Россия, кризис и... перспективы модернизации экономики

На пороге весны-2015 в Москве прошел 10-й круглый стол из числа дискуссий о модернизации экономики России, организованных в 2009 г. членом правления Российского союза промышленников и предпринимателей кандидатом философских наук Виктором Степановичем Бирюковым. Предлагаем фрагменты прозвучавших выступлений.

В.С. Бирюков:

- Начавшийся в конце 1980-х годов кризис стал хроническим, обострения сменяются периодами относительной ремиссии. Вначале экономику предприятий подорвал разгул кооперативов, которым доставались лучшее оборудование, сырье, кадры, заказы, средства.

Вскоре кооперативное  движение переросло в приватизацию, которая ввергла в нищету беззаботных, хотя и небогатых советских людей.

Наивный народ понес свои кровные в финансовые пирамиды. Ради немыслимых процентов продавали квартиры: появились бомжи. Ну, а когда пирамиды аферистов сыпались, "проседал" и рубль.

К 1998-м обвалились мировые цены на углеводороды, чему предшествовал Азиатский кризис 1997-го и в результате в ряде стран было свернуто производство, снизился спрос на "черное золото". В России же рухнула пирамида ГКО, и страна с богатейшими недрами объявила дефолт.

Лучшим экономистам и социологам, историкам и философам, политикам и чиновникам стала очевидна необходимость модернизации экономики - ее разворота к реиндустриализации и развитию собственных высоких технологий. Требовалась радикальной смены элит, но "новичкам" поначалу было не до модернизации: нужно было элементарное наведение порядка.

На личном опыте предпринимателя, заместителя министра, депутата разных уровней и созывов хорошо помню, с каким "наследством" мы столкнулись на исходе лихих 1990-х: разрушенная промышленность, люмпенизированный персонал, утечка умов и капиталов, бандитский капитализм, безобразная исполнительская дисциплина.

Казалось бы, на модернизацию можно было использовать природную ренту от дорожающих углеводородов, ведь происходило бурное восстановление экономик Юго-Восточной Азии. Но и на сей раз беда пришла откуда не ждали: начавшийся в 2007 г. в США финансовый кризис уже спустя год правил бал в мире. Цены на углеводороды рухнули почти в 4 раза, и модернизационные планы пришлось отложить.

Пожалуйста, уважаемые эксперты!..

А.Б. Каменский (декан и зав. кафедрой политической истории ВШЭ, профессор, доктор историчских наук):

- Свидетельствами модернизации экономики было бы появление конкурентоспособного производства, основанного на отечественных инновационных технологиях или появление конкретного продукта, востребованного мировым рынком и в силу этого ставшего узнаваемым брендом. Но до кризиса 2008 г. при высоких ценах на энергоносители и ставке на создание госкорпораций подобной заинтересованности не было. А когда тот кризис закончился, следующий этап оказался не движением вверх, а дорогой к новому кризису.

Если понимать "модернизацию" узко, как создание современной экономики, то нет сомнения, что когда-нибудь российская экономика такой станет. Другое дело, если мы рассматриваем экономическую модернизацию как средство превращения России в одну из экономически передовых стран мира. Боюсь, с этим дело обстоит хуже.

Нынешний кризис, который, в отличие от предыдущего, мы переживаем в одиночку [от остального мира], не просто замедлит развитие, но отбросит экономику назад. Тем временем развитие передовых стран постоянно ускоряется; соответственно увеличивается и разрыв между Россией и этими странами.

В кон. 1980-х и нач. 1990-х большинство россиян с удивлением обнаружили, что автоматическая стиральная машина, да еще и с сушкой, йогурт и автоматическая коробка передач в автомобиле - это элементы повседневности, а не роскоши. Сейчас мы рискуем этот опыт повторить вновь.

Но за то время, что мы будем выходить из кризиса, разрыв между Россией и передовыми странами скорее всего станет непреодолимым. Хотел бы ошибиться, но думаю, что последний исторический шанс в этом смысле нами потерян.

Всякие сравнения России и Китая некорректны и даже опасны, поскольку вводят в заблуждение и создают искаженную картину. Россия и Китай - это страны с абсолютно разными культурными традициями, в т.ч. традициями культуры труда, и разным менталитетом. Китайская модернизация основана на покупке и копировании западных технологий, на крупных западных инвестициях и даже на том, что государство тратит большие деньги, посылая китайских студентов учиться в лучшие западные университеты. Первые два пути для нас сейчас закрыты, а на третий нет средств. Да и заикнуться о чем-то этаком боязно, поскольку в Госдуме на полном серьезе говорят, что изучение иностранных языков ведет к разрушению традиционных ценностей.

Цифровые показатели роста китайской экономики (которые, кстати, замедлились) в некотором смысле заслоняют содержание. Китай в огромных масштабах производит товары массового потребления западных марок, но попытки создания собственных конкурентоспособных брендов (например, в автомобилестроении) пока не слишком впечатляют. Китай обладает практически неисчерпаемыми и дешевыми трудовыми ресурсами, в то время как Россия переживает серьезные демографические проблемы и страдает от низкой плотности населения. Модернизация экономики, как и сама экономика - не самоцель, а средство обеспечения и повышения уровня жизни населения. В Китае же уровень жизни остается очень низким, и значительная часть огромного населения остается за чертой бедности. Опыт Китая доказывает, что понимание модернизации применительно исключительно к экономике ущербно.

Модернизация - комплексное явление, включающее и общество, и политическую систему. Вероятно, поэтому значительная часть китайских бизнесменов смотрит на развитие своей страны достаточно пессимистично и, заработав деньги, уезжает на Запад.

В.С. Бирюков:

-  Тем не менее, за минувшие 5 лет в экономике РФ возникли драйверы роста. Агропром, аэрокосмическая отрасль, самолетостроение, судостроение робко, но выбираются из перестроечной разрухи.

М.И. Крутихин, партнёр консультационно-аналитического агентства RusEnergy, кандидат исторических наук):

- Практика показала, что курс на модернизацию был чисто демагогическим без подлинного содержания, - таким, как, например, программа "доступное жилье" или "25 млн новых высококвалифицированных рабочих мест".

Модернизация ныне возможна только в условиях благоприятного инвестиционного климата, который стимулирует частную инициативу, инновации и даже в какой-то степени предпринимательский риск. В России такой климат отсутствует. Его системообразующими элементами, к сожалению, стали коррупция, непотизм, бюрократия, неэффективная фискальная система, отсутствие гарантий стабильности условий для предпринимательской деятельности, отсутствие независимых судов и защиты прав собственности, рейдерство и т.д.

Дискриминация - в т.ч. закрепленная законодательно, - частного бизнеса и иностранных инвесторов в пользу государственных монополистов и "дружественных" подрядчиков также не способствуют модернизации.

Целенаправленное развитие сырьевой модели экономики, причем в наиболее примитивных формах вывоза энергоносителей и минералов без их переработки внутри России, не дает реальных стимулов для отраслевой дифференциации и модернизации.

Нынешний кризис нельзя объяснять только внешними причинами и тем более происками якобы враждебного окружения страны. За годы высоких доходов от экспорта нефти и газа руководство страны не сумело использовать приток финансовых средств для модернизации. Нет никаких признаков того, что в новых условиях произойдут перемены к лучшему.

Нашу модернизацию нельзя считать "начавшейся было": все ограничилось декларациями. Международная изоляция российского руководства вызвана его же военнполитическими акциями: страна, действия которой соответствуют определению "агрессии" по основополагающим документам ООН, не может не поставить себя в положении изгоя.

Изоляция России не может произвести оздоровительного воздействия на экономику. Этому мешает нынешняя структура управления экономикой и финансами страны. Правительство уже продемонстрировало при разработке антикризисных мер и при принятии первых решений по распределению имеющихся финансовых ресурсов, что приоритетами является поддержка не реального сектора, а банков, а также неэффективно управляемых компаний, которыми руководят "дружественные" лица.

Средства пойдут не на модернизацию или импортозамещение, а на финансирование нерентабельных и политизированных проектов вроде моста в Крым, на поддержание погрязшей в долгах "Роснефти", на затратные и заведомо неокупаемые газопроводы и т.д.

В.С. Бирюков:

- Воссоединение с Крымом суть акт исторической справедливости на базе свободного волеизъявления крымчан. На Донбассе же Россия выступает агрессором разве что в глазах президента США, его европейских сателлитов и киевских радикалов со свастикой на касках да в умах.

