Союз двух орлов: русские герои американской войны

Большой русский бал в Музыкальной академии, Нью-Йорк, 5 Ноября, 1863

Сегодня подобную картину трудно и представить, ведь одно только приближение российской эскадры к побережью США означало бы начало третьей мировой. Да и многие американцы, уже в котором поколении выросшие в атмосфере пропаганды то «красной угрозы», то «российской экспансии», видят в русских только своих врагов. Впрочем, объективности ради отметим, что и многие россияне, воспитанные под лозунгами то перегнать, то победить Америку, испытывают к ней такие же чувства. Вот до чего довели два некогда дружественных народа их политики!

Но именно сейчас, когда в Белом Доме ежедневно призывают наказать Россию, а в Кремле постоянно обвиняют Америку, стоит вспомнить о том, что в былые времена всё было совершенно иначе. Когда Соединенными Штатами и Россией управляли более мудрые люди, они трижды становились союзниками, приходя на помощь друг другу в самые трудные для себя времена. И впервые это произошло еще в середине XIX века, когда под угрозой находилась американская государственность…

Вдвоем против всей Европы

Эта история берет начало с доктрины Джеймса Монро (пятый президент США), провозгласившей в 1823 году политическое разделение западного мира: Америка не вмешивалась в дела европейских государств, а те, в свою очередь, не должны были совать нос (и тем более руки) в страны Нового Света. Она понравилась не всем. Испания хотела бы восстановить свою власть над мятежными колониями Центральной и Южной Америки. Франция намеревалась «помочь» ей в этом и, воспользовавшись случаем, отхватить себе новый кусок территории взамен проданной Луизианы (которой она владела всего 3 года, фактически ограбив Испанию). Британия же предложила Соединенным Штатам совместно противодействовать планам Франции, фактически одновременно играя против обоих государств. Однако в Вашингтоне усмотрели в этом намерения Лондона взять над США политический реванш (военный не удался в 1814-м) и отказались от покровительства бывшей метрополии.

 Впрочем, Британия всё же могла подмять под себя американскую экономику, в частности экспорт. Стремительно развивавшаяся британская текстильная промышленность требовала всевозрастающих объемов хлопка. Но возить его с Востока (как чай) было долго и дорого, поэтому взгляды британских промышленников обратились к южным американским штатам (включая еще только осваиваемые территории). Спрос рождал возможность выгодного бизнеса, и юг США охватила «хлопковая лихорадка». С 1800 по 1860-й год его производство выросло с 200 тысяч до 3,8 миллиона тюков, он стал основной статьей американского экспорта (66%). На его выращивание переключились старые плантации, под хлопок создавались всё новые и новые, соответственно возрастало и число занятых на них рабов (с 1 до 3 миллионов). Львиную долю американского хлопка закупала Британия (в середине XIX её стала теснить французская промышленность), так что можно сказать, что именно она и создала тот самый рабовладельческий хлопковый Юг (страну Dixie), и во многом способствовала его мятежу.

Одновременно Британия, как и Франция, была заинтересована в сбыте своих промышленных товаров, поэтому относились к промышленникам американского Севера как к конкурентам – что и определило политический расклад сил.

Отношения же с Россией у США были стабильно позитивными. В первую очередь потому, что тогда двум державам было нечего делить, зато у них был общий «коварный партнер» в лице Британии. И хотя британское лобби в США существовало не только в южных штатах, но и в Вашингтоне, всё же перевешивающий его промышленно-финансовый блок северян держался за дружбу с Россией. А это было не просто, поскольку уже тогда ряд американских либералов упорно навязали американскому обществу образ России как дикой деспотии, враждебной «свободному миру». Впрочем, связь этих либералов с британским лобби было достаточно очевидной.

Впервые русско-американская дружба прошла проверку во время Крымской войны 1853-56 г.г. Тогда Британия и Франция собрали против России мощную европейскую коалицию, а также лишили её союзников (Австрии и Пруссии), путем политических интриг разрушив остатки «Священного союза». На стороне России выступили лишь отдельные отряды волонтеров: греческие, болгарские и американские. Участие последних было почему-то незаслуженно забыто, хотя их роль была достаточно заметной (особенно врачей и инженеров), и была бы еще больше, если бы британские эскадры не блокировали подходы к русским портам на всех морях. Именно поэтому, к примеру, отряд добровольцев из Кентукки (около 300 человек) так и не смог отбыть в Севастополь, на защиту которого он так рвался. А вот попытка британцев набрать в США волонтеров для участия в Крымской войне на стороне европейской коалиции завершилась скандалом: организовавший её английский посол Крэмптон был выслан из страны.

