Владимир Тесленко: "Здесь я больше полезен России, чем в самой России..."

Даже слабейший из всех, кто учился "понемногу чему-нибудь и как-нибудь", знает историю германской принцессы, которая вышла замуж за наследника российского престола, телом квелого и никчемного умом, в удачный момент у него престол отняла и, встав во главе России, превратила страну в одну из великих мировых держав, за что и имя получила: Великая...    

Ни памятника Екатерине Великой, ни музея ее имени у немцев не было, пока в Германии не поселился человек, на одну половину русский, на вторую - украинец, и эту несправедливость исправил. Звоню Владимиру Тесленко в немецкий город Цербст.

- Владимир Александрович, что вас так далеко завело от родных краев?

- Если начну рассказывать, хватит на целую книгу. Сам я из Харькова, преподавал в пединституте, который перед тем окончил. В 1983 году приехала группа студентов-славистов из такого же, как наш, института в Магдебурге. Они неделю занимались в аудиториях, еще неделю провели в нашем загородном спортивном лагере, я с ними поехал за старшего. В группе - один парень и 19 девушек, самая красивая стала моей женой. Свадьбу сыграли уже здесь, в Цербсте, это ее родной город. Мне было за тридцать...   

- Терпеливый какой! Ваши ровесники к этим годам успевают дважды жениться и развестись.

- У меня было чем занять время: учеба, спорт, работа. Жена защитила диплом в Магдебурге, я ее увез в Харьков. Три года преподавала у нас в институте, была учительницей в школе, а в 1988 году, на последнем месяце беременности, не желая рожать в Украине, вернулась в Цербст, здесь родилась наша дочь Патриция. Через год я к ним присоединился. Немецкого языка практически не знал. Меня взяли тренером в бассейн. Коллега-немец хотел выучить русский, мы стали обучать друг друга. Более-менее прилично заговорив по-немецки, я поступил преподавателем в гимназию. Поработал четыре с половиной года, получил гражданство ФРГ и на другой день уволился.

- Люди о таком месте мечтать не смеют, а вы...

- То же самое говорила мне жена: "Как можно?! Получаешь большую зарплату, тебе не приходится ни о чем думать...". А я как раз из тех, кому требуется думать! Однообразная германская система образования - не по мне. У меня есть вторая профессия - лепщик, реставратор. Взял кредит в банке, купил старый дом, очень красивый, потом еще один, по соседству. Оба дома восстановил и сдал под жилье. Появился начальный капитал для серьезного бизнеса, на нем я заработал много денег...    

 - ...чтобы, как водится, наварить новые деньги?

- Нет, чтобы приобретать экспонаты для музея Екатерины. Идеей его создания заболел, прочитав книгу Валентина Пикуля "Фаворит". Узнал историю отъезда в январе 1744 года из Цербста в Россию принцессы Софьи Августы Фредерики Ангальт-Цербстской, ее несчастливого замужества, затем - царствования, долгого и счастливого для нее, но больше для России. Подсчитал: через год этому событию 250 лет. Говорю жене: "Смотри, какая дата приближается". - "Ну и что?" - "Как ну и что?! Когда еще такой юбилей будет..." 

- Готов понять вашу жену: кто вам Екатерина и кто ей вы?  

- Так я же из Харькова, там всегда что-то происходило, а Цербст - тихий город, тут никогда и ничего... В ноябре 1992 года мы зарегистрировали Международное историческое общество "Екатерина II", назвали его цели: проведение праздничных дней Екатерины в Цербсте, создание музея и установка памятника. Город выделил средства, праздник состоялся в январе следующего года, люди были в восторге. Старожилы помнят, что до Второй мировой войны каждого 2 мая, в день рождения Екатерины, в городе были массовые гулянья, карнавалы, а во времена ГДР это оказалось под запретом. Мой друг немец Уве Чакерт учился в школе, что находилась напротив дворца Ангальтов, а историю знаменитой землячки ему рассказывала "тихо, чтоб никто не слышал", родная бабушка. Теперь вернулся праздник, стоит памятник, открыт музей...

- ...каким в России никого не удивишь.

-  Если бы! В 1993 году я летал в Петербург, хотел посетить музей Екатерины. Коль есть ее дворец, должен быть музей. Нашел два музея Петра Великого, но ни одного - великой женщины, оставившей яркий след в мировой истории! И я понял, что стою на правильном пути. Обратился к властям города Пушкина: "Вы город Екатерины и мы город Екатерины, давайте будем партнерами". В этом году нашему партнерству с Пушкином 20 лет.  