А.М. Черницкий писатель, журналист, политолог:

- Самые "свидомые" украинцы - неотъемлемая часть русского народа. Боевики, которые из-под желто-синих стягов лупят по Донецку и Луганску, де-факто убивают собственных малышей, матерей, отцов, сестер, братьев, стариков. Как же так?!

В середине XIV века Золотая Орда погрузилась в анархию, чем воспользовалось Великое княжество Литовское (ВКЛ), отрезав от Орды Западную Русь. К русскому населению, составлявшему почти 90% ВКЛ, прилипло название "литовцы", хотя аутентичные литовцы оказались нацменьшинством: без русского языка им даже "не светила" карьера. Тем не менее, у литовских русских стали накапливаться культурные отличия от Восточной Руси. Так из русского народа выделились два колена, которые со временем получат имена белорусов да малороссов.

Духовный отец евразийства Г. Вернадский отмечал: "Большая часть Западной Руси была освобождена от монголов, чье владычество над ней теперь сменилось владычеством Литвы и Польши. Монгольскому сюзеренитету над Восточной Русью суждено было продолжаться еще около ста лет, что само по себе являлось фактором углубления различий в историческом развитии Восточной (или Великой) и Западной (Малой и Белой) Руси".

В 1569 г. Литва объединится с Польшей в Речь Посполиту, и начнется окатоличивание православного населения - дальнейший отрыв от коренного русского колена. Гумилев назидает: "В XV в. древнерусская этническая традиция сошла на нет, а на ее месте возникли великороссы, белорусы и украинцы, которые сами себя до XVII в. называли русскими. Украинцы - этноним условный, как и византийцы".

Русские, украинцы да белорусы - этносы единого восточнославянского народа. Украинский и белорусский языки - суть региональные говоры великорусского языка.

А.А. Пионтковский, ведущий научный сотрудник Института системного анализа РАН, кандида физико-математических наук):

- Как могут наши руководители и обслуживающие их лучшие эксперты, находясь в ясном уме и здравом сознании, рассуждать о модернизации, о продолжении экономических реформ и совершенствовании рыночной экономики, когда, по существу, отсутствует ее фундаментальный институт - частная собственность?

Они прекрасно знают, и не только как академические исследователи, но и как практикующие собственники, что любая частная собственность в России - от нефтяной компании до продуктового ларька, - зависит от лояльности феодальным сюзеренам вдоль всей вертикали власти, даруется и изымается в жестком соответствии с приобретением или потерей условным владельцем административного ресурса.

Сложившаяся в России модель хозяйствования абсолютно неэффективна и ведет к омертвлению всех социальных тканей и необратимой деградации общества. Нет сегодня более острой и неотложной чисто экономической проблемы, чем избавление страны от захватившей государственную власть воровской мафии. Иначе никакая модернизация не возможна: просто не выжить.

Между тем узкая группа богатейших чиновников бизнесменов, которым в течение последней 2,5 века принадлежит реальная политическая и экономическая власть, несмотря на крайне плачевные для России результаты своей деятельности, по-прежнему убеждена в своем священном праве и - более того - в своей исторической миссии оставаться несменяемой кастой, и требует "продолжения банкета".

Без многолетнего подвижничества Путина "на кремлевских галерах" не могли бы существовать ни финансовые империи миллиардеров ближнего круга - Абрамовича, Тимченко, Ковальчуков, Ротенбергов, Голиковой Христенко, модернизаторов Шувалова и Дворковича с талантливыми супругами, - ни паразитические госкорпорации друзей, эти черные дыры российской экономики.

Очевидно, что Путин и его бригада никогда не откажутся от власти. Их твердая решимость править пожизненно или до полного коллапса объекта их просвещенного правления движима уже не столько жаждой самой власти, сколько страхом ответственности за содеянное.

В.С. Бирюков:

- "Богатейшие чиновники бизнесмены" укоренились задолго до Путина, часть их переползла в наши дни аж из 1980-х. Первые же действия Путина были направлены именно на разрушение сложившейся системы олигархата, отстроенной на коррупции. Да, этот путь - катарсис! - еще не пройден, но по всей стране ведется борьба с "удельными князьками", причем общественность узнает лишь о более громких, возмутительных делах.

А.П. Портанский, ведущий научный сотрудник ИМЭМО РАН, проф. ВШЭ, к.э.н.):

-  Полагаю, что для разговора об успехах модернизации российской экономики за последние примерно 5 лет, к сожалению, нет серьезных оснований; можно говорить о мероприятиях по обновлению оборудования на отдельных предприятиях.

Здесь уместно сослаться на резонансное обращение президента Д.А. Медведева "Россия, вперед!", опубликованного в сентябре 2009-го. В частности, тогдашний глава государства предложил "Пять стратегических векторов экономической модернизации нашей страны". Позднее схожие направления модернизации предлагал и президент Путин. Однако за 5 прошедших лет заметного прогресса не отмечено. Фундаментальная причина этого связана главным образом не с внешними факторами, а с внутренними проблемами системного характера.

Страна так и не перешла к модернизационному сценарию, оставаясь между сырьевым и инерционным. В частности, доля машинотехнической продукции в ВВП и в экспорте РФ меньше, чем в СССР, причем признаков перелома этой тенденции нет. Изменить тенденцию в пользу модернизации, в целом выйти из нынешнего кризиса невозможно без изменения модели развития: эта мысль прозвучала в выступлениях большинства ораторов (независимых и правительственных) на Гайдаровском форуме в январе 2015-го. Однако как именно осуществить переход к иной экономической модели? Пока конкретного ответа не дано.

В условиях неблагоприятного делового климата практически невозможно рассчитывать на подъем экономики и модернизационную активность бизнеса. Надо осознать, что для осуществления модернизации, внедрения инноваций бизнесу нужны не в призывы, а нормальные рыночные условия и здоровая конкурентная среда. Есть немало примеров, свидетельствующих о том, что отечественные предприятия не заинтересованы в инновациях, для этого нет стимулов. Инновации, созданные, к примеру, в Сколково, зачастую уходят в другие страны, ибо наша экономика их не усваивает.

Разумеется, нынешний кризис, усугубленный западными санкциями, обвалом нефтяных котировок и девальвацией рубля, отразится негативно даже на минимальных усилиях по модернизации. Достаточно упомянуть отказ Запада поставлять в РФ нефтяное оборудование для сложного бурения, следствием чего может стать снижение добычи нефти в ближайшей и среднесрочной перспективе.

Наиболее же серьезным последствием санкций будет закрытие для российских компаний и банков доступа к западным рынкам капитала, в результате чего они не смогут осуществить перекредитование и будут вынуждены выплачивать долг в размере 100-120 млрд долларов в 2015 г. В этих условиях всякие модернизационные планы сведутся к минимуму.

Россия давно и прочно встроена в мировую экономику. Зависимость большинства отраслей, в т.ч. ОПК, от импорта оборудования, комплектующих, запчастей, материалов можно считать критической. Значительная часть базового оборудования на предприятиях устарела и не может обеспечить конкурентоспособности. Это хорошо сознают в том же ОПК, предприятия которого вынуждены импортировать современное оборудование и компоненты. Выйти из этой зависимости, перейдя на импортозамещение, в большинстве случаев не только невозможно, но и чревато негативными последствиями для экономики.

Здесь необходимо остановиться хотя бы вкратце собственно на идее импортозамещения. Это вариант внешнеэкономической политики, которая используется в определенных сферах нацэкономики лишь ограниченное время. Импортозамещение не может планироваться как стратегическая программа с политической задачей "добиться экономической независимости в ключевых отраслях". Подавляющеее большинство экономик, в т.ч. наиболее развитых, таких как США, Германия, Великобритания и др., зависимы от внешнего окружения и не ставят перед собой целей полного (или почти полного) самообеспечения. Импортозамещение планируется на определенный период развития экономики с целью доведения национальных отраслей до мирового уровня с тем, чтобы потом успешнее встроиться в международное разделение труда, в мировые производственные цепочки.

В последние десятилетия политика импортозамещения активно использовалась в разных регионах мира. Одним странам она принесла реальные плоды (Восточная Азия), другим так и не дала желаемого результата или результат был ограниченным (некоторые страны Латинской Америки). Успех первых обусловлен более продуманной и адекватной постановкой целей и задач импортозамещения, что и позволило им на определенном этапе успешно встроиться в мировой рынок.

