СУЕТА СУЕТ

Федор Васильевич Куликов родился 31 мая 1927 г. в деревне Пожинская, Егорьевского района Московской области, в большой крестьянской русской семье, восьмым из одиннадцать детей. В недоброй памяти1933 году государство забирало весь урожай, обрекая колхозников на верную смерть. Трое младших детей в семье умерло вместе с матерью от голода.

Спасая оставшихся в живых, отец вывез их в город Воскресенск, где работал на фабрике плотником, вместе со старшим сыном, получая продовольственные карточки. На детей, как на беженцев из деревни, карточки не давали, умерло еще четверо детей, Федор остался младшим из выживших...

В 1944 году 17-летним юнцом он добровольно ушел в Советскую Армию, поступив в 3-е Чкаловское военное авиационное училище в г. Ворошиловграде. В 19 лет женился на ровеснице, прекрасной русской девушке Валентине Ивановой. В неполные 20 лет получил первое офицерское звание - младший лейтенант - и в то же время стал отцом - родилась дочь Алла Куликова (в последствии по мужу - Дудаева). В дальнейшие годы Фёдор Куликов служил в частях военно-воздушных сил - от ГДР до Чукотки: Забайкалье, гарнизоны Чита, Укурей, Борзя, г. Анадырь, остров Врангеля, Шайковка в Калужской области. В 1969 году Фёдор Васильевич стал тестем будущего первого президента Чеченской Республики Ичкерия Джохара Дудаева. В 1972 году по состоянию здоровья в звании майора Ф.В. Куликов был уволен из армии в отставку.

Всю жизнь Фёдор Васильевич писал стихи, в которых - своеобразная летопись его жизни. Автор - не поэт в полном понимании этого слова, хотя его стихи опубликованы в двух книгах и у него есть свои почитатели. Его творчество, крик души, который вырывается наружу в экстремальных условиях, когда молчать уже больше нельзя. Так получилось, что вся жизнь и творчество Фёдора Куликова оказались борьбой. Первое серьезное сражение с системой началось у него с обличения тех, кто способствовал развалу армии и развязал преступные кровавые войны на Кавказе.

Особое место в жизни и творчестве Куликова заняла Ичкерия. На протяжнии почти трёх десятков лет хорошо знавший Джохара Дудаева (взаимоотношения этих близких людей были очень тёплыми) Фёдор Куликов много написал в своих стихах о нем и борьбе чеченского народа за свободу.

Поэзия Куликова - своеобразная летопись его жизни. Хоть автор - не профессиональный поэт, но его стихи опубликованы в двух книгах и у него есть свои почитатели. Потому что его творчество - крик души, который вырывается наружу в экстремальных условиях, когда молчать уже больше нет сил. Любимая жена Федора Васильевича, прекрасная женщина, Валентина Петровна, опасаясь за мужа, частенько отговаривала:  больше не пиши... Жена офицера - это профессия; верному и преданному боевому другу и единомышленнику, ей посвящено много проникновенных строк. Эта супружеская пара прожила вместе 46 лет, до того момента, когда в 1992 году Валнтина Петровна скоропостижно  скончалась.

Немало стихотворений Фёдора Куликова посвящено и дочери, Алле Дудаевой, и внукам - её детям.

Не так давно Федору Васильевичу исполнилось 85 лет. "Кругозор" желает этому замечательному, талантливому человеку продолжать хранить в душе молодой настрой, бойцовский характер и талант.

      *   *   *

   Себя лишь строго мы не судим,
   Себе поблажки создаем,
   Безвестный образ тайно любим,
   Спешим куда-то, что-то ждем.
   Пытались много раз понять,
   Как необъятное объять,
   Чтобы сказать на склоне лет:
   "Всё это - суета сует"...
 
Русь никакое чудо не спасёт

Россия - образ Родины в народе,
Как птица Феникс по своей природе:
Чтобы восстать из пепла и взлететь,
Сначала должно ей дотла сгореть.

И ныне синим пламенем горя,
Распад Союза в муках повторяя,
Она живет, не зная, что горя,
В пороках беспредела умирет.

Шагает по миру с протяной рукой
С ума сошедшая богатая старушка -
С непредсказумыми делом и судьбой,
В руках всесильных жалкая игрушка.

Русь никакое чудо не спасет,
Никто погибельного курса не исправит,
Пока безмолвствует безликий наш народ,
И партократов бывших сброд им правит.

