ВРЕМЕНИ РЕКА

В душе твоей сокровище таится,
Как страшно умереть, не отыскав его,
Тогда напрасно ты на белый свет родился,
Напрасна жизнь... А ты в ней сделал все?
- Да, все, что мог, - сказать наверно это
Пожалуй, смогут далеко не все.
Я не растаю в этом лунном свете -
Останется частица на земле...

Ичкерия

Кто был на родине твоих отцов,
Прекрасней места не встречал ни разу,
В горах легло немало храбрецов...
За что и как? Тут не ответишь сразу.
Над конусом горы звезда дрожит,
За ней вершины гор скрываются в тумане,
Сплошной деревьев свод, но башня там стоит,
В молчанье вековом застыла перед нами.
В ней камни старые от пороха черны,
Костей белеющих под лунным светом груда,
Растеряны легенды старины,
Но помнят горцы ждать беду откуда...
Лежат здесь те, кто жизнь свою отдал
За честь и веру гордого народа,
Кто умерев, опять свободным стал,
Но дорогой, была эта свобода...
Россия, твое имя сотни раз
Сопровождал проклятием Кавказ,
От плача женщин и от стона гор
Дрожит вновь воздух и туманит взор.
Земле сожженной только недруг рад,
И ненавистью полон каждый взгляд.
Никто не заикнется о правах -
Стоит держава на людских костях.
И не роса, а слезы на траве.
Кровавые ручьи текут в твоей стране.
1996 год.

*     *     *

Голубые дали, синие леса,
Дальняя дорога - прямо в небеса.
Кровью снег струится, ближе все видней,
Но не вы бредете, по колено в ней.
Но не в вашей крыше черная дыра
И не ваши дети умерли вчера
И не ваших братьев в восемнадцать лет
Бронетранспортеры волокли вослед.
По дорогам этим, в кровяных следах
Не дошел до нормы геноцид в горах.
Столько слез и крови на земле моей -
Совесть всей Европы, искупайся в ней!

2001 год.

Рождественское

Вся Европа словно в сказке,
Наступает Рождество,
Под блестящими снегами
Лед сверкает как стекло.

Отражаются в витринах
Разноцветные мосты,
И взрываются фейерверком,
В небе райские цветы.

Дамы томно выступают,
Разодетые в меха,
И садятся в лимузины
С ними рядом господа.

Как тепло в домах богатых,
И в машинах есть бензин
Из Чечни, где нефть качают.
Кровь течет под лимузин...

Мое сердце на Кавказе,
Там, где свежий ветер с гор
Не нашел вайнахской башни -
Подорвал ее сапер...

Не нашел и старый домик
Возле леса у реки,
Где сидели на порожке
Каждый вечер старики.

Не нашел вишневый сад он...
Да и улиц не нашел.
Только берег был знакомым,
И вершины древних гор.

Лес обугленный качался,
И неслись под шум волны
Рухлядь, сор, что оставался,
На излучину реки...

22.12.2007 год.

Исповедь. Джохар Дудаев.

Когда споткнусь я на исходе дня,
Подъем был труден - не суди меня.
Когда в смертельной схватке кровь пролью,
Не осуждай - честь защищал свою.
Когда обманут, предан другом был,
Вновь не суди, я верил и любил.
Когда не различал коварства зла,
Не осуждай - был сердцем чист, до дна!
Когда закроет мне глаза плащом земля,
Тогда суди, но бог тебе судья.

Июнь. 1994 год.

Россия. 1996 год.

Не лица, а лики теней и химеры,
Не ветер, а стены и правда в полмеры,
В полмеры любовь и в полмеры страна,
Звучащая словно с надрывом струна
И жизнь, словно сон, и проснуться бы рад,
Правдивы лишь смерть и друзей горький мат
Над гробом твоим, спи спокойно солдат!
Ты предан с рожденья бессильем отцов,
Ты сердце разбил о незыблемость снов,
Молчанье могилы - дыханье твое,
А девочка - стала путаной давно,
Нет краски смущенья на юном лице,
Продажная маска на целой стране,
Кровавая каша времен и народов,
Убийц, жертв и судей, удобных законов.
И повар хмельной, не дождавшись утра,
Спалит вместе с кашей и кухню дотла...

Детям и матерям Беслана. И всем нам...