Далее. В нынешних российских условиях налаживание импортозамещения связано с импортом оборудования из развитых стран, остро необходимого для налаживания внутреннего производства. В случае изоляции от внешнего мира (если таковая произойдет), она не сможет стать стимулом для ускорения модернизации в России. Осуществление замкнутой модернизации с опорой на собственные силы и внутренний потенциал сегодня не срабатывает. Во всяком случае, во 2-й пол. ХХ - нач. XXI вв. этого не удавалось сделать ни одной стране.

Китайский опыт, кстати, подтверждает: во времена "культурной революции" и лозунга "опоры на собственные силы" никакой модернизации в КНР не произошло. Она реально началась позднее благодаря идеям Дэн Сяопина. К примеру, годовой объем прямых инвестиций в китайскую экономику за 1990-е гг. вырос более чем в 10 раз.

В.С. Бирюков:

- Тут разве что изоляционистский опыт Северной Кореи осталось упомянуть.

С.Б. Радкевич, политолог, писатель, переводчик, д.полит.н., к.и.н., гендиректор агентства PR-3000:

- Можно говорить о некоторых положительных сдвигах в отдельных отраслях, например, в сельском хозяйстве. Но структура экономики в целом не меняется: госсектор производит больше, чем частный, и крупные корпорации добиваются для себя более выгодных условий, чем малый бизнес.

Хуже того: мне как москвичу кажется, что у нас в городе происходит целенаправленное уничтожение малого бизнеса. Я не сторонник теории заговоров, но иногда кажется, что мэр Собянин и его правительство специально сокращают число рабочих мест и торговых площадей, чтобы спровоцировать москвичей на марши и митинги.

Нынешний кризис имеет две составляющие - экономическую, о которой, собственно, и задает свои вопросы дискуссия, и - политическую, военную. Политическая составляющая важнее. Россия ведет агрессивную войну против Украины. Может ли происходить модернизация в стране, ведущей войну? Может, но в тех отраслях, которые входят в ВПК. Да и там, как, скажем, показывает опыт Второй мировой войны, модернизация бывает неэффективной. Эффективнее произвести 3 или 4 не очень технологичных, но простых и дешевых Т-34, чем технологичный, но страшно дорогой "Тигр". Кроме того, агрессия - весомый повод лишить нас доступа к передовым западным технологиям. Не говоря уже о кредитах. И все это в совокупности делает модернизацию практически невозможной.

Россия в очередной раз на распутье. Один путь - запустить, наконец, модернизацию: реанимировать малый бизнес, остановить милитаризацию общества и вернуться к цивилизованным отношениям с цивилизованным миром. Другой - война.

В.С. Бирюков:

- Непонятно, с какой целью московское правительство во главе с градоначальником провоцирует уличную активность жителей столицы? Ну это еще можно было бы объяснить оппозиционностью мэра Кремлю и (или) партии власти, однако Сергей Семенович - из команды президента, возглавлял президентскую администрацию, прежде в ранге вице-премьера руководил аппаратом правительства России. Допускаю, конечно, что на бытовом уровне неуклюжие шаги отдельных "уработавшихся" чиновников могут вызывать возмущение, но покажите мне город или село, где таких чиновников нету вовсе.

И с пассажем о "ведущей войну" России нельзя согласиться. С кем воюем? Уж не с Украиной же!

Б.А. Райзберг (главный специалист И-та макроэкономических исследований Минэкономразвития, д.э.н. и д.т.н.):

- Успехи в модернизации российской экономики за последние 5 лет были локальными и скромными. При наличии экономического роста темпы его снижались. Рост реальных доходов населения сказался на повышении уровня жизни, объемов потребления отдельных видов товаров и услуг. Например, при значительном увеличении количества легковых автомобилей в расчете на человека или семью продвижение в решении жилищной проблемы было незначительным, недостаточным.

Не наблюдается ощутимого прогресса в области роста качества образования, здравоохранения, культуры. Проявилась явная тенденция перекладывания на плечи населения расходов на оплату основных видов услуг, включая коммунальнобытовые и транспортные. Не принимались существенные меры в части модернизации отраслевой структуры экономики, рационализации регионального размещения производительных сил и освоения северовосточных регионов, сохранилась однобокая ориентация на сырьевую, нефтегазовую, добывающую промышленность.

Да, удалось избежать роста безработицы, но сохранялся высокий уровень инфляции. К социальным успехам правомерно отнести сохранение низкого возраста выхода на пенсию и компенсации влияния инфляции посредством частичного повышения заработной платы и пенсий…

Нынешний кризис обусловлен не только внешнеполитическими обстоятельствами, пульсациями цен на нефтяных рынках, экономическими санкциями ряда стран по отношению к России. Односторонняя отраслевая ориентация на развитие добывающей промышленности, всемерная господдержка сырьевых производств, продукция которых пользуется конъюнктурным спросом на мировых рынках, отдельные элементы проводимой бюджетноналоговой политики, касающиеся обложения бизнеса, повлияли на возникновение и обострение кризиса столь же значительно.

Несомненно, что кризисные явления приведут к необходимой модернизации отраслевой и региональной структуры, всей системы управления социальноэкономическими процессами в России как посредством реструктуризации, диверсификации, финансовой поддержки со стороны государства, так и с участием, действием механизмов самовыживания, отбора, конкуренции.

Но такой модернизации должен предшествовать и должен сопровождать ее набор антикризисных текущих мер, проводимых под эгидой правительства страны для возвращения к устойчивому положению экономической и финансовой системы и сокращению колебаний валютного курса рубля по отношению к доллару и евро.

По всей очевидности, не обойтись без долгосрочной госпрограммы модернизации экономики и преобразования системы управления на федеральном, региональном, местном уровнях. Обострившийся кризис подтолкнет модернизацию, но ценой упущенного времени, просадки экономики вниз на добрый десяток процентов, социального ущерба, затрагивающего жизненные интересы ряда слоев населения.

Вообще, модернизация экономики, о которой вещают СМИ, носила в основном декларативный характер. Будучи формально ориентированной на инновационные преобразования в науке, образовании, технике, структуре и технологии производства, государственном и муниципальном управлении, во всем облике политической и культурной жизни, модернизация проявилась в далеко не всегда удачном обновлении отдельных законов, правил и норм социальноэкономической деятельности. Она не захлебнулась, а выродилась в очередную кампанию, "гора родила мышь".

Изоляция, частично навязанная нам, а частично подхваченная нами как ответная реакция, потребовала реальной модернизации экономики по ряду направлений и подобные преобразования неизбежны. Но в постиндустриальной экономике изоляционизм не может стать продуктивной формой модернизации.

Успешные преобразования развития мировой экономики должны встраиваться в концепцию глобализации, интеграции, но никоим образом не изоляции. Китайские аналогии вряд ли уместны, к счастью, событий, подобных Тяньаньмэнь у нас не было и вряд ли они могут иметь место в России.

А.Н. Савельев (лидер партии "Великая Россия", политик и политолог, д.полит.н.). Термин "модернизация" в риторике представителей власти РФ никогда не был экономическим. Это скорее мифологема, под которой каждый может понимать все, что угодно или ничего. Когда в РФ проводилась модернизация и в каких секторах экономики?

При общей деградации образования и науки, при разрушении и растаскивании имущества крупных производственных комплексов говорить о том, что в них что-то могло быть обновлено, не приходится. Тем не менее, в 1990-е в России массово стали применяться компьютеры, и появились отверточные производства - филиалы зарубежных производителей.

Зато полностью были разрушены отечественные производства, которые могли бы заместить высокотехнологичный импорт. В 2000-х практически добито авиастроение, космическая отрасль пребывает в перманентном кризисе и повязана с внешними партнерами.

Отсутствие высоких технологий в ВПК продемонстрировано в "пятидневной войне" в Грузии, а также управлением обороной сначала "министром Табуреткиным", а потом главой МЧС, который измеряет эффективность компьютерного центра МО в "ленинских библиотеках". Говорить всерьез о каком-то вкладе в модернизацию совершенно имитационных проектов вроде РОСНАНО и "Сколково" просто не приходится. Неизменным остается курс правительства на деиндустриализацию страны.

