ПО ОДНУ СТОРОНУ ГОРИЗОНТА

Апельсин

Разделить бы жизнь на дольки, как апельсин,
И прожить бы каждую дольку в другой стране.
Но один растерянный взгляд. И всегда один
Миокард пульсирует ходиками во сне.

Разделить бы жизнь на вишни, и смаковать.
Покупать на южном базаре по пол кило.
Строить башни, на шаре девочку рисовать
И считать счастливым любое своё число.

Где-то резать вены, а где-то рожать детей.
Может, петь сиреной, а, может, курить в окне -
От любви бедовой, которая тьмы темней.
От тоски медовой, которая яд во мне.

Научиться из всех страстей добывать огонь,
Чтоб горел спокойно и грел меня до седин.
А потом сложить все жизни в одну ладонь
И собрать обратно солнечный апельсин.

***

Мы с тобой живём по одну сторону горизонта
и сиротство прячем под маской своей улыбки.
Мы молитвы шепчем и строки того же зонга
и почти что верим в подобия призрак зыбкий.

Так немного людей, видящих те же оттенки,
и так много людей, с которыми просто мило.
Мы с тобой живём по разные стороны стенки.
Улыбнёмся друг другу и дальше живём - мимо.

Прорастает душа сквозь нас, как веснушки на коже.
И приметы её без рентгена видны и зонда.
Непохожесть чертит морщины на лбу. И всё же -
мы с тобой живём по одну сторону горизонта.

Иерусалим

В отраженном свете столицы
Вьют, как ласточки, гнезда в скалах
Мои братья, иерусалимцы,
Звонкий воздух у них в бокалах.
Пробиваясь за рамки улиц,
Поднимаясь ростком граната,
Этот город меняет угол
Отраженного в небе взгляда.

Он себе выбирает души,
Свой витраж украшая синим.
И не каждый, к нему идущий,
Может этот подъем осилить.
Здесь бледнее кусты сирени
На холмах, где царят оливы,
И, как угли, огни селений
Раздувает ночь торопливо.

Можешь в гору ползти упорно,
Можешь в город нести поклажу,
За прозрачным его забором
Остановит прохожих стража.
И на миг у заветной планки
Все замрут без тоски и злости.
И врата стерегущий ангел
Нам кивнет:
Проходите.
В гости.

Лондон
    Моей подруге Регине

Поехали в Лондон!.. Там нежные сети
Осенних предместий, и климат - проказник.
Поехали в Лондон, там чудные дети
Подруги, творящей из воздуха праздник.

Поехали в Лондон. Там дождь и прохлада,
И плечи к прогулке укутаны шалью.
И я, покупая блины с шоколадом,
Калории счастья себе разрешаю.

Сентябрьский воздух, как яблоко, сочен,
У выпечки запах корицы и сливы.
Поехали в Лондон!.. Он чопорно точен,
И жители вежливы и не крикливы.

Под лёгкою курткой мурашки по коже.
На клумбе ромашки, не вовремя вроде.
Я в парке английском случайный прохожий,
И радуюсь пасмурной этой погоде!..

Поехали в Лондон!.. Захватим пуховку,
Билеты и сборы для нас не обуза.
Уже угощение ставит в духовку
Моя современная нежная муза.

Ханукально-новогоднее

Ёлка - это не я.
А перевёрнутая ханукия.
А хрупкие шарики, и конфетти -
Они из той же горсти,
Что и ханукальные свечи,
И тёплые пончики в сахарной пудре…

Ёлка - это не я.
А моя еврейская
с московскими корнями семья,
Где дедушка пел в синагоге.
А наши нестрогие боги
Катали нас на карусели,
Там разных вальсы для разных веселий.

Ёлка - это не я.
А серебряный дождик вранья,
Что мы станем совсем не золою,
Черепками культурного слоя,
И где-нибудь между Толстым и Перро
Мы будем лежать, улыбаясь хитро!..

Ёлка - это не я.
А перевёрнутая ханукия.
И празднуем с нежностью этой земли
Всё то, что покинули и обрели!..
И в дар получаем звезду
Из созвездия Деда Мороза
И тёплые пончики в сахарной пудре.