Империя насилия и зла,
У власти - мафия и жулики в законе
Под сенью грозного двуглавого орла.
И президент "под мухою" на троне.

Мы - как на тонущем в стихию корабле,
Для всех спасение - свои дороги,
К родной, обжитой предками земле,
К своим пенатам, с думою о Боге.

Всё громче в тихом сполохе борьбы
Слышны народов возгласы и стоны,
То, в трудных поисках свободы и судьбы,
Россию раздирают регионы...

1994 г.

Может ли быть иначе?

Уж так устроен человек,
Что верой жил из века в век.
Коль эту веру в нем убить,
То человек не сможет жить.

А как с народом целым быть,
Что верил, жил?.. Теперь, как жить?
Обманут, нищ, разут, раздет,
Где рай семидесяти лет?

Где новый мир, страна чудес?
Скажи, ответь КПСС!
Не торопись списаться в Лету.
Успеешь. Стань сперва к ответу.

Всем нужен только твой ответ,
Поскольку лжевождей уж нет.
За них, за все... (Не возражать!)
Тебе одной ответ держать.

1994 г.

Джохару

Светлой памяти Джохара Дудаева,
первого президента Чеченской Республики Ичкерия.

Друзья мои, Аллаха дети,
Сыны и дочери Чечни!
Одну из горьких бед на свете
Мы отмечаем в эти дни.

В борьбе священной за свободу,
Отдав души и сердца жар,
Служа Чечне, ее народу,
Погиб ваш президент Джохар.

Он был средь вас на поле боя,
Сходясь с врагом лицом к лицу,
Сражался насмерть, честно стоя,
Как предназначено бойцу.

Но был сражен рукой бандитов,
По-воровски, из-за угла...
От них, убийц, до их наймитов -
На Кремль - позора грязь легла.

Позору радуются бесы
Без чести, совести, ума -
Уродцы от КПССа,
Русь развалившие сполна.

Они - сброд лжекоммунистов,
Вновь над народом взявших власть,
Сброд "демократов"-анархистов,
Способных рушить, лгать и красть.

Осатанев в чумном экстазе,
Они, как предки в старину,
Вновь развязали на Кавказе
Колониальную войну.

Их лозунги - пустые звуки,
Они, как есть, боевики,
У них в крови народной руки,
А от народа - далеки.

Они, чтя силу, а не разум,
Втянули в бойню свой народ:
Её сынов и мощь - всё разом -
В кровавый бросили поход.

И натворили сумасброды
Беды, что век не расхлебать,
Руси правители-уроды,
Безумцев оголтелых рать.

Лишь об одном скажу намеком,
Чтоб не прогневать небеса:
Кто Грозный взять хотел наскоком -
Одним полком. За полчаса.

Авантюрист до беспредела,
За призрак маршальской звезды
В Чечне он правил злое дело,
И множил жертвы без нужды.

Нельзя смотреть спокойным взглядом
На все преступные дела.
Война в Чечне сравнима с адом,
Но ад Чечня пережила!

Преступников клан многоликий...
Их судный час уже грядёт.
Встает с колен судья великий -
Руси униженный народ.

И все получат по заслугам
За их преступные дела.
Народ же русский станет другом -
И не питайте к нему зла.

Вам, горцам, всем дано с рожденья
Великим, добрым чувством жить -
Суровым быть к врагу в сраженьи,
А проигравши бой, не мстить.

Вы одолели силу страха
И боль немыслимых потерь,
Поскольку верили в Аллаха
И победили с ним теперь.

Отныне рядом с вами будет
Живая тень его. Джохар...
Его никто не позабудет,
Творя намаз: "Аллах акбар!".

Джохар в Чечне жить будет вечно
В делах народа своего,
Служил которому сердечно,
И отдал душу за него.

Да здравствует Чечни Свобода,
И гордость нации - Джохар!
Вождь непокорного народа.
В сердцах людей - Аллах акбар!"

Грозный, 21.04.1997.

                   
 *   *   *

      Сегодня часто слышишь от людей,
      Что жизнь плоха по милости вождей,
      А кто дела их славил и умы?
      За всё и вся виновны больше мы.

  Запорошило снегом кусты

  Запорошило снегом кусты
  И заветную нашу тропинку,
  По которой пришла ко мне ты
  Вслед, покинув, на час вечеринку.

   Где судьба нас нежданно свела
   И смятение в души вселила,
   В мир волшебной любви увела
   И огнём жгучих чувств опалила.