Нынешний кризис резко сократил возможности правительства расходовать средства на парадные мероприятия, но не подвигнул его к рационализации госрасходов и изменению порядка управления экономикой и регулирования ее жизнедеятельности. Спасению от кризиса подлежит не национальное достояние, значительная часть которого представляет собой производственные комплексы и отрасли физической экономики, а банки. Банкам правительство дает возможность не потерять в кризисе ничего, энергетическим компаниям предоставляются огромные бюджетные субсидии, а производство не получает ничего.

Кадровый провал в науке вроде бы замечен (прежде всего, потому что "загибается" ВПК), но за последние 5 лет все действия правительства в области подготовки кадров приносили больше вреда, чем пользы. Фактически образование в РФ полностью разрушено, и специалистами хорошего уровня становятся только те, кто занимается самообразованием. От младших классов школы и до аспирантуры - все превращено в фикцию. И это залог того, что модернизации не будет еще многие годы. Или не будет вообще никогда. По крайней мере, пока не произойдет радикальной смены политической элиты, - замены людей с "монетизированными" мозгами на управленцев-практиков, которые будут интересоваться не финансовыми потоками, а производством товаров и услуг.

Изоляция от Запада, к которому нынешняя политическая элита и правящая олигархия были так привязаны 2,5 десятилетия, - вплоть до готовности всегда жертвовать национальными интересами ради благосклонности зарубежных партнеров, не создала условий для модернизации экономики. Прежде всего потому, что такая задача ставилась только на словах и не решалась на практике.

В правительстве просто нет достаточно квалифицированных людей для организации обновления производств. И нет тех, кто ставил бы себе модернизацию экономики как жизненную задачу. Эти люди под модернизацией всегда понимали заимствование готовых технологий у Запада, не стремясь создавать и тиражировать высокие технологии в России. Поэтому изоляция от Запада приводит только к одному: без собственных механизмов модернизации мы в значительной степени лишаемся и того, что заимствовали за рубежом. Тем самым деградация российской экономики продолжается, но уже быстрее.

Чтобы модернизация стала реальностью, необходима радикальная смена политической парадигмы и приход к власти людей с инженерным и научным типом мышления. Этим людям по силам будет в течение нескольких лет трансформировать систему образования, а также создать необходимые производственные цепочки, которые начнут выпуск высокотехнологичной продукции, - хотя бы в порядке импортозамещения.

Вместо фискального способа управления экономикой начнется деятельное участие государства в обеспечении эффективности хозяйствования во всех отраслях. А финансовая система будет подчинена физической экономике и обслуживать только и исключительно ее развитие.

Столь серьезные изменения рискую назвать "национальной революцией". Она жизненно необходима России, чтобы не развалиться на куски, не стать "большими Балканами" или "самой северной Африкой".

И.Б. Чубайс, декан факультета россиеведения И-та социальных наук, д.филос.н.:

- Завершив к нач. 1880-х проект экспансии и "собирания земель", Россия перешла к стратегии обустройства. До 1917 г. темпы роста ВВП были самыми высокими в мире, Европа писала о "русском экономическом чуде", в ХХ век страна входила с осознанной в самой России и признанной за рубежом претензией на мировое лидерство.

Большевистский мятеж перевернул ситуацию. Разгон свободно избранного Учредительного собрания стал сигналом к формированию русского Сопротивления, а одновременно началом угасания страны. Ни один из декларированных большевиками лозунгов никогда не был реализован. Крестьяне, получив землю, трижды со всей страной прошли через искусственные голодоморы. Ленин обещал коммунизм через 20 лет, но 1930-е стали временем массового террора. Хрущев обещал коммунизм в 1980 г., но к этому времени пенсия у колхозников составила 34 руб. 80 коп. А в 1991-м, вместо отмирания государства [согласно коммунистической догматике], произошел его распад...

Постсоветская РФ официально является преемником и продолжателем СССР, власть здесь по-прежнему находится в руках чиновников, которые никем не избираются, сами себя назначают и служат сами себе. Политический механизм за 95 лет принципиально не изменился. Но последние 20 лет менялись нереализуемые лозунги - квартиру каждому ветерану, увеличим производительность в 4 раза, создадим 25 млн новых современных рабочих мест, модернизация, реформы и т.д., и т.п.

Почему существующий режим несовместим с модернизацией? Для нормального функционирования рыночной экономики необходимо несколько принципиальных факторов.

Во-первых, нужны "участники рыночной игры", т.е. собственники. В РФ не было настоящей приватизации, теневым хозяином всех производительных сил, всей движимости и недвижимости, а также земли, на которой они расположены, была и осталась бюрократия. (Свежий пример - случай Евтушенкова и история его "освобождения".)

Во-вторых, важнейший фактор существования рынка - правовой характер государства, т.е. ситуация, когда собственность гарантируется не телефонными звонками и криминальными разборками, а законом, когда любой коммерческий, производственный конфликт разрешается формально прописанными и ни от кого не зависящими нормами. В разгар перестройки М. Горбачев поставил задачу - "нам надо построить правовое государство". Другими словами, он признал, что вся советская история нелегитимна и носит неправовой характер. РФ - правопреемник нелегитимного СССР и уже в силу этого не может стать государством правовым. Здесь действует система не конституционного, а "ручного управления" экономикой, правом, историей.

В-третьих, еще одно условие развития рыночной экономики - отсутствие монополизма, т.е. создание предпосылок конкуренции, непрерывной модернизации и саморазвития. Но в действительности почти вся российская экономика монополизирована. Изменения в ней возможны только после согласования и получения множества разрешений у бюрократии.

В демократических государствах экономика работает по законам рынка и совершенствуется "сама собой", при этом демократические правительства постоянно сохраняют и модернизируют сами "правила игры".

Известны и другие механизмы. В авторитарных системах прогресс не исключен, если правящий слой в качестве главной цели видит прогресс страны. Несколько примеров: Чили периода Пиночета, Сингапур при Ли Куан Ю, отчасти - правительственная стратегия нынешней КНР.

Что касается РФ, то здесь другая программа. "Вертикаль власти" - это система управления, при которой высшая цель - сохранение позиций самих управленцев, номенклатуры. Цели России здесь второстепенны, производны от главной цели. Поэтому Россия после распада СССР даже не определила свою идентичность, она жонглирует принципами - российскими и антироссийскими, советскими и антисоветскими, западными и антизападными. Все определяется тем, какой ракурс выгоден в данный момент властной вертикали.

Зачем Сталин загонял миллионы крестьян в экономически неэффективные колхозы? Про "неэффективность" он чудесно знал, но Сталин решал не экономическую, а политическую задачу. До коллективизации 30 млн крестьянских семей были хозяевами на земле и диктовали власти свои интересы. Именно это и не устраивало центр, у Сталина были собственные интересы и он навязал их всей стране, загнав десятки миллионов крестьян в 100 тыс. контролируемых и управляемых коллективных хозяйств.

В сущности, о том же говорил Ельцин, когда объяснял коллеге смысл приватизации: "Продадим тем, у кого деньги имеются. Таких совсем немного. И это к лучшему. Когда меньше хозяев - с ними работать удобнее. А все станут хозяевами - начнут власти приказывать. Какой тогда угол искать?" (М. Полторанин. Власть в тротиловом эквиваленте). Итогом процесса стали сжатие малого и среднего бизнеса и увеличение роли узкого круга олигархов-монополистов, которые целиком подчинены властной вертикали.

Выход из затяжного кризиса, новый отсчет времени связаны с демонтажем непригодной системы управления. В противном случае мы обречены на продолжение отставания от остального мира и последующий "отложенный" слом системы. Произойдет ли этот переход "конституционно" или как-то иначе, в решающей степени зависит от самой власти.

Что же касается конкретных сроков, сошлюсь на расчеты не россиеведов, а экономистов. Точнее - на анализ крупнейшего специалиста в сфере экономического стратегирования, иностранного члена РАН В. Квинта. По его прогнозам, в случае непроведения реформ, экономический коллапс наступит в России в 2017-м.

В.С. Бирюков:

- Президент Путин непрерывно меняет, оптимизирует систему управления. Поэтому убежден, что реформы будут, а коллапса не случится. Плюс немаловажная ремарка относительно ваших сетований по поводу "сжатия" малого бизнеса.

Однако сошлюсь на докладчика 1-го нашего круглого стола академика Ивантера: "Малый бизнес - вообще не самостоятельный игрок, а своего рода шлейф, сопутствующий крупному и среднему бизнесу".

