Самые высокооплачиваемые кумиры современного спорта просто "бедняки" по сравнению с ним

Достижения величайших спортсменов последних десятилетий пленяют наше воображение не только высочайшим уровнем спортивного мастерства, но и завораживающей привлекательностью их просто невероятного финансового успеха. Ведь большинство из них стали мультимиллионерами, а в число тех, кто уже превысил великолепную отметку в полмиллиарда долларов, входят бомбардир последнего чемпионата мира по футболу Лионель Месси,  самый известный британский автогонщик Формулы - 1 Льюис Хэмилтон, американский баскетболист Джеймс Леброн, величайший испанский теннисист Рафаэль Надаль, выдающийся филиппинский боксёр Мэнни Пакьяо и профессиональный гольфист из США Фил Микельсон. Более того, американский гольфист Тайгер Вудс (он же пятикратный победитель турниров серии "Мэйджор") стал первым современным спортсменом, заработавшим за всю свою карьеру не меньше одного миллиарда долларов, однако по последним сообщениям международных СМИ  его уже догнал и перегнал  швейцарский  теннисист Роджер Федерер, а после него и многократный чемпион  мира  по боксу в пяти весовых категориях Флойд Мейвезер. По части почти столь же больших  денежных доходов не  отстают от них и форвард футбольного клуба "Пари Сен-Жермен" Килиан Мбаппе, которому, как известно, предложили новый миллиардный контракт аж до конца его карьеры, и пятикратный обладатель "Золотого Мяча" Криштиану Роналду, ставший любимцем самых богатых нефтяных шейхов Саудовской Аравии и настоящим баловнем судьбы. 

Что касается чисто финансового успеха, согласно авторитетному американскому финансово-экономическому журналу "Форбс", по состоянию на январь 2023 года  самым богатым спортсменом в мире является Майкл Джордан (лучший баскетболист в истории), состояние которого перевалило за три  миллиарда долларов. Однако следует иметь в виду, что основную часть своих денег он заработал не на баскетбольных состязаниях, а на рекламных контрактах, в первую очередь с Nike (американская транснациональная компания, специализирующаяся на спортивной одежде и обуви), а также и на успешных инвестициях, в первую очередь на владении известным профессиональным баскетбольным клубом "Шарлотт Хорнетс". На втором месте по части чисто  финансового успеха следует 83-летний "пенсионер" Ион Цириак (бывший румынский теннисист и один из самых успешных тренеров многократных обладателей гран-шлемов), однако и тут следует иметь в виду, что основная часть его более чем двухмиллиардного  состояния была сколочена не на призовых деньгах, а на финансовых операциях и инвестициях в очень прибыльные компании. 

 И всё же самым высокооплачиваемым спортсменом всех времен и народов является не Майкл Джордан, не Тайгер Вудс, не Криштиану Роналду и не Килиан Мбаппе, а самый знаменитый римский колесничий Гай Аппулей Диокл, живший в первой половине II-го века нашей эры. Как явствует из статьи "Величайшие в истории. Образ жизни самых богатых и знаменитых древнеримских спортсменов", опубликованной в историческом журнале Lapham's Quarterly, за свою более чем 24-летнюю спортивную карьеру  Гай Аппулей Диокл заработал 35 миллионов 863 тысячи 120 сестерциев - сумму, равную сегодня 15 миллиардам долларов или 12 миллиардам фунтов стерлингов. Другими словами, древнеримский спортсмен, которого римский император Публий Элий Адриан назвал "самым выдающимся из всех  возничих " зарабатывал в среднем около 1 494 296 сестерциев в год или около 124524 сестерциев в месяц. Таким образом, если подсчёты автора статьи действительно верны, получается, что Гай Аппулей Диокл зарабатывал в среднем около 625 000 000 долларов в год или около 52 083333 долларов в месяц. Если же попытаться "конвертировать" эти огромные суммы древнеримских монет в денежные единицы Соединённого Королевства, то получается, что Гай Аппулей Диокл зарабатывал около 500 000 000 современных фунтов стерлингов в год или около 41 000 000 фунтов стерлингов в месяц. Или же, по меньшей мере 9 600 000 фунтов стерлингов в неделю.

