СИЛА ПРИТЯЖЕНИЯ

Уже много лет в Бостоне существует любительский театр "Круг", возглавляемый Юрием Рубенчиком. Инженер по образованию, он от рождения своими наклонностями и даже всей своей кровью - театральный человек. Возможно, сложись его судьба по-другому, он бы и стал профессиональным режиссером. Но  в юности, в Баку, выбрал стезю  инженера и сумел оставаться им в эмиграции, что чрезвычайно непросто.  И все-же, тяготение к театру, чутье к этому уникальному виду искусства, великолепный литературный вкус - все это выплескивается в каждой очередной постановке его маленького коллектива.

Спектакли, поставленные Ю.Рубенчиком с непрофессиональными актерами, выстроены так умело, что держат внимание зала, благодаря сфокусированности режиссера на поэтических, узловых и сюжетных поворотах действия. Он всегда попадает в сердцевину темы. Ему дано ценное умение для режиссера - "читать" пьесу и погружаться в  нее. И  "заряжать" своим восприятием и видением артистов. И к какому бы автору он ни обращался, будь то классика или современная драматургия, Юрий Рубенчик выстраивает цепь событий от эпизода к эпизоду, достигая соотнесенности с атмосферой, временем, эпохой и колоритом жанра.     
Каким образом удается ему на репетициях, проводимых после работы с актерами-любителями, также уставшими после своего рабочего дня, воссоздавать сценическую реальность, кажется необъяснимым. Но число поставленных им спектаклей и переполненные залы при каждой премьере говорят сами за себя. Театр "Круг" обладает силой притяжения, а, значит, он конкурентноспособен для публики. А сам режиссер умело подбирает вокруг себя таких же очарованных театром людей в труппу.

Название последней премьеры - "В Альдебаран! В Альдебаран!" И нафантазирован он на основе двух разных пьес, в которых режиссер нашел общность и переклички. Поэтому за именами их авторов - Виктора  Славкина (пьеса "Картина") и Анатолия Сударева ( "В Альдебаран! В Альдебаран!") отчетливо проступает режиссерское - соавторское восприятие. И оно оказывается излучающим уже несколько иную атмосферу, чем первоисточник.

Легко догадаться, что Ю.Рубенчику пришлось заниматься не только поиском литературного материала, но и осуществлением самой литературной работы. В выборе драматургии или инсценировки он неизменно проявляет отменный интеллигентский вкус. На этот раз из остроумно развиваемых сюжетов он выстраивает тонкую вязь словесного поединка двух персонажей, их противостояние, их поединок,  их  рокировку,  применяя при этом  метод  остранения... Действие изъято из реального времени и строится только на ощущении пустоты, выморочности  в которой герои пребывают.

На сцене выгородка комнаты, где вдоль стены стоят предметы с неясными очертаньями, на них накинуты покрывала, как бывает при ремонте. Приглядевшись, обнаруживаешь, что под покрывалами не мебель, а разной высоты стремянки. В качестве единственного оставленного  украшения  этого опустошенного жилья представлена повешенная по центру рама для картины, холст которой забелен. Это все.
     
Двое мужчин - высокий и приземистый ведут странный разговор, перебрасываясь фразами, которые мгновенно меняют свое первое безобидное значение и обретают второе с оттенком угрозы.

Кто они друг другу? О чем говорят? Кому от кого что нужно? Почему ссорясь, они не расстаются? В чем причина их притяжения?

В пустом пространстве нежилой комнаты, как выясняется, в гостиничном  номере двое посторонних людей попеременно то тоскливо, то агрессивно говорят о своей жизни. Происходящее между ними по всем приметам произрастает из театра абсурда, известного по драматургии Беккета, где ожидание длится бесконечно, а персонажи ведут свою родословную от белого и рыжего клоунов...

Итак, к Хозяину - (его роль исполняет С.Яблонский) приходит Гость - Б.Клебанов. Хозяин вначале недоумевает по поводу незнакомого посетителя, потом хочет от него поскорее избавиться, потом чем-то зацепленный в разговоре, требует разъяснений, и доходит до ярости, в то время как Гость, поначалу робко просящий разрешения побыть здесь, обретает уверенное спокойствие. Фразы словно проброшены или провисают или форсируются, но формируют сцепку. Эти люди попадают в зависимость друг от друга. Они обнаруживают что-то тайное, подспудное в своем существовании... Подобные признания неизбежно должны завершаться взрывом. И он происходит. Гость признается, что он не в первый раз приходит в этот номер, и другие его обитатели всегда разрешали ему тут побыть.

Причина? Да вот, картина.

-"Кстати",- говорит Гость -она вам нравится?

Хозяин отвечает:

- Да, тут такие красивые деревья...

