ВЕНСКИЙ ВАЛЬС. Я АНГАЖИРУЮ ВАС

Как я не сломалась

29 ноября 2008 года, Нью-Йорк. Творческий вечер Евтушенко. Евгений Александрович открыл его пронзительными строками из "Песни о дельфинах" :

"… Мы себя непониманием калечим,
Все слова - как будто пена на песке,
Что сказать я не могу на человечьем,
Что сказать я не могу на человечьем,
я сказал бы на дельфиньем языке…"

Затем поэт обратился к затихшему переполненному залу с мудрыми и взвешенными словами о жестоком терракте в Мумбае, когда за три дня исламистами было совершено несколько чудовищных атак на семь крупных обьектов в Бомбее и зверски убито более 200 человек. В еврейском центре "Нариман" погибли девять человек, среди них молодой раввин Габриэль Гольцберг и его жена Ривка, а также раввины Лейбиш Тейтельбаум и Бенцион Кроман.

Евгений Александрович в тот вечер ни разу не присел - он щедро делился своими новыми стихами и читал давно полюбившиеся нам старые. Мощная энергетика поэзии Евтушенко - и тут же Валерия Коренная, миниатюрная девушка с гитарой и совершенно удивительным голосом, неповторимым тембром… Для меня этот вечер был особенным, ибо ради встречи с поэтом я, превозмогая боль, сделала свои первые за шесть долгих лет самостоятельные шаги. Я запомнила свой путь к сцене - не застонать, ни захромать, спину - ровно, голову - не опускать. Короткие слова благодарности Евгению Александровичу, цветы и взволнованный голос Валерии:

 - Ты пришла? Это невозможно, невероятно!..

- Почему Валерия так удивлена? - внимательные глаза Евтушенко смотрели в упор, под этим взглядом солгать было нельзя.

 - Простите, Евгений Александрович. Валерия, приглашая меня, знала, что я не могу ходить. Чтобы услышать вас, я встала из вилчера*.

Крепкое рукопожатие и одобрительный блеск в глазах любимого поэта:

- Молодец, девочка. Встала и держись, больше в него не садись!

Год спустя на теннистой аллее Центрального Парка состоялась ещё одна судьбоносная для меня встреча - знакомство с известным культурологом Соломоном Моисеевичем Волковым. Соломон стал моим терпеливым и мудрым наставником, именно ему я обязана тем, что мои статьи вызвали интерес у читателя. Год назад, в августе 2012-го, мне пришлось стать перед сложным выбором: остаться в редакции, наступив на горло своим принципам или уйти в "свободное плавание". В то нелёгкое время Соломон Моисеевич был особенно внимателен ко мне, оказав неоценимую поддержку. Он не учил меня жить, не подталкивал к принятию решения, просто помогал проанализировать ситуацию. "Я поддержу любое твоё решение, но запомни: еврейская тема - это твоя тема. Не отступай от неё."

Через несколько дней я опубликовала "скандальный" материал о чести еврейского журналиста и стала свободным журналистом. Уход из издательства совпал с несколькими неприятными событиями - окончательным разрывом с любимым человеком, беспрецендентной травлей на сайте "Еврейского мира", смертью Лоры Гамбург и серьёзным конфликтом с моим духовным наставником. "Не смей ломаться, в твоей жизни ещё будет немало горьких потерь. Они сделают тебя сильнее!" - гремел в телефонной трубке голос Соломона Волкова. И затем, уже тише и спокойнее: "Господи, девочка, как же ты похожа на меня…. Такая же упрямая и бескомпромиссная. Идеалистка!"

Прошел ещё один год. Теперь я сотрудничаю с несколькими крупными издательствами. И еврейская тема продолжает оставаться для меня главной. Но мой еврейский мир вышел за рамки американского еженедельника с тем же названием. Он стал значительно шире и многообразнее. Я не жалею о своём выборе. Совсем недавно соучредитель издательства "Оra - publishing" Игорь Бранован предложил мне собственный вариант сотрудничества, и Соломон Моисеевич вновь поддержал меня: "Соглашайся. Бранован честный, порядочный человек, ему можно верить". Результат - мои экслюзивные беседы с Инной Винярской, Александром Коротко, Юлием Кимом, Александром Генисом, Борухом Гориным и Алексом Тарном. Сотрудничество с главным редактором "Кругозора" Александром Болясным и первые пробы пера в качестве литературного рецензента под чутким руководством президента издательства "Либерти" Ильи Левкова. Неизменная поддержка израильского поэта, главного редактора "Иерусалимского Журнала" Игоря Бяльского и дружной команды московского издательства "Книжники". И круг новых, талантивых и целеустремленных друзей. Спасибо, Соломон Моисеевич, я не сломалась.