 Тут следует непременно уточнить, что автором этой статьи является известный американский знаток классической античности Питер Т. Страк, он же титулованный профессор и заведующий кафедрой классических исследований Пенсильванского университета, а также и автор двух нашумевших в своё время научных монографий: "Рождение символа: античный менталитет в свете древних литературных текстов и упоминаемых в них дивинаций" и "Человеческая природа: когнитивная история интуиции в древности". Известным лишь ему одному способом Питеру Т. Страку удалось подсчитать эту невероятно огромную сумму как в золотом эквиваленте, так и в современных  конвертируемых валютах, скорее всего на основании учёта реальной стоимости золотых римских ауреусов, денариев, квинариев и сестерциев времён династии Антонинов, а также и с учётом инфляции современных валют на протяжении последних  десятилетий. 

 В своих подсчётах профессор Пенсильванского университета опирается на очень скрупулёзную и педантичную отчётность всех расходных операций в регистрах Большого Цирка Древнего Рима, вследствие чего неоднократно переписанные на недолговечном пергаменте цифры оказались высеченными и на постаменте мраморного монумента, воздвигнутого в честь "самого выдающегося из всех  возничих ". К тому же,  Гай Аппулей Диокл был настолько любим и хорош в своём опасном спорте, что подобные монументы с тщательным перечислением его побед, наград и всех заработанных им денежных сумм были воздвигнуты не только в Риме, но и в других крупных городах, где проводились такие соревнования с его участием.   
 
Однако самая великолепная скульптурная композиция, притом с самой большой и содержательной надписью, в которой указаны почти все суммы заработанных им денег, была установлена у самого входа во второй по своей величине и монументальности римский Цирк Нерона в 146 году нашей эры,  в честь его последней громкой победы на этом ристалище и по случаю выхода на пенсию в возрасте сорока двух лет и семи месяцев и двадцати трёх дней. Примечательно, что эти же предельно точные суммы выгравированы и на его памятной мраморной стеле, которую его сын и дочь установили в городке Пренесте (современной Палестрине), где Гай Аппулей Диокл провел свои последние годы жизни перед безвременной  кончиной. 

 Таким образом, можно констатировать, что все сегодняшние кумиры гольфа, баскетбола, футбола, тенниса и других видов спорта  попросту "бедняки" по сравнению с самым знаменитым гонщиком античной Формулы - 1, ведь состояние бесстрашного римского возничего было намного больше всех их состояний вместе взятых. Другими словами, ни одна из вышеупомянутых звёзд современного закоммерциализированного  спорта не сопоставима с кумиром самых беспощадных и кровавых античных ристалищ, и это при всём при том, что он накопил эту просто невероятно громадную сумму денег в виде "чистых" призовых, не подписывая умопомрачительных  многомиллионных контрактов с национальными и  транснациональными спонсорами, не участвуя в современных навязчивых телевизионных рекламах и даже не имея понятия о маркетинге, финансовых рынках и  банковских операциях. Да что там говорить... Ведь, если хорошенько вдуматься, заработанные им деньги более чем вчетверо превышают рыночную стоимость знаменитого мадридского "Реала", которая оценивается "всего лишь" в 3,645 миллиарда долларов, и это несмотря на то, что этот футбольный клуб считается  одним  из самых богатых и престижных в мире.

В уже упоминаемой нами статье  историк классической античности Питер Т. Страк подсчитал, что 24-летний заработок этого бесстрашного колесничего-гонщика впятеро превысил доходы самых богатых римского сенаторов того времени, а также и самых высокооплачиваемых губернаторов провинций,  фактически превратив его в самого богатого человека после самого императора. К тому же, профессор Чикагского университета подсчитал, что общего заработка Диокла в 35 863 120 сестерциев было бы достаточно для того, чтобы в течение целого года содержать основную часть населения Вечного  Города, которое большей частью было настолько безработным и обнищавшим, что обеспечивалось основным очень необходимым пропитанием за счёт римского государства. И это при всём при том, что население столицы Римской Империи того времени составляло около миллиона человек

 Более того, по мнению того же Питера Т. Страка, этой огромной суммы денег было бы вполне достаточно, чтобы на протяжении двух месяцев покрыть все расходы на содержание всех 33 легионов и около 400 отдельных вспомогательных когорт и нумерусов-полков вооружённых сил  Римской Империи. И это несмотря на то, что общая численность римской армии на пике её развития в годы правления императоров из династии Антонинов составляло около 450 000 человек. Вовсе не случайно, профессор классических исследований Чикагского университета приводит довольно интересные аналогии с огромными военными расходами США, утверждая при этом, что заработанных Гаем Аппулеем Диоклом призовых денег наверняка хватило бы и для покрытия зарплат всех американских военнослужащих в течение того же двухмесячного периода времени. 