- И музей у них появился за эти годы?..

- Нет. Единственный - у нас в Цербсте. Сейчас легко вспоминать, как он создавался, а ведь не раз возникали ситуации, когда казалось: ничего не выйдет. Но стоило мне подумать, что я делаю это для Екатерины, как словно откуда-то сверху приходила помощь. Местные немцы хихикали за моей спиной: приехал какой-то русский, замахнулся на музей. Говорили: "Что ты собираешься выставлять - копии, вырезки из газет и журналов? На что это будет похоже?" Но я человек азартный, если решил - добьюсь, чего бы это ни стоило. Казалось, что в моих действиях Екатерина мне помогает...

- Вас не смущало, что она, при всех личных достоинствах и заслугах на ниве управления государством, окружила себя фаворитами, чуть ли не в открытую с ними сожительствовала?

- В советские времена о ней ходили пошлые анекдоты. Чтобы знать правду, а не измышления, я прочитал массу книг, расспрашивал историков, изучавших эпоху Екатерины, знакомых с мельчайшими подробностями ее личной жизни. Мечтала в каждом очередном фаворите встретить своего суженого и нашла его в Потемкине. Есть сведения, что они тайно венчались, она даже дочку родила от него, Екатерину Тёмкину.  

- Истории известны трое или четверо ее детей, не считая тех, кого приписала людская молва. Потомок одного из "законных" сыновей, Алексея Бобринского, его отцом был Григорий Орлов, - французский финансист граф Петр Львович Бобринский давал мне интервью. Но - назад, к музею: с чего началась его экспозиция?

- Первый экспонат я отыскал в Цербсте: старое письмо к Екатерине от ее брата, оно было в плохом состоянии, читалось с трудом. Советом и делом мне помогали князь Никита Лобанов-Ростовский, который в Лондоне живет, и особенно - барон Эдуард Фальц-Фейн. Когда я приезжал на его виллу в Лихтенштейне, он просил сварить ему замечательный украинский борщ...

- ...еще, поди, с чесночком?

- Да, с салом, с чесночком, как меня бабушка научила. Это мое хобби.

- Не сочтите за хвастовство, но у обоих упомянутых вами джентльменов, Лобанова и Фальц-Фейна, я тоже брал интервью. А вы с бароном как давно знакомы?

-  Лет двадцать пять. Узнал от людей, что он меценат, и написал ему: мол, хочу создать музей Екатерины, не могли бы вы чем-нибудь помочь? На конверте указал: "Лихтенштейн, барону Фальц-Фейну". Ни улицы, ни номера дома. Он там один такой, его все знают. Вручил жене, чтоб отнесла на почту. На третий день приходит письмо от барона. Говорю: "Вот как он быстро ответил". Жена делает во-о-от такие глаза, открывает сумку, там - мое письмо: забыла отправить! А барон пишет: "Давно мечтал, что кто-нибудь займется историей Екатерины. Приезжайте, могу вам помочь". Через пару дней мы были у него.

- Каким же чудом он про вас узнал?

