КУПЕЧЕСКАЯ ГАВАНЬ*

ИЗ ПИСЬМА В "КРУГОЗОР": "...посылаю Вам записки моей бывшей ученицы Татьяны Кузнецовой. Таня нашла меня случайно - в интернете она увидела журнал "Кругозор" и обнаружила меня среди авторов. Завязалась переписка. Так  ее записки о поездке в Данию оказались у меня. Они немного "хулиганские", и я думала сначала, что часть "хулиганства" нужно убрать. Но потом решила, что  "хулиганство" - их составная часть, кстати сказать, черта, мало вяжущаяся с той Таней, которую я знала на своих уроках литературы.  Ученики, впрочем, должны  порой удивлять своих учителей.

Если надумаете опубликовать "Купеческую гавань" в "Кругозоре", - это будет танин дебют в прозе.

Счастливого тебе плаванья, Танечка!

Ирина Чайковская".

О НОВОМ АВТОРЕ "КРУГОЗОРА": Татьяна Кузнецова (Белянчикова Татьяна Викторовна) родилась в Москве в семье научных работников. Окончила Московский институт народного хозяйства им. Г. В. Плеханова. Кандидат экономических наук. Более 20 лет проработала менеджером в коммерческих банках. Живет в Москве, замужем, растит дочь. Автор поэтических сборников "Ловушка для снов" (2007), "Валенки на каблуках" (2010). Стихи печатались в литературных журналах и альманахах, проза никогда не публиковалась. Пишет тексты песен для исполнителей различных жанров.

Бежала сейчас под холодным дождем по лужам на работу.

Из открывшейся двери кофейни выскользнул запах свежей выпечки и нагло пригласил внутрь. Нет, я не свернула с проторенного пути. Но вспомнила дождливую копенгагенскую зиму, когда так же, поутру, я торопилась в свою контору мимо кондитерской, и дождь с туманом стойко держали сладкий запах ванили, и город был дружелюбно-чужим, и лица прохожих - задумчиво-умиротворенными, и так много было еще впереди...

1.

Будучи аспиранткой московского экономического вуза, я, в качестве стажера международной ассоциации студентов, занимающихся экономикой и управлением АЙСЕК (AIESEC, французская аббревиатура), которая организует рабочие стажировки студентов и аспирантов по всему миру, стала на девять месяцев молодым специалистом по маркетингу в датской инжениринговой компании. Это было в 1991-1992 гг. Поселилась в огромной квартире, которую несколько студентов приспособили под общежитие. Каждому полагалась комната. Кроме этого, была общая гостиная. И кухня, разумеется. Готовили мы по очереди. В основном этим занималась одна из девчонок - ей нравилось кормить всех нас. Еду покупали вскладчину.

Особенности национальной культуры я познала через неделю после прибытия.

- Татьяна, пойдешь с нами сегодня в ресторан? - пригласил меня один из соседей.

- Конечно, - сказала я.

- Тогда приходи через пятнадцать минут на кухню.

На кухне меня ждала команда в полном сборе. И открытые бутылки.

- Пей, - сказала Дёрте.

- Зачем?

- Мы идем в ресторан. Пей, тут дешевле. Там будем есть и веселиться, - говоря со мной, как с тяжелобольной, пояснила она.

О как.

Квартира находилась в десяти минутах от памятника Русалочке. Девчонка сидела на камне, такая маленькая и грустная. Остальные памятники представляли собой местных правителей верхом. Приехавшие в Копенгаген русские друзья рассказали, как они договорились встретиться около мужика на лошади. Лучше бы они договорились встретиться около льва в Питере. Шансов было бы больше. Правители были суровые и медные. "Сомнений нет: он будет королем, ведь здесь не ставят памятников принцам..."

Порт обдавал морским воздухом и поражал огромными кораблями. Ни разу не была там днем. Ночью зрелище было феерическим. Огни отражались в воде и, казалось, еще и на небе. Страшно хотелось на родину. До тех пор, пока ко мне в порту не пристали пьяные соотечественники, принявшие меня за местную девушку легкого поведения.

А потом я приютила на ночь четырех айсекеров** из Питера, которым негде было ночевать. Наутро они съели всё, что нашли в общем холодильнике. Датчане обиделись. Я не стала ждать, чем закончится дело, расплатилась за последних русских и съехала на другую квартиру.

Хозяйка была солидной и немолодой. Она курила по три пачки в день, любила меня, подкармливала и говорила, что глуховата. Это избавляло ее от необходимости выговаривать мне, когда у меня оставались на ночь новоиспеченные друзья. Как правило, девчонки. И некоторые даже из России.

