Моше Фейглин, соперник Биби Нетаньяху

      Часовая стрелка неумолимо приближалась к шести. Это означало, что нужно выползать из дома и двигаться в направлении Хайфы, где в гостинице "Леонардо" в тот вечер должна была состояться встреча с Моше Фейглиным, главным соперником Биби Нетаньяху на внутрипартийных выборах партии Ликуд, назначенных на 6 января. Сказать, что мне очень хотелось ехать, было бы преувеличением. Сказать, что просто хотелось - тоже. И не потому, что я плохо отношусь к Моше Фейглину. Напротив, этот человек вызывает глубокое уважение. Офицер, затем бизнесмен, оставивший уютный Реховот и переехавший в поселение в Самарии, на так называемых "территориях"; человек, возглавивший народное движение "Зу арцейну" против капитуляции перед террористами и подписанным с ними в 1993 году договоре в Осло, открывающем путь к уничтожению Израиля.

  В 1999 году он создал в Ликуде оппозиционную фракцию под названием "Еврейское руководство" с целью вернуть Ликуд к его изначальным ценностям - между прочим, записанным в его уставе, - таким, как заселение всех частей Израиля, укрепление безопасности, укоренение еврейских ценностей в образовании, свободная экономика и т.д..  

       "Всё это, конечно, хорошо, но и что интересного для себя я от него услышу? - размышлял я, выходя из дому. - Он будет петь о своём с трибуны, а я - скучать о своём в зале. Вот если бы удалось взять у него интервью - сесть бы напротив этого, быть может, завтрашнего лидера Ликуда, а в потенциале и всей страны, одного из немногих людей на земном шаре, служащих доказательством того, что честный политик - не всегда "горячий лёд"; взглянуть ему в глаза и спросить бы тихим голосом…  Кстати, а что бы я у него спросил?"

       "Ну, во-первых, - рассуждал я, стоя в одиночестве на автобусной остановке - как нам избавиться от государственной шизофрении, на которую указывал ещё рав Кахане. "Еврейское" и "демократическое" государство…  Не взаимоисключающие ли это понятия?" 

  "Во-вторых, - фантазировал я, трясясь в полутёмном автобусе, - я, можно сказать, ровесник "Осло", стаж моей жизни в стране был полтора месяца, когда проклятый договор был подписан. Так вот, у меня ощущение, что я застал последние полтора месяца нормального существования страны. Начался распад, который продолжается по сей день. Причём, не только в политической, но и в остальных сферах. Как эти вещи между собой связаны?"

  "В третьих, - продолжал я мысленный диалог с Моше, входя в залитый электрическим светом автовокзал "Хоф Хакармель, - лозунги произносить все умеют. А есть у вас, господин Фейглин, экономическая программа, которая могла бы заинтересовать обычных людей. Не поселенцев, не активистов правого лагеря, а "скромных тружеников" мечтающих сводить концы с концами, и молодожёнов, мечтающих о том, чтобы иметь свой угол?"  

   "А ещё, - уже вслух бормотал я, шагая по ночной аллее вдоль берега моря под шум набегающих чёрных волн с белой каймой пены, как крылья у траурницы, - а ещё, Моше, - переходил я на "ты", - скажи мне, операция "Несокрушимая скала", которую летом израильская армия проводила против "ХАМАСа", закончилась нашей победой или поражением? Как вообще понимать эту, возможно, самую странную войну в истории Израиля?"

  "И наконец, - итожил я, поднимаясь по ступеням к высящейся над пучиною гостинице "Леонардо", считаешь ли ты, что правильно поступил, войдя в Ликуд со своей фракцией вместо того, чтобы создать отдельную партию?"

       …Он быстрыми шагами прошёл к трибуне, этот стройный, обаятельный человек - типичный интеллигент в вязаной кипе, один из тех, кого так боится и ненавидит проплаченная нашими и зарубежными толстосумами образованщина,  захватившая все кресла и микрофоны в Израиле. Он начал говорить, и… я не поверил своим ушам.