Я не могу писать стихи... Беслан все выжег как в ненастье,
Стихи не пишутся тогда, когда обрушилось несчастье
На сотни чистых, детских глаз, молящих, чтобы  случилось чудо.
Но не случилось - не спасли. А огнеметы отовсюду
По этим маленьким губам. Обугленные плачут стены,
Стоят в бутылочках цветы - напоминание измены.
Укор всем взрослым, наш позор, детоубийцам приговор.
Смеется нынче вся страна до корч, до колик, до икоты,
Что дальше? Да хоть трын-трава - пусть рядом горько плачет кто-то...
А, завтра, что? Опять концерт - и над страной несется хохот.
Над кем смеетесь господа, танцуете под взрывов грохот?...
Но захохочет смерть - тогда вы улыбнетесь, господа?
Царь ужаса в Москве, на троне, весь в пепле, с огненным хвостом,
Бредет "Единая Россия" куда укажет он перстом.
Засилье лжи, низкопоклонство и черных масок хоровод,
С рукой протянутой Россия на паперти который год,
И запивает стыд тоской... А  над страной несется вой
Осиротевших матерей, безногих, пьяных сыновей.
Но не пробьет ничья слеза закаменевшие сердца,
А похоронок дальше - больше, гробам нет счета,
Вся страна распята на кремлевской дыбе
С улыбкой смерти, господа!..

 2004 год.

Ичкерия - любовь моя!

Туда, откуда нет возврата,
Душа моя  - лети!
Где каждый листик, камень святы,
Колени преклони.
Поправши тысячи смертей
Вы выходили из огней,
Живого ада... И ушли.
А мы опять на полпути...
Тех гор прохладу, и в ночи
Ручьев мерцание я вижу.
И звуки сотен голосов,
Снарядов свист, и лязг стволов
Я своим чутким сердцем слышу.
В лезгинке юношей летящих
Орлиных рук размах, их взор.
Громады гор, зрачком сдвигавших,
И выходивших на простор
Свободой - заражать рабов,
А смертью - устрашать врагов!
Ичкерия - любовь моя,
Как по тебе тоскую я!
Что мне сказать тебе?
В изгнании я и минуты не жила!
Твоей надеждою жива,
Я умираю каждый миг,
Когда идешь ты - на заклание...
Не вечно зло, уйдет оно,
А с ним и все твои страданья,
Вдохнешь всей грудью - и тогда
Сбегут российские войска,
Исполнятся все предсказанья.
Растает снег, придет весна,
Рассыпав тысячи знамений,
Счастливой жизни поколений
Тобой добытых из огня...
Ичкерия - любовь моя!

Кадыровский референдум

Референдум - торговля Свободой отцов.
Под российскими дулами - в стойло ослов.
Референдум врагов и готовых рабов,
Лицемерных лакеев - кадыровских псов.
За гроши продающих родную Чечню,
Кровью братьев омывших Отчизну свою.
Над Ичкерией снова взлетает топор,
Не подписывай детям своим приговор!
Сохрани им надежду на светлые дни,
Все еще у тебя и у них впереди!
Неподкупны - ни Память, ни Совесть, ни Честь,
И народ, победивший Империю, есть!
На свободных как ветер земле и горах
Воля только Твоя, о Великий Аллах!
А герои вы все - от старух до детей,
До разбитых осколками бомб площадей.
До сожжённой земли и спалённой травы,
Сколько в мире сдалось, устояли лишь вы!
И бродя по цветущей земле и лугам,
Будут ваши потомки завидовать вам!

2003 год.

Детство

Снег идет за моим окном,
Он идет без конца и края,
Я пока ничего не знаю,
Я не знаю, что будет потом...

1983

*     *     *

Мы - заколдованный ларчик,
Заброшенный кем-то давно,
Истерлась с боков позолота,
И ключик лежит далеко.
Но что-то неясно таится
На дне нашей памяти тут.
Забытое в стенки стучится,
Как вспышка пронзает нас вдруг.
И чувствуешь - все это было
Когда-то со мною давно,
Как будто хозяин стучится
В забитое накрест окно...

1988.

Лунный свет

Все мерцает и струится,
Чудно, призрачно кругом,
Над рекой туман клубится
В блеске сине-голубом,
Тени бархатны и мглисты
По дорожкам пролегли,
Кружевных акаций ветки,
Серебристы и нежны.
Под луной песок искрится...
Куст, тропинка, крайний дом,
Проплывают в лунном свете
Словно в мире неземном.
Ночь волшебная - как чудо,
Так тиха и так светла,
Будто смотрят отовсюду
На меня ее глаза...

