«Мы жили в аду»: как сегодня выживают в прифронтовом поселке на Донбассе люди, которые год назад освободили от оккупантов

Село Дробышево, отбитое в русских оккупантов, выживает. Хоть в поселок уже провели свет, а некоторые дома даже восстановили силами местных, оно до сих пор не может прийти в себя – после увиденного во время оккупации. 

Все, что осталось от одного из многих домов в поселке Дробышевом.

Сейчас село встречает и журналистов, и местных холодной, просто напрочь пустой улицей. Здесь, кажется, человеческие смех и улыбки чужды – потому как еще не так давно в братских могилах лежали целые семьи убитых и невиновных, которые больше всего хотели жить… Русские решили, что этому не быть – и бросали в ямы покалеченные, синюшне-окровавленные тела. Почему в братские могилы? Потому как не хотели копать ямы, а изнеможенное население просто не могло этого сделать. Поэтому в могилах оказывались даже тела маленьких детей – невинных, но и неживых. 

Бетонную остановку русские тоже пытались уничтожить - как и тот Дом культуры, который виден на фото. 

30 сентября прошлого года поселок Дробышево был освобожден. Туда зашли ВСУ, вернули вместо трехцветной тряпки украинский флаг. Однако это не вернуло жизни сотен людей – убитых, вывезенных и пропавших без вести. 

Остатки дома в Дробышевом. В него попала ракета. Владельцам повезло - они решили эвакуироваться, а не оставаться в оккупации, потому не застали прилет по собственному дому. 

«Русским все равно было, по ком стрелять»

Когда в поселок зашли русские, люди в оккупации придумали схему выживания – быть нейтральными или резко благодарными. Это очень популярная тактика на прифронтовых территориях, благодаря которой русская пропаганда процветает – ведь зачем кого-то подкупать гуманитаркой, если люди под страхом смерти сами скажут все, что нужно? Однако для поселка Дробышево это стало ловушкой, потому как патриотов Украины по-прежнему истребляли, а «нейтральным» даже не раздавали воду или крупы, которыми подкупали людей в соседних оккупированных поселках. 

67-летняя София Леонидовна, коренная жительница Дробышево, вспоминает в разговоре с журналистами: с первого дня оккупации поселка любые разговоры об Украине были под запретом. За всеми следили русские, и «золотой середины» для них не существовало – они приходили и когда люди говорили много плохого, и когда этого плохого в разговорах было недостаточно. 

«Я помню эту атмосферу ужаса, когда мы за несколько дней до оккупации понимали, что этого не избежать. Было очень заметно по людях, что они осознавали, что могут не дожить. Во-первых, снаряды – по нас летело абсолютно все: С-300, танковые снаряды, ракеты помельче… Дома сносили за один удар. И вот по прилетах было очень заметно, откуда – потому что в домах не было крыш и стен с той стороны, где стояли кацапы. Мы это видели, понимали, хоть и были такие… неумные люди, которые говорили, что это ВСУ специально свои ракеты разворачивает, чтобы обвинить русских в обстрелах… А еще многие думали, что рашисты не будут обстреливать церкви московского патриархата, там же сидят их «фсб в рясах». И люди умоляли пустить их внутрь церкви, чтобы выжить, а священники ногами их отталкивали и сами закрывались! Вот настолько у нас было… Но, правда, церкви тоже обстреливали. И у нас прилетело, разнесли ее. Русским все равно было, по ком стрелять. Мы вообще жили в аду», – вспоминает женщина. 

Остатки от пристройки к церкви московского патриархата. И храм, и пристройки вокруг уничтожены русскими снарядами, которыми засыпают весь Донбасс.

Во время оккупации умерли много людей. Многих убивало в собственных домах, где они прятались, наивно полагая, что по них не прилетит. Перед этим они отказывались от эвакуации, которую предлагали с первого дня полномасштабного вторжения. Были уверены: «если быть послушным и тихим» – людей будут щадить. Но русские не жалели. 

Когда же началась оккупация, русский мир проявился для местных иначе. Если в соседних поселках партизанское движение было довольно активным, то в Дробышево негласно решили быть тихими. Теми «послушными», чтобы оккупанты не трогали. В большинстве случаев так и случилось – на людей не обращали внимания, и лишь забирали в подвалы, когда те много вспоминали об Украине – даже плохого. 

«Они просто боялись, что мы там завуалировали информацию, или что мы имеем в виду не то что говорим. Поэтому людей забирали – приходили домой, иногда надевали мешок на голову, приставляли автоматы к голове. Говорили, что будут насиловать жен и детей, если с ними не пойти и не рассказать все. Многие не вернулись, хоть и были не против оккупации», – говорит София Леонидовна. 

"Освобожденный" центр поселка, где проводили свободное время местные. 