   Был в сознании хмель и туман,
   В теле робости дрожь и тревога,
   Нас в объятьях качал океан
   И в тартар уплывала дорога.

   И хожу я с тех пор сам не свой,
   От избытка волнений сгораю,
   Все, что было здесь нашей весной,
   Как безумец в бреду вспоминаю.

   Я тебя невзначай полюбил,
   Счастлив очень, что это случилось,
   Что с тобой о любви говорил,
   И твое сердце слушал как билось.

   Счастлив тем, что тебя целовал,
   Так доступную, в меру шальную,
   Все на свете бы я променял,
   Лишь иметь бы тебя вновь такую...

   Знаю я, что не сможешь понять,
   Кем с тех пор в моей жизни ты стала,
   Я сегодня пришел целовать
   Те места, где со мной ты стояла.

   Снег пушистый кругом истопчу
   Возле памятной сердцу канавы,
   Я любя так все сделать хочу,
   А не ради какой-то забавы.

   Я весь вечер здесь буду шагать
   Как тебя, ветер встречный целуя,
   Буду снег на кустах обнимать
   И морозу твердить, как люблю я...

    1947 год.

      Чудо весны

     Лес приветливый, зеленый
     Нас укрыл листвой,
     Я взволнованный, влюбленный
     Опьянен тобой.

     Ты рябишь, как свет в тумане
     У меня в глазах^
     Шла - и встала на поляне
     С веточкой в руках.

     Что-то думая, кусала
     Листиков края,
     Вдаль куда-то улетала
     С трелью соловья,

     Я стою, дsшать не смея,
     На тебя гляжу/
     Почему, лесная фея,
     Как в мороз дрожу?

     Нет милей полян на свете,
     Где трава, кусты,
     Дышит все весной в расцвете,
     И в объятьях - ты...

     Соловьиной трели пенье,
     Льет хмельное в кровь,
     Улетучилось смущенье,
     Валит с ног любовь.

     Чудесам весенним слава,
     В них незримый бар,
     Шепчет пьяная дубрава,
     Пьем любви нектар.

                              1946 год

Привет из Читы

Здравствуй, Клава, сестренка родная!
Здравствуй Степа и все племяши!
Вам на память письмо посвящаю,
Посвящаю от чистой души.

В тихий вечер, в минуту злой скуки
Я без дела сижу у окна.
В подбородок уткнул свои руки,
И гляжу, как сияет Луна,

Она тоже грустна, молчалива,
Видно, также печаль тяготит.
Для чертей существует на диво,
А для нас - только небо коптит.

Я, Степан, сегодня напился:
Час от скуки в "Морже" просидел,
Как вернулся домой  - похмелился,
Суп холодный у Вали доел.

А вот это светило ночное,
Что Луною в народе зовут,
Смотрит с неба на Землю с тоскою,
И ей выпить сто грамм не дадут.

Для нее, видно, только отрада
В полночь молча глядеть на чертей,
Когда те за воротами ада
В кипятке варят грешных людей.

Может быть и меня на том свете
Черти сжарят живого в огне,
И Луна, уходя на расвете,
Улыбнется от радости мне.

Улыбнется и скажет злорадно:
- Ну, как жаришься? Больно иль нет?
Что молчишь? Иль язык съел нескладный?
Что теперь ты мне скажешь в ответ?

Не скажу ей в ответ я ни слова,
Как и здесь не хочу ей сказать,
Мне одно только хочется, Степа, -
Из окошка ее обосс...ть.

Чтоб на том свете грешнику в очи
Постыдилась она заглянуть,
Чтоб назло всем чертям я средь ночи
Мог спокойно навеки заснуть.

Но сейчас мы живем, и неплохо,
Часто пьем...И за это, вот, нас
Жены ночью грызут, точно блохи,
До утра не сомкнув своих глаз.

Но когда принесешь им получку
Они рады. И рады-то как!
А как нет денег - снова нам взбучка,
Снова: пьяница муж и дурак.

Вот, к примеру, за что привязалась
Ко мне Валя? За то, что я пьян.
Хорошо б, до утра отвязалась,
А то пилит как старый баян.

Я молчу, ни гу-гу... Примостился
У открытого настежь окна,
Спорю с Аллкой, что две Луны в небе,
А она мне твердит - что одна.

Да, бывает, братишка, такое,
Что двоится немного в глазах,
И от жен нет нам дома покоя,
Если входим мы в дом "на газах".