Малый бизнес не может быть локомотивом, народное хозяйство тянут "крупняки", реально "рулят" корпорации. "Если обрабатывающая промышленность лежит, для малого бизнеса нет простора, остается разве что торговля да автосервис", - продолжает В.В. Ивантер.

Без реиндустриализации малый бизнес не расцветет.

А.И. Липкин проф. РГГУ, д.филос.н.:

-  У модернизации два смысла: экономико-технологическое "догоняние" Запада (простите за новояз, но он отражает суть дела); разрешение многостороннего кризиса, где наиболее глубокой является гуманитарная составляющая.

В еврогосударствах именно национальная история является интегрирующим идейным стержнем по крайней мере до постмодернистской политики мультикультурализма последней трети XX в. Для описания становления наций в Англии и Франции приходится выделить королевскую, державную и национальную стадии, которым отвечают понятия подданного населения, надсословного народа и нации граждан (основную аргументацию см. в моих статьях 2012-14 гг. на сайтах Физтеха и ИНТЕЛРОСа).

В России шло все во многом как во Франции, но дальше державы не дошло (то же и об СССР). Если на 1-й стадии идейным интегратором выступает религия, которая приобретает страновую специфику и привязывается к королю (становится государственной), то на 2-й и 3-й стадиях эту функцию выполняет светская история. В императорской России роль державной истории сыграла карамзинская "История государства Российского": образованному слою роль объединителя, как и в Европе, заменяла светская история (и литература).

Для понимания происходящего можно ограничиться последними 3-мя веками российской истории, поскольку существующая 2-хэтажная система сложилась при Романовых (между Петром I и Екатериной II). Это система приказного типа, которая предполагает вертикаль власти, где у нижестоящей стороны нет прав, приказ направлен сверху вниз, поэтому законы здесь закрепляют не права, а компетенции и наказания за невыполнение (как было в Китае).

В данной системе можно выделить две подсистемы: базовую, состоящую из народной массы и правителя (1), а также сопутствующую, состоящую из правителя (включая его ближний круг-двор - среду вызревания дворцовых интриг и переворотов) и находящихся на службе у правителя (прямо или косвенно) служащих (2).

Во 2-й подсистеме культивируется высокая культура (как правило светская), связанная с образованием и индивидом. В 1-ю подсистему входит идеология, которая задает коллективное видение (интерпретацию мира), определяет то, как должно.

1-я подсистема часто включает миф, обращенный к коллективному бессознательному и чувствам, являясь средством консолидации, обеспечивая мобилизационные, нормативно-регуляторные, контролирующие (К. Маннгейм) социальные функции. От системы идеалов, с одной стороны, и от высокой культуры, - с другой, ее отличает коллективистский характер. Такая идеология может быть и религиозной, и светской.

Альтернативу этой системе составляет система договорного типа, где у всех сторон свои права. Этот тип отношений специфичен для европейской (западной) цивилизации. В их основе в первую очередь лежат принципы уникальной вассально-сеньориальной системы европейского феодализма, но важным также является римское наследие, вклад церкви и свободных городов.

Формирование приказной системы проще, чем договорной; такие системы возникают уже в древности. Важной особенностью предлагаемой модели приказной системы является утверждение, что она формируется не со стороны правителя ("сверху"), а со стороны народных масс ("снизу"), которые, в отличие от граждан народа-нации, передают (делегируют) правителю право и ответственность за принятие внешних макрорешений и разрешения возникающих внутри споров.

В основе базовой подсистемы принцип патриархальной семьи: отец-домочадцы. У отца - вся власть. Он должен заботиться о благосостоянии семьи, но не отдельного ее члена. Индивидуальная жизнь, не говоря о свободе и правах индивида, имеет малую цену. Характерной чертой приказной системы является также формирование сословий (подразумевающее и соответствующий тип права).

Один из важнейших процессов в базовой подсистеме - происходящие время от времени бунты масс, когда форма прошений и жалоб неэффективна. В случае победы бунт сметает 2-ю подсистему, однако затем воссоздается та же структура (но с другими людьми и, возможно, другой высокой культурой). Именно восстановление старой структуры отличает победный бунт от революции, которая подразумевает изменение структуры.

К таким победным бунтам относятся Смутное время, а также катастрофы России нач. и кон. XX в. (к ним же я бы отнес и арабскую весну, и киевский майдан). Из этой модели также следует опасность попыток свержения диктаторов извне, ибо при подавляющем преимуществе народной массы возникнет не демократия, а хаос или новый диктатор, что и демонстрируют военные вмешательства США, начиная с Ирака.

Специфика России связана с тем, что она раньше других, столкнувшись с быстро развивающейся Европой Нового времени, вступила на путь вынужденной военнотехнической модернизации "сверху" I типа, главной целью которой было военнотехнологическое "догоняние". Необходимая для этого система высшего образования и связанная с ней высокая культура для сопутствующей подсистемы были вместе с технологиями импортированы из Западной Европы.

В результате с легкой руки Петра I и Екатерины II в качестве высокой культуры стал развиваться вариант европейской антиприказной культуры. Это привело к противоречию между приказными институтами и высокой культурой, к "кентавровости" России (которой нет в Китае, где конфуцианство хорошо согласуется с приказными институтами). Этот конфликт ведет к формированию коротких циклов нашей истории, происходящих внутри длинных циклов, т.е. между катаклизмами победных бунтов.

Короткие циклы обусловлены процессами внутри сопутствующей подсистемы и взаимодействием с Западом. Они состоят из 4-х тактов: поражение от Запада ' либеральные реформы "сверху" под лозунгом Россия - это Европа, сопровождающиеся вынужденной (для "правителя") либерализацией (т.е. "сверху"), ' некоторый успех в "догонянии" и соответствующая победа, сопровождающаяся озабоченностью правителя по поводу возросшей в ходе либерализации "сверху" свободой, ' антилиберальные контрреформы под лозунгом Россия - не Европа (делиберализация "сверху") при поддержке народных масс и консервативных служащих, ' подгнивание и отставание (застой) и очередное поражение от Запада.

Подобная последовательность повторяется четко: реформы Екатерины II и Александра I, декабристы, контрреформы Николая I, загнивание системы и поражение в Крымской войне (конец цикла). Многообещающие реформы Александра II, рост революционных левых настроений в студенчестве, породивших первых террористов. Далее следуют контрреформы Александра III и поражение в русско-японской войне 1905 г. (конец следующего цикла). Затем следует начало еще одного цикла в виде непоследовательных реформ Николая II. Ту же картину можно увидеть и в истории СССР.

Рассмотрим два указанных выше типа модернизации и стоящие на их пути проблемы. Начнем с модернизации во 2-м смысле, в центре которой культурная модернизация и культурная сторона кризиса. Это наиболее глубокая модернизация, ибо она касается длинных циклов. Если мы проследим три прошедших длинных цикла, - Московское царство (кончившееся Смутным временем), Российскую империю Романовых, СССР, - то у каждого из них имелась своя основа для культурного (духовно-душевного) единства, каковыми, соответственно были православная религия, русская история и литература, коммунистическая идеология.

Сегодня такого явного для всех объединителя нет, но есть запрос на новое "четвертое дыхание". Одним из признаков этого запроса является фиксация состояния "так жить нельзя". Однако другие его типичные спутники - призывы к возвращению к нравам предков. Для России таковыми являются призывы объединиться вокруг православия или социализма (ностальгия по СССР). Живы и варианты триады "православие - самодержавие - народность" (славянофильского, монархического, революционного).

Однако в карете прошлого уехать не получается, надо создавать что-то новое, но на основе своей культурной традиции. И в этом плане стоит обратить внимание на то, что общей характерной чертой культурных основ всех трех длинных циклов является идеализм. Особенно четко эта специфика проступает при сравнении культур России и США. США становятся ярким представителем прагматического потока, развивающего демократию и технику и рождающего в последней трети ХХ в. феномен постиндустриального общества.

Наоборот, Россия с XVIII в., когда она начинает интенсивно строить свою высокую культуру на основе европейской, становится ярким представителем идеалистического потока; здесь доминировали антибуржуазные настроения. По выражению Хомякова, ее пафос удален от всякого временного интереса и от пагубного влияния сухой практической внешности (в 1980-90-х было популярным утверждение, будто подобный идеализм привел к государственной катастрофе нач. XX в., но мы полагаем, что в основе него лежали приказные институты, а не высокая культура; что это, главным образом, результат бунта в приказной системе). В европейской культуре четко обозначены оба этих полюса (и их противопоставление), а Россия и США представляют как бы субцивилизации с доминированием противостоящих тенденций, заложенных в европейской цивилизации.

