Я как щенок обнюхивала жизнь

СТАРОСТЬ

Пред грозным ликом старости своей
Стою беспомощным ребенком.
И голосом, испуганным и тонким,
Молю ее: - Не бей меня, не бей!
Она глядит из зеркала, страшна,
И я руками, словно от удара,
Стараюсь заслонить лицо. Но кара
Ждет неминуемо. А в чем вина?..

ПРОГУЛКА
(Анне Ахматовой)

Ты сегодня особенно как-то тиха,
Королева стиха.
Мы с тобою идем по жнивью.
Я молчать тебе вдоволь даю
И сама я охотно молчу,
Молча думаю то, что хочу.
Я любуюсь в тиши средь полей
Горделивой осанкой твоей,
Властным взглядом, решительным ртом,
Словно сжатым Великим постом.
Жизнь твоя у Руси на виду.
Я, сестра твоя, рядом иду.
Рост мой мал, я сутулюсь слегка,
За спиною - страданий века.
Хоть и царской я крови, как ты,
Я взирать не могу с высоты.
Мой народ, для кого я пою,
Разве слышит он песню мою?
Песню отняли злые враги.
Королева, сестра, помоги!
Мне не надо ни стран, ни морей,
Ни чудесной короны твоей,
Только песню заставь их вернуть.
... Мы с тобой продолжаем наш путь,
Мы идем по жнивью не спеша.
Надрывается молча душа.
Впереди простирается лес.
Тишина вопиет до небес.
 
***

Марине Цветаевой
Эта зябкость - словно на заре,
Эта дисциплина произвола,
Эти хлесткие мосты тире
Через реки русского глагола.
Этот своенравный, дерзкий слог
В наготе ритмической свободы,
Эти налитые грозди строк,
Терпкие от вечной непогоды.
Эта настороженность души,
Искалеченной противоречьем,
Вызов злой судьбе: "Возьми,
души!" -
Окрик голосом нечеловечьим,
Этот путь - не торною тропой,
А дорогой трудною, тернистой,
Счастья необычного запой,
Что ни чувство - то самоубийство,
Эта непрерывность прямоты,
Это мужественное начало -
Это ты, конечно, только ты!
Рядом ты была, а я не знала!
 
***

МОЕ ИМЯ

Там, откуда, дал Бог, я уехала,
В той стране за тысячи миль
Было мне постоянной помехою
Мое древнее имя Рахиль.
В документах его корёжили
Шибко грамотные писцы -
Очень было оно не похоже
На известные образцы.
И с серьезностию тверезою
Мне советовали друзья
Стать Раисою или Розою.
Их внимательно слушала я,
Но на книгах - моих творениях,
Нарушая обложек стиль,
Красовалось оно, тем не менее,
Мое полное имя Рахиль.
Каждый раз это было событие,
Обсуждали его без конца.
Между тем, Рахиль на иврите -
Безобидное слово "овца".

1974
 
***

ПОДМОСКОВЬЕ
 
В декабре ни холода ни снега.
В декабре не сани, а телега
И от теплой влаги во дворе
Почки  набухают в декабре.
Эту оттепель кляну теперь я.
Нет к ней больше моего доверья..
Знаю я, как вымерзают почки.
Как морозом обжигает строчки.
Как  сшибает зимний ветер с ног
В  оттепель поверивший цветок.
 
***

Затопив пороги всех бессонниц,
Разлилась могуче Сон-река.
В лодочке твоей большой ладони
В путь отправилась моя щека.
В путь отправилась, как в сказке дети,
Добрая, счастливая вполне.
В лодочке прекраснейшей на свете
С  чуточной слезинкою на дне.

1967
 
***

От тоски по тебе
Оголилась как провод душа.
От тоски по тебе
Запеклась, почернела любовь.
И от этой тоски
Я еще никуда не ушла.
Что ни мысль о тебе  -
То к виску устремленная кровь.
Если было бы даже и просто с тобой,
И легко,
Все равно впереди неизбежная злая печаль.
Но теперь моя жизнь,
Как без флага древко,
А тебя унесло,
Занесло в недоступную даль.