Мальчик появился потом.

2.

Вечеринка, на которой мы познакомились с Томасом, началась со стра-а-а-ашной истории.

Дом, где местная студенческая туса устраивала карнавал, находился напротив центрального кладбища. Кладбище было городской достопримечательностью, и я пошла обозревать могилы знаменитостей. Располагались они в разных концах тихого и очень красивого места. Сначала мы скакали между памятниками с заблудшей англичанкой, охотясь на могилу Андерсена. Потом она зависла у места вечного покоя великого сына острова Фюн, а я побрела дальше на поиски Нильса Бора. Указателей не было. Я ходила и ходила, пока не начало смеркаться. Бор нашелся, я поклонилась ему и стала искать выход. Ворота оказались закрыты.

Это мне не понравилось.

Сразу обнаружилась и третья достопримечательность - могила Киркегора. Но это меня уже не возбуждало.

Я попыталась найти другой выход. Бесполезно.

Я шла вдоль забора и силилась понять, куда деваются датские кладбищенские сторожа.

Начал накрапывать дождик.

Хмурый датчанин выпустил меня на волю, когда уже совсем стемнело и я бросала монетку, на могилке кого из великих мне коротать ночь.

Посему по пришествии на место я выпила полбутылки "Столичной", которую принесла с собой.

В таком состоянии меня и снял кудрявый серьезный мальчик в круглых очках.

Он довез меня до дома на своей Альфа-Ромео и пожелал добрых снов.

Где он потом обнаружил мой телефон - я не знаю. Вообще пытаться найти то, на что я была похожа к концу вечера, было подвигом с его стороны.

Но он оказался замечательным.

Он готовил мне вкусные салаты, возил за город и учил премудростям датской любви.

Его очки и серый плащ приводили в замешательство местных торговцев крепкими напитками. Они считали, что мы из полиции и прятали товар в неположенное время. Посему мальчик запасался на выходные заранее.

Было тепло и пронзительно-нежно.

Мы пели друг другу народные песни, слушали английский рок и ловили хюгге. Это такой медленный вариант кайфа, принятый в Копенгагене.

И я до сих пор ему благодарна за второе открытие страны.

3.

Юдик был наш, из Москвы. Он стажировался в Париже на компании по производству мобильных телефонов. Видели бы вы эти мобилы! Они весили около десяти кило, но казались чудом человеческой технической мысли. Когда я позвонила домой из электрички, я испытала восторг, который, наверное, переполнял душу аборигена южных островов при виде стеклянных бус.

Я нашла Юдика через айсекеров.

- Кузя, блин, сучара! - закричал Юдик в трубку, когда я дозвонилась в Париж. - Ты когда притащишься ко мне из своей сраной Дании?

- Нуууууу, - сказала я.

- Не нукай. На Рождество приезжают наши из Москвы. Твой Сашенька тоже. Можешь, конечно, оставаться под своим дождем, - Юдик, когда хотел, умел искушать.

- Я приеду, - оооочень равнодушно ответила я.

Он довольно заржал.

Во французском посольстве Копенгагена с меня потребовали приглашение.

От Юдика его ждать было нечего.

Я пошла ва-банк. К Сашеньке я готова была пробираться через все границы по-пластунски.

Я позвонила в Национальный комитет АЙСЕК Франции.

- Алло, я могу поговорить с вашим риспешн оффисером?

- Элизабет! - позвал француз.

"Ага, ее зовут Элизабет".

- Привет, Элизабет. Это Татьяна из Москвы.

- Привет, Татьяна, рада тебя слышать! - бодро сказала Элизабет.

- Ты меня помнишь? Ну, помнишь, мы с тобой пили на пати?

- В Москве? - в голосе Элизабет все-таки сквозила неуверенность.

"Ура, она была в Москве".

- Ну да, мы с тобой пили водку и ты приглашала меня в Париж, помнишь?

- Ну да, конечно...

- Так вот, я приеду на Рождество, я сейчас в Копенгагене. Пришли мне приглашение. Как я рада, что нашла тебя!

- Да, конечно, давай адрес.

Спасибо тебе, незнакомая девушка! В Париже мы так и не увиделись. Но я через Юдика передала тебе подарок.

Юдик водил меня через черный ход в Лувр и учил играть в компьютерные игры.

Около Триумфальной арки мы встретили Бесима. Турка, который организовывал досуг иностранных студентов в Анкаре за полтора года до этого. Как же мал наш шарик...