И всё же нам  и нашим читателям как-то не очень верится, что какой-то древнеримский колесничий мог заработать в пятнадцать раз больше чем Тайгер Вудс, Роджер Федерер, Флойд Мейвезер или Криштиану Роналду. Ведь, если хорошенько подумать, в древнеримском колесничном спорте никак не могло быть больше денег чем в современном до предела закоммерциализированном и медиатизированном спорте с его просто умопомрачительными многомиллионными контрактами, призовыми фондами, национальными и транснациональными спонсорами и архи-выгодными рекламными сделками.  Так неужели такой известный американский знаток классической античности как Питер Т. Страк попросту несёт пургу, утверждая, что Гай Аппулей Диокл заработал 35 миллионов 863 тысячи 120 сестерциев - просто умопомрачительную сумму, равную, по его словам, 15 миллиардам долларов или около 12 миллиардам фунтов стерлингов? 

Давайте попробуем разобраться ответом на этот вопрос, тщательно взвесив все аргументы за и против. И начнём мы не с самого Гая Аппулея Диокла, а с истории жизни и драматических передряг его куда менее известного отца-гладиатора, который был дважды приговорён к смерти как непримиримый враг Рима, но сумел-таки выжить с помощью самого богатого римского сенатора, который добился его освобождения и реабилитации через много лет. Эта драматическая история интересна ещё и тем, что 23 года спустя, отцу Гая Аппулея Диокла предстоит трагически умереть в плену у своих же бывших африканских союзников в борьбе против ненавистных ему римлян. Уверяем вас, что история его жизни ничуть не менее интересна и загадочна чем история жизни его сына, ставшего величайшим чемпионом античных колесничных гонок и даже самым высокооплачиваемым спортсменом всех времён. 

Но перед тем как продолжить чтение этой интереснейшей статьи вам следует непременно ознакомиться с некоторыми особенностями структуры древнеримских имён, особенно в том что касается имён римских рабовладельцев  и имён их освобождённых рабов, превращённых в либертинов- вольноотпущенников. Иначе вы будете просто недоумевать и даже негодовать по поводу того, что имена раба-вольноотпущенника и освободившего его хозяина звучат почти одинаково или мало чем отличаются. Или же по поводу того, что в Древнем Риме у отцов и сыновей могли быть одни и те же имена, абсолютно ничем не отличаясь. 

Особенности структуры древнеримских имён  

Во-первых, следует иметь в виду, что мужские имена древнеримских свободнорождённых граждан состояли не из привычных нам фамилии, имени и отчества, а из трёх совершенно разных компонентов: личного имени данного человека, или преномена (praenomen), его родового имени, или номена (nomen), и его индивидуального прозвища или наименования ветви  его рода, когномена (cognomen). Например, такое известное древнеримское имя как Гай Юлий Цезарь "расшифровывается" следующим образом: Гай из рода Юлиев, из родовой ветви Цезарей, а имя великого оратора и политика Марка Туллия Цицерона - Марк из рода Туллиев, из родовой ветви Цицеронов. В случае присутствия в имени человека его индивидуального прозвища, как, например, в имени известного древнеримского поэта Публия Овидия Назона, оно может "расшифровываться" следующим образом: Публий из рода Овидиев, по прозвищу Назон(Носатый), а на примере известного древнеримского историка Публия Корнелия Тацита - Публий из рода Корнелиев, по прозвищу Тацит (Молчаливый). В то же время когномен известного античного географа и историка Страбона переводится как Косоглазый, откуда и медицинский термин для косоглазия - страбизм.

