ПОЧТИ БЕССОННИЦА

…Еще и музыка слышна
негромкая. Я слушал долго.
Спокойной ночи, тишина!
Спокойной ночи, вечер добрый!

Наверно этот мир хорош
для многих, даже очень многих,
среди нехоженых калош
на вулканических дорогах.

Пора обычаев и сил,
которых не хватает вечно.
И удивление, что сыт,
и умиление над свечкой.

И счастье ощутив сполна,
вдруг засыпать, не засыпая…
Еще и музыка слышна?
Какая музыка?
Смешная…

***
Об этом можно только, если скрипки
Вдруг завелись и… горечь наизусть.
Над правым уголком моей улыбки
Потертая, немолодая грусть.
Что прорастет с бесхозною травою
Обочин, чтоб остаться на века?
Скрипач, уймись! С кошачьей головою
Тебе не совладать уже никак.
Ведь были люди… Ну, а мы-то кто же?
Последыши? Что толку вопрошать?
Утихла музыка. И тишина тревожит,
И не дает ни думать, ни дышать.

ЮБИЛЕЙ
Задворки вежливости - тост,
Умеренно, но все же лживый.
А тамада привычно толст,
Но деловит. Ведь он - служивый.

Он волен только вне стола.
А тут - полет! Летают… штампы.
Бокал советского стекла…
А серебро? У сына в Штатах.

А время тает, как загар,
Пришли воспоминаний блики…
И одинокий юбиляр
В толпе совсем чужих, но близких…

***
Зло написания стихов сильнее водки.
Для утомленных пастухов все люди - волки.
Не человеку человек, не стае стая…
Которую судьбу, побег я замышляю.
Избыть бы родственный порыв к чужому горю,
Дверь в одиночество открыв, с вестями спорю.
Но притаились в уголке чужие книги…
Синичное перо в руке…
Журавльи крики…

МОНОЛОГ ПИГМАЛИОНА

Скульптуру я оставил. Поделом…
И перешел на плошки и на блюдца.
Мне не даются девушки с веслом.
И, более того, не отдаются.

Все чаще я скрываюсь от людей.
И не люблю их! Это, безусловно!
Мне приписали много Галатей!
Хотя была лишь Галатея Львовна.

Мы пили чай, болтали о Леже,
И так спокойно с губ слетали фразы.
А осознал я, что пропал уже
Когда с ней спал. И так четыре раза…

Потом ушла. Сказала, что в кино,
стащила всю наличность на дорогу.
Я жду ее. Причем, уже давно…
Но что-то не приходит, слава Богу..

НА ПЕРЕКРЕСТКЕ

Промчится облако, пыля,
Оставив два десятка луж.
Я потеряю два рубля
На перекрестке павших душ.
Я потеряю…
Но найду
Дыру в кармане от плаща.
Но это горе пережду,
В беседке, свитой из плюща.
Почти сродни тут плющ и плюш -
Одни шипящие в конце.
На перекрестке павших душ
Стою с вопросом на лице.
И умещается вопрос!
И ни к чему теперь ответ,
Тут главное - повесить нос
И стрельнуть пару сигарет.
Хлебнет и спросит: - Кто таков? -
Вдруг чей-то непутевый муж.
Но будет мой ответ суров:
Целитель дум!
Властитель душ!

НА ХОЛМЕ

С вершины, где дыхание твое
Учащается и вечно биты фонари,
Улица свисает, как белье,
И домов-прищепок штуки три.

Нравы не особенно грубы,
И только в брани слышно слово "мать".
Что поделать: аисты скупы
Или не хотят сюда летать.

Тут словно загород. И нет скопленья тел.
Все знакомы. Тем и хороши.
Плюс торопливый неудачный передел
От блаженства до беспамятства души.

Меж домами доски, как мостки.
На стене: "Серега ты - баран!".
Улица свисает до реки,
А река впадает в океан.
***
За домом, туда, где простор гаражам,
Где мир так свободно заброшен,
Мозолят тропинки шаги горожан,
И лето ленивее кошек.