Соломону Волкову. О "Диалогах с Евгением Евтушенко"

И вот они наступили - три долгожданных вечера невероятно трогательного и искреннего диалога двух мудрых собеседников: поэта Евгения Евтушенко и культуролога Соломона Волкова. С помощью молодого талантливого режиссера Анны Нельсон два гения рисовали перед зрителем портрет сложной эпохи, в которую корнями уходят проблемы сегодняшней России.

Дорогой Соломон Моисеевич, Ваши "Диалоги с Евтушенко" - это не только искренняя исповедь, это гражданский подвиг. Простите мне эти громкие слова, других сейчас мне подберу. Вы умеете раскрыть душу собеседника так, как это не подвластно никому. Правда о пережитом, о сложной эпохе - невероятно сильное оружие против нынешнего российского режима. Люди, способные понять и прочувствовать эту правду - ядро гражданского общества, и хочется верить, что им удастся остановить движение России к 1937 году… Прекрасная работа операторов - необычайно глубокий и светлый взгляд Евтушенко, его мудрые глаза - это просто чудо. И музыкальное сопровождение очень талантливо подобрано - музыка Рахманинова и Шостаковича гармонично вписывается в Вашу беседу, подчеркивая её интонации и полутона.

Великолепная работа, браво, Маэстро! Конечно, Вы "подставились" под дуло многочисленных ненавистников-критиканов. Это естественно и неизбежно.

Но им уже ответил сам Евтушенко ещё в 2007-м :

"Горизонта за стадом не видно.
Как хочу, чтобы просто, без слов
стало хоть перед кем-нибудь стыдно
посреди громоздящихся злоб.
Человечество не уроните,
обесстыживанием оскорбя.
В нём поэт - это стыдохранитель,
но стыдящийся и за себя."

Разные отклики получил этот потрясающий фильм. Первым резко и цинично отозвался Матвей Ганапольский: "Сел смотреть, как на праздник, а заглянул на пыльный чердак, как открыл консерву. Не понимаю, в чём оригинальность… вернее,в чём предмет фильма". И вот уже зашипела злобная толпа неспособных услышать и понять Исповедь Поэта, сильного духом и мужественного человека. Всвязи с неблаговидными комментариями в адрес Поэта вспомнились слова Надежды Кожевниковой: "Российский менталитет, с крутым замесом неизживаемой советскости, отличался и отличается от западного очень заметно. Обязательно надо, превознося одного, другого пинать. Признавать, ценить, совмещая обоих - нет, не в традициях. Зато в традициях холуйская внушаемость, податливость на клишированные ярлыки, собственным мнением обзавестись не утруждаясь. Всем скопом на одного наваливаясь, навешивая на него всех собак, другому все прощая. Черно-белое, примитивное, дикарям свойственное восприятие: либо падать ниц, либо скальп снимать".

Режиссер фильма Анна Нельсон очень точно цитирует по этому поводу Александра Пушкина:

"… Я думал уж о форме плана
И как героя назову;
Покамест моего романа
Я кончил первую главу;
Пересмотрел все это строго:
Противоречий очень много,
Но их исправить не хочу.

Цензуре долг свой заплачу
И журналистам на съеденье
Плоды трудов моих отдам:
Иди же к невским берегам,
Новорожденное творенье,
И заслужи мне славы дань:
Кривые толки, шум и брань!"

Но прекрасных отзывов от людей, услышавших, понявших и прочувствовавших суть этих диалогов намного больше, чем завистливых. И потому я с уверенностью утверждаю - злопыхатели пошумят и канут в Лету, а "Диалоги" останутся навсегда. И конечно, ни Евтушенко, ни Волков в защите не нуждаются - каждый из них своим творчеством несёт в наш мир непреходящие духовные ценности. Очень важные строки написала Соломону Моисеевичу русская мать сына, родившегося и выросшего в Америке: - "Благодаря Вам мой сын впервые открыл томик Евтушенко. Читал взахлёб, всю ночь."

Моё письмо поэту. Вы - мужественный человек

Дорогой Евгений Александрович!

Очень личное письмо я хотела Вам написать. Но ни Соломон Волков, ни Илья Левков, Ваши верные друзья, - электронный адресс Ваш "не сдали". И потому не гневайтесь - получилось так, как получилось. Тоже маленькая исповедь, ведь "дурной пример заразителен".

Знаю, что Вам сейчас нелегко. Но Вы - сильный и мужественный человек. И, превозмогая боль, вновь вернулись к работе над "Антологией", из под Вашего пера появились новые стихи. Выздоравливайте, набирайтесь сил и приезжайте в Нью-Йорк.

Я сдержала своё обещание Вам. Я хожу. Я пишу. И я обязательно прийду на Ваш творческий вечер. И мы с Вами ещё станцуем, если Ваша супруга Мария позволит нам эту маленькую шалость. Твист не осилю, но на пару туров венского вальса я Вас ангажирую.

С искренним уважением,
Ваша Рахель Гедрич.