 Во-вторых, следует иметь в виду, что рабы "варварского" происхождения сохраняли свои "варварские" имена, только если эти имена были очень легко произносимыми для римлян. Если их имена были труднопроизносимыми, превращённые в рабов "варвары" получали новые имена, в лучшем случае легко произносимые имена греческого происхождения, а в худшем случае, просто номера (Первый, Второй, Третий...) или прозвища, указывающие  на его происхождение, место рождения или принадлежность к определённому "варварскому" племени, например: Тракс - Фракиец или уроженец Фракии, Дакус - Дакиец или уроженец Дакии, Сир - Сириец или уроженец Сирии, Галл - Галл или уроженец Галлии, Афр - Африканец или уроженец Африки, Коринтус - Коринфянин или уроженец города Коринфа, Ас - Азиат или уроженец Азии, Фрикс - Фригиец или уроженец Фригии. В то же время, среди рабов-гладиаторов  иногда встречаются древнегреческие имена с определённой мифологической, воинственной или героической коннотацией, такие, например, как Арес,  Аякс,   Ахилл, Гектор, Менелай, Спартан (прошу не путать с именем Спартака), а среди домашних смазливых рабов для любовных утех римлян гомосексуалистов можно встретить имена, напоминающие названия растений или камней:  Адамант, Нарцисс, Сардоник, и так далее.

В-третьих, следует иметь в виду, что отпущенный на  свободу раб, как правило, становился вольноотпущенником без римского гражданства и, чаще всего, получал личное и родовое имя своего бывшего хозяина, а своё прежнее имя сохранял только в качестве отличительного когномена. Например, тот же Гай Аппулей Диокл , которого раньше звали просто рабом Диоклом, освободившись из неволи, получил личное и родовое имя своего бывшего господина Гая Аппулея Ветониана, который стал его патроном и в то же время его "однофамильцем". Таким образом, бывший раб-лузитанец по имени Диокл стал клиентом своего бывшего господина, вольноотпущенником без римского гражданства, а его прежнее имя стало звучать по новому - Gaius Appuleius libertus Diocles  или попросту Gaius Appuleius Diocles. 

 В-четвёртых, следует иметь в виду, что у древних римлян сыновья довольно часто наследовали все три имени отца, следовательно в одной и той же семье иногда оказывалось по несколько человек с одинаковыми именами. Другими словами, у древних римлян было в порядке вещей, чтобы сын получал при рождении полное имя своего отца, в результате чего их состоящие из трёх компонентов имена звучали абсолютно  одинаково.Так, например, отца знаменитого римского императора-завоевателя Марка Ульпия Траяна звали точно также - Марк Ульпий Траян. Или же знаменитый политик и оратор Марк Туллий Цицерон имел  точно такое же имя как и его отец. 

Кем был его отец и почему он не мог быть "владельцем крупной шиппинговой компании"

 Вне всякого сомнения, Гай Аппулей Диокл был одним из лучших цирковых возничих своего времени, однако о его жизни и спортивной карьере нам известно довольно мало, а о его происхождении и родителях, не намного больше. Тем не менее, на основании имеющейся на данный момент неполной и обрывочной информации, можно с абсолютной уверенностью утверждать, что  Гай Аппулей Диокл родился в 104 году нашей эры, в очень хорошо укреплённом  городке Ламекуме  (ныне город Ламегу в Португалии), на территории очень проблемной и неспокойной тогда императорской провинции Лузитания, со столицей в очень живописной и процветающей  колонии римских ветеранов  Эмерита-Августа. 

Этот неоспоримый на сегодняшний день факт подтверждён ещё и тем, что Гай Аппулей Диокл  вошёл в историю античных  гонок под своим очень известным тогда спортивным агноменом Ламекус (то есть Ламекянин), надолго прославив этим свой ничем до того не примечательный лузитанский городок. И, конечно же, уже в наши дни в память о нём и о его спортивных достижениях  была воздвигнута мраморная статуя, возвышающаяся на вершине фонтана перед садом, ныне известным как Жардим-ду-Кампу,  как раз перед представительным зданием муниципалитета современного португальского города Ламегу. Примечательно, что в этом же городе до сих пор сохранилось большое изразцовое панно, изготовленное известным художником Хорхе Коласо, на котором этот знаменитый древнеримский спортсмен-гонщик изображён на квадриге - античной гоночной колеснице, запряжённой четвёркой лошадей .