Где нет утомленных полезностью стен,
Тем более, нудного дела.
И звездами ночью жонглирует степь,
Но очень, увы, неумело.

Ночами тут женщины любят мужчин
Под небом просторным и диким.
А утром причастных к ремонту машин
Сгоняют призывные крики.

И словно охотник идет по следам,
К земле преклоняются лица.
И жизнь почему-то крива, как кардан,
Но вертится, служит и мчится.

***
Как эта улица непрошена.
Тут ждать не стоит новостей.
И больно слышатся из прошлого
седые голоса детей,

с которыми уже подростками,
из лихости, чего-то ради,
легко менялись перекрестками
судьбы. И в общем-то, не глядя.

Но жду. А видится мне лучшее
и восклицанья удивленные,
но словно выстрелы в минувшее
звонки ночные телефонные.

Стою, сосредоточен полностью,
и проступают в тишине
седые люди с детским голосом,
который слышен только мне.

МОНТЕ-КРИСТО

Когда беспощадные мысли он выучил,
С грядущим еще предстоял разговор.
Но беден, как Золушка после полуночи,
И верен, как Санчо, но так же хитер.

Сгущались понятия зла, да и сам он
Лишь сгусток мечты… Но мечта-то черна!
К выходу в свет приготовили саван.
Наденет и это. А дальше волна…

И яблоки, но не из райского сада,
Раздаст он поздней… Не составит труда!
Он бледен, жесток, он вернулся из ада!
Он знает там все! Но вернется туда!
***
Неудачник Чичиков озабочен погоней
за счастьем. Вот сейчас, вот-вот схватит,
но ускользают удача и счастье… А люди в погонах
уводят куда-то. Вопросы, ответы: - С какой это стати
вам мертвые души?
- А где взять живые?
Нет, Чичиков так не ответит. Он ответит улыбкой
и шаркнет ногою. Ну, что же, ему не впервые.
Мужскую слезу он смахнет мягкой лапкой
и каяться станет - привычно, упорно, умело…
И снова за старое. Он - неудачник итога!
А сам процесс занимателен.  Верное дело!
Не вышло? Но он уповает на Бога,
слегка на себя, а еще на великую подлость,
постигшую многих и многих сограждан давненько.
Летать не приучен! Поэтому станет он ползать.
Может обломится домик, а то и сельцо, деревенька… 

МОНОЛОГ ГЕРТРУДЫ

Надеялась, ждала, чуть не зачахла, а сыну, между прочим, тридцать лет… Раскаянье приходит, но не часто. А как прогнать его? О, это мой секрет.

Хм… Обожаема молвою…
Другому верная жена -
Я так мечтала стать вдовою!
Яд… И проблема решена.

Конечно, что-то выйдет боком, страшней, смешней… И оттого мой суженный, милей мне больше исчадья - сына моего.

Я выбрала себе супруга,
И с ним я прожигаю дни!
Ну, что нахмурилась, подруга?
Вина, Офелия, плесни!

О.Гришиной

Ну, что ты натворила, Настя?
И, что за дичь: - Так суждено...
В порыве боли или страсти
Убил бы, ирод, все равно!

Тебе б в княгини... Не по чину?
Князь, как ягненок, но в тоске.
А смесь гусара и купчины,
Как будто смерть на поводке!

Как вы похоже непохожи!
Ножом коснулся, как виной,
Усталый человек - Рогожин -
И ненавистный, и родной...

МАРГАРИТЕ

Бегут пешеходов отряды,
Как по столу муравьи.
Безумие желтой отравы
Цветы, Маргарита, твои.

Я грешен. И я недостоин
Ни света,
Ни цвета,
Ни слов!
Бездарной тревоги историк,
Придумщик у шороха снов.

В предательстве, словно в коросте,
Но вновь размыкаю уста.
И я приведу тебя в гости
Туда, где и ты нечиста!

Не весело? Что ж… Но не скучно!
Придут поражения вновь…
Мы станем с тобой неразлучны,
А скажут, что это любовь.

