Я не согласен ни с одним словом, которое вы говорите, но готов умереть за ваше право это говорить... Эвелин Беатрис Холл

независимый интернет-журнал

Держись заглавья Кругозор!.. Наум Коржавин
x

История одного самоубийства,

или Удача сопутствует смелым

Опубликовано 23 Января 2015 в 09:39 EST

Евгений Татарский
…Очнулся Михалыч через несколько часов, лежа на полу и даже не сразу вспомнил, что с ним происходило. Когда вспомнил, ужаснулся. Во-первых, он был все еще жив, что в его ближайшие планы точно не входило. Во-вторых, штаны были все еще спущены ниже колен, что, если бы кто-нибудь видел его сейчас со стороны, было бы весьма неэстетично. В-третьих…
_____________________
Гостевой доступ access Подписаться

     Вы­пить зал­пом ста­кан спир­та де­ло во­об­ще неп­ростое, тут нуж­но иметь не­малый опыт по­доб­но­го ро­да де­ятель­нос­ти и вдо­бавок же­лез­ную вы­дер­жку. Вон, офи­церы, нап­ри­мер лю­ди, ка­залось бы, со стер­жнем, во­левые и к ал­ко­голю при­выч­ные, а вот как до­ходит де­ло до обя­зат ель­но­го в их сос­ло­вии об­мы­вания оче­ред­но­го зва­ния, не каж­дый из них с пер­во­го ра­за мо­жет влить в свой пи­щевод тра­дици­он­ный ста­кан­чик ог­ненной во­ды. Да­же со­рокаг­ра­дус­ной, как еще Дмит­рий Ива­нович за­вещал. Гло­та­ют, бо­лез­ные, по гло­точ­ку, а гла­зен­ка­ми все на блес­тя­щую ма­лень­кую звез­дочку смот­рят, ту са­мую, что со дна это­го ста­кана им си­яет, вся та­кая обез­за­ражен­ная и еще не но­шеная. По­рой да­же сле­зу пус­тят, неп­ро­из­воль­но, ко­неч­но.

     Но ри­ту­алы ри­ту­ала­ми, офи­церы офи­цера­ми, а трак­то­рист Олег Ми­хай­ло­вич, он же Ми­халыч, из се­ла Ми­хай­лов­ка, что в степ­ном Кры­му за­тер­лось где-то меж­ду го­родом Са­ки и бе­регом Чер­но­го мо­ря, пить умел не толь­ко са­могон и раз­бавлен­ный во­дой из-под кра­на тех­ни­чес­кий спирт, но и "на­пит­ки" ку­да эк­зо­тич­нее. Ан­тифриз, нап­ри­мер. Прав­да, это дав­но бы­ло, еще по мо­лодос­ти, в те вре­мена, ког­да ни с то­го ни с се­го ви­ног­радни­ки в Кры­му вдруг на­чали вы­рубать, да ми­лиция по до­мам шас­та­ла и са­могон­ные ап­па­раты изы­мала. Смут­ное бы­ло вре­мя. Глу­пое ка­кое-то.

     Ми­халыч нес­коль­ко се­кунд по­бул­ты­хал чай­ной ло­жеч­кой в ста­кане, до кра­ев на­пол­ненном проз­рачным ме­дицин­ским спир­том. Се­рые хлопья пос­те­пен­но рас­тво­рялись. Ко­неч­но, мож­но бы­ло выб­рать для этих це­лей и обыч­ную во­ду, или да­же, ви­но, как в луч­ших до­мах Па­рижа, но не ра­зу не бы­вав­ший в Па­риже, как впро­чем, и поч­ти что ниг­де не бы­вав­ший, кро­ме род­ной Ми­хай­лов­ки, Ми­халыч не стал ус­ложнять се­бе за­дачу. В кон­це кон­цов, в спир­те все рас­тво­ря­ет­ся нам­но­го луч­ше. В том чис­ле и мышь­як.

     Дос­тать смер­тель­ный яд, по­лучив­ший свое наз­ва­ние то ли от сло­ва "мышь", ко­их бес­счет­ное ко­личес­тво по­лег­ло по сво­им но­рам пос­ле тра­пезы на­чинен­ной этой от­ра­вой сне­ди, то ли от се­рого, вро­де как мы­шино­го, цве­та крис­талли­ков, осо­бен­но­го тру­да не сос­та­вило. На­шел­ся доб­рый че­ловек, про­дал. Спирт про­дали в ап­те­ке. А боль­ше ни­чего Ми­халы­чу нуж­но и не бы­ло, по­тому как се­год­ня ут­ром он окон­ча­тель­но ре­шил свес­ти сче­ты с жизнью.