  -  Ошибочно считать, что еврейский характер нашего государства предполагает отказ от демократии.  Верно как раз обратное. Чем больше Израиль отдаляется от своего еврейского характера, тем больше он теряет характерные черты демократического строя. Свобода есть основополагающий принцип иудаизма. Именно народ Израиля принёс весть свободы человечеству. Я верю, что Израиль - это государство еврейского народа во всём его разнообразии, и что именно движение Ликуд, которое было создано на основе блока Либеральной партии и партии Херут ("Свобода"), способно дать обществу либеральные ценности. Мы говорим о свободе, основанной на еврейском самосознании, в отличие от левых, подразумевающих под свободой отрицание национальной идентификации.      

      Странно. Может, уже стоя на остановке я увлёкся и заговорил вслух? Но вроде бы кроме меня там никого не было. Или я его в темноте не заметил?

  Между тем Фейглин продолжал:

   - Государство, которое возникло для воплощения в жизнь национальных стремлений еврейского народа, и при этом тщательно соблюдает права представителей всех остальных народов, проявляющих полную лояльность к национальному государству этого народа, - это государство не может не быть демократическим. 

    О чём я в автобусе-то думал? Кажется, о договоре с Арафатом, подписанном двадцать один год назад в Осло…

   - Во сколько израильскому налогоплательщику обошёлся и до сих пор обходится договор, заключенный в Осло?  - спрашивает Моше. - Наша фракция подготовила об этом доклад. Согласно ему, общие расходы  израильского правительства, непосредственно  связанные  с проведением  политики  территориальных  уступок  ООП,  начало  которой  было положено  в  сентябре  1993  года,  приближаются  к  одному  триллиону  шекелей, если точно говорить - 933 миллиарда. Подумайте, за двадцать лет каждая израильская семья заплатила за "Осло" 600 миллионов шекелей. Причем за основу бралась самая  скромная оценка себестоимости израильских мероприятий, планово проводившихся в рамках политики  "Осло"  или  становившихся  неизбежным  ответом  на  порождённые ею вызовы. Здесь и сотни миллиардов, потраченные на  подготовку и оплату труда дополнительных гражданских охранников,  число  которых  составляло  в Израиле  в  рекордный  период  105 тысяч и сотни миллиардов на усиление ЦАХАЛа  в  связи  с предъявлением  Израилю  террористической  угрозы  принципиально  нового качества; на проведение контртеррористических операций, на "Железный купол" и на многое, многое другое.

 Но процесс Осло страшен не только и не столько этим. Кажется, будто он высосал последние капли нашего стремления к национальному существованию. Повсюду царят равнодушие и отчаяние, возле иностранных посольств стоят очереди молодых людей, желающих уехать из Израиля. И это уже не говоря о тысячах убитых, благодаря этому процессу. Дело в том, что "Осло" это не просто сдача территорий, это сдача наших национальных ценностей. А она уже повлекла за собой и сдачу всех остальных ценностей, в том числе моральных, семейных.

      "Нет, он определенно читал мои мысли, - подумалось мне, - сейчас заговорит об экономике".

     - …Цены на продовольствие высоки именно потому, потому что есть слишком сильное регулирование и бюрократические препоны (особенно на импорт продуктов). То, что нужно сделать - это открыть рынок импорта продовольствия для конкуренции. Эта мера не будет стоит налогоплательщику ничего. И тогда в кратчайшие сроки на продовольственном рынке Израиля пройдет тот же процесс снижения цен, какой произошёл благодаря открытию конкуренции на рынке сотовой связи. Разве при этом компании сотовой связи в Израиле обанкротились? Разве сотрудники "Cellcom" были уволены? Откройте рынок для свободной конкуренции и "продуктовая корзина" подешевеет более чем на 50%.

    В чём причина дороговизны земли в нашей стране? В том, что она принадлежит государству. В Австралии, например, в отличие от нас, земля распределяется бесплатно. Если Израиль превратится в свободное государство, с монополизмом в земельном вопросе будет покончено. Личное владение гражданами землей - это ключ к решению и сельскохозяйственных, и жилищных проблем. В первую очередь земля должна принадлежать людям, а потом уже нации.

   Вообще мы всеми силами должны поощрять конкуренцию во всех сферах экономики и не идти на поводу у монополий, выдающих свои интересы

 за национальные. Сэмюэл Джонсон сказал: "Патриотизм - последнее прибежище негодяя". Нельзя монополизм прикрывать патриотизмом. В нашей стране монополизм привёл к тому, что сейчас "работать на квартиру" приходится в три раза дольше, чем это требовалось в 1980 году. Мы должны вернуться к положению, при котором молодая пара могла бы с лёгкостью купить квартиру.

