"БУРЯТСКОЕ ДЕЛО",

"Бурятское дело" - уголовное преследование двух правозащитниц, активисток местного отделения движения "Солидарность" и "Демократического союза" Надежды Низовкиной и Татьяны Стецуры, длилось почти два года. А началось оно с листовки "Бурятия, не будь Андижаном!" в которой девушки защищали арестованного в Улан-Удэ в ноябре 2008 года имама Бахтияра Умарова, строившего мечеть. Местному ФСБ такая религиозная активность не понравилась: как это, кто-то смеет что-то строить, тем более мечеть, без соответствующего разрешения от чекистов! И на Бахтияра было состряпано "дело" о том, что он якобы подозревается в экстремизме в Узбекистане, хотя Умаров к тому времени уже 9 лет жил в России и даже получил здесь гражданство. Его арестовали, гражданство быстро и незаконно аннулировали, и готовились выдать на расправу узбекским чекистам, а там разговор короткий - пытки и 15-20 лет лагерей.

Вот девушки по этому поводу и выпустили листовку. Но это не Москва, это ж Бурятия, Улан-Удэ! Здесь не то что какие-то листовки, здесь чихнуть без санкции страшновато! А они ещё и несанкционированные пикеты вздумали устраивать. Газету "Свободное слово" раздавали всем желающим.
В общем, местное управление ФСБ и Центр "Э" обрадовались такой смелой гражданской позиции несказанно. Ещё бы, ведь теперь у них появился смысл жизни и деятельности. В Бурятии появились настоящие недовольные режимом, свои, родные диссидентки! Началась настоящая слежка и многочисленные "оперативные мероприятия". Хотя чего там было следить? Девушки своих имен не скрывали, выступали открыто, листовки расклеивали сами. По ночам, в центре города. А за ними следовали оперативные машины. Наблюдали. Фиксировали.

Чекистам очень важно было узнать "кто за ними стоит"! Уж очень им хотелось раскрыть какой-нибудь заговор, никак не укладывалось в чекистском сознании, что кто-то может сам по себе, не за деньги, а по совести кого-то защищать, выступать против государственного произвола, выражать своё мнение, в конце концов!

А уж когда Татьяна и Надежда выпустили листовку, посвящённую 23 февраля - дню депортации народов Кавказа, ингушей и чеченцев, которая называлась "23 февраля - День тра-ура!" и напоминала о сталинских преступлениях, власти поняли, что надо как-то реагировать. Такое вольнодумство они позволить уже не могли. И завертелось уголовное дело по статье 282 УК - за разжигание ненависти сразу к четырем ведомствам - российской армии, ФСБ, МВД и Федеральной службе исполнения наказания - ФСИН.

Причем тут ФСИН? Дело в том, что в процессе дознания выяснилось, что Татьяна Стецура и Надежда Низовкина опубликовали в газете "Свободное слово" статью в защиту волгоградской журналистки Елены Маглеванной, которая в тот момент судилась с тюремными чиновниками. Маглеванная в своих статьях рассказала о пытках заключенных чеченцев в волгоградских колониях, её за это привлекли, вот девушки за неё и заступились. А это уже получается "разжигание ненависти" - к палачам!

Дело длилось давно и расследовалось достаточно вяло. Менялись следователи, проводились экспертизы, одна фантастичнее другой. И было понятно, что, скорее всего дело закончится ничем. Но изменилась ситуация. Надежда Низовкина и Татьяна Стецура разбудили Бурятию. В октябре прошлого года город Улан-Удэ присоединился к протестным акциям "Стратегии-31". Впервые 31 октября в столице Бурятии был проведен митинг с требованием соблюдения властями 31-й статьи Конституции РФ - "Граждане Российской Федерации имеют право собираться мирно без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование". А на 31 декабря был намечен ещё один митинг и организаторами выступали как раз Татьяна Стецура и Надежда Низовкина - сопредседатели местной ячейки движения "Солидарность".

Чекисты и центрЭшники как могли, старались сорвать официально согласованные митинги. Врывались к Надежде и Татьяне домой, задерживали их по любому поводу, вручали какие-то непонятные "предостережения" о недопустимости чего-то там "экстремистского", хотя понятно, что разрешённые властями мероприятия уж никак на бант не тянут. Даже заставили судью назначить заседание именно на то время, когда должен был проводиться митинг. В результате Надежда и Татьяна отказались от какого-либо подчинения властям, в том числе и от подписки о невыезде, мотивируя это тем, что виновными себя не признают, а суд пытается ограничить их конституционные права на выражения гражданского протеста.

Их арестовали 31 декабря, за два часа до начала митинга. Судья наспех подписала постановление о взятии под стражу двух девушек, вся вина которых заключалась в том, что они отстаивали свои убеждения и пошла домой готовить салат оливье. Ёлка у неё наверняка уже была наряжена…

Изначально дело вели к условному приговору. Прокурор запросила по году условно за каждый эпизод правозащитной деятельности подсудимых, а таких эпизодов было четыре. Причём с испытательным сроком на два года. То есть Надежде и Татьяне как бы было предложено: вы, мол, ведёте себя тихо два года, и тогда судимость снимается. Или - два любых нарушения и тогда срок из условного превращается в реальный.

В прениях Татьяна Стецура и Надежда Низовкина весьма убедительно доказали (они обе окончили с красными дипломами юрфак) всю несостоятельность обвинения, а потом, в последнем слове заявили, что не намерены подчиняться никаким ограничениям условного срока и продолжат свою правозащитную и политическую деятельность чего бы это им ни стоило. Также заявили, что и реальный срок их мало беспокоит.

