АВТОРСКОЙ ПЕСНИ ПОКЛОННИКАМ

 "Артист обязан переодеваться", говоря словами героя "Покровских ворот", Не задевая ничьих самолюбий, вернусь к процессу переодевания в виртуальном смысле: не из этого ли подспудного желания увидеть себя в новом обличьи - стремление  многих исполнителей авторской песни предстать в иной ипостаси - поэтов, авторов сборников? Казалось бы, зачем нужна была Владимиру Высоцкому с его всенародной славой еще и сомнительная честь быть опубликованным в советских журналах, рядом с Егором Исаевым или Олегом Шестинским? А ведь стремился к публикациям, огорчался, что не получается, не печатают. А появись он как автор в журналах, много ли ему это добавило в глазах публики? Скорее в своих собственных...

 Самое трудное, когда читаешь стихи поющих поэтов, - это забыть о звуке, о привязанной к  стихам мелодии. Читаешь стихи сочинителей авторской песни, а за ними слышатся их голоса, как за стихами Булата Окуджавы или Владимира Высоцкого. Звуки эти настолько внедряются в сознание, что стихи невозможно воспринимать отдельно от музыки, они не читаются как стихи, а только как тексты песен.

 Василий Кольченко много пишет и часто выступает в Нью-Йорке, да и не только. Его знают многие поклонники авторской песни, следят за его выступлениями и посещают его концерты. В городе, избалованном зрелищами на всех языках мира, в наше время, перенасыщенное информацией и развлечениями, несущимися в уши и глаза отовсюду, согласитесь, это немало, это достижение. Василий ценит стихи самых разных поэтов, и многие его песни написаны на их тексты. В. Кольченко любит Булата Окуджаву и стал лауреатом конкурса имени великого барда.   Как это ни трудно,  но я все же постараюсь отрешиться от своих впечатлений от концертов Василия и от того, что я помню из его исполнения, чтобы постараться подступить к самой сути и смыслу его стихов. Сразу оговорюсь: книга эта на двух языках, на русском и английском, и хоть я и владею профессиональным и разговорным английским, язык этот для меня не родной, и я не считаю себя вправе судить о качестве литературных стихов и переводов Василия Кольченко на английском языке. Поэтому, увы, придется ограничиться разговором только о стихах на русском языке, а так как сборник небольшой,  то и разговор получится недолгий.

  Прежде всего надо оговориться, что это первый стихотворный сборник Василия Кольченко, и те, кто имеет хоть какой-то опыт в издании стихов, знают, как непросто и даже практически невозможно, чтобы первый же сборник вышел эдакой сияющей Афродитой из океанских волн.  Стихи, написанные В. Кольченко на русском языке - мягкие, лиричные, в меру ироничные (простите за невольную рифмовку, я не нарочно). Написанные традиционными классическими размерами, они неотделимы от его манеры исполнения, особенно когда это касается песенных текстов. Подкупает доверительная интонация, искренность, сквозящая в каждой строке. В стихах нет позы, претенциозности, они человечны и легко запоминаются. Тут песенный опыт автора ему явно в помощь. Те, кто слышал песни Василия, наверняка помнят его "Брайтон-Бич", "Бродвей", "Четки", "Барды", "Теленовости", "Песенка о ежике".  В них проглядывает ирония, наблюдательность. Стихи изобразительны и точны в деталях. В сборнике их встречаешь как старых знакомых.  Не случайно и удачно продуманно, что открывается сборник стихотворением "Четки". Оно программное и четкое, как это ни тавтологично звучит, оно о творческой миссии художника: ("Взвали строфу себе на плечи, неси ее туда, где ждут"). Трогательно лиричны стихи "Взглядом робко курсируя", "Встреч неловое молчание", "А когда увидим". Стихотворение "Ни уехать, ни остаться" точно передает настроение многих эмигрантов, и в этом смысле надо его признать несомненной творческой удачей.

Василий Кольченко ученый, исследователь. Предмет его научных исследований - биология. Помимо поэтического ремела и песенного творчества он преподает в американской колледже. Возможно рациональное начало, полезное для научных трудов, приглушает его поэтический голос, иногда стушевывает эмоции, а преподавательское начало ведет к дидактичности некоторых четверостиший. Не надо быть астрологом, чтобы понять, что  стихия Василия Кольченко принадлежат не огненной, а водной стихии. Я имею в виду не только темы, но и темперамент: приглушенное журчание ручья, шум прибоя, волна поднимается и ниспадает...

