Вундеркинд

ОБ АВТОРЕ

Ни­на Кос­ман (Nina Kossman) - по­эт, про­за­ик, дра­матург, ху­дож­ник, скуль­птор, пе­ревод­чик. Ро­дилась в Мос­кве. В эмиг­ра­ции с 1972 го­да. Ав­тор сбор­ни­ков сти­хов: "Пе­ребои" (Мос­ква, 1990) и "По пра­вую ру­ку сна" (Фи­ладель­фия, 1998). А так­же - книг на ан­глий­ском: "Behind the Border" (Harper Collins, 1994, 1996), "Gods and Mortals" (Oxford University Press, 2001), "Queen of the Jews" (ро­ман, Philistine Press, 2015). Сти­хи, рас­ска­зы и пе­рево­ды пуб­ли­кова­лись в США, Ка­наде, Ис­па­нии, Гол­ландии и Япо­нии. Пь­есы ста­вились в те­ат­рах Нью-Й­ор­ка, на Off-Off-Broadway. Ан­глий­ские пе­рево­ды сти­хов Ма­рины Цве­та­евой соб­ра­ны в двух кни­гах: "In the Inmost Hour of the Soul" и "Poem of the End". Жи­вёт в Нью-Й­ор­ке.
 
То­лик был вун­деркин­дом. Де­ти его воз­раста еще иг­ра­ли в кук­лы и иг­ру­шеч­ные ма­шин­ки, не по­доз­ре­вая о су­щес­тво­вании букв, а он уже бег­ло чи­тал не толь­ко сло­ва, но и це­лые пред­ло­жения. Мис­сис Хейз, учи­тель­ни­ца в дет­ском са­ду, мисс Ру­ви, учи­тель­ни­ца по чте­нию в пер­вом клас­се, и мис­сис Ка­уф­ман, учи­тель­ни­ца вто­рого клас­са, по оче­реди си­дели с То­ликом в даль­нем уг­лу клас­сной ком­на­ты, не ус­пе­вая пе­рево­рачи­вать стра­ницы учеб­ни­ка чте­ния для шес­то­го клас­са. Сло­ва, быс­трые и ок­руглые, как от­шли­фован­ные мо­рем галь­ки, ска­тыва­лись с его язы­ка, за­нима­ли своё мес­то в пред­ло­жении, за­мед­ля­ли бег на за­пятых, ос­та­нав­ли­вались пол­ностью на точ­ке. Он чи­тал, как взрос­лый, с по­нима­ни­ем и ин­те­ресом, а не прос­то ту­по оз­ву­чивал сло­ва, как это час­то бы­ва­ет с ма­лень­ки­ми деть­ми. Мис­тер Злот­ник, ди­рек­тор шко­лы, мис­сис Ша­мос, школь­ный со­ци­аль­ный ра­бот­ник, и мис­сис Фрэнк, со­вет­ник по об­ра­зова­нию, пос­ле од­но­го уро­ка с То­ликом, ста­ли упо­минать его имя на рай­он­ных соб­ра­ни­ях ко­мите­та по об­ра­зова­нию. "Наш ма­лень­кий ге­ний", зва­ли они его.

Гор­дость не­боль­шой при­ход­ской шко­лы, ма­лень­кий То­лик стал в ру­ках мис­те­ра Злот­ни­ка ору­жи­ем в бит­ве за средс­тва. Он стал щи­том, ко­торый за­щищал их шко­лу от не­бытия (не­бытие, в слу­чае шко­лы, при­рав­ни­валось к не­дос­татку средств, уволь­не­нию учи­телей и зак­ры­тию две­рей). Это был не­обык­но­вен­но труд­ный пе­ри­од для при­ход­ских школ - они ис­че­зали, как ред­кие ви­ды пчел в пе­ри­од гло­баль­но­го по­теп­ле­ния, нес­по­соб­ные про­дол­жать борь­бу про­тив "фаб­ри­ки" го­сударс­твен­но­го обу­чения.

Во вто­рой по­лови­не го­да мис­сис Гер­шон, спе­ци­алист по пси­холо­гии ода­рен­ных де­тей, ре­шила на­писать де­таль­ный от­чет о вун­деркин­де в ми­нис­терс­тво об­ра­зова­ния. За ис­клю­чени­ем не­обык­но­вен­но­го да­ра чте­ния, То­лик был аб­со­лют­но нор­маль­ным ре­бён­ком, ут­вер­жда­ла она в сво­ём от­че­те. Что ка­са­ет­ся его да­ра, она за­мети­ла сле­ду­ющую осо­бен­ность: То­лик мог чи­тать толь­ко в при­сутс­твии взрос­ло­го. Ос­тавшись один, он мол­ча смот­рел на стра­ницу и ин­те­ресо­вал­ся толь­ко кар­тинка­ми, как обыч­ный трех­летний ре­бенок. От­кры­тие мис­сис Гер­шон бы­ло под­твержде­но дру­гими спе­ци­алис­та­ми из ко­мите­та по об­ра­зова­нию; за­тем, не­охот­но, и сот­рудни­ками шко­лы. По по­руче­нию мис­сис Гер­шон, мис­сис Хейз вру­чила То­лику кни­гу, ос­та­лась с ним на па­ру ми­нут, за­воро­жен­но слу­шая его аб­со­лют­но взрос­лое чте­ние, за­тем выш­ла, ос­та­вив его од­но­го, в се­реди­не пред­ло­жения, по­ощ­ряя из-за две­ри: "Про­дол­жай, То­лик. Да­вай пос­мотрим, ведь ин­те­рес­но - что бу­дет даль­ше?" Но даль­ше ни­чего не бы­ло. То­лик пол­ностью те­рял свой дар, по­ка мис­сис Хейз, мисс Ру­ви или мис­сис Ка­уф­ман не са­дились ря­дом с ним, дер­жа в ру­ках ле­вую сто­рону кни­ги, так что­бы ему бы­ли вид­ны обе сто­роны, а не толь­ко пра­вая, ко­торая ле­жала на его ма­лень­ких ко­ленях.

