Теневая экономика

- Что за шум, а драки нету?  С таким вопросом вышел из своего кабинета начальник главка Цветметобработки Комаров.

Его секретарша не пускала в кабинет Комарова взволнованного старшего инженера Семена Гильденгорна.

- Семен, заходи! Что у тебя ко мне?

- Телеграмма, Кольчугинский завод стоит!

- Завод стоит! Так это замечательно! Я подумал, глядя на тебя, что он провалился! Сейчас позвоню директору Карасеву. Черт побери - его постоянно нет в кабинете. Наверняка - дома, после пьянки, и его никак не могут привести в чувство… Ладно, позже позвоню.

Скажи Семен, как у тебя дома?..

- Дети подросли. У меня же их двое: Мэлис и Ира. (Мэлис - было  модное тогда сокращение: Маркс, Энгельс, Ленин, Сталин. Во времена Хрущова Мэлис стал Мэлих). Жена жалуется:- "Я варю суп из ничего. Вернее из своих последних сил, а дети отказываются его кушать. Надо бы им сшить теплые пальто, да не из чего".

- Я тебе выпишу месячную премию: отрез сукна для пальто детям, а жене скажи, что в Кольчугино годами нету даже ржавой селедки. Пусть радуется, что живет в Москве. Здесь грех жаловаться. Снабжение хорошее, но в "индпошиве" шить дорого без своего материала.

Комаров набрал телефонный номер технического отдела. К телефону подошел начальник техотдела Леонид Евгениевич Миллер. - Леня пошли в Кольчугино Борю Жорно. Пусть разберется, что у них случилось. Как они думают отчитываться за простой завода?

- Есть, я выписываю командировочное удостоверение Жорно, а по поводу годовой отчетности завода не беспокойтесь. Наш бухгалтер Зинаида Моисеевна говорит: "У хорошего бухгалтера не сходится только юбка на бывшей талии".

В техническом отделе кольчугинского завода Борису Жорно пояснили, что не работает только участок производства бериллиевой бронзы марки БрБ2. Дело в том, что за этой бронзой приехал заказчик, а  бронзы не оказалось. Эта бронза нужна для оборонной промышленности страны. Из нее делают пружины для часовых механизмов взрывателей. Так что за срыв поставок могут здорово наказать!

Борис прошел на участок отгрузки продукции и без труда заметил  мешанину с марками продукции и адресами получателей. Наверняка эту бронзу заслали по ошибке. Он распорядился срочно заняться выполнением заказа для оборонщиков, а сам занялся разбором документов, сопровождающих отправленный груз. Вдруг он обнаружил письмо с указанием Комарова и Миллера директору завода об отправке партии беррилиевой бронзы каким то галантерейщикам в Москву. Борис аккуратно списал адрес получателя продукции завода. Получатель продукции был в центре Москвы на улице Новослободской. Борис попытался в Москве найти получателя берилиевой бронзы в надежде успеть передать ее оборонщику и этим загасить возникший скандал. Увы, никаких галантерейщиков по этому адресу обнаружить ему не удалось. О всех своих действиях он доложил начальнику технического отдела. Начальник неожиданно поговорил с Борисом откровенно:

- Мне кажется, что мы друг друга поймем. Вы же, Борис, бывший одессит, а в Одессе говорят, желая человеку неприятности,- "Чтоб ты жил на одну зарплату!" Вот те заводы, которые имеют установки для электролитической очистки меди, имеют возможность извлекать неконтролируемое золото. Незначительное и нестабильное по количеству золото всегда есть в очищаемой электролизом меди. Проконтролировать сколько осело золота на аноде при электролизе конкретной партии меди невозможно и никто этим контролем не занимается. Директора электролизных заводов делятся своей добычей с нашим министром. А как быть нам? Золота у нас нет, но есть бериллиевая бронза, которая очень похожа на золото и охотно закупается галантерейщиками. На эту бронзу наложен запрет оборонщиков. Помоги нам его обойти и получи свою долю. Если ты согласен, то пойди к галантерейщику Бегельману и получи от него очередной взнос за нашу помощь теневой галантерейной промышленности.

Дом, где жил Бегельман, оказался недалеко от Большого театра. Директор какого то галантерейного заводика жил с женой в большой коммунальной квартире в маленькой комнатке. На стене висел портрет молодого красивого парня.

- Это наш сын. Он пошел добровольцем на фронт и вскоре погиб.

Сейчас после этой ужасной войны дефицит мужчин и женщины стремятся себя украсить. Есть спрос и мы предлагаем свой товар. Государство занято потребностями обороны и не думает о женщинах. Наша продукция нужна женщинам, но денег у них нет. Мы не можем им предложить изделия из золота, поэтому ищем доступные им по цене заменители. Мы изделия из бериллиевой  бронзы золотим тонким слоем, чтоб убрать образующуюся постепенно из за контакта меди с кожей зелень. Поскольку бериллиевая бронза есть строго фондируемый материал, то ее перерабатывают наши подпольные цеха. Так что возможности вернуть ее на завод-изготовитель нет возможности. Как и нет у меня возможности вкусно позавтракать. Моя жена каждый день готовит мне манную кашу на нашей общей кухне для того, чтоб соседи видели наш скромный быт.

Позже Борис узнал то, что за Бегельманом следят не только соседи по квартире, но и следователи милиции. Они провели обыск в его квартире и ничего сколько нибудь ценного не нашли. Но его жену увезли на допрос. Она неожиданно попросилась в туалет. Там она сняла с себя нательный пояс с карманчиками и cпустила его в унитаз. Унитаз был с психологической ловушкой. Он не соединялся с канализацией. Пояс вытащили и перед следователем засверкали бриллианты. Следователь присвоил эту улику себе. Жену выпустили, но теперь Бегельманы должны были периодически кормить милицию. Любая остановка в этом процессе коррупции могла стоить Бегельману жизни. Любой милицейский начальник мог решить, что ему выгоднее теперь продать подпольного миллионера и заработать ордена или повышение по службе.

"Для чего человеку столько денег, если их даже некому оставить"- подумал Борис. "Наверное, вечное чувство неполноценности заставляет евреев быть профессионально выше всех во всех областях и в первую очередь в финансовых сферах".

Вскоре после неожиданной смерти Сталина начались процессы над валютчиками: Файбишенко, Рокотовым, Яковлевым.  В уголовном кодексе не было статьи о наказании за покупку валюты. Валютчики покупали валюту у иностранцев по куда более выгодному для них курсу и этим конкурировали с государством. Первый приговор судьи был ограничен сроком наказания в девять лет и основывался на причинении государству экономического ущерба. Но Хрущев потребовал расстрела:- "Эти люди позорят самую передовую экономику, экономику социализма". Он передал дело в КГБ, поскольку КГБ сообщил ему о продажности милиции. Дело в том, что в 1961 году в Берлине Хрущеву сказали, что "мое" куда сильнее, чем "наше". Бессмыслено ломать природу человека. Лучше воспользоваться частнособственными инстинктами для пользы обществу. Так что повальное пьянство, изготовление самогона, безразличие, безинициативность к работе и многое другое, что постепенно разрушило экономику страны. В память об этих событиях народ распевал веселую песеньку:

А нам все равно, а нам все равно!
Пусть боимся мы волка и сову,
Дело есть у нас-в самый жуткий час
Мы меняем рубли на зелень - трын-траву.