Что касается его происхождения и социального статуса, на просторах интернета можно найти множество статей с диаметрально противоположными версиями, в том числе и очень интересную англоязычную статью, в которой Гай Аппулей Диокл представлен как чрезвычайно целеустремлённый и амбициозный сын одного из самых богатых судовладельцев-транспортировщиков египетского зерна в бассейне Средиземного моря. И, что самое главное, воображаемый в этом художественном рассказе Гай Аппулей Диокл  решил стать гонщиком на колесницах не ради огромных призовых денег, которые, видите ли, его совсем не волновали и не интересовали, а исключительно ради бессмертной славы самого великого чемпиона в истории этого спорта. Чтобы прославить своё имя в веках, он якобы упросил своего очень богатого отца купить ему несколько гоночных колесниц, а также и самых породистых быстроногих коней, после чего посвятил себя ежедневным и очень  упорным тренировкам, причём ещё с самого раннего подросткового возраста. 

Рассказ написан очень хорошо, но вся проблема в том, что весь сюжет и действие этого опуса построены на совершенно ошибочной предпосылке, что гоночный спорт того времени был уделом очень богатых аристократов, и это, видите ли, по той простой причине что приобретение, содержание и отбор быстроногих породистых лошадей требовали огромных денежных расходов. Таким образом, по мнению того же автора, самый результативный чемпион в  воображаемом им аристократическом виде спорта не мог появиться из ниоткуда, или из каких-то тривиальных и  необеспеченных социальных низов. По версии автора он мог родиться только в знатной и очень богатой семье, которая имела достаточно денег, чтобы  обеспечить его наилучшими гоночными лошадьми и самыми опытными тренерами для  ежедневной подготовки к соревнованиям ещё с самого раннего подросткового возраста. А ещё, этот же автор пытается нас убедить в том, что воображаемому герою его рассказа удалось остаться непобеждённым  только потому, что он ничуть не боялся смерти или увечий и никогда не думал о призовых деньгах во время гоночных состязаний, сохраняя при этом непоколебимое самообладание, хладнокровие и выдержку. 

Но так ли это было на самом деле? Ведь, согласно имеющимся на данный момент эпиграфическим текстам, Гаю Аппулею Диоклу удавалось выходить победителем и лучшим из лучших далеко не всегда, также как этого не удавалось ни одному из его знаменитых предшественников или соперников. К тому же, согласно суровым древнеримским законам того времени, свободнорождённым римлянам было строго запрещено участвовать в спортивных состязаниях, особенно в "позорнейших" для их восприятия гонках на колесницах, которые были уделом рабов и вольноотпущенников. В отличие от древнегреческих олимпийских гонок, в которых могли принимать участие самые знатные аристократы и даже члены царских семей (а иногда и особы женского пола - например спартанские принцессы Киниска и Эврилеона,  которые соревновались с сильнейшими колесничими-мужчинами, став чемпионками Олимпийских игр), в древнеримских гонках колесниц могли участвовать только вольноотпущенники или рабы. И, что самое главное, древнеримских колесничих набирали из обращённых в рабство или освобождённых из рабства лузитанцев, кельтиберов, галов, греков и македонян, для которых эти гонки на колесницах были самыми что ни на есть "национальными видами спорта". 

Таким образом, Гай Аппулей Диокл никак не мог быть этаким знатным и бесшабашным римским подростком, ежедневно рискующим своей жизнью на  тренировках ради достижения какой-то иллюзорной славы величайшего чемпиона всех времён. К тому же, частично сохранившаяся эпитафия на могиле его отца никак не свидетельствуют о знатном римском происхождении Гая Аппулея Диокла. Так, например, на одном из плохо сохранившихся фрагментов этой латинской надписи специалистам удалось разобрать, что Гай Аппулей Диокл (Старший) был "...верным и вечно благодарным клиентом своего щедрого благодетеля и патрона Гая Аппулея Веттониана, высокочтимого римского сенатора, благороднейшим образом сдержавшего своё слово и освободившего его из рабства в 851 году"( от основания Рима). На другом частично сохранившемся фрагменте написано, что Гай Аппулей Диокл (Старший) был " самым честным и порядочным поставщиком свежей рыбы и других даров Внешнего моря (то есть Атлантического океана)  для семьи и родственников благороднейшего легата-прокуратора Квинта Акуция Файенана, а также и для семей столь же благородных офицеров и муниципальных магистратов-эдилов колонии  Эмерита-Августа и других близлежащих городов, которые ценили его при жизни и опечалились после его  смерти от рук жестоких мавретанских тиранов." 