Забыты раздолье и драка
Жизнь тянется словно обоз.
Змеиная логика страха
Ужалила душу всерьез.

И правы лишь те, кто неправы,
А время, как лошадь, сбоит…
Безумие желтой отравы
Цветы, Маргарита, твои.

ДВОЕ

Глянет с улыбкою - он воспарит.
Глаз свой прищурит - он ниже травы.
Толку от Мастера?
Без Маргарит
Все мастера -  подмастерья. Увы!

Вечер трусливо распахнутых глаз,
Странных-престранных, болезненных тем…
- Ведьму встречали?
- Да! В общем, не раз!
Любим их, любим! И… ведь насовсем!

Ясно. От чистого мало вреда.
Странно. От вредного нет чистоты.
Ходишь, гулящая, но иногда
Мне, как дитя, улыбаешься ты.
…………………………………….
Что же он медлит? А ночи покров
Тоньше и тоньше. Мне скоро пора.
Нет Маргарит, если нет Мастеров.
Впрочем, какие они Мастера?

ЖЕНА ЛОТА

Не оглядывайся! Там те, кто близок, но
Пойми спасенье всем, увы, не суждено.
Иди, куда ведут. Смотри себе вперед,
Надейся, что Господь тебя ведет…

От любви былой
Лишь зола в огне.
Явь черна и мне
Кажется смолой.

Ломкие слова,
А вокруг беда.
Впереди вода,
Словно яд мертва.

В будущий успех
Верится с трудом.
Позади Содом,
Молодость и смех.

Налетела грусть,
Стиснула мне грудь.
Я не сдюжу путь.
Лучше оглянусь…

***
Мгновения вопреки
традиции исчезать,
никуда не уходят, оставаясь мозаикой в калейдоскопе и
покрутишь прошлое
и, кроме твоей строки,
останутся за-
стенчивые слова: добрые, легкие, жестокие.
Застенчивые слова... Но это полнейший бред!
Кому они нужны? Мир увлекается безопасными драмами.
Можно ли вообще без слов? И воспоминаний без?
Просто жить-поживать, любуясь чужими шрамами...
Несносность былых торжеств... Несвязных видений посольства...
Нас превращают в жертв  мгновенья второго сорта.
Лишь море... Где моль - это мили, сжирающие висков серебро.
Море... Прибежище футов под килем, бездонный резерв для Пьеро.
"Мгновения моря" - так, по своим ощущениям, трактовал я латинскую фразу.
Потом узнал перевод и... разочаровался сразу, ибо там не было места мгновениям.
Но для себя для радости и горя, то есть, на любые случаи бытия
"Помни о море" - придумал я!

***

Л.К.

Куда ни глянь - слова.
Гляжу на серозапад.
Там тоже облака. И ветер гонит ночь.
Слезит южновосток. Прибитой пыли запах.
И город потускнел. И некому помочь.

Раздвинув тишину аж до ближайшей рифмы,
Задумывать стихи, как риск или вранье.
И старый парус мой плевать хотел на рифы,
Которые итог и зло, и бытие…

И вечные труды, переходящих поле…
Мне город отдал все, кроме, конечно, сна.
"На свете счастья нет…" Покой? Нет, только воля…
Но и она опять не очень-то нужна.

Постыло ли тепло?
Но так нужны ненастья,
Когда уходишь прочь по утренней траве.
Нам было хорошо. Но ты хотела счастья.
Но как его сыскать в такой глуши, в Москве?

ВОСПОМИНАНИЯ О МОСКВЕ

Сотни верст одна Москва
и ни звука в этом звуке -
прошлогодняя трава -
корм забвения и скуки.

У природы нет… Чего?
Ни хрена нет у природы!
Слово доброе мертво,
но живем же… Спуск пологий.

Ни будильников, ни дат,
станет горькою Тверская…
Неизвестный был поддат.
Станет маяться, раз в мае.

Слышал, где-то мать жива,
но не родина отныне.
Сотни верст одна Москва,
а потом уже пустыни.