Аватар. Краткая рецензия

Жизнь в синем цвете, в ультрамарине, игра со спектром.
Слиянье с лесом. Родство со зверем. Единство с ветром.
Бег осторожен, прыжок внезапен, сомненья лишни,
И кровь густая красива в ране, как сок от вишни…
Походка ланья, повадка птичья, порода лисья.
Атласна кожа, врастают косы в кору и листья…

Сюжет наивен, герой приятен, крута мультяшка.
И сам сценарий ничуть не хуже, чем "Чебурашка".

***

Мы снова одни на осенней планете,
Друг к другу легко вспоминаем дорогу.
Все дальше орбиты, где кружатся дети.
Все ближе сюжеты, где тень и тревога.
В гостинице пусто. В глуши деревенской
За ужином к месту вино и усталость.
И шницель, как вальсы, и легкий, и Венский.
И жизни еще половина осталась…

Хозяйские дети, два русых мальчишки,
Внизу собирают бумажного змея.
И воздух прозрачен. и звонок. И слышно,
Как падают листья, и яблоки зреют.
Хозяйская старая сторожевая
Зевает у входа на серой подушке.
Я ёжусь невольно, очки надевая,
И пальцами грею холодные дужки.

Мы ходим на берег гулять вечерами.
Селенье, как пледом, укрыто туманом.
И в маленьком озере между горами
Душа отражается в ракурсе странном.
Холодное утро. Так тихо на свете.
В альпийской деревне - воскресная месса.
Как было бы славно найти после смерти
Для следующей жизни такое же место.

Вавилон

До Каира - пол дня,
До Москвы - пять часов.
Рядом - Рим, за углом Барселона.
Крик оракула тонет в толпе голосов
И впадает в поток Вавилона...
Смуглы лица вокруг,
И безумна жара,
Мир горит, как витражный осколок.
Мы не вечны, мой друг
Мы не вечны, мой враг,
Вечен только рецепт кока-колы.

Вавилонская башня -
Стекло и неон,
Ресторан, казино и театр.
И бурлит туристический
Град Вавилон,
Как вулкана уснувшего кратер...
В сувенирных ларьках -
Месяц, крест, и звезда,
Здесь размыты границы и грани.
И на трёх языках
Говорят без труда
Официанты в любом ресторане.

То восторг кувыркается
В сердце, то страх,
Но кошмары не снятся пока мне.
Только теплятся
Странные тени в углах,
Только светятся в сумерках камни…
И под полной луной
Где-то воет койот,
И летит темнота под уклон...
И в истоме больной
Петухами поет
Фантастический град Вавилон.

Мозаика

Мой дом похож на странную мозаику.
И в нем, согласно правилам игры,
Другие измеренья прорезаются,
И дышат параллельные миры.
Там ходят привидения на цыпочках,
Чтоб ненароком не спугнуть покой.
Его очаг золой и сажей выпачкан,
Но дым в трубе, и небо под рукой.

Мой дом, набитый вечными вопросами,
Не закрывает окна в холода.
Стоит, качаясь, под любыми грозами.
Хотя слетает крыша иногда...
Мой дом любовью полон и печалями.
Он смехом укрощает суету.
И каждый раз так радостно причаливать,
Бросая якоря в его порту.

Мой дом похож на странную мозаику.
И в нем, согласно правилам игры,
Другие измеренья прорезаются,
И дышат параллельные миры.
И разноцветны дома обитатели,
Как разноцветна музыка в окне.
А все, что мы транжирили и тратили,
На грядке прорастает по весне.

Любимому поэту

Как росчерк нервного пера,
Размытый профиль.
Не жертва, не адепт добра,
Сухарь и профи.
Сквозь дождевые облака,
Дворы кривые -
Кровоточащая строка,
Слова живые.
Им не опасны тлен и моль,
Чужды длинноты.
Но мизантропии бемоль -
У каждой ноты.

__________________
На фото: Улочка в старом Иерусалиме.