Однако из этого же фрагмента частично сохранившейся надписи португальским учёным удалось разузнать, что Гай Аппулей Диокл (Старший) вовсе не погиб в стычке с пиратами, а был ими тяжело ранен и взят в плен, но так и не дождался своего освобождения, скончавшись от ран ещё до получения его похитителями очень значительного  выкупа. И, что самое главное и интересное, в этом же фрагменте текста указывается, что полагающийся в таких случаях погребальный обряд трупосожжения был выполнен  не где-нибудь в Римской Испании, а в "одичалом" мавретанском Рутубисе -  пиратской "столице" без законов и правил, расположенной на западном побережье Северной Африки, немного южнее  оккупированной римлянами Тингитанской Мавретании. Как явствует из этого же текста, о выполнении этого очень необходимого религиозного обряда позаботились не сами мавретанские пираты, а его ближайшие друзья-товарищи по делу, а также и  военнослужащие (milites) приданного ему охранения, которые, как оказывается, были захвачены в плен вместе с ним. Они то и привезли на родину урну с его прахом, но только после того  как мавретанские пираты получили за его прах и остальных выживших  пленников огромную по тем временам сумму денег - 700 000 золотых сестерциев.

Итак, из этой лишь частично сохранившейся надписи мы узнали, что  его достаточно прибыльный "семейный бизнес" был связан с доставкой свежих деликатесных морепродуктов для знатных пиршеств военного губернатора-прокуратора Лузитании Квинта Акуция Файенана, а также и для других состоятельных семей представителей высшего сословия  римской колонии  Эмерита-Августа и других близлежащих муниципиев. И, что не менее важно, мы узнали, что Гай Аппулей Диокл (Старший) попал в плен не один, а вместе с группой своих ближайших друзей и товарищей по делу, а также и с некоторыми ранеными римскими легионерами из приданного им подразделения военного охранения.

На основании этой частично сохранившейся информации авторы некоторых опубликованных в Интернете англоязычных статей утверждают, что Гай Аппулей Диокл (Старший) скорее всего был очень богатым предпринимателем, попавшим в плен к мавретанским пиратам после того как те захватили самый важный из его кораблей в прибрежных водах Атлантики. И это, видите ли, по той простой причине, что в этой же надписи указано, что он был поставщиком  деликатесных морепродуктов для знатных пиршеств губернатора-прокуратора Лузитании Квинта Акуция Файенана, а также и для других состоятельных семей представителей высшего сословия  римской колонии  Эмерита-Августа и других близлежащих городов. 

Другими словами, аргументация этих англоязычных авторов построена на том, что поставщиком такого важного и состоятельного человека как военный губернатор-прокуратор Лузитании Квинт Акуций Файенан, который был императорским легатом-командующим расквартированного в Римской Испании Легиона VII "Гемина" (лат. Legio VII Gemina Pia Felix), мог стать только очень состоятельный предприниматель или довольно близкий и доверенный ему человек. Ведь, не будь он очень  состоятельным или доверенным ему человеком, легат Квинт Акуций Файенан не стал бы принимать от него рыбу и морские деликатесы для своих родных и близких. И, конечно же, не стал бы обеспечивать охрану его корабля солдатами вверенного ему Седьмого Парного Легиона. К тому же, как указано в этом же фрагменте надписи, Гай Аппулей Диокл (Старший) обеспечивал деликатесными морепродуктами не только резиденцию  военного губернатора-прокуратора Лузитании, но и дома столь же благородных римских офицеров и муниципальных магистратов-эдилов близлежащих городов, что свидетельствует о том, что Гай Аппулей Диокл (Старший)  действительно был очень богатым для своего времени предпринимателем, пользующимся большим уважением и доверием со стороны римских властей.

А ещё, подчёркивают эти же англоязычные авторы, Гай Аппулей Диокл (Старший) был захвачен в плен не один, а вместе со своими товарищами по делу и ранеными римскими легионерами, за которых мавретанские пираты запросили огромнейший по тем временам выкуп в 700 000 сестерциев. Разве стали бы они требовать столько денег за их освобождение, вопрошают они, если бы Гай Аппулей Диокл (Старший) и его ближайшие друзья  не были богатыми и важными людьми. Будь они простыми и небогатыми людьми, их просто продали бы в рабство вместе с ранеными воинами  охранения, а об их освобождении из плена никто из местных богачей не стал бы заморачиваться.