То, что предлагала Россия Западу в различных вариантах русской идеи, было альтернативой обществу потребления. С другой стороны, идеалы общества потребления - это то, что с сер. XIX в. у многих ведущих представителей европейской культуры (Шопенгауэр, Кьеркегор, романтики...) фигурировало как признак глубокого духовного цивилизационного кризиса. Во 2-й трети XX в. Хайдеггер добавил сюда тему техники как особой силы, ведущей человечество к возможной катастрофе, если не изменить систему доминирующих ценностей. Сегодня потребительская доминанта в культуре подпитывает исламский радикализм на Западе. Т.е. запрос западной культуры на новые идеалистические смыслы остается. В принципе это то, к чему Россия постоянно стремилась; задание новых смыслов - это уже не "догоняние".

Правда, последние десятилетия демонстрируют в России другой тренд, но обнадеживает растущее ощущение "так жить нельзя", свидетельствующее о кризисе, за которым может следовать и выздоровление. Выпадение из глобальной экономики облегчает уход от общества потребления и выход на новые ценности и идеалы. Но этот процесс обычно связан со сменой поколения (одного-двух, как показывает опыт России кон. XVIII в.). Есть ли у России столько времени в динамичных современных условиях? Кроме того, конфронтация с Западом с большой вероятностью будет стимулировать и различные реакционные сценарии.

Обратимся теперь к модернизации как экономико-технологическому "догонянию" Запада, что было доминантой российского развития в последние 3-4 века. Здесь мы упираемся в набившую оскомину тему неэффективности госинститутов и необходимости правовой реформы (подразумевающей главенство закона). Неэффективность государственных институтов и подчиненность права власти - характерные черты приказной системы, которая, в свою очередь, опирается на народную массу.

Опыт Февраля и Октября 1917-го, Августа 1991-го и Октября 1993-го, современных событий на Украине, где господствует та же [отечественная] структура, показывают, что Россия вряд ли дозрела до перехода от приказной к договорной системе путем "революции снизу" ("снизу" по-прежнему вероятен бунт). Однако есть пример успешных в указанном направлении реформ "сверху" Александра II, которые показывают, что не все безнадежно. Но они опирались на соответствующую элиту, под которой я, вслед за Ортегой-и-Гассетом, понимаю людей, берущих на себя ответственность за решения, принимаемые в интересах не столько себя, сколько общества (страны).

История неоднократно демонстрирует, что если общество доходит до осознания, что "так жить нельзя", то у него часто появляется "новое дыхание", за которым следует многосторонний подъем на основе богатой культуры. Ныне Россия в очередной раз приближается к состоянию "так жить нельзя", и это дает шанс в случае, если реформы "сверху" опередят бунт (интересен здесь может быть опыт Ю. Кореи).

Но длительный обрыв связей с Западом отрицательно скажется на перспективах модернизации уже в среднесрочной перспективе. Изоляция от Запада и конфронтация с ним, скорее всего, будет вести к возвращению в СССР, вплоть до перспективы закрытия (в той или иной форме) границ. В этом случае основной отраслью, где будет поддерживаться спрос на высокие наукоемкие технологии и на качество, опять станет оборонка.

Но советский тип производства наукоемкой техники отвечает по организационной форме сер. XX в., а Запад с тех пор совершил организационную революцию в 1970-х, создав инновационную экономику, а сейчас совершает другую (на Западе ее называют Mode 2). Долго ли в оборонке можно продержаться на старых организационных формах при несравнимо меньших ресурсах? Можно ли изоляцию от передового Запада компенсировать за счет БРИК и Турции?..

На поле технологий долгосрочного решения проблемы нет. Тут надо не только менять институты, но и подключаться к глобальной системе, причем к ее передовой части. Что предложить в качестве альтернативы возврату в СССР и выпадению из современного тренда? Нужен асимметричный ответ, связанный с информационным, а не материальным (куда относятся экономика и технология) полем.

Люди видят то, что хотят увидеть, фильтруя информацию (ситуация, когда информации очень много, может быть сложнее, чем когда ее слишком мало). Поэтому правое дело может восприниматься как неправое. Информационную войну Россия в этот раз проиграла.

Но степень манипулируемости общественным мнением не безгранична, все же реальность имеет значение. Этот путь требует разработки фундаментальных социокультурных проблем (со стороны и социальногуманитарных наук, и соответствующих техник) в сфере коммуникации и информации.

А.А. Нещадин (замдиректора Центра региональной экономики и межбюджетных отношений Финуниверситета при правительстве РФ, к.с.н), В.К. Кашин (старший научный сотрудник Центра региональной экономики и межбюджетных отношений Финуниверситета при правительстве РФ, к.психол.н.:

 

- Вообще-то крутые изменения в нашей экономике возникали неоднократно. Дважды, в периоды реформ Петра I и индустриализации XX в., страна осуществляла рывки догоняющей модернизации. Предпринимались шаги по ускорению развития во 2-й пол. XX в. К тому же дважды после мировых войн страна занималась восстановлением экономики. В 1990-х экономика переживала непростые времена из-за развала рынка стран СЭВ, распада СССР, перехода от плановой экономики к рыночной. Наконец, незабываемыми стали кризисы 1998-99-х и 2008-09 гг., охватывавшие множество стран.

Сопоставляя периоды крутых перемен в экономике, можно отметить, что предпринимаемые меры были вынужденными. То не какие-то вдруг объявившиеся шансы, как сие иногда представляют, но осознанные лидерами страны несоответствия между уровнем развития экономики и вызовами, которые возникали в политической, социальной, наконец, в военной сферах. Органы госвласти выступают генераторами необходимых шагов, распределителями ресурсов, контролерами исполнения. Реформы проводятся в мобилизационном варианте, когда население вынуждено заниматься самовыживанием, почти не проявляя открытых актов неповиновения. Наиболее близкая к власти часть общества либо проявляет лояльность и участвует в реализации мер, пытаясь выиграть на реформах, либо уходит в оппозицию (чаще молчаливую, "кухонную").

При разрешении кризисных ситуаций необходимо учитывать технологические уклады, преобладающие в экономике стран, от которых исходят вызовы и угрозы. Так, при реформах XVIII в. сравнение в основном шло в показателях [водоизмещений, калибров, дальнобойности] кораблей, пушек и мушкетов. Развитие первых российских заводов могло быть достигнуто сравнительно быстро; обучение специалистов ограничивалось отправкой на год в Европу. Гораздо более затратно было преобразование верхушки общества, пришлось строить города по образцу европейских.

Индустриализация отвечала на более серьезные вызовы, необходимо было возвести много новых заводов (и, соответственно, городов при них), это уже попытка наверстать III уклад. Потребовалось переместить из села на стройки, а затем и в города на заводы большое число жителей, повысить их грамотность, обучить индустриальным подходам к производству.

Наконец, кризисы 1998-99 гг., 2008-09 гг. и нынешний кризис также имеют существенные различия. Так, кризис 1998-99-х, несмотря на присутствие, как и сегодня, резкой девальвации рубля, заметно отличался по результатам и причинам от нынешнего. Тогда основными причинами были дефицит федерального бюджета и значительные госдолги. Однако девальвация сделала многие товары конкурентоспособными, и появилась мотивация расширять, где возможно, производство. Имелись недогруженные мощности, квалифицированная рабсила, ИТР. Правда, говорить об инновационном развитии не приходилось: использовались заделы советской поры. Эти ресурсы были практически исчерпаны уже к 2003 г.

Бурный рост мировых цен на нефть и газ обеспечил приток в страну денежных средств, которые пошли на увеличение бюджета и на:

- инвестиции в ТЭК и сырьевые отрасли (черная и цветная металлургия) и т.д.;

- инвестиции, которые выделялись банками за счет займов у иностранных банков под низкий процент для финансирования уже под гораздо более высокий процент прибыльных производств (разрыв ставок составлял 6-8%).

Бытовало мнение, что полученные компаниями нефтедоллары трансформируются в инвестиции для машиностроения и в первую очередь на создание оборудования для нефтегазовой промышленности, однако этого, увы, не произошло. Но значительный прирост мощностей произошел в ряде пищевых производств, пивобезалкогольной отрасли, производстве мяса птицы.