- Никакого чуда. Историк из города Дессау когда-то писал диссертацию по екатерининской эпохе, барон помогал ему материалами. Вдова историка вырезала из газеты статью про наш праздник и послала барону: "Может, вас заинтересует..." Барон так заинтересовался, что преподнес нам царский подарок, даже два: коронационный портрет Екатерины кисти Федора Рокотова и ее бронзовый бюст работы французского скульптора Жана-Антуана Гудона, его императрица подарила драматургу Денису Фонвизину, чьи пьесы высоко ценила. Последняя владелица бюста, прапраправнучка драматурга, 95-летняя парижанка Александра фон Визен собиралась продать семейную реликвию Лувру: у них перед главным входом уже стоит скульптура Гудона "Сидящий Вольтер", и дирекция музея хотела добавить к нему бюст русской царицы, которая, как мы знаем, состояла в длительной переписке с французским философом-просветителем. Барон в те дни находился в Париже, оформлял документы на наследство от своей покойной бабушки. Прослышал о переговорах фон Визен с Лувром, примчался к ней, уговорил, и она продала бюст ему. Уложил покупку на переднее сиденье автомобиля, прикрыл куском материи и поехал в Лихтенштейн. Французский пограничник спрашивает: "Что там у вас? Откройте". Он открыл: "Это бюст моей покойной бабушки, я наследник, вот соответствующие бумаги, вот свидетельство о ее смерти". Бюст простоял у него на вилле почти 50 лет, теперь стоит у нас. Бюст и портрет стоимостью минимум 300 тысяч евро - единственные два произведения искусства, которые барон подарил помимо России. Будь там такой музей, как наш, - он бы ему подарил. Кстати, точно такой же бюст работы Гудона, только из белого мрамора, находится в Эрмитаже. Цюрихский миллионер Эрнст Флюгер пять лет не хотел продавать парадный портрет Екатерины кисти итальянца Пьетро Ротари. Барон его уломал, и портрет оказался у нас в музее. Как-то раз он мне звонит: "Хочешь попытать свои силы? Через месяц на аукцион Sotheby's попадут два портрета - Екатерины и ее сына Павла Первого, автор Федор Рокотов. Ищи деньги". Денег у меня тогда не было. Иду к местному бизнесмену: "Вы патриот города?" - "А как же!" Дал 20 тысяч марок на портрет Екатерины, а портрет Павла приобрел для музея директор местного банка, за это я ему отработал. Здание банка имеет четыре мраморных колонны высотой 6 метров, наверху не хватило мрамора, его решили заменить лепкой до потолка. Ночью, когда банк закрыт, я ставил эту лепку, стоя на перилах, одной рукой держась за колонну. Сейчас туда зайду, гляну на свою работу - меня ужас берет.

- Музей в Цербсте, а родилась-то Екатерина в Штеттине...

- Ее отец в то время был комендантом штеттинского гарнизона, а Цербст - родовой замок Ангальтов. Два года перед отъездом в Россию она в нем прожила. Мы хотим восстановить ее комнаты в углу последнего этажа для нового помещения музея, в старом уже тесно, из-за этого мы много экспонатов не можем выставить. 

- Всё покупали или вам дарили?

- Да кто сейчас дарит?! Только барон. Когда вручили ему в Петербурге титульный лист указа Екатерины, так он прямо оттуда прилетел в Цербст на открытие музея и нам этот лист подарил. Остальное собиралось по миру. Пожилая парижанка, у которой русские корни, продавала два письма: одно, на старонемецком, писала мужу Иоганна, мать Екатерины; второе, на французском, от Екатерины - отцу. Я поехал в Париж, купил оба письма. Купил в Америке личную Библию Екатерины с ее пометками на полях. Столовый сервиз из серебра с позолотой, украшенный вензелями Екатерины, ее подарок графу Орлову, был в Эрмитаже, в 1920-х годах его приобрел на аукционе бизнесмен из Саарбрюкена и перед смертью завещал местному музею. Знакомый немец, у которого там работала сестра, сказал, что сервиз все годы лежал в запасниках, ни разу не выставляясь. Мы с женой добились, чтобы его передали в пожизненную аренду музею Екатерины.

- Если не хотите - можете не отвечать: откуда средства на все покупки?

- У меня есть большой земельный участок, на нем - строения, сдаю их в аренду. Владею небольшой фирмой по продаже подержанных автомобилей. По совету барона открыл магазин сувениров. Есть зал на 100 посетителей, сдаю его под банкеты, свадьбы, дискотеки. Почти все, что зарабатываю, трачу на музей. 

- Как жена к вашим тратам относится?

- Мы с Керстен разошлись. Так получилось. Она вначале очень мне помогала. Потом не выдержала: "Ты больше делаешь для Екатерины, чем для меня". Словно приревновала к русской царице. Считала, что самое важное - ее работа, мои цели ей оказались не близки. На этом фоне мы стали отдаляться. Зато в нашей дочери проявились гены моего прадеда, украинского писателя Архипа Тесленко. Патриция живет в Берлине, она фотограф и журналист. 

- А вот вашу бы деловую хватку да в бизнес - российский, украинский...

- Был у меня такой опыт, после чего я себе сказал: хватит. Похоже, здесь я больше полезен России, чем в самой России...

____________________________
На фото:

Владимир Тесленко, инициатор и создатель музея и памятника Екатерины Второй на ее родине, в городе Цербсте.

В гостях у известного в Европе мецената, барона Эдуарда Фальц-Фейна

С князем Никитой Лобановым-Ростовским.