Однако самым главным аргументом этих англоязычных авторов является то, что такой огромный выкуп в 700 000 сестерциев был всё-таки выплачен мавретанским пиратам, и это несмотря на то, что Гай Аппулей Диокл (Старший)  скончался в плену от полученных ран. Как полагают эти же авторы, если бы  Гай Аппулей Диокл (Старший) не умер от полученных ран, мавретанские пираты наверняка запросили бы за их освобождение не 700 000 сестерциев, а целый миллион, что вполне соответствовало бы состоянию богатого римского сенатора. Другими словами, они полагают, что изначально требуемая пиратами сумма выкупа могла быть даже значительно выше указанной в надписи, следовательно нельзя исключить что она была занижена только после того, как "самый важный и богатый из пленников скончался".

Со всеми этими аргументами англоязычных авторов мы могли бы в определённой мере согласиться, однако здесь, как говорится, не всё так однозначно. Ведь дьявол, как известно, кроется в деталях. Чаще всего, в мелких, но очень важных деталях.

Во-первых, Гай Аппулей Диокл (Старший) и его семья были официально причислены к среднему классу или цензу налогообложения, следовательно ни о какой принадлежности к высшему классу богачей Римской Империи не может быть и речи. Из этого следует, что Гай Аппулей Диокл (Старший) никак не мог быть "богатым владельцем шиппинговой компании", как утверждают эти англоязычные авторы, то есть он никак не мог быть этаким античным Мистером Твистером, "бывшим министром... владельцем заводов, газет, пароходов" (по очень известному стиху советского поэта Самуила Маршака).

Во-вторых, Гай Аппулей Диокл (Старший)  и его семья проживали в маленьком и ничем не примечательном городке Ламекуме, расположенном не на морском берегу, а в нескольких сотнях километров от ближайшего атлантического побережья, впрочем как и все города римской провинции Лузитании. Будь он "богатым владельцем шиппинговой компании", как утверждают эти ангоязычные авторы, он скорее всего проживал бы в Риме или же в его главном порту имперской эпохи Portus Augusti или Portus Romae, в худшем случае - в таких центрах оживлённой средиземноморской торговли как Александрия, Карфаген, Путеолы, Брундизий, Мизена, Неаполь, Салернум, Регий, Таррацина, Тарент, Бариум, Тергест, Хидрунтум, Пола, Тергест, Нарбо, Кесария Мавретанская.

В-третьих, как вы узнаете из продолжения этой статьи в одном из следующих выпусков нашей публикации, Гай Аппулей Диокл (Старший) был вовсе не простым освобождённым рабом-вольноотпущенником, а бывшим гладиатором и бестиарием Колизея и Большого Цирка, притом представителем очень храброго и воинственного "варварского"племени лузитан или кельтиберов, которые никогда не были мореходами и торговцами на морях, как, например, древние греки, этруски, финикийцы или карфагеняне. С такой "варварской" и "сухопутной" родословной Гай Аппулей Диокл (Старший) вряд ли смог бы разобраться во всех тонкостях судоходства и морской торговли, чтобы за столь короткий срок стать очень "богатым владельцем судоходной или шиппинговой компании", как утверждают эти авторы.

В-четвёртых, из частично сохранившейся надписи его надгробного памятника известно, что Гай Аппулей Диокл (Старший) был освобождён из рабства в 851 году и скончался от полученных ран в 874 году от основания Рима или же в 121 году от рождения Христа. Из этого следует, что после освобождения их рабства он прожил около 23 лет в статусе вольнотпущенника и клиента Гая Аппулея Веттониана. Возникает вполне закономерный вопрос, разве смог бы освободившийся из рабства воин-лузитанец, скорее всего не обладающий  выдающимися  деловыми качествами и каким-нибудь значительным первичным капиталом, стать очень "богатым владельцем судоходной или шиппинговой компании"  за столь короткий срок. И даже если он каким-то чудом сумел бы стать таким богатым и преуспевающим дельцом античного торгового судоходства, разве остался бы он в своём прежнем зависимом статусе простого клиента, то есть "...верным и вечно благодарным клиентом своего щедрого благодетеля и патрона Гая Аппулея Ветониана", как было высечено на сохранившемся фрагменте его мраморного надгробного памятника.