Река перетекает в море.
Отлив сменяется приливом.
Хотя живу, не зная горя,
Но не умею быть счастливым.
("Река перетекает в море", стр. 60)

"Весь улов мой - пара слов", "Прибой", "Пловцы"... Бормотание ручья в одном стихотворении, автора "швыряет как песчинку огромною волной" в другом ("Да что это случилось"), в отпуск льет дождь, и автор тащит дни дырявым неводом ("Отпуск"), "шипит, закипая, водица" в гавани Нью-Йорка ("Гавань. Нью-Йорк, 11 сентября"), даже закат у него "расплескался" словом "вода, вода, кругом вода", как пелось в старой песенке. Да и построение стихов часто напоминают движение волны: за подъемом следует спад. Интересную заявка подается вначале стиха, но не приводит к яркой, ударной концовке. Так, например, интригует начало стихотворения:  

Все мы чудные-чудные,
 и богач, и оборванец,
 словно куклы заводные,
повторяем странный танец.
("Все мы чудные-чудные")

.....................................

Заканчивается же стихотворение менее интересно, чем началось:

Но бывает постепенно,
А порою и внезапно,
Вырываемся из плена
В ослепительное завтра.

Волна ушла в песок...

 Возможно не стоило замахиваться на тему 11 сентября, которая так или иначе отражена в двух стихотворениях. Тема эта слишком трагедийна и огромна, слишком памятна рана, нанесенная Америке. У Василия она подается в меланхолическом ключе, спокойно и отстраненно, как-то дозированно...

 Песни и стихи разделены, что вполне понятно. Можно было бы, однако, разделить не песни и стихи, а поставить интонационно и смысловым образом близкие стихи рядом. Отдельно лирику, отдельно жанровые сценки и зарисовки, отдельно короткие наброски, если вообще не отказаться от них...  Сейчас же на одной и той же странице после ироничного стихотворения "Исключительно о кошках", где речь идет строго о кошках и ни о ком другом, следует любовное стихотворение о женщине, хорошее стихотворение, которое явно проигрывает от такого соседства. В качестве совета на будущее Василию: от расположения стихотворения на странице кое-что зависит. Да и от количества стихов тоже. Кое-что можно было бы оставить за бортом, как, например, ряд коротеньких стишков, которые вызывают недоумение.   Американцы говорят: "Less is more".

 Стихотворение "Есть в Италии далекой" меня заинтересовало, подкупила доверительность и мягкость авторского голоса, но тут вторглось воспоминание о стихотворении "Жил на свете рыцарь бедный...". Если пушкинский рыцарь поклонялся образу Девы Марии, то лирический герой Василия Кольченко восторгается картиной Антонелло да Мессины. У Пушкина:

Он имел одно виденье,
непостижное уму,
и глубоко впечатленье
в сердце врезалось ему.

У Кольченко:

В нем была одна картина,
на музей всего одна.
Антонелло да Мессина
в душу заглянул до дна.

Если бы не пушкинская интонация, то я бы это стихотворение В.Кольченко подняла на щит, так как в целом оно получилось... Зато никакие аналогии мне не помешают отметить лучшее лирическое стихотворение Василия "Взглядом робко курсируя". Оно проникновенное и трепетное, какое-то сокровенное.

 И душа огорошена,
ропот сердца затих.
Ты такая хорошая -
не бывает таких.

Если бы все стихи сборника были бы продиктованы таким сердечным порывом и были бы так прекрасны! Что ж, поэтам не всегда удается дотягиваться до своих же вершин, как спортсменам, взявшим однажды высоту с разбега, не всегда удается повторить свой рекорд. Я желаю Василию побольше лирических взлетов и чтобы сборник "Двуязычие" нашел путь к сердцу читателя!

______________________
Книгу "Двуязычие: Песни и Стихи"  Василия Кольченко (Bilingual: Songs and  Poems by Vasily Colchenko) можно приобрести на сайте www.amazon.com