Возможно, американцы могли бы остаться нейтральными к событиям в далекой России или даже сочувствовать «слабой Турции, ставшей жертвой агрессии деспотичного соседа» (как писали в 1853-м некоторые либеральные газеты США), однако упоенные своими успехами англичане совершили грубую ошибку. В январе 1854-го министр иностранных дел лорд Кларендон публично заявил, что согласованная политика Британии и Франции распространится теперь на весь земной шар. В США это заявление расценили как нарушение доктрины Монро и угрозу американской независимости. Американская пресса тут же обрушила на Великобританию и Францию шквал гневной критики и язвительной сатиры, одновременно приветствуя защитников Севастополя. А появление в Сан-Франциско английской и французской эскадр, посланных для атаки тихоокеанских портов России, вызвало неистовое негодование жителей города. И уж поверьте, что в те времена выражение негодования не ограничивалось потрясанием плакатами!

Когда позже Севастополь пал, и находившиеся в Сан-Франциско союзники решили устроить по этому случаю банкет, то несколько тысяч калифорнийцев, во главе с экс-губернатором Мак-Дугалом, вышли на марш в поддержку русских, завершившийся разгромом шатра, в котором англичане и французы уже разрезали праздничный торт.

Визит русской эскадры

Самой слабой стороной Конфедерации (КША) было отсутствие сильного флота, способного защитить собственные порты и морские пути в Европу, и заблокировать порты Северян. Напротив, это северяне устроили южанам успешную морскую блокаду. Из-за этого Конфедерация, имевшая меньшее население и очень слабую промышленность, не смогла в полной мере воспользоваться возможностью закупать в Европе необходимое оружие и привлекать мигрантов для пополнения своей армии.

Прорвать блокаду северян мог британский флот, однако Лондон объявил о своем нейтралитете в Гражданской войне 1861-64 г.г. Официально – потому что уважал доктрину Монро и был противником рабства (что не мешало ему закупать выращенный рабами хлопок). Реально же британцы не хотели разрывать отношения с северными штатами, потому что зависели от поставок оттуда пшеницы и прочего продовольствия. И всё же Британия могла отказаться от нейтралитета в любой момент, как только сочла бы, что пришло время оказать реальную помощь её друзьям из южных штатов.

Пока в Вирджинии и Мэриленде шли сражения, в большой политике плелись интриги и строились планы вмешательства в американскую войны – и явно не на стороне Севера. Об этом свидетельствовало письмо российского министра иностранных дел Горчакова к американскому послу Байарду Тэйлору, в котором он подчеркнул, что только Россия остается верной целостности Соединенных Штатов, хотя она получала предложения иного характера. От кого поступали эти предложения, догадаться нетрудно! И вот не прошло и полугода, как в России, высказавшей твердую поддержку США, вспыхнул собственный мятеж – знаменитое Польское восстание 1863 года.

Оно было не только тщательно подготовлено, но и немедленно поддержано Великобританией, Францией и Австро-Венгрией. Британский парламент даже готовил резолюцию, провозглашающую утрату Россией всяких прав на территорию Царства Польского. Наполеон III настаивал на созыве международного конгресса по польскому вопросу, который бы легализовал восстановление Речи Посполитой и направил на её поддержку европейские армии. Масштабная антирусская и пропольская пропагандистская компания развернулась во всей Европе, а также была инициирована в США через католическую церковь и польскую диаспору.

Это был хороший повод вбить клин в отношения Америки и России! Но их спас тогдашний госсекретарь Уильям Сьюард, который убедил Авраама Линкольна в том, что восставших поляков стоит рассматривать как «русских конфередератов». В доказательство своих слов он привел тот факт, что требуя восстановления государственности Речи Посполитой для себя, восставшие не собирались наделять свободами и правами её непольское население (украинцев, белорусов, русских, евреев), то есть были похожи в этом на южан-рабовладельцев. «Честный Эйб» внял этому доводу, и подтвердил свою поддержку России. В итоге США выступили против проведения международной конференции по польскому вопросу.