Как живешь ты, Степан, как делишки?
Ты как умер - не пишешь, молчишь.
Как жена поживает, детишки?
Как растет твой последний малыш?

Как здоровье твое и супруги?
Как здоровы твои сыновья?
Жив ли пес, что лежал на дерюге,
Под крыльцом, где терраса твоя?

Напиши обо всем непременно,
Опиши, как живут старики.
Я бы к ним заглянул несомненно,
Да вот жаль - не вблизи, не с руки.

Передай, что живем понемножку,
Далеко - но родная земля.
Правда, здесь дорогая картошка:
За кило платим по два рубля...

Яйца тоже весьма дорогие,
За двадцатку возьмешь десять штук,
На базаре здесь цены такие,
Что дешевый, кажись, только лук...

Но живем мы неплохо, как будто,
В месяц тысячи на полторы,
Плохо то, что прхожих под утро
На углах раздевают воры.

Я так слышал. Не знаю, как точно,
Не влетал сам в такой переплет,
Может быть, так болтают нарочно -
Попугать вновь прибывший народ.

В остальном ничего здесь житуха,
Деньги есть - так вполне можно жить.
Жаль, тебя нет со мною, братуха,
И мне не с кем бутылку допить.

Сняли комнату мы неплохую:
Чуть поменьше твоей, но светлей,
Здесь, Степан, я плачу за такую
Ежемесячно двести рублей.

Плюс к тому же, с отдельною кухней.
В ней - как в комнате: полный уют.
Здесь, наверно, машину мы ухнем,
Коль обед будем есть из трех блюд.

Перед домом с цветами садочек,
Жизнь с деньгами в Чите хороша,
Но остаться боюсь без порточек,
Как в сберкнижке не будет гроша.

А пока я живу и не плачу,
Ты-то как? Так хотелось бы знать...
Как готовишь к зиме свою "дачу",
Чтобы в ней удалось зимовать?

Да... с зимою заботы немало:
Одно сделал - в другом, глядь, провал,
Вспомнил я, как с отцом мы, бывало,
"Привозили" из леса дрова.

Поднимались, как правило, ночью:
Клава, мать, я, отец - вчетвером.
С Клавой санки тащили мы молча,
Батя сзади шагал с топором.

Мы валили дубы и берёзы
Толщиною в отцовский обхват.
Нас щипали ночные морозы,
Согревал же всегда - батин мат.

Можно многое вспомнить бы было
Кроме дров и сюрпризов зимы,
Но то время давно уж уплыло,
И те годики прожили мы.

Много трудностей в жизни прожито,
Больно нынче их мне вспоминать.
Вот последняя рюмка допита.
Уже поздно. И я ложусь спать.

Так до встречи, до встречи, братишка,
Обо всем хоть, по парочке слов
Напиши мне в ответном письмишке.
До свидания.
Привет.
Куликов.

г. Чита, август 1951 г.

    Любовь

   Любовь - судьбы бесценная награда,
   В ней  - рай земной и все исчадья ада,
   Двух любящих сердец огонь приемлю я,
   Гореть в нем - радость жизни и услада.

   Всем жёнам

   Всем женам любящим
   Лишь малый подвиг нужен
   Для счастья личного и блага своего:
   Всю жизнь покорно следовать за мужем,
   А не преследовать его...

   Век женщины

   Всех женских чар не перечесть,
   Но век их всех в одной причине:
   Пока желанье женщин есть, -
   Хоть малость нравиться мужчине.

   Век мужчины

   Когда согласие любимой
   Страшит сильнее, чем отказ,
   Лишь с этих пор любой из нас
   Теряет право слыть мужчиной.

     О модах

     Во все века, в былые годы
     Ценили дамы стиль и моды.
     Из кожи лезли, так сказать,
     Себя в одеждах показать.

     Сейчас же все наоборот:
     Любительницы экстрамод
     Смелее стали и моложе -
     Из платья лезут, даря кожу...

     В отделении милиции

     - За беспокойство извините,
     Что к вам с бедой явился я:
     От хулиганов нет житья -
     Убить грозятся... Помогите!

    - Но, вы же, ведь, пока живете,
     Когда убьют - тогда придете!

    Врачам

    Тогда лишь врач становится врачом,
    Когда, запомнив клятву Гиппократа,
    В свое предназначенье верит свято,
    Мораль и совесть - безупречны в нем.
    В противном случае беду - куда ни прячь -
    Он только знахарь. Если не палач...