     Ка­залось бы, до­мик у не­го в Кры­му, все­го в нес­коль­ких ки­ломет­рах от усе­ян­но­го та­ющи­ми под юж­ным сол­нцем ме­дуза­ми пес­ча­ного пля­жа, ого­родик, по­росе­нок го­дова­лый, толь­ко и жду­щий, как бы стать хо­лод­цом, жи­ви и ра­дуй­ся. Но нет, все ту­да же! Жизнь, ви­дите ли, ут­ра­тила свою пре­лесть и по­ра с ней кон­чать. Ре­ин­карна­ция там, заг­робная жизнь, да хо­тя бы и не­бытие, все луч­ше, чем так. Ну что ж, Ми­халыч, ре­шил, так дей­ствуй.

     Рез­ко вы­дох­нув, опыт­ный трак­то­рист при­ложил­ся к ста­кану и в нес­коль­ко круп­ных глот­ков вы­пил все его со­дер­жи­мое. Гу­бы, дес­на, язык, не го­воря уже про глот­ку и пи­щевод, жгло так, что у Ми­халы­ча уже на этом эта­пе мель­кну­ла мыс­лишка: "А нет ли спо­собов поп­ри­ят­нее?"

     Но от­сту­пать бы­ло уже поз­дно, рас­тво­рен­ный в спир­те мышь­як уже дви­гал­ся где-то в нед­рах его груд­ной клет­ки в сто­рону же­луд­ка и Ми­халыч, че­рез си­лу влив в се­бя пос­ледние кап­ли, с гро­хотом пос­та­вил ста­кан до­ныш­ком квер­ху на стол. Все! Те­перь ос­та­валось толь­ко ждать.

     Бес­цель­но по­шатав­шись по ком­на­те, он усел­ся в крес­ло с лоп­нувшей в нес­коль­ких мес­тах ис­тертой обив­кой и, за­кинув но­гу на но­гу, глу­боко вздох­нул. В гру­ди все еще нем­но­го по­щипы­вало.

     Он по­думал, что, на­вер­ное, в та­кие мо­мен­ты, ког­да ко­нец уже бли­зок, при­нято вспо­минать свою жизнь, при­чем луч­ше это де­лать в хро­ноло­гичес­кой пос­ле­дова­тель­нос­ти. Но сколь­ко не ста­рал­ся, мыс­ли его то и де­ло сры­вались к на­сущ­но­му, к со­быти­ям пос­ледних ме­сяцев...

     По­думать толь­ко, еще ка­кой-ни­будь год на­зад он был пы­шущим здо­ровь­ем, креп­ким му­жиком. А те­перь?! Ко­жа да кос­ти. Гла­за вва­лились, ко­жа об­висла и при­об­ре­ла зем­листый цвет. Вдо­бавок, тош­нит пос­то­ян­но. И что са­мое обид­ное, ник­то из вра­чей так и не смог вра­зуми­тель­но объ­яс­нить ему, чем он бо­лен. Ник­то!

     Выс­ка­зыва­лись са­мые сме­лые и ма­лоп­равдо­подоб­ные вер­сии, его ос­матри­вали све­тила мес­тной ме­дици­ны, да­же, го­ворят, спе­ци­аль­ный кон­си­ли­ум со­бирал­ся по воп­ро­су его здо­ровья, но ре­зуль­тат в ито­ге ока­зал­ся точ­но та­ким же, как и пос­ле са­мого пер­во­го ос­мотра, ко­торый ему по-со­сед­ски про­вела тет­ка Мар­фа, про­рабо­тав­шая три чет­верти сво­ей жиз­ни убор­щи­цей в ве­тери­нар­ной кли­нике. "Чей-то ты шиб­ко хво­рым выг­ля­дишь, Ми­халыч, - ком­пе­тен­тно по­веда­ла она, - на­до те­бе к док­то­ру схо­дить, про­верить­ся". Схо­дил, про­верил­ся. Док­то­ра лбы хму­рят, в за­тыл­ках че­шут, слож­ные мно­гобук­венные тер­ми­ны свои без за­пин­ки вы­гова­рива­ют, а ди­аг­но­за как не бы­ло, так и нет.