Но ведь на другом сохранившемся фрагменте его мраморного надгробного памятника очень ясно и понятно написано, что он был " самым честным и порядочным поставщиком свежей рыбы и других даров Внешнего моря (то есть Атлантического океана)  для благороднейшей семьи досточтимого легата-прокуратора Квинта Акуция Файенана, а также и для семей столь же благородных офицеров и муниципальных магистратов-эдилов колонии  Эмерита-Августа и других близлежащих городов, которые ценили его при жизни и опечалились после его  смерти от рук жестоких мавретанских тиранов." К тому же, там столь же ясно и понятно написано, что он был захвачен в плен мавретанскими пиратами, которые разбойничали на морях, нападая в основном на торговые и рыболовецкие корабли.

С этим утверждением тоже не всё так однозначно, как кажется упоминаемым нами англоязычным авторам.

Во первых, римская колония  Эмерита-Августа и другие близлежащие города-муниципии были расположены не на берегах Атлантического океана, а на довольно-таки большом расстоянии в несколько сотен километров от ближайшего морского побережья, следовательно доставка  "свежей рыбы и других даров Внешнего моря" не могла осуществляться на кораблях. Оперативную доставку "свежей рыбы и других даров Внешнего моря"  можно было осуществить только по суше и только в ночное время суток, вероятнее всего переоборудованными скоростными гоночными колесницами, для того чтобы уберечь эти скоропортящиеся продукты от жары.

Во вторых, упомянутые в частично сохранившейся надгробной надписи мавретанские пираты, свирепствовали не только на морях, но и на суше, особенно на территориях испанских провинций Римской Империи. Ещё с незапамятных времён кельтиберские поселения средиземноморского и атлантического побережья Пиренейского полуострова подвергались постоянным набегам пиратов-мавров, которые, как правило, высаживались небольшими грабительскими шайками с одного или нескольких примитивных плавучих средств. С появлением на берегах Мавретании и Пиренейского полуострова финикийцев, карфагенян и этрусков, мавры научились строить большие и добротные корабли, используя для судостроения качественную древесину из густолесистых тогда Атласских гор. 

Их  военно-морская мощь значительно возросла к середине I первого века нашей эры, после того как римский император-безумец Гай Калигула казнил последнего мавретанского эллинизированного царя Птолемея (внука знаменитой египетской царицы Клеопатры), которого пригласил к себе в Рим как своего близкого родственника. Причиной, побудившей спятившего деспота отдать такой преступный приказ, послужила роскошная пурпурная тога берберского царя, которую тот надел перед тем как появиться на трибуне Колизея, ведь по мнению Калигулы, пурпурную тогу имел право надевать только римский император. 

Известие о казни Птолемея в Риме всколыхнуло всю Мавретанию и там вспыхнуло новое мощное антиримское восстание. После её жестокого и кровавого подавления легионами нового императора Клавдия, значительная часть мавретанской знати и мирного населения покинула захваченную римлянами страну, найдя прибежище в густолесистых тогда Атласских горах, а также и на северо-западном побережье африканского континента, где господствовали родственные им пираты Рутубиса. Более того, значительная часть сухопутной армии и почти весь царский флот под командованием наварха и последнего представителя местной династии Масиниссидов  примкнули к тем же пиратам, в результате чего население "одичалого" Рутубиса  возросло в несколько раз, превратив эту своеобразную античную Тортугу в настоящее пиратское государство с эффективной военной и гражданской администрацией и хорошо организованными  вооружёнными силами, способными вести настоящие  военные операции против римлян.

Это новоиспечённое пиратское государство сыграет очень значительную роль в тех кровавых событиях, которые приведут к тому, что отец Гая Аппулея Диокла поднимет военный мятеж против римлян и будет дважды приговорён к смерти как самый непримиримый враг римского императора Домициана. После чего его неоднократно бросят на растерзание самым опасным  хищникам на окровавленных аренах Колизея и Большого Цирка, а ему придётся  драться с ними за своё выживание на протяжении нескольких очень долгих лет. Но обо всём этом вы узнаете во второй части этой большой и очень интересной статьи.