 Далее следует обсуждение того, чего  на картине нет. Оказывается, шедевр принадлежит кисти Гостя и был им подарен хозяйке гостиницы в знак любви. От любви ничего не осталось. На картине на самом деле ничего не написано. И все это несостоявшееся в его жизни почему-то Гостю важно сохранить. И, конечно, Хозяин подобное побуждение понять не может. Он приехал в командировку. У него какие-то заводские дела. А тут этот свалившийся неизвестно откуда художник-посетитель.Что может испытывать Хозяин кроме раздражения? И смутное подозрение на счет происхождения посетителя внезапно внутри хозяина поднимает голову. Взревев как бык, он бормочет что-то типа: "Все вы..."  Объяснение не идет до установления, что имеется ввиду, итак ясно...

В Хозяине столь очевидно жлобство, а оно всегда включает в себя антисемитизм...  Но ссора кончается тем, что Хозяин уничтожает забеленный холст картины с деревьями, которых зрители не видели... А Гость просто близок к смертельному отчаянию, но внезапно изъявляет готовность написать другую картину. За скромный гонорар. О-чень скромный. Ну, в крайнем случае, совсем без гонорара...

Как тут не вспомнить знаменитую  эстрадную репризу Карцева: "Ну о-чень большие, но вчера. А сегодня маленькие, но по три"...

Что это было? О чем? Можно ли было запомнить, как формировалась вся эта словесная вязь? Странным ли показалось, что сдернутые со стремянок покровы приоткрыли  установленные на них две манекенные головы? Шок для зрителей? Еще один знак пустоты?
     
Печальная история неприкаянных душ, пребывающих в безвыходности, в замкнутом круге существования, где нет деревьев на картине, любви и личной жизни, успешной работы... Где даже не о чем мечтать... Есть тягостное существование, вытесненное на какую-то обочину... Такова первая поведанная на сцене история.

 Но и вторая не легче. Она задумана как зеркальное отражение первой. И, продолжая ее, образует завершающее целое.

Теперь актеры в новой ситуации словно меняются местами. Персонажа по фамилии  Пересухин играет С.Яблонский. И теперь несчастный человек - он. К нему приходит  Неизвестный- Б.Клебанов. И последний выступает в амплуа змия-искусителя. Пересухин подозревает, что пришедший подослан его личным врагом по работе Хохряковым. Неизвестный уверяет, что даже имени такого не слышал. Что нужно Неизвестному? Он проводит обработку Пересухина, вербуя того в поездку для работы  на некую планету Альдебаран. И на этом зиждется все  построение уговора, соблазн, преимущества и выгоды Б.Клебанов-Неизвестный проводит как блестяще разработанную атаку. Артист выпукло, выразительно интонационно, чуть мефистофельски претворяет задачу  сценически, обыгрывая  текст. Контрастно к его хитроумности простак Пересухин воспринимает речи недоуменно и потихоньку сдаваясь. С.Яблонский начинает вести свою тему и тоже убедителен, хотя иногда преждевременно  начинает кричать, до того, как по логике, его герой еще мог перейти к  ярости...

Что произошло в итоге этого абсурдного обсуждения? Ведь для того, чтобы сбежать на планету Альдебаран нужно выпрыгнуть из окна высотного дома... И, кажется, Пересухин, преодолев колебания, уже перенес вторую ногу за подоконник...

Момент  напряженного ожидания.... Что случится?

Зрителя подстерегает комическое разрешение ситуации. Нам рассказывают, что под окном  стояла рабочая люлька, заботливо заготовленная доморощенным Мефистофелем, и в нее угодил подстрекаемый им безумец... А кто все подстроил?  

Из телефонного разговора выясняется, что вышеупоминаемый  Хохряков. 
К теме безысходного одиночества присоединяется тема предательства.Становится очевидно, что попытка побега  не удается ни в первой истории, ни  во второй.

Итак, очарование представления заключалось в самом трудном в театральном искусстве - в ведении диалога,  в том, что старые мастера сцены называли: "ты мне петельку, я тебе крючочек".

Режиссер не вынуждал своих артистов совершать кульбиты, стоять на голове, взлетать на высоту стремянок... Он разрабатывал  психологически развивающееся действие и преуспел   в этом исподволь нарастающем процессе. Спектакль интересен парадоксальностью мысли, ситуаций, легким юмором и трудным ощущением враждебности мира. Спектакль  аппелирует к зрителю, ищущему не развлечения, а осмысления, вовлечения в интеллектуальный процесс. От  жанровых зарисовок в творчестве В.Славкина и А.Сударева режиссер поднялся к дискуссиям, составляющим содержание современного  европейского интеллектуального театра, к" зависаниям",  безысходности и вопреки всему ожиданиям.

_______________
На фото: Сцена из спектакля "В Альдебаран! В Альдебаран!"