Международная ситуация накалялась, и тут император Александр II сделал ход конем, а точнее ладьями – направив в США две русские эскадры. Первая, под командованием адмирала Степана Степановича Лесовского, прибыла 24 сентября 1863 года в Нью-Йорк. В её составе были мощные фрегаты «Александр Невский» (флагман), «Пересвет» и «Осляба», корветы «Варяг» и «Витязь», а также клипер «Алмаз». Общая численность их экипажей превышала 3 тысячи офицеров и матросов, которым был устроен грандиозный торжественный прием с военным парадом по Бродвею.

Русская эскадра в Нью-Йорке

Николай Римский Корсаков (композитор), который тогда еще служил гардемарином на «Алмазе», описывал это так: «Нашу эскадру приняли здесь дружелюбно, даже до крайности. В военном платье на берег и показаться нельзя: не ты будешь смотреть, а на тебя будут смотреть. Будут подходить (даже дамы) с изъявлением своего уважения к русским и удовольствия, что они находятся в Нью-Йорке».

Сенсацию в счастливой семье вызвал прием русских в Нью-Йорке  : [Американский орел и русский медведь стоят и разговаривают, а британский лев и французская птица удрученно стоят на заднем плане. Когда русский флот высадился в Нью-Йорке, чтобы продемонстрировать свою поддержку Союза, британцы и французы пересмотрели свою поддержку Конфедерации. Если бы они официально признали Конфедерацию сейчас, то рисковали войной с Россией в Европе.]. 24-10-1863

Командиров и офицеров русской эскадры целую неделю возили по балам и банкетам. Только на одном из них было подано 12 тысяч устриц, 1850 тушек индеек, куриц и фазанов, открыто 3500 бутылок вина! А русских матросов угощали выпивкой во всех барах Нью-Йорка. На крейсеры один за другим приезжали госсекретарь Сьюард и морской министр Уэллес, сенаторы и конгрессмены, губернаторы и мэры. В декабре эскадра вошла в Чесапикский залив, поднялась по Потомаку и бросила якоря возле Александрии. Её командиров пригласили в Вашингтон, где для них устроили прием в Белом Доме.

Командиры русских крейсеров и адмирал Лесовский (в центре) в Нью-Йорке

Боцманы и матросы корвета «Варяг»

Тем временем 12 октября вторая русская эскадра (4 корвета и 2 клипера), которой командовал знаменитый адмирал А.А. Попов, прибыла в Сан-Франциско. Получив не менее восторженный прием, она всё же не только купалась в радушии американцев, но и оказала им огромную помощь. Во-первых, русская эскадра сорвала замыслы конфедератов атаковать Сан-Франциско как главный порт США на западном побережье. Газеты тогда сообщали, что имели место стычки русских корветов с боевыми кораблями КША (крейсером «Алабама»?). После этого в Сан-Франциско произошел большой пожар (диверсия?), в тушении которого приняли участие русские моряки. После чего их уже принимали не только как дорогих гостей, но и как героев.

Американский поход двух русских эскадр был однозначным вызовом Британии и демонстрацией союза США и России, готового в любой момент стать не только политическим, но и военным. Он преследовал две главные цели: во-первых, русские эскадры срывали британские «планы вмешательства» в американскую Гражданскую войну, а во-вторых, в случае новой войны между Британией и Россией эти эскадры действовали бы на морских коммуникациях англичан. Это сильно охладило пыл Лондона, которому оставалось только наблюдать за окончаниями двух неудачных восстаний да публиковать в европейской прессе карикатуры на «двух кровавых тиранов» (Линкольна и Александра II).

Русские солдаты США

Участие русских добровольцев в американской Гражданской войне тоже остается малоизвестной страницей истории – за исключением биографии Ивана Васильевича Турчанинова. Он даже попал в советские школьные учебники, а ведь они были более чем лаконичными! Что ж, рассказать в одной статье о жизни человека, которому посвятили несколько книг, конечно же, невозможно. Но стоит вспомнить о событии, которое сделало Турчанинова знаменитым на всю Америку, во всех смыслах этого слова.