     Ко­неч­но, пер­вой мыслью у каж­до­го из них бы­ло, что у Ми­халы­ча неп­ре­мен­но рак, при­чем обя­затель­но край­не за­пущен­ный. Толь­ко вот че­го имен­но рак, ка­кой ор­ган по­ражен этой хворью, так ник­то и не ска­зал. Не наш­ли. А Ми­халыч все увя­да­ет, та­ет бук­валь­но на гла­зах. Как те ме­дузы. Обид­но. Но что уж тут по­делать, вид­но, судь­ба у не­го та­кая.

     Тет­ка Мар­фа, ког­да пос­ле мно­гочис­ленных мы­тарств по мес­там ли­шения бо­лез­ней Ми­халыч на­конец вер­нулся в свой дом, заш­ла его про­ведать и пря­мо с по­рога при­дала ему сил и уве­рен­ности в зав­траш­нем дне. "Ой, Ми­халыч, ты что-то сов­сем пло­хой стал, - ка­чала го­ловой она, - раз те­бя док­то­ра из боль­ни­цы вы­писа­ли до­мой, зна­чит, пом­решь ско­ро". И уш­ла.

     Спа­сибо ей, ко­неч­но, за ком­мента­рий, но толь­ко пос­ле это­го Ми­халыч сов­сем уж пог­рус­тнел и да­же ап­пе­тит у не­го про­пал. За­то ос­та­лась тош­но­та, все луч­ше, чем ни­чего.

     Од­но вре­мя он пы­тал­ся ле­чить­ся на­род­ны­ми средс­тва­ми. Но мут­ные и по­чему-то обя­затель­но горь­кие нас­той­ки "от жи­вота", "для сер­дца" и "при об­щем не­домо­гании" ему не по­мог­ли, и Ми­халыч бро­сил это де­ло.

     По­горе­вав нес­коль­ко дней, он как-то сми­рил­ся с не­от­вра­тимостью про­ис­хо­дящих с его ор­га­низ­мом из­ме­нений и у не­го да­же на­чал по­нем­но­гу вос­ста­нав­ли­вать­ся ап­пе­тит, ког­да не­лег­кая сно­ва при­нес­ла в его дом тет­ку Мар­фу. Вой­дя без сту­ка, она ста­ла на по­роге ру­ки-в-бо­ки и гро­мог­ласно ого­роши­ла жу­юще­го су­харик Ми­халы­ча оче­ред­ной пор­ци­ей по­зити­ва: "Ты жив иш­шо? А бол­та­ли, уж по­мер".

     А из-за мо­гуче­го пле­ча ее выг­ля­дыва­ют еще две со­сед­ки в пла­точ­ках. Де­лега­ция, зна­чит, по­жало­вала. По­любо­пытс­тво­вать приш­ли, жив ли он еще или уже мож­но на­чинать при­готов­ле­ния к по­мин­кам.

     Ус­лы­хав нот­ки ра­зоча­рова­ния в го­лосе Мар­фы, Ми­халыч тут же по­давил­ся су­хари­ком, и чуть бы­ло на мес­те не ис­полнил прог­ноз со­сед­ки. От­кашляв­шись, он выг­нал жиз­не­радос­тных баб об­ратно на ули­цу и тя­жело по­валил­ся в крес­ло. То са­мое, в ко­тором си­дел и сей­час. Ни­чего уди­витель­но­го, прос­то вто­рого крес­ла у не­го не бы­ло. То есть бы­ло ког­да-то, но его съ­ели мы­ши, те са­мые, в честь ко­торых мышь­як наз­ва­ли мышь­яком, и его приш­лось выб­ро­сить.

     Вот тог­да, пос­ле ухо­да со­седок во гла­ве с тет­кой Мар­фой, си­дя в этом сво­ем единс­твен­ном, а по­тому лю­бимом крес­ле, он и при­нял то са­мое ре­шение, ко­торое сей­час и ис­полнял. От­ра­вить­ся.

     В жи­воте не­хоро­шо за­ур­ча­ло, и Ми­халы­ча вне­зап­но осе­нила очень неп­ри­ят­ная мысль. Он слы­шал как-то, что ког­да че­ловек уми­ра­ет, его мо­чевой пу­зырь и ки­шеч­ник сра­зу же пе­рес­та­ют, ска­жем так, дер­жать в се­бе свою на­чин­ку. А на­чинен был Ми­халыч будь здо­ров. С ут­ра еще не по­сещал от­хо­жего мес­та, име­ну­емо­го на фло­те галь­юном. А на­кушал­ся он на­пос­ле­док, так ска­зать, на до­рож­ку, лю­бимой кар­тошки с са­лом так, что у тет­ки Мар­фы, ког­да она неп­ре­мен­но при­дет удос­то­верить­ся в том, что он та­ки ото­шел, точ­но бу­дет о чем по­гово­рить с каж­дой баб­кой в их се­ле, а мо­жет быть, и в со­сед­них.