1974

ОСЕННИЙ ДЕНЬ

Осенний день. Какое это благо!
Тумана бледный полог над рекой.
Здесь воздух напоен душистой влагой.
Кругом покой, покой, покой…
Прослушивается насквозь окрестность.
Ты понял все и сердца не напряг.
И эта подкупающая честность
Вливает силы  в каждый  новый шаг.
Лесок и поле - словно на ладони.
Все, все дорожки до конца ясны.
И есть полоска там, на небосклоне,
Прибереженная еще с весны.
В том, как залает пес и кошка струсит,
Как по листве пройдется ветерок,
Как всполошатся вдруг и загогочут гуси -
Прекрасный вечности урок.
На простеньком листе, сама простая,
Повисла капля, душу бередя.
Готовая замерзнуть и растаять.
Пригодная для снега и дождя.

1959
 
***

Человек с гримасою улыбки
Мне приснился нынче неспроста.
Две морщинки как гнилые рыбки
В уголках его немого рта.
Был тревожен взгляд. Но не как море.
Не как небо в час когда гроза.
Леденели омутами горя
Неподвижные его глаза.
Мне грозит он, или сам боится -
Разобрать я не могла во сне.
То казалось мне, что он убийца,
То он жертвою казался мне.
И додумать до конца не смея,
Я смотрела в страхе и тоске.
Петля у него была на шее
И топор в трясущейся руке.
 
***

Все, что есть  а, может быть, лишь снится
Жизни драгоценное тепло
Прикипело к тоненьким страницам,
Типографским шрифтом расцвело.
И твоя решимость и усталость,
Примиренье и святая злость -
Все, что здесь на буковки распалось,
Где-то воедино собралось.
И пошло, пошло гулять по свету,
Чтобы голос твой звучал и впредь.
И за жизнь за будущую эту
Ты готов и жить и умереть.
 
***

Мы растеряли всех своих друзей.
Нас не зовут и к нам не ходят в гости.
Одни вдали, другие на погосте,
А третьи сделались от жизни злей.
Единственный мой уцелевший друг!
Покуда ты со мной, роптать не смею.
Твой образ день и ночь в душе я грею
И проклинаю тяжкий твой недуг.
Мне для тебя ничто не тяжело.
Ты для меня всегда желан и молод.
Но вот тебя объял болезни холод,
Тебя как будто снегом занесло...
И крик немой нутро мое сверлит:
- Знакомые, прохожие, соседи,
Пусть кто-нибудь зайдет или заедет...
Пускай расскажет, спросит, нашумит...
Судьба вороньи крылья распростерла.
Молчит дверной звонок и телефон.
А если слышен звук, так это стон.
Тупая тишина берет за горло.
Монолог пожилой женщины
Какими долгими бывали дни!
Потом пошли недолгие недели,
Но годы торопиться не хотели,
Полны событий, медлили они.
И отличался друг от друга год,
И врезывался в память месяц каждый.
Ведь ничего не повторялось дважды,
А изменялось, двигаясь вперед.
Так было расчудесно узнавать!
Любая новость для души находка.
И по местам все расставлялось четко
И радовало снова и опять.
Потом пошло все проще и быстрей,
Заскрежетали годы как вагоны.
Но я еще не поняла урона
И не отказывалась от затей.
Я как щенок обнюхивала жизнь,
То льнула к ней, то ей навстречу мчалась,
Не слыша, как она, сердясь, кричала :
- Всё ты выдумываешь, отвяжись! -
И понемногу стало всё не так.
А годы - годы скорость набирали,
Взбесились, закружились, замелькали,
Десятилетьями умчались в мрак.
Вот наступило (как не наступить!)
Последнее, возможно, пятилетье.
Да где ж снотворные таблетки эти!
Нашли? Спасибо! Чем бы их запить?