Из последнего слова Татьяны Стецуры:

"Я считаю, что наш пример - исключительный в плане признания своей вины, самообвинительной позиции и отсутствия любых мотиваций на смягчение наказания. Считаю его также особенным и потому, что мы имеем прямой опыт, знания, мы осуществляем мониторинг по всем нарушениям свободы слова. И поэтому изначальное возбуждение процесса, все процессуальные действия велись с учетом этого. И представители государства сознательно шли на все действия в отношении нас, как в отношении противоположной воюющей стороны. А не как просто в отношении подсудимых…

…при этом я понимаю, что наличие приговора с реальным сроком никаким образом на мое поведение не повлияет. У меня есть еще желание, чтобы этот процесс породил бы, как это ни странно, лавину таких же процессов в дальнейшем. Но процессов, которые стали бы результатом того, чтобы люди так же сознательно шли бы на такие же действия. С целью добиться доведения до абсурда суда за убеждения, дискредитации подобных статей и подобных уголовных преследований на территории нашей страны и на территории других государств также…"

Надежда Низовкина, последнее слово:

"Те преследования, которые в отношении нас проводят правоохранительные органы, я не считаю репрессиями в полном смысле слова. Потому что под репрессиями принято понимать гонения на невинных. Я считаю, что мы не есть невинные. Я считаю, что этот суд продемонстрировал все возможности лавирования, все возможности создания какого-то игрушечного процесса, мягкого процесса. Мягче, чем ювенальная юстиция. Мол, вот, мы ведем в отношении вас следствие, и судим вас в течение двух лет, а потом считаем возможным без назначения реального срока лишения свободы добиться вашего исправления. Для того, чтобы общественность не волновалась, для того, чтобы эти законы были признаны не слишком опасными для демократии. Потому, что они не влекут реального, серьезного вреда правам личности.

Что значит обвинительный приговор по сравнению с фактической свободой осужденного? Я считаю, что как раз наоборот. Я считаю, что гораздо важнее обвинительный приговор, совершенно любой, для того, чтобы считать государство репрессивным. Для того чтобы считать, что оно осуществляет гонения на своих политических противников.

…Мне остается только выступить с предупреждением о том, что я не намерена соблюдать никакие нормы отбывания условного срока или каких-то других мер, не связанных с лишением свободы. Что я намерена в дальнейшем заниматься организацией коалиций и политических движений, направленных на расширение гражданских свобод и на последовательное уничтожение полицейского государства. И в случае лишения свободы нас я также утверждаю, что оно не приведет ни к какому нашему исправлению. Единственная возможность, какая у этого политического режима есть, это не дожидаться нашего исправления, а назначить настолько высокую меру наказания по количеству лет, чтобы она превысила то количество лет, которое осталось самому этому режиму дожить. У меня все.

В тюрьме они обе отказались вставать перед тюремным начальством, считая невозможным для себя выполнение этой унизительной процедуры, так как не признают себя виновными и являются, по их словам, военнопленными. Начальник следственного изолятора в разговоре с журналистами сказал, что режимные требования, в том числе и обязанность заключенных вставать перед начальством, держать при этом руки за спиной и делать доклад по форме, продиктованы необходимостью "поставить их в определенные рамки, чтобы они знали, что находятся в заключении".

"Эмнисти Интернейшнл" объявила, что начинает широкую международную кампанию в защиту Надежды и Татьяны как узников совести, которая, по словам исследователя "Amnesty International" по России Фредерики Бер продлится все два месяца - как раз тот срок, на который арестовали двух бурятских правозащитниц.

И вот 19 января Советский суд города Улан-Удэ (там у них всё ещё советские суды действуют) вынес приговор: Надежда Низовкина и Татьяна Стецура признаны виновными в "разжигании ненависти и розни" и приговорены обе к штрафу в размере 100 тысяч рублей. Советский суд откровенно дрогнул, спасовал перед твёрдостью духа и убеждённостью молодых правозащитниц. Поскольку было известно заранее, что они ни в коем случае не намерены подчиняться никаким унизительным "условным" наказаниям и готовы пойти за решётку за свои убеждения и право их высказывать, а указания их посадить явно не было, суд придумал самый простой выход - штраф. И - как можно скорее забыть об этом деле, чтобы никакого шума. Уж больно необычно выглядят подсудимые, не боящиеся тюрьмы, не просящие о снисхождении, не признающие вины, а требующие отмены самой статьи УК, по которой их судят.

Надо ли говорить, что такой позорный приговор самими подсудимыми был встречен с презрением. Татьяна Стецура и Надежда Низовкина в своих первых же интервью сразу после освобождения из-под стражи заявили, что считают приговор унизительным и намерены его обжаловать. Им такой гнилой "милости" не надо.

Почему испугалась "советская" бурятская Фемида? Ведь обвиняемые - простые выпускницы университета, у них нет ни связей, ни денег, за ними действительно никто не стоит, если не считать сотен гражданских активистов по всей России, сразу же после ареста начавших кампанию за их освобождение, проводивших акции в Москве, Улан-Удэ, Петербурге. И сетевой прессы, внимательно следившей за этим делом и не забывавшей о девушках буквально ни на день. И многих правозащитных организаций, которые активно подключились к кампании за их освобождение и фактически признали Низовкину и Стецуру узниками совести.

Слишком много шума было вокруг этого дела. Потому чекисты и отступили. Если такое внимание общественности будет проявлено к каждому политическому процессу в России, то чекистам придётся отступать всё чаще и чаще. Может тогда им вообще надоест фабриковать политические дела…

Все необходимые материалы: последние слова подсудимых, заявления в их защиту, репортажи и фото есть  на сайте поддержки: http://pzk-buryatia.narod.ru/