   Я уже не удивлялся тому, что этот человек последовательно даёт ответы на все мои вопросы. Так что у нас на очереди? Ах да, "Несокрушимая скала"!

  Я напрямую спросил заместителя начальника генштаба: кто наш враг в этой войне? Ответ был: "ХАМАС".
"Тогда зачем ЦАХАЛ борется с туннелями? Ведь если враг - это ХАМАС, то, ликвидировав ХАМАС, мы решим и проблему туннелей?"
В нынешней войне нет врагов, а есть только "угрозы". Наша замечательная армия героически и профессионально воюет с "ракетной угрозой", самоотверженно воюет с "угрозой туннелей", но врага нет. Нет также войны, только "военная операция". Операция по устранению угрозы. Понятно, что если нет врага, то нельзя и победить…
А почему нет врага?
Потому что для нас самое страшное - вернуться в Газу. Вот так. Такое возможно только в результате того, что после промывки мозгов нашими СМИ, люди забыли о временах, когда на кибуц Саад НЕ падали ракеты, когда в Газе с её миллионом жителей порядок обеспечивался несколькими израильскими солдатами-резервистсми. Забыли. И поэтому сегодня мы предпочитаем открывать зонтик под ракетами, но только не возвращаться в Газу. То есть возвращаться, конечно, придётся, но на время - входить-выходить, входить-выходить. Так что ХАМАС нам нужен - как подрядчик, как партнёр по негласному договору. Если его победить - а это вполне реально - то придётся (о ужас!) вернуться в Газу.

   Но ведь Газа - такая же земля Израиля, как Яффо!. Только освобождение навсегда части нашей земли оправдывает риск, которому подвергаются наши солдаты во время её захвата. Во время операции "Несокрушимая скала" нам была предоставлена возможность исправить ошибки наших руководителей и вернуться в Газу. Мы этой возможностью не воспользовались. О какой победе может идти речь, если само слово "победа" даже не фигурировало в числе целей операции? Вместо того, чтобы разбить голову змеи, мы просто затолкали её назад в туннель, где она оправится и произведёт еще больше змей.

    Понятно. И что нам ещё осталось спросить? Почему - Ликуд? Почему не отдельная партия?

   Моше кивнул (думается, мне) и начал:

     - Ликуд  - последняя партия в Израиле, которая осталась не секторальной. Это не партия религиозных и не партия ненавистников религии. Это не партия "правых" или "сефардов", или "левых" или арабов. Это партия, представляющая все слои населения, партия, поднимающая на щит еврейское национальное самосознание. До соглашений, заключенных в Осло у Ликуда было 40 мандатов. На сегодняшний день ей "светит" 20 мандатов. Часть своих сил Ликуд отдал Беннету, часть - Либерману. Сегодня руководство Ликуда не знает, чего хочет, к чему стремится, куда движется. Объединение веры и национальной идеи даст Ликуду возможность выставить точную идеологическую альтернативу пути, предложенному левыми. Именно под руководством Ликуда страна сможет отказаться от губительной идеи двух государств для двух народов и принять формулу: "одно государство для одного народа".

   Нет, все-таки здорово, что я отправился на эту встречу, на этот сеанс телепатии. Впрочем, никакой телепатии не было - просто выступал человек, который очень хорошо чувствует, что волнует многих израильтян вроде меня и умеет давать точные ответы на вопросы, даже не высказанные. Сможет ли он также точно давать ответы, если окажется у власти?    После того, как суд Ликуда утвердил инициативу Нетаньяху, по которой выборы главы партии и утверждение кандидатов в депутаты Кнессета проведут в один и тот же день - 31 декабря 2014 года, Моше Фейглин отказался от вполне реальной победы на выборах, чтобы не раскалывать Ликуд. Порядочность, на фоне прочих наших политиков не то что бы редкая, а прямо-таки неприличная. Впрочем, Фейглин человек совсем не старый, а при имеющейся в Израиле политической чехарде… В общем, еще не вечер.

_______________
На фото: Моше Фейглин.