     Пред­ста­вив се­бе эту кар­ти­ну, как он вос­се­да­ет в лип­ком про­мок­шем крес­ле и тет­ка Мар­фа, за­жимая нос, под­хо­дит к не­му поб­ли­же, что­бы по­луч­ше раз­гля­деть под­робнос­ти про­изо­шед­ше­го с ним кон­фу­за, Ми­халы­ча бро­сило в пот. Нет, та­кой пос­мер­тной сла­вы ему точ­но не нуж­но. Уж че­го-че­го, а толь­ко не это­го.

    В жи­воте сно­ва за­бур­ли­ло, и вот те­перь Ми­халыч ис­пу­гал­ся уже не на шут­ку. Смеш­но ска­зать - смер­ти сво­ей, ко­торая дол­жна к не­му по­жало­вать с ми­нуты на ми­нуту, он сей­час не бо­ял­ся аб­со­лют­но, а вот об­ду­донить­ся жуть как бы­ло не­охо­та. Ну прос­то хоть не уми­рай!

     Не те­ряя боль­ше ни се­кун­ды, он вско­чил и бро­сил­ся бы­ло в сто­рону ту­але­та, но тут силь­ней­ший спазм где-то в нед­рах ки­шеч­ни­ка зас­та­вил его сог­нуть­ся по­полам. Да­же в гла­зах по­тем­не­ло. И на­доб­ность по­яви­лась оп­ра­вить­ся пря­мо не­мед­ленно. Вот пря­мо здесь и сей­час. Ужас! Вот тет­ке Мар­фе ма­тери­ал бу­дет для спле­тен!

     Ми­халыч рва­нул­ся в ту­алет... опус­тим под­робнос­ти, но он, ска­жем так, ус­пел.

     С чувс­твом вы­пол­ненно­го дол­га по­беди­телем он вер­нулся в свое крес­ло и вновь удоб­но в нем усел­ся. Все, те­перь бо­ять­ся боль­ше не­чего. И то­ропить­ся, по всей ви­димос­ти, уже то­же боль­ше ни­куда не при­дет­ся. Все, от­бе­гал­ся Ми­халыч. Те­перь мож­но и по­мирать. 

     Он вновь за­думал­ся о сво­ей за­гадоч­ной бо­лез­ни. Как его толь­ко не об­сле­дова­ли, чем толь­ко не ле­чили...

     Но­вый спазм в жи­воте вы­дер­нул его из раз­ду­мий. Боль­но. Спазм на этот раз был не дол­гим и не осо­бен­но силь­ным, но за­то, толь­ко он про­шел, как нас­ту­пил но­вый, чу­точ­ку силь­нее. За­тем еще один, за­тем еще... Неп­ри­ят­ным сюр­при­зом бы­ло то, что спаз­мы эти, будь они не­лад­ны, вновь соп­ро­вож­да­лись по­зыва­ми по­сидеть на чем-ни­будь кро­ме крес­ла, а точ­нее на "гор­шке". Да что же это та­кое?! Как же не вов­ре­мя-то!

     Ми­халыч поп­ро­бовал рас­сла­бить­ся, но тут же спох­ва­тил­ся, вов­ре­мя по­няв, что толь­ко что чуть бы­ло не со­вер­шил не­поп­ра­вимую ошиб­ку. Рас­слаб­лять­ся в его по­ложе­нии бы­ло уж точ­но ни­как нель­зя. Чре­вато, так ска­зать, пос­ледс­тви­ями.

     Бор­мо­ча се­бе под нос ру­гатель­ства в ад­рес съ­еден­ных на­кану­не про­дук­тов, он вновь ус­тре­мил­ся в ту­алет, по­сещать ко­торый в этой жиз­ни уже и не пла­ниро­вал. А оно вон как по­лучи­лось.