С 2005-го по 2011 гг. темп роста продукции добывающих отраслей несколько опережал темп роста выпуска обрабатывающих производств и темп роста производства и распределения электроэнергии, газа и воды. Из обрабатывающих производств наиболее быстрым темпом росло производство кокса и нефтепродуктов (3,16 раза), производство электрооборудования, электронного и оптического оборудования (2,94 раза). Самые низкие темпы фиксировались в текстильной и швейной отраслях, обработке древесины и производстве изделий из дерева (2,1 раза). Во многом это связано с тем, что было выгоднее экспортировать продукцию добывающих отраслей или продукцию с низкой степенью обработки, чем заниматься инвестиционной и инновационной политикой.

Таким образом, 1990-е для экономики России - это период освоения рыночных механизмов, период воссоздания промышленности III и IV укладов. Но условия мировой конкуренции, открытость внутреннего рынка явно не способствовали сохранению очень большого числа предприятий.

Симптомы "голландской болезни" [отрицательного эффекта на экономику вследствие укрепления национальной валюты из-за взрывного развития какого-либо сектора, обычно в добывающей промышленности] в ситуации открытого внутреннего рынка привели к тому, что на вырученные от продажи нефти и газа средства закупалась в большей степени готовая продукция, нежели технологические линии по производству этой продукции.

Кризис 2008-09 гг. связан в первую очередь с перекредитованностью крупных банков и корпораций. Объем задолженности банков и корпораций был практически равен золотовалютным резервам страны, около 500 млрд долларов. Госполитика заключалась в увеличении уставного капитала ряда банков (ВЭБ, ВТБ, "Россельхозбанка"), предоставлении льготных кредитов корпорациям РУСАЛу, "Лукойлу" и другим, субсидирование кредитных ставок аграрному сектору и субсидирование ряда предприятий - АвтоВАЗа, КАМаза, ИЖмаша и др. На это направлялись средства Резервного фонда. Также большие средства выделялись на электронную продукцию (прежде всего оборонного характера) и нанотехнологии. Но продукция этих предприятий пока не изменила структуру экономики.

Характерной чертой поведения инвесторов в России в период кризиса 2008-09 гг. можно назвать прагматичность: вложения с быстрой окупаемостью и с большой осторожностью, т.е. в проекты со средним сроком окупаемости.

Ведущие страны охотно предоставляли товарные кредиты, поставляя нам то, что теряло новизну в быстроменяющемся мире новых технологий. Как следствие, в структуре экономики России инновационная продукция составляет единицы процентов, как и доля продукции предприятий V и VI укладов.

Начавшийся в 2014 г. кризис вызван сочетанием как причин двух предыдущих кризисов, так и санкциями. Как и ранее, имеются девальвация рубля, дефицит бюджета, проблемы с возвратом кредитов банками и корпорациями из-за ограничений на выделение кредитов западными банками.

Однако ситуация резко изменилась по сравнению с прошлыми кризисами. Нет свободных мощностей, которые можно было бы использовать для импортозамещения промышленной продукции. Практически отсутствует резерв квалифицированных кадров и ИТР. Россия входит в период, когда численность молодежи 18-20 лет, вступающей в трудовую жизнь, будет наименьшей за последние 10-15 лет. При этом количество мест на первых курсах в вузах превышает количество выпускников 11-х классов, а специальностями наибольшего спроса остаются экономисты, юристы, пиарщики и т.д., т.е. "спецы", подготовка и труд которых не требуют дорогостоящего оборудования, лабораторий, специальных технологических систем. Одновременно сокращается количество обучающихся в ПТУ.

Возможно ли развитие импортозамещения даже при поддержке со стороны государства? По опыту помощи градообразующим предприятиям в 2008-09 гг., результаты модернизации заметны не ранее, чем через 3-4 года. Если проект требует строительства зданий и сооружений, срок может быть большим из-за работ по отводу земель, привязки проекта, составления проектно-сметной документации, согласования подключений, транспортных и логистических схем. Но это все по поводу предприятий традиционной сферы переработки. Поэтому в списке предприятий для оказания господдержки значительное число традиционных производств.

Сложнее с выпуском продукции V и VI уровней технологического уклада. Есть российские фирмы, выпускающие современную электронику (смартфоны, планшеты и т.д.). Однако в основном это разработчики программного обеспечения, возможно, даже разработчики технологий производства, но вся (или почти вся) элементная база и сборка производится в странах с более теплым климатом, в т.ч. инвестиционным.

Да, имеются российские образцы военной продукции, соответствующие современным взглядам на оружие, системы обнаружения и поражения целей, управления боем и т.д. Но какая доля элементной базы не зависит от поставок из-за рубежа - понятно, что это закрытая информация, - вопрос, тем не менее, риторический.

Возьмем производство зажигалки из любого киоска. Представим, что зажигалки должна выпустить наша промышленность, так как других нет, - ведь санкции! Сколько понадобится времени от заказа до поставки этой нехитрой продукции на прилавки? Сколько она будет стоить, как выглядеть, насколько будет надежна? Сколько нужно будет выпустить партий, чтобы достичь того же качества, как китайское производство?

А теперь возьмем за пример некое лекарство. Сколько займет этап научной разработки, освоения технологии, испытаний и т.д.? Сколько оно будет стоить? Во многом ответ на этот вопрос зависит от объема дальнейшего производства.

Для производства высоконаучного продукта важны финансирование на начальных этапах (стартапы), содействие в выходе на стадию испытаний, в выходе на технологию производства и затем маркетинг на максимально широком рынке. Новейшие подходы, обеспечивающие успех в конкуренции, усовершенствовали и этот процесс в направлении частичного совмещения циклов от научной разработки к опытной партии и запуску производства.

В Китае предприятия давно считают бизнес-планы, исходя из поставок продукции на весь мир. В этом случае доля высоких расходов на научную часть существенно сокращается.

В условиях нынешнего курса рубля импортозамещение должно обеспечить стоимость продукции в 2-3 раза ниже той, что поставляется из-за рубежа. Сомнительно, что удастся выполнить это условие, если наш выпуск партии продукции будет рассчитан только исходя из объема внутреннего потребления. Но будут ли возможны внешние поставки в условиях санкций? А ведь здесь еще не учитывается преодоление неверия в качество отечественной продукции, правда?

Повторяющиеся меры господдержки ряда предприятий и отраслей даже при сохранении той же институциональной среды и тех же крайне осторожных инвесторов (особенно в кризисной ситуации малой прогнозируемости курса рубля) могут быть весьма полезными для предприятий III, IV уровней передела. Неслучайно среди получателей госпомощи видное место занимают нефтегазовые предприятия (все же они формируют бюджет).

В том же направлении можно оценить и содействие на правительственном уровне формированию кластеров. К примеру, инновационный Архангельско-Северодвинский кластер по созданию буровых платформ для работы на шельфе Арктики позволит заместить иностранные технологии и оборудование.

Также определенная особенность - реконструкция высвобождающихся мощностей на градообразующих предприятиях моногородов. Опыт кризиса 2008-09 гг. показал, что данный путь может быть высокоэффективным, например, на новом производстве ОАО "АвтоВАЗ" и др.

Кроме того, одним из направлений поддержки промышленности является стимулирование спроса путем субсидирования цен на ряд значимых товаров. При наличии кредиторской задолженности, как и в 2008-09 гг., придется поддерживать банковский сектор и отдельные корпорации. Тут необходимо добиваться стабилизации рубля и сокращения инфляции. Есть опасность, что рост тарифов естественных монополий и ЖКХ могут разогнать инфляцию до значительных пределов.

Реализация данных мер в силу своей разнонаправленности требует детальной координации экономического блока правительства и ЦБ. Так, увеличение Центробанком ставки рефинансирования до 15% делает кредитование предприятий для инвестиций проблематичным. Немногие смогут брать кредиты под 20-25% из-за недостаточной рентабельности.

Сомнение вызывает и система отбора проектов для субсидирования государством. Достаточно вспомнить ситуацию с пригородными электропоездами, когда средств на субсидии у региональных бюджетов не нашлось и пришлось вмешиваться президенту страны.

В то же время в феврале 2015 г. Минэкономики РФ опубликовало список из 199 системных предприятий, которым будет оказана господдержка. Их прибыль формирует более 70% совокупного национального дохода, а численность занятых составляет - 20% от занятых в экономике. Однако Минфин заявил, что нахождение в списке ничего "системным предприятиям" не гарантирует, средств для них может и не быть.