Приехавший Сашенька вел себя, как положено принцу. Держал за ручку и гулял со мной по набережной Сены.

А потом проводил экскурсию по музею Пикассо.

И подогревал мой романтизм взглядом огромных серых глаз. Впрочем, не подпуская близко.

Но последнее обстоятельство не сильно огорчало.

Это было лучшее католическое Рождество в моей жизни.

4.

Вика приехала в Данию за свои деньги.

Это было круто. Викина мама служила крупной профсоюзной начальницей в Москве.

- Что будем смотреть?

- В Копенгагене - магазины. И еще Эльсинор.

После шопинга Вика узрела в урне на Строгете красивый зонтик.

- На дело пойдем ночью, - уверенно заявила она.

По покровом ночи мы изъяли зонтик из урны. Он оказался целым.

- Добыча! - кричала Вика, разгоняя ночную тишину торговых кварталов.

В Эльсинор мы приехали на следующее утро. Замок принца Датского оказался скорее символом, чем произведением архитектуры - ну, да мы нашли в нем то, что искали. Легенду.

- Поехали в Швецию, а? - предложила Вика, когда мы стояли около крепостной пушки и смотрели на туманный соседний берег.

- Ты что? У нас же нет визы, а у тебя к тому же в Данию однократная...

- Ну и что?

Нас не поймали. Ни когда мы садились на паром туда, ни там, ни по пути обратно.

Обожаю авантюристок.

Шведский Хельсинборг находится всего в двадцати минутах от датского Эльсинора.

Этих двадцати минут на пароме по субботам обычно оказывается достаточно шведам, чтобы затариться дешевыми спиртными напитками в такс-фри. В Эльсиноре они напиваются, вечером специальная машина собирает их по улицам и погружает на паром, дабы отправить на родину. Знакомый немец делился своими впечатлениями от субботнего вечернего Эльсинора: "Татьяна, я был в Москве девятого мая. Я думал, что видел в этой жизни всё..."

На обратном пути в Копенгаген мы ели мороженое. Пришли с Викой к выводу, что буржуев надо любить хотя бы за две вещи: за йогурт и за вафельные рожки с шоколадкой в самом конце. В Москве о таком не приходилось даже мечтать.

- Передавай привет Москве.

- Передам. И Саше передам особенно. Расскажу ему про твоего Томаса...

- Только попробуй!

Вика. Солнышко.

5.

"В их языке нет будущего времени".

Это мне навсегда внушила моя первая преподавательница датского языка.

Она была русской, крупной шумной теткой с Урала. Вышла замуж за датчанина и подрабатывала в языковой школе.

Она кормила меня обалденным печеньем с вкрапленными в него кусочками шоколада и поила кофе.

Это было блаженством.

Потом она нашла более серьезную работу, и мне досталась маленькая датчанка.

"Фу, ты говоришь, как сноб!" - заявила мне Марта. - "Ну что это такое? яй кан тале Данск! надо говорить: яй кэн тэле Дэнск, если ты живешь в Копенгагене!"

Тогда я уяснила до конца, что язык, на котором в мире говорят пять миллионов человек, имеет несчетное количество наречий. И жители разных провинций, общаясь на местном языке, не понимают друг друга.

Андерсен, кстати, как я уже и говорила, был с острова Фюн. И поначалу жители Копенгагена вообще не понимали, о чем это он. Ибо даже в современном языке, на котором изъясняются земляки сказочника, существует три грамматических рода - мужской, женский и средний. А в официальном датском их всего два. Общий и средний. Так-то. И фонетика. Боже, какая фонетика! Конечно, с Азией не сравнить, но среди европейских языков... некоторые выражения русский человек может выговорить без акцента только после трехсот грамм. Двадцать гласных звуков, при том, что в русском их всего шесть. Мягкое Д, среднее между гласным и согласным. Толчок в некоторых словах, позволяющий отличить, например, слово "собака" от слова "она". Эх...

Но к концу пребывания я уже немножко изъяснялась на улице.

Хотя это и было настоящим снобизмом. Потому что все закончившие среднюю школу датчане, кроме родного, знают еще два иностранных языка. И никакой необходимости в моем "уюндскуль маай" не было.

Но - дух страны. Запах корицы и звоночки велосипедов, проезжающих под дождем...

На фото: В Копенгагене.

_______________
*Koeben havn - купеческая гавань, название столицы Дании.
** AIESEC - международная организация студентов, занимающихся экономикой и управлением. В числе прочего организует международные семинары и стажировки молодежи за рубежом.