Будучи полковником русской императорской армии, Турчанинов в 1856 году эмигрировал в США, где сначала безуспешно пытался заделаться фермером, затем работал инженером на железной дороге, а в 1861-м принял под командованием 19-й Иллинойский пехотный полк. Поскольку полк был добровольческим и солдаты имели право выбора командира, они отдали предпочтение русскому Турчанинову (точнее Джону Турчину, как он стал именоваться в Амертике), отклонив кандидатуру Уильяма Гранта – будущего президента США. А через несколько месяцев Турчанинов уже командовал целой бригадой.

Весной 1862 года у Турчанинова начались сильные трения с его непосредственным начальником генералом Бьюэллом. Поскольку оба командира были достаточно авторитетны, оба имели множество и друзей, и врагов, то будет неверно оценивать их по публикациям того времени. Есть лишь несколько неоспоримых фактов: Турчанинов без приказа Бьюэлла двинулся в наступление и захватил город Афины (Атены, штат Алабама), чем сильно разозлил генерала, после чего Турчанинова обвинили в разграблении города и отдали под военно-полевой суд. Поскольку среди членов суда было много южан и друзей Бьюэлла, Турчанинову светила отставка (не самый худший приговор). Однако на помощь ему пришел сам Линкольн, произведя его в бригадные генералы – после чего суд потерял право рассматривать его дело.

Так вот, здесь хочется заметить, что этот инцидент, получивший тогда название «Изнасилование Афин», был во многом продуктом раздутой информационной компании. Во время этого «изнасилования целого города» реальному насилию подверглась всего одна его жительница, а еще одной «жертвой» стала женщина, у которой от ужаса (бои в городе не шутка) случился выкидыш. Конечно же, солдаты Турчанинова опустошили местные винные лавки и магазины, однако так армия северян поступала практически в каждом южном городе. Тут стоит вспомнить взятие города Дариен (Джорджия) 2-м добровольческим полком Южной Каролины, сформированным из бывших рабов: город не только разграбили подчистую, но еще потом и сожгли дотла. Так вот его командира Джеймса Монтгомери даже не пожурили за это откровенное военное преступление, а он высокомерно заметил: «южане должны почувствовать, что это настоящая война, и что они должны быть сметены рукой Бога».

Так что суд над Турчаниновым был откровенной попыткой сведения счетов между поссорившимися командующими! И, тем не менее, именно благодаря этому суду он прославился на всю Америку сначала как «Безумный казак», а затем как генерал, которому покровительствует сам Линкольн.

К сожалению, о других русских участников Гражданской войны в США известно очень мало. А ведь их энтузиазм достоин восхищения! Так, сообщалось о русских моряках, которые сбежали со своих кораблей в американских портах, чтобы присоединится к армии северян (возможно среди них были и матросы эскадр Лесовского и Попова). Один из них, Владимир Магазинов, поступил на службу в артиллерийский полк.

Среди русских эмигрантов, записавшихся в федеральную армию, большое уважение получил Петр Петров (Питер Петрофф) из Санкт-Петербурга, который даже получил капральские нашивки, хотя вообще не говорил по-английски! Несколько русских добровольцев служили в 19-м полку под командованием Турчанинова. Среди них был грузинский князь Александр Эристави (в американской прессе его величали принцем). Как и Турчанинов, ранее он был офицером русской армии,  пока однажды не ударил по лицу оскорбившего его командира. Сумев сбежать из-под ареста, Эристави  сел на пароход в Америку и 16 октября 1861 года прибыл в Нью-Йорк, и вскоре записался добровольцем в 19-й полк.  Еще один русский солдат этого полка, сержант Александр Смирнов, погиб 20 сентября 1863 года в бою при Чикамоге.

В армии генерала Гранта служили русские капитаны Нестор Литвинов (дослужился до полковника) и Алексей Лесток. По мнению американских журналистов, занимавшихся темой участия эмигрантов и иностранных добровольцев в Гражданской войне, русских среди них были сотни. В том числе и жители Русской Америки (Аляски), не оставшиеся равнодушными к событиям в Соединенных Штатах.

Судьба некоторых участников Гражданской войны в США была весьма необычна – хоть романы о них пиши! Например, Николай Данилович (происхождение неизвестно) был из числа тех русских, кто воевал за Конфедерацию (таких были десятки) в 10-м Луизианском полку. В 1862-м Данилович попал в плен к северянам, присягнул Союзу и далее воевал уже в Мэрилендском кавалерийском полку. После 1864-го он продолжил службу, отправившись на Дикий Запад и  участвуя в войнах с индейцами.