     В го­лове уже нем­но­го шу­мело, по­яви­лась не­кото­рая эй­фо­рия для его не­од­нознач­но­го по­ложе­ния весь­ма нес­во­ев­ре­мен­ная, но он вновь ус­пел ис­поль­зо­вать ту­алет по его пря­мому наз­на­чению. Но в этот раз из от­хо­жего мес­та он воз­вра­щал­ся уже не та­ким ге­ро­ем. Нет, не по­думай­те толь­ко, что трак­то­рист Ми­халыч сде­лал что-то не так, за что ему мо­жет быть стыд­но или не­удоб­но пе­ред те­ми, кто его най­дет зав­тра ут­ром. Сов­сем нет. Прос­то, не ус­пел он еще вер­нуть­ся на свое на­сижен­ное крес­ло, как спаз­мы в жи­воте с по­зыва­ми во­зоб­но­вились вновь, да еще та­кие силь­ные, что, не прой­дя и се­реди­ны рас­сто­яния, ему приш­лось за­вора­чивать на­зад. Да­же во­да в бач­ке наб­рать­ся не ус­пе­ла. Фор­менное бе­зоб­ра­зие.

     При всем при этом спирт уже вса­сывал­ся в кровь та­кими тем­па­ми, что го­лова не на шут­ку шла кру­гом, и но­ги на­чина­ли зап­ле­тать­ся. Мно­го ли ис­то­щен­но­му нуж­но? А тут це­лый ста­кан не­раз­бавлен­но­го при­нят, ма­ло не по­кажет­ся.

     Доп­ле­тясь до уже по­ряд­ком на­сижен­но­го за се­год­ня уни­таза, он уг­нездил­ся на нем и зак­рыл гла­за. Ему бы­ло очень пло­хо. Очень! Тош­но­та, го­ловок­ру­жение, мель­ка­ние "му­шек" пе­ред гла­зами, пос­лабле­ние сту­ла, опять же! Все сим­пто­мы от­равле­ния мышь­яком на­лицо. Зна­чит, ско­ро ко­нец. При этом ки­шеч­ник все про­дол­жа­ет ра­ботать как не­нор­маль­ный, поч­ти еже­секун­дно ис­торгая из нес­час­тно­го свое не­чис­тое со­дер­жи­мое и, су­дя по все­му, ус­по­ка­ивать­ся не со­бира­ет­ся.

     Ми­халыч да­же зап­ла­кал. Нет, ну это же на­до так оп­росто­воло­сить­ся?! Это же на­до? По­мереть си­дя на гор­шке! Кош­мар! Ка­кой ма­тери­ал для тет­ки Мар­фы! Да и во­об­ще!

     Оче­ред­ной силь­ней­ший спазм сог­нул вко­нец ох­ме­лев­ше­го Ми­халы­ча по­полам, и в этот мо­мент ему по­каза­лось, что внут­ри у не­го что-то обор­ва­лось. "Ко­нец, - кру­тилось у не­го в зас­пирто­ван­ном соз­на­нии, - сей­час пом­ру. Вот же ду­рак! И уго­раз­ди­ло же ме­ня..."

     Спазм, по­зыв, спазм, про­дук­тивный по­зыв... Го­лова идет кру­гом...

     Вне­зап­но все прек­ра­тилось. Ки­шеч­ник вро­де бы боль­ше не мог ни­чего из се­бя ис­тор­гнуть, да и спаз­мы ста­ли ре­же и ка­кие-то сов­сем сла­бые, слов­но от­го­лос­ки бы­лого ве­личия. А вот спирт в кро­ви, по­хоже, дос­тиг сво­ей пи­ковой кон­цен­тра­ции...

     Кар­ти­на! Пь­яный му­жик со спу­щен­ны­ми (сла­ва са­модис­ципли­не!) шта­нами вер­хом на уни­тазе, бе­зус­пешно скре­бет ног­тя­ми по сте­не, не в си­лах до­тянуть­ся до ры­чаж­ка спус­ка во­ды...

     Оч­нулся Ми­халыч че­рез нес­коль­ко ча­сов ле­жа на по­лу и да­же не сра­зу вспом­нил, что с ним про­ис­хо­дило. Ког­да вспом­нил, ужас­нулся.

     Во-пер­вых, он был все еще жив, что в его бли­жай­шие пла­ны точ­но не вхо­дило. Во-вто­рых, шта­ны бы­ли все еще спу­щены ни­же ко­лен, что, ес­ли бы кто-ни­будь ви­дел его сей­час со сто­роны, бы­ло бы весь­ма не­эс­те­тич­но. В-треть­их, за­пах...