Поэтому, несмотря на принимаемые меры, выход из кризиса займет гораздо более долгий срок, чем из предыдущих. Правда, многое будет зависеть от срока отмены санкций и роста цен на нефть.

Е.Я. Сатановский, президент И-та Ближнего Востока, к.э.н.). Успехов [в модернизации экономики:

- За последние пять лет - никаких. Значительно снизился уровень оптимизма образованной и активной части населения, в т.ч. в результате понимания того, что Д.А. Медведев был "ненастоящим царем".

И все те немногочисленные обещания экономических реформ (о которых говорилось избыточно много и часто, но при катастрофической непродуманности реальных действий вроде "реформы милиции" и "борьбы" с часовыми поясами), на которые почему-то возлагались немалые надежды, свелись к имитации бурной деятельности.

Промышленность продолжает деградировать. Дай Бог, если в оборонной сфере что-то на самом деле происходит позитивное, но понять это в связи с ее закрытостью невозможно в принципе.

Сельское хозяйство, инфраструктурная сфера, медицина, наука и образование вошли в пике, которое станет явным с момента, когда помрут последние, кто помнит, как надо работать головой и руками на самом деле. Новогодние же [2015 г.] финансовые новации правительства окончательно хоронят реальный сектор экономики, с гарантией оставляя на плаву только приближенных к [высокому] руководству мегаструктуры и финансовых спекулянтов.

"Хороший" пример происходящего - создание ФАНО и разгром РАН. Основа курса правительства и национальной элиты - региональной и центральной: по-прежнему "освоение бюджетов" под "модернизационные лозунги", за реализацию которых никто не отвечает; приватизация "под персоны-грата" остатков недоразваленного советского наследства; смертельное для малого и среднего бизнеса удушение конкурентов (Москва тут - яркий пример, о чем уже упоминалось).

Окончательно хоронит надежды на модернизацию теократизация системы образования при прямой поддержке руководства профильных министерств (образования и науки, культуры и прочих). Речь идет не о модернизации, а о формировании средневековой по сути и духу структуры, которая "по определению" не терпит и душит, давит и подъедает конкурентов в виде всего современного. На кафедрах теологии в технических вузах ни ракет, ни атомных бомб, ни кремниевых чипов, ни компьютерных программ, ни биотехнологий не создадут.

Да, кризис мог бы стимулировать модернизационные усилия. Но с нашим начальством, сидящим на финансово-экономическим блоке, - похоронит. Вдумайтесь: какая может быть модернизация при таком уровне кредитов? При нынешней степени забюрократизированности? При общей неповоротливости всей системы? При отсутствии у руководства нормальной кадровой политики? При неготовности прислушиваться к профессионалам? Когда практически по всем направлениям - ручной режим [управления], а главная фигура - финансист и юрист, т.е. обслуживающий персонал любого реального процесса, то и результаты такие.

Тем более, тут главное не дело сделать, а чтобы начальство было довольно после того, как ему "лапши на уши повесят". Или хотя бы начальство не было б уж слишком недовольно, - то бишь не выгнало бы. И хотя бы дало возможность под болтовню о модернизации проводить бесконечный распил бюджетов и освоение активов - с параллельной раздачей "пряников" приближенным банкам и структурам, которые позволяют им подмять под себя уже не только нефть и газ, а и вообще все, в т.ч. не ими созданное.

Ничего, что можно было бы назвать модернизацией, не начиналось. Если не считать того, что воровство идет безудержное, но бумаги пишутся идеальные, воры выглядят пристойно, и система, которая обеспечивает неуязвимость попавшихся на том, что они путают свою шерсть с государственной, построена и опробована (к примеру, на Сердюкове и прочих крупных чиновниках).

Что до параллелей с Китаем - у нас достаточного числа китайцев нет. Китай делом занят, а не имитацией дела, - при этом позволяя богатеть, но и расстреливая даже бюрократов высшего ранга, когда те дела не делают и вообще "мышей не ловят".

Проблема не в изоляции, а в том, что вокруг первого лица все больше престарелых волхвов-начетчиков, кликуш, воров и уверенных в себе пустопорожних молодых идиотов, - при том, что погоды они не делают нигде и никогда. А ресурсы, на них растрачиваемые, исчерпывают полностью те [ресурсы], что есть в стране.

При этом оно, первое лицо, управлять всей этой оравой с необходимой степенью жесткости и жестокости, сажая и расстреливая, как это делали Сталин и Ли Куан Ю, не может. Ибо не является диктатором, что бы кто насчет него не утверждал [противоположного].

В.С. Бирюков:

- Ремарка насчет "пике": именно агропром оказался практически единственным звеном народного хозяйства, которое в прошлом году продемонстрировало внушительный рост: 5% относительно докризисного 2013-го.

С.Н. Гавров (проф. кафедры социологии и социальной антропологии И-та социальной инженерии, ведущий научный сотрудник Российского и-та культурологии Минкультуры РФ, политолог, д.филос.н.):

- Россия - страна удивительных парадоксов, сочетания несочетаемого, потому действие санкций и политического давления может иметь не совсем ожидаемые следствия.

Мы инертны, нас трудно раскачать, подвигнуть к переменам, часто нужен внешний шоковый повод для модернизации. Такими поводами в истории России были и поражение в Крымской войне (о чем упоминал г-н Липкин), и подготовка к столкновению с капиталистической Европой в 1930-е гг. при Сталине и в послевоенном СССР...

Модернизация осуществлялась, как правило, ввиду военнотехнологических вызовов со стороны Запада, при угрозе прямого военного столкновения с ним. Почему так происходит, я рассказал в книге "Модернизация во имя империи". Если Европа хорошо и привычно после Второй мировой войны развивается "во здравие", во имя роста ВВП и благосостояния граждан, то мы исторически лучше всего развивались "за упокой", готовясь отражать реальные и мнимые угрозы со стороны "чужеземцев".

Наше мифологическое сознание органично вписывает в конспирологическую картину миру и злокозненный сговор по снижению нефтяных цен, и рост курса доллара, и девальвацию рубля... Мы видим явное отличие в общественных настроениях от девальвационного шока 1998 г., ощущаем большее спокойствие, самоуспокоение, "понятность" происходящего. Тогда было виновато правительство, оно помешало строительству "общества потребления", тогда мы не хотели патриотической политики, а учились потреблять.

В текущем кризисе винят некие внешние силы мировой "кулисы и закулисы", поэтому надо терпеть, так было и будет: "враг обижает Россию". Поэтому и правительство, и власть вообще, невиновны. Рейтинги высоки, общественная поддержка мощна, мифологическое сознание и соответствующая ему картина мира крепнут.

А у России опять впереди "враг", нужно заниматься экономикой не ради жизни и благоденствия, роста ВВП и потребления, но делать акцент на развитии армии, флота, военной промышленности... А если уж и заниматься организацией мирной жизни, то скорее в духе "тылового обеспечения": импортозамещением, сельским хозяйством -армию надо кормить - дорогами, логистикой поставок, поворачиваемых на Восток. Да и проблема коррупции приобретает выраженный политический оттенок, становится чем-то сродни шпионажу в пользу недружественных государств, новой версией "измены Родине".

Понятно, что за военногосударственную мобилизацию-модернизацию придется платить. Воинственной риторикой на телеканалах, усилением огосударствления экономики, большей степенью управляемости для "управляемой демократии". Понятно, что такая система не самовоспроизводит инновации, и в лучшем случае этого рывка хватит на какое-то историческое время. Затем - застой, а после и системный кризис. Но такое развитие модернизации, консервативного отката, застоя, кризиса и новой модернизации привычно для России. В постсоветские десятилетия очень хотелось верить, что эта историческая схема в прошлом, что мы сумели вырваться из нее.

В лучшем случае "модернизация во имя империи" предоставит ныне передышку, позволив передать решение сложных системных вызовов, стоящих перед страной, будущим поколениям. Здесь важно только избегать крайностей, не воспроизводить привычные в нашей истории эксцессы, помнить, что такого рода мобилизация-модернизация - инструмент из прошлого. Следует не рассматривать ее как инвариант, а при более или менее благоприятных условиях перейти к модернизационным трансформациям современного типа.

Источник: Материалы 10-го круглого стола Виктора Бирюкова.