1988.

*     *     *

Изумрудный глаз стрекозы
В изумрудном стрекочущем месиве
Над сияющей каплей росы
Солнце - длань простирающий мессия
И несется осанны хор...
Ослепительное, лучезарное
Благотворное, долгожданное!
Будь всегда! Согревай, оживляй
И сияй ранним утром, сияй!
По листам и по веткам, по травам
Нашим душам волшебным бальзамом
И по нашим пустым головам
Может свет твой появится там?

1983.

Сыну

Что мне осталось? Нежности волна,
Как заливает сердце мне она,
Когда прижмешься ты к моим коленям
Или уснешь... Я, целовать не смея,
Гляжу с волненьем на тебя.
Пусть твои горести падут все на меня.
Что мне осталось? Детские глаза,
В которых каждое движение до дна
Я вижу, каждой новой мысли всплеск
И первые слова, и горькой слезы блеск.
Мой мальчик, об одном судьбу молю,
Чтоб пощадила тех, кого люблю.

1986

Молитва

Я жду тебя, любимый, днем и ночью,
Как сотни женщин - не смыкая глаз,
Шепчу, в который раз с тобой прощаясь:
Пусть это будет не в последний раз.
Пусть не в последний раз тебя я вижу,
Пусть я опять прижмусь к твоей груди,
Молюсь в отчаянье о встрече, расставаясь,
Уходишь снова на полеты ты.
Уходишь снова, так же, как и прежде, -
Пространство сжать и вечность сохранить,
А для меня мгновенья - как столетья,
Как их прожить, как время мне убить?
Как мне убить в душе моей сомненья,
Зачем нужна мне эта синева?
В стальной скорлупке капелька живая,
Ты мчишься в ней, любовь и жизнь моя.
Молюсь я крыльям, бакам и моторам,
Самой судьбе: внемли моим мольбам,
Не урони того, кто сердцу дорог,
Кого сверх звука ты проносишь там.
Он сам себе придумал этот жребий,
Будь милосердной, доброй - пощади!
Развей усталость, не дави на плечи,
С глаз пелену тумана подними.
Он должен быть спокойным, сильным, зорким,
Ведь летчик ошибается лишь раз...
А дома я по тысячам вариантов
Перебираю, не смыкая глаз;
Не остудив прохладой ночи веки,
Разгоряченною рукою касаясь лба,
Я выбегу опять к тебе навстречу.
"Летал как птичка!", - скажешь, вновь шутя.

1989г.

Россия. "Перестройка..."

Тянулось, длилось невозможно,
Как тянущий за душу звук,
Все было пасмурно, тревожно,
Безвыходно и безысходно -
Лишь лица серые вокруг.
И вдруг все стало проясняться,
И маски падать день за днем,
Тот не способен ошибаться,
Кто не идет, но мы - идем!
И мы летим с порывом ветра
Как листья осенью летят,
Мелькают лица, солнце, тени,
А нас не повернуть назад!
           ____

Но...если это вновь обман -
Россия, бедная Россия,
Копейку за душу не дам!

1988 год

Родине

Красива ложь - известно всем давно,
Но правду победить она не в силах.
На свет истории всплывают все равно
Те тайны, что давно лежат в архивах.

Когда-то первою красавицей слыла...
Румяна, блеск одежд и позолота.
Теперь стоишь перед судом нага,
Бледна. Не удержавшись, свищет кто-то...
Что твой позор для сердца моего?
Мне больно, как и всем,
Но выслушай признанье:
Любила я в тебе не мишуру,
А Родины чуть слышное дыханье.
Ты дышишь полной грудью,
Пой, пляши!
Без тягостных одежд- чудесные мгновенья,
Пусть свищет хоть весь мир,
Не замедляй своих надежд
Свободного движенья.
Все впереди, твержу тебе опять,
Хотя прошли десятилетий грозы.
Опять нам больше нечего терять,
Блестит твоя улыбка через слезы.

1988

Весенний ветер, ветер перемен

Иллюзий и надежд коварный плен.
Их время быстро обращает в тлен
И ничего, и ничего взамен...