     Нас­пех на­тянув шта­ны, мор­щась от го­лов­ной бо­ли, Ми­халыч сме­ло шаг­нул к уни­тазу и тут его ис­ку­шен­но­му взо­ру пред­ста­ло та­кое, что он и в са­мом де­ле чуть бы­ло не по­мер от пе­ре­из­бытка впе­чат­ле­ний. В по­видав­шем ви­ды жер­ле уни­таза по­ко­ил­ся здо­ровен­ный гель­минт, це­пень, по при­выч­ке сло­пав­ший то, что ему пре­под­нес Ми­халыч. Но ес­ли кар­тошка с са­лом и, че­го уж там гре­ха та­ить, са­мого­ноч­кой, цеп­ню шли толь­ко на поль­зу, то мышь­як по­дор­вал его мо­лодое здо­ровье, при­чем не­об­ра­тимо.

Не знаю, улы­бались вы или не­доволь­но мор­щи­лись, ког­да чи­тали эту ис­то­рию, но она про­изош­ла на са­мом де­ле с од­ним из жи­телей се­ла Ми­хай­лов­ка в 2011 го­ду. Из­ме­нено толь­ко имя глав­но­го ге­роя. Кста­ти ска­зать, пос­ле из­гна­ния глис­та этот не­задач­ли­вый са­мо­убий­ца быс­тро по­шел на поп­равку, вновь наб­рал вес и на мо­мент на­писа­ния это­го рас­ска­за был жив и со­вер­шенно здо­ров.

Алуп­ка, 4 мар­та 2014 го­да

Не пропусти интересные статьи, подпишись!
facebook Кругозор в Facebook   telegram Кругозор в Telegram   vk Кругозор в VK
 

Слушайте

ТОЧКА ЗРЕНИЯ

Трамп безбашенный

«Не так давно Владимир Зеленский был комиком в Украине…» Ну и что, что комиком? Президент Рейган играл в Голливуде роли дешевого ковбоя – и так прожил до 50 лет! И этот господин Рональд, «актер второго плана» и легкого кино-жанра, стал одним из величайших президентов США!

Виталий Цебрий март 2025

СТРОФЫ

Защита жизни

Первые стихи Седаковой появились в печати тридцать лет назад. С тех пор каждое ее стихотворение, перевод, статья, обращение-событие.

Александр Зах март 2025

ИСТОРИЯ

В судьбе поэта - судьба страны

Чем же обернулось для самой этой «Страны рабов» убийство Великого Поэта на самом взлете его гениального дарования? Нетрудно догадаться, что она была им проклята и ровно через 100 лет, в годовщину его рождения в 1914г.началась Первая Мировая Война, которая стоила России несколько миллионов жизней и вскоре приведшая к её полному обнищанию и ещё большему количеству жертв в ходе последующих революции и Гражданской Войны.

Бен-Эф март 2025

НОВЫЕ КНИГИ

Мифы, легенды и курьёзы Российской империи XVIII–XIX веков. Часть десятая

Легенда о проволоке на пробке шампанского, знаменитой вдове Клико и любви русских к игристым винам!

Исторический нравоучительный анекдот. Граф Александр Васильевич Суворов: «Вот твой враг!»

Генерал М. П. Бутурлин. «Заставь дурака Богу молиться...»

Игорь Альмечитов март 2025

ИСТОРИЯ ВОЕННОГО ДЕЛА

Статистика знает все, но можно ли ей доверять?

Причиной шока были трехзначные числа, обозначавшие количество сбитых самолетов членов антигитлеровской коалиции на Восточном и Западном фронтах ТВД. Выяснилось, что пилоты немецкой 52-й истребительной эскадры Эрих Хартманн, Герхард Баркхорн и Гюнтер Рахлл за годы войны сбили 352 (348 советских и 4 американских), 301 и 275 самолетов соответственно.

Эдуард Малинский март 2025

Держись заглавья Кругозор!.. Наум Коржавин

x

Исчерпан лимит гостевого доступа:(

Бесплатная подписка

Но для Вас есть подарок!

Получите бесплатный доступ к публикациям на сайте!

Оформите бесплатную подписку за 2 мин.

Бесплатная подписка

Уже зарегистрированы? Вход

или

Войдите через Facebook

Исчерпан лимит доступа:(

Премиум подписка

Улучшите Вашу подписку!

Получите безлимитный доступ к публикациям на сайте!

Оформите премиум-подписку всего за $12/год

Премиум подписка