НАЗАД – К БИБЛЕЙСКОЙ ЭПОХЕ

Все возвращается на круги своя, и российское правосудие скатывается к библейской эпохе 2-х тысячелетней давности, когда Понтий Пилат отказал Христу в честном и справедливом суде, руководствуясь тем, что от вынесенного им приговора будет зависеть дальнейшее пребывание на высоком политическом посту его самого. Карьера Пилата в тот момент была на чаше весов. И он, действуя вопреки совести и чувства справедливости, уступил нажиму Синедриона и принял решение о казни Иисуса. Вынеся ему смертный приговор, Пилат попытался устраниться от этого дела, приказав принести сосуд с водой: «Я УМЫВАЮ РУКИ, – произнес он, – берите Его и распните. Меня это не касается». Он прошел через этот сомнительный ритуал, надеясь таким способом успокоить свою совесть. Но какой ритуал, или какой другой акт может смыть кровь невинного человека с рук палача? Но это был его выбор…

    События в романе М.Булгакова «Мастер и Маргарита» переносят читателя в «ветхозаветный» Ершалаим на две тысячи лет назад. Под именем Иешуа Га-Ноцри, конечно же, узнаётся Сын Божий Иисус Христос. Однако автор трактует этот образ иначе, чем в священном писании. В романе – этот человек, хотя и предстает самым, что ни есть земным, но единственное что его отличает от большинства смертных – он абсолютно свободен. В противоположность ему Понтий Пилат, наделенный огромной государственной властью, лишен этой свободы. Он – исполнитель власти «великого кесаря» и себе не принадлежит. Этот персонаж в романе  олицетворяет собой коллизию иерархической власти, безграничной по отношению ко всему нижестоящему и совершенно беззащитному перед теми, кто находится выше его.    На примере всесильного прокуратора Иудеи, Булгаков изобразил, как мужественный, твердый и жестокий человек,  в одночасье превратился в ничтожество: «…внешность прокуратора резко изменилась. Он как будто постарел, сгорбился и, кроме того, стал тревожен. За сегодняшний день уже второй раз на него пала тоска. Прокуратор силился понять, в чем причина его душевных мучений. И быстро он понял это, но постарался обмануть себя, но это очень плохо удавалось прокуратору».

   Через семь лет после этого случая Пилат лишится всех своих должностей и привилегий волей того самого Цезаря, которому старался угодить. Его отошлют в отдаленную и позорную ссылку. Приняв жестокое и несправедливое решение, он сам оказался на скамье подсудимых правосудия истории, опозоренный и обесчещенный. А если принять Евангелие за истинное описание событий той эпохи, остается только гадать, как сложилась бы история человечества, вынеси Пилатом оправдательный приговор Иисусу.

      Я ни в коем случае не пытаюсь равнять библейских  персонажей с фигурантами политически мотивированных нынешних судебных процессов, но аналогия просматривается. Возвращая читателя в Москву из далекого прошлого, Булгаков утверждает, что вопрос свободы и несвободы с тех пор никуда не исчезал, и в разной степени существовал во все времена. Но проблема усугублялась, когда в руках одной личности, не обремененной чувством нравственной ответственности перед обществом, оказывалась участь не только одного человека, или одной страны, а иногда и судеб всего человечества. Наследие, оставленное после себя такими лидерами нашей эпохи, как Ленин, Сталин, Гитлер – яркое тому подтверждение.

Теперь, как обычно, власть ищет союзников в обществе творческой элиты, часть которой рядами и колонами тянется к власти, а другая часть покидает страну.  В здоровом обществе принято считать, что моральный долг творческих людей – вступаться даже за провинившихся, раз они уже осуждены и несут наказание. А если поступают иначе, невольно возникает вопрос – с какой целью? То ли в очередной раз проявили равнодушие по своей сытости, то ли попросту лишены такого человеческого качества, как сострадание. А чаще всего людей толкает в объятья власти банальная корысть. Есть два великих стимула, которые побуждают человека совершать подлость – животный страх и алчность.

  Страх. Страх по-разному оказывает влаяния на судьбы: одних толкает на эмиграцию, других на затворничество, а третьих на компромисс с совестью, ради собственного благополучия. Но есть значительная часть людей,  у которых честь выше довлеющего инстинкта самосохранения и такие  действуют вопреки страху.  Это люди высокого интеллекта, не способные на компромисс с совестью. Они открыто выражают свое отношение к творящемуся беззаконию даже из-за решеток, поэтому их и там их активно преследуют. Очевидно, что такие люди, поступившись принципами, могли пойти во-власть, или  возглавлять шеренгу российских богатеев, со всеми сопутствующими прелестями.

     Алчность. Стало уже привычным, что решение по любому резонансному делу российские суды принимают с учётом «рекомендаций» исполнительной вертикали и осечек, как правило, не случается. Столь мизерное количество оправдательных приговоров за всю предыдущую историю нашего государства, включая сталинский период, не было. Нынешний хозяин кремля тщательно подобрал и расставлял на ключевые должности чиновников в ведущих отраслях, начиная с правительства и заканчивая правоохранителями, все они члены одной команды. Алчность здесь очевидна: в обмен на беспрекословные исполнения приказов сверху, власть закрывает глаза на воровство, взяточничество, липовые дипломы, научные степени. В науке такая взаимосвязь называется симбиоз. Здесь снова вспоминается наблюдение персонаж Булгакова: «Ну что ж, они люди как люди. Любят деньги».

  Призывать судей к совести тщетно, причем там совесть? Все в порядке у них с совестью, ведь начальство сказало: этот виновен, к начальству все претензии, и они УМЫЛИ РУКИ. Хемингуэй писал: «Представление о чести есть у карманного вора и портовой шлюхи, но у каждого свое». Совестливого человека на должность судьи у нас просто не назначат. За свою сговорчивость они сполна облагодетельствованы, но при этом сами  остаются людьми подневольными, как прокуратор Понтий Пилат, а сидящие в заключении политзаключенные и там остаются свободными.