1989

Горбачеву

Два поста - как два возложенных венца,
А на пальце - обручальных два кольца,
Но возможно ль в этом мире два лица?
И победных и печальных два конца?
Не срастутся демократ и партократ,
Неизбежно - шаг вперед и два назад.

1990 год

*     *     *

Столетние липы пылают
В зовущем холодном огне.
Янтарная даль, колыхаясь,
Дрожит, отражаясь в стекле.
Дорога серебряной лентой,
Под маревом влажный песок,
Доверчивым сердцем прибился
К забору червленый листок.
Молящие руки деревьев
Застыли в раздетом саду,
Как будто толпа обнаженных
Сдается на милость врагу.

1990.

Лев и шакалы
Басня

По джунглям, месяц не присев,
Идет, бредет усталый лев,
За ним услужливо - шакалы
В его спасительной тени,
И объясняются в любви:
О, как ты смел, о, как ты прям!
Ты выше гор, ты тверже скал!
Мы все на смерть пойдем с тобой,
Лишь только клич издай - мы в бой!
Жаль только голод подвел брюхо,
К души порывам оно глухо,
И пищи нет который день...
Вдруг на тропу упала тень,
Там впереди стоял капкан.
И с новой силой: "Как ты прям!
Как ты силен, как ты могуч!
Ты выше гор! Ты выше туч!
Что для тебя этот капкан?
Станцуешь ты на нем канкан!
Ты лапой вмиг его собьешь,
И прямо по тропе пройдешь!"
Тут гордо гривой лев повел -
И прямо по тропе пошел.
Так этот лев попал в капкан.
И был чудовищный кан-кан
На шкуре льва!
...Мораль сей басни такова:
Если ты горд, силен и прям,
Не угоди в такой капкан,
Не верь тем, кто в любви клянется -
Прямой в поклоне не согнется,
Лишь у льстеца хребет кривой,
А ты заплатишь головой...

1991 год.

Скажите смерти - "Нет!" Скажите жизни - "Да!",
Как страшный сон исчезнет жестокая война,
Две армии сольются, как две реки, в одну,
И потекут на север, освободив Чечню,
Освобождать Россию от паутины зла.
Скажите смерти - "Нет!", скажите жизни - "Да!".
Лишь общая победа нам, видно суждена,
От света нашей правды растают ложь и мгла,
И счастливы мы будем только тогда, когда
Сто тысяч городов воскликнут с нами: "Да!".
"Да!" - мирным городам. Садам цветущим - "Да!",
Играющим в них детям. Невестам, женам - "Да!".
И людям всей планеты, живущим в мире, - "Да!".
"Да!" - жизни, счастью, солнцу. Любви, свободе - "Да!"
 
2002 год.

*     *     *

Горят в сознании моем зарницы,
Как всполохи забытого огня,
И мечется большой ночною птицей
Печально память - молодость моя.
Я не усну, дождусь опять рассвета,
Светлеет мир как белая стена,
И кто- то вновь напишет неумело,
На ней совсем другие имена.

1989

Джохару Дудаеву

О, мой прекрасный бедуин!
Каких песков, каких равнин
Несёт горячий суховей
И заметает Лету дней...
Томленье губ, память ночей,
И страстный звук твоих речей,
И кожи бронзовой загар,
И запах роз - Кавказа дар.
Печаль твоих восточных глаз,
Шуршит песок за часом час,
И жизнь на острие клинка
Уносит времени река...
Свободы яростный призыв,
Огонь и скорбь речей твоих,
И взрыва черная волна...
Твои последние слова
Услышал ветер и несет.
Свободе, солнцу песнь поет.
Трубит о них горный поток,
Молитвами звенит восток.
Народный клич "Аллах Акбар!"
Зовет тебя: "Вернись, Джохар!"
И мертвый, прислонясь к скале,
России страшен ты вдвойне.
Благоговейно пред тобой
Склонил главу Кавказ седой,
Встают из пламени войны
Ичкерия - твои сыны.
В бой, предначертанный судьбой,
"За Грозный!" - самый грозный бой.
"Победа!" - долгожданный крик,
И горы дрогнули на миг...
Звенят хрустальные ручьи,
Взмывая в высь, парят орлы,
Но, охраняют твой покой
Долина детства - Ялхарой.
Вершины, ветер, облака
И тихо шепчутся века.
А возле башни родовой
Расцвел шиповник молодой...

2000 год.