«Мы были тихими, но почти умирали с голоду» 

Дробышево было в оккупации несколько месяцев – с весны до осени 2022 года. Перед тем весь мир узнал о том, как русские уничтожали целые города и страшной смертью и пытками убивали население. Мариуполь, буча, Лисичанск и Северодонецк испугали миллионы. В Дробышевом – тысячи людей. Но многие из них остались, веря в то, что в собственном доме им будет лучше – пусть даже под оккупацией. И, может, так и было бы, если бы рашистам или их пропаганде было дело до поселка городского типа. На деле же все «блага» закончились уже в первый день захвата поселка. 

Местные вспоминают: встречали рашистов немногие, но по ним можно было понять, что выходить с вилами против танков люди не будут. И, наверное, именно это их убедило, что никого не нужно будет подкупать. Не стоит тратить продукты и свою еду или деньги на гуманитарные наборы, какие-то «подкупательные» подарки – все и так приняли реальность. Так население осталось без еды и воды, которую снабжали в соседние оккупированные города и села, так как ничего из этого в разбитых локациях не осталось. Пропаганда, которая с камерами приезжала в грузовиках «показывать радость от освобождения», тоже не была заинтересована в Дробышевом – полностью разбитый поселок з проломленными церквями, домами и людьми бомжеватого типа совсем не создавал видимость радости, которую нужно было показать по телевиденью. В результате местные тихо, но голодно прожили всю оккупацию. 

«Хлеб только привозной, хотя раньше у нас были свои пекарни. Продуктов тоже нет – между поселками нельзя было проехать без специальной бумажки, а получать е в оккупантов боялись – думали, что это как паспорт русский. Нам в поселок тоже ничего не привозили – только поесть кацапам, у них тут было кухня в нескольких местах, понятно. А нам что делать? Мы на город выйти не можем – там бросали мины, бомбы, посреди участка лежат неразорванные снаряды. Лепестки повсюду – ты выйдешь по картошку на огород, а тебе ногу оторвет. Да и кто будет собирать урожай вообще, когда оп тебе стреляют?» – объясняют местные. 

Покрытие над уличным "рынком" - местом, где местные продавали свои продукты. Крыша полностью "прошита" осколками снарядов. 

В результате пришлось есть консервацию с предыдущих годов. Учитывая, что приходилось делиться с соседями, у которых не осталось даже голых стен – все ели экономно. Люди признаются: было ощущение, будто это голодомор, но местного разлива. А после оказалось, что не местного – потому как на голодную смерть были обречены все, чей город рашисты брали в облогу. 

В прошлом - большой магазин или же "торговый центр - мини". Сейчас же - руины.

«А менее чем за 10 км – сотни погибших лишь за несколько дней или часов…»

Сегодня Дробышево выживает. Здесь есть свет, но он регулярно пропадает минимум на несколько часов, пока оккупанты обстреливают инфраструктуру. И да, как и год назад, и на начале войны – они метят по инфраструктуре, которая обеспечивает жизнь и цивилизацию. Проблема с газом – актуальна: людям приходится набирать его в баллонах, топить печки и костры, чтобы готовить есть и греться. А некоторые лишь недавно смогли отремонтировать свои дома. Не полностью – лишь настолько, чтобы в них можно было перезимовать, укутавшись в несколько одеял, за нужды спать в курточке и зимних штанах. Как и прежде, сейчас они отказываются выезжать в другие города или села в эвакуацию. Пережитая оккупация стала тем самым рубежом, который их будто убедил: это пережили – значит, точно все остальное переживем. К сожалению, ракеты переживают не все, и до сих пор в домах и пристройках гибнут люди. Которые просто хотели мирно жить в своем доме на украинской земле. 

Внутри многих домов все еще остаются личные вещи владельцев. Но некоторые дома под запретом на вход - многие из них оккупанты, убегая, минировали. Надеялись, что люди подорвутся, пытаясь вернуться домой.

Освобожденный русскими от цивилизации поселок разбит, уничтожен, пробит снарядами и бомбами. С высоты дрона он будто умер, но когда ходишь по улочках – слышны голоса. Кто-то зовет котов кушать, кто-то успокаивает собаку, которая рычит – слышит звук пролетающей ракеты. Рядом рубят дрова и слышны голоса об ужине – люди решают, что будут есть вечером. 

А за менее чем 10 км от них – бой. На расстоянии нескольких метров оккупанты убивают украинцев, пока те защищают свой дом от русской чумы. 

На Донбассе будто воплощен в реальность апокалипсис, и путь ему «вымощен» трупами – тех, кто напал на Украину, кто защищал ее и кто просто хотел жить…

"Внутренности" Дома культуры, которые уничтожили снарядами оккупанты. Портрет Ленина - будто могильная плита этого места.

Фотографии автора.