Ро­дите­ли То­лика, вла­дель­цы не­боль­шо­го рус­ско­го гас­тро­нома на О­эшен аве­ню, ма­ло что мог­ли ска­зать вну­шитель­но­му от­ря­ду пси­холо­гов и учи­телей, дос­та­точ­но час­то от­ры­ва­ющих их от ра­боты, что­бы ус­петь им на­до­есть. Ни мать, ни отец не счи­тали чте­ние по­лез­ным вре­мяп­репро­вож­де­ни­ем, тем бо­лее что сын был слиш­ком юн для чте­ния... в та­ком воз­расте на­до в ку­бики иг­рать, а не кни­ги чи­тать, го­вори­ли они, ну а ес­ли уж на то пош­ло, луч­ше бы сын их от­ли­чал­ся ус­пе­хами в ариф­ме­тике - для биз­не­са циф­ры важ­нее чте­ния, сын-вун­деркинд как-то не вя­зал­ся с под­сче­том при­были. Кро­ме то­го, им ка­залось, что по­вышен­ное вни­мание взрос­лых к да­ру ре­бен­ка ис­портит его ха­рак­тер, прев­ра­тит его в ма­лень­ко­го, над­менно­го про­фес­со­ра, свы­сока гля­дяще­го на от­ца и мать.

Ког­да пси­холо­ги и учи­теля приш­ли к вы­воду, что То­лик не чи­тал, бо­лее то­го, да­же не знал букв, что его дар был ещё бо­лее ред­ким, чем прос­то уме­ние чи­тать в очень ран­нем воз­расте, мать от­ве­ла маль­чи­ка к ста­рухе, жив­шей в тем­ном, во­нючем под­ва­ле за два квар­та­ла от до­ма. Она пот­ре­бова­ла, что­бы ведь­ма взя­ла об­ратно то, что ког­да-то да­ла её маль­чи­ку, так как им ни к че­му этот так на­зыва­емый дар, сде­лав­ший из нор­маль­но­го ре­бен­ка ка­кого-то вун­деркин­да (мать мор­щи­лась, про­из­но­ся это сло­во). Им нуж­на обыч­ная яб­ло­ня, ко­торая да­ёт прос­тые хо­рошие яб­ло­ки - да, пов­то­рила она, яб­ло­ки, а не ка­кие-то эк­зо­тичес­кие фрук­ты вро­де ман­го. Мать до­бави­ла, что ес­ли пос­ле се­год­няшне­го ви­зита маль­чик ста­нет нор­маль­ным, то рус­ский ма­газин обя­зу­ет­ся бес­плат­но пос­тавлять еду ста­рухе три дня в не­делю.

Ког­да мать за­кон­чи­ла го­ворить, ста­руха пок­ру­жила по сво­ей ма­лень­кой сы­рой квар­ти­ре, взды­хая на каж­дом ша­гу, за­тем се­ла на пле­теный стул, пос­та­вила То­лика ря­дом, под­несла ру­ку ко лбу маль­чи­ка и не­кото­рое вре­мя дер­жа­ла ее там, поч­ти не ка­са­ясь его лба, шеп­ча ка­кие-то сло­ва; вре­мя от вре­мени её ше­пот пе­рехо­дил в крик. Маль­чик си­дел, зак­рыв гла­за, боль­ше по­хожий на му­мию, чем на маль­чи­ка. Она кон­чи­ла шеп­тать, смо­чила па­лец во рту, кос­ну­лась его лба, пря­мо над точ­кой, где поч­ти схо­дились бро­ви, ве­лела ему встать и уй­ти.

Те­перь, ког­да мис­сис Хейз, мисс Ру­ви или мис­сис Ка­уф­ман си­дели ря­дом с То­ликом с от­кры­той кни­гой в ру­ках, за­мани­вая его вол­шебны­ми кар­тинка­ми или ув­ле­катель­ным сю­жетом, он бе­зучас­тно смот­рел на стра­ницу, не в сос­то­янии от­ли­чить од­ну бук­ву от дру­гой. Два го­да спус­тя шко­ла про­иг­ра­ла дли­тель­ную бит­ву за вы­жива­ние. То­лик стал хо­дить в го­сударс­твен­ную шко­лу, в ко­торой из го­да в год учи­теля наз­на­чали его в са­мую от­ста­ющую груп­пу по чте­нию. В пят­надцать лет он бро­сил шко­лу, что­бы по­мочь ро­дите­лям соз­дать рес­то­ран в от­рестав­ри­рован­ном вес­ти­бюле жи­лого до­ма, том са­мом, в ко­тором все еще жи­ла ста­руха, ког­да-то из­ле­чив­шая его от не­нуж­но­го да­ра. Все эти го­ды она по­луча­ла бес­плат­ные обе­ды от рус­ско­го ма­гази­на, три дня в не­делю, в обя­затель­ном по­ряд­ке. Обе­ды дос­тавлял ей те­перь уже боль­шой То­лик, ког­да-то об­ла­дав­ший ред­ким да­ром чте­ния слов и це­лых пред­ло­жений, скры­тых в ду­шах чу­жих лю­дей.

Под­робнее оз­на­комить­ся с твор­чес­твом пи­сатель­ни­цы вы мо­жете ЗДЕСЬ.

Впер­вые опуб­ли­кова­но в жур­на­ле
«Но­вый Бе­рег» 2017, №60