«Светка» против немцев: почему была забыта лучшая винтовка Великой Отечественной

Ставшие трофеями

Понимание это далось не просто, хотя факты никто никогда не прятал: данные о ТТХ предвоенной техники и вооружений, равно как и их объемы производства, можно было найти ещё в советских журналах и книгах, в энциклопедии ВОВ. Нужно было только сложить их в единую картину военного потенциала РККА - как это сделал потом Виктор Суворов в своем «Ледоколе». А эта картина действительно впечатляла! Настолько, что сам Суворов с головой увлекся своей гипотезой сталинского плана завоевания Европы, превратившись в очередного проповедника конспирологии. А ведь мог бы стать неплохим военным историком, пусть и без скандальной популярности!

Почему же в советских фильмах о лете 1941-го нам показывали «героизм в белых кальсонах», красноармейцев в исподнем, встречающих немецкие танки огнем из трехлинеек и связками гранат, сокрушающихся, что Гитлер напал вероломно, а страна не успела к этому подготовиться? Или почему в фильмах периода «перестройки (таких, как сериал «Война на западном направлении») главный акцент делали на том, что Сталина предупреждали, но он запретил поддаваться на провокации? Видимо потому, что это позволяло обойти вопрос, как прекрасно вооруженная самым современным оружием многомиллионная армия умудрилась за полтора месяца с треском проиграть почти все приграничные сражения – отступив на старые рубежи, а потом и вглубь страны. Неужели в этом были виноваты только Сталин, Берия и Мехлис?

В ходе этой катастрофы было утрачено, а нередко и вовсе брошено большое количество техники и оружия – ведь дивизии западных округов оснащались, что называется, по первому разряду. Так что осенью 1941-го уже действительно пришлось воевать трехлинейками и гранатами, а то и выдавать батальонам народного ополчения старые винтовки Бердана (о них читайте в январском выпуске «Кругозора»).

Многое из утраченного попало в руки противника. Немцы, использовавшие трофеи со всей Европы, высоко оценили и советские. Уже в наступлении на Москву ими использовались около сотни Т-26 и Т-34, которые даже не пришлось ремонтировать. А Киевский укрепрайон немцы обстреливали из гаубиц М-10 и МЛ-20, брошенных Красной Армией у западной границы. Одних только советских полковых трехдюймовок образца 1927 года немцами было подобрано и взято на вооружение более полутора тысяч – для них даже освоили выпуск боеприпасов! Что-то они модернизировали и переделывали, что-то использовали в неизменном виде (лишь перекрасив), и до самого конца войны советское трофейное оружие составляло заметную часть арсенала немецкой и финской армий. Согласитесь, что это красноречиво говорило о его достоинствах!

Т-34 на службе Вермахта

Впрочем, мнение о той или иной модели могло сильно отличаться по разные стороны фронта. Как, например, в случае с винтовкой Токарева: для немцев она была самым желанным трофеем, а вот в РККА её многие недолюбливали, что привело к резкому сокращению её производства, а потом снятию с вооружения и забытью. История оказалась к ней несправедлива - а ведь именно винтовка Токарева, а не Мосина, первая встретила фашистское вторжение!

Первые автоматы

В середине 19-го века классические гладкоствольные ружья завершили свою долгую историю, уступив место дульнозарядным, а затем казнозарядным нарезным винтовкам. Но это был только первый шаг революции стрелкового оружия! Следующим стала гонка за увеличением скорострельности винтовок. Сначала, создав несколько основных конструкций затворов, стрелкам облегчили и ускорили перезарядку. Затем, чтобы те не теряли время, копошась каждый раз в подсумках, были созданы многозарядные магазинные винтовки. И вот, за то время, что требовалось на одно заряжание старой винтовки образца 1856 года, в винтовку Мосина 1891 года можно было вставить обойму из пяти патронов и выпустить их в цель на втрое большее расстояние. Соответственно, огневая мощь стрелковой роты выросла в пять раз – а ведь у неё потом еще появился пулеметный взвод!

И всё же этого было недостаточно, что подтвердила Русско-японская война 1904-05 г.г., переубедившая даже консервативных старых генералов и вечно скептического Николая II, ранее бурчавшего, что на автоматическое оружие у России не хватит патронов. Была собрана команда талантливых оружейников в составе Владимира Григорьевича Федорова (1874-1966), Федора Васильевича Токарева (1871-1968), Якова Устиновича Рощепия (1879-1958) и Василия Алексеевича Дегтярева (1880-1949). В 1911-12 г.г. Федоров и помогавший ему Дегтярев разработали самозарядную винтовку с магазином на пять патронов 7,62х54. Увы, хотя винтовка получила золотую медаль Михайловской премии, дальше опытной партии дело не пошло.

В 1913-м Федоров предложил вариант этой винтовки под более легкий 6,5-мм патрон своей конструкции. Но быстро наладить выпуск таких патронов было нереально (потребовалось бы заказывать за границей новые станки), поэтому обошлись японскими 6,5-мм патронами от винтовки Арисака. А дальнейшую работу над винтовкой прервала Первая мировая. «Мы едва успеваем производить винтовки Мосина!» - ответили в военном министерстве. Команду Федорова разогнали, а его самого отправили за границу в составе специальной делегации для закупки импортных винтовок.

К слову, одним из условий «винтовочной сделки» Николая II была отправка на Западный фронт 300 000 русских солдат в обмен на поставку в Россию 3 миллионов винтовок. Поставленное союзниками условие было возмутительным – расплачиваться за «ленд-лиз» собственными солдатами – но царь на него согласился. К счастью, трудности с переброской «пушечного мяса» не позволили отправить во Францию более 45 тысяч солдат и офицеров, вошедших в историю как Русский корпус. Уже в ходе своего первого наступления (т.н. бойня Нивелля) он потерял 5 тысяч человек, а весной 1917-го взбунтовался и был выведен в тыл.

Федоров в этой поездки загорелся идеей автоматического оружия, особенно «ружей-пулеметов». В то время в Италии уже появился легкий пулемет «Вилар-Пероза» под пистолетный патрон, получивший название «пистолет-пулемет» и ставший прародителям целого класса оружия. Федоров тоже хотел вооружить русскую армию легкими ручными пулеметами (взамен громоздких «льюисов» и «мадсенов»), но предложил концепцию винтовки, стреляющей очередями. Сам он называл её «ружье-пулемет», но в русской армии её записали как «автоматическая винтовка», сокращенное затем уже в РККА до просто «автомат».

Федоров выдвинул на конкурс собственную конструкцию «ружья-пулемета», представляющего собою доработку его винтовки 1913 года. Он добавил в неё режим автоматического (непрерывного) огня, немного укоротил ствол, поставил сменный магазин на 25 патронов и приделал впереди него деревянную рукоятку. После первых испытаний в бою (на Румынском фронте), в сентябре 1916-го было принято решение о выпуске 15 тысяч таких автоматических винтовок на только что построенном Ковровском пулеметном заводе (где уже работал Дегтярев). Ими хотели вооружить ударные отряды, штурмующие вражеские окопы.

Но революция и Гражданская война нарушила эти планы: реально выпуск начали лишь в 1919-м, изготовив за пять лет только 3200 автоматов Федорова. Его модернизированный вариант конструкции 1926 года был отвергнут, после чего Федорова отправили работать в консультантом в комиссии и почетным членом в комитеты – в общем, свадебным генералом. А Ковровский завод плотно занялся подготовкой к производству ручного пулемета Дегтярева (того, что с магазином в виде большого «блина»), который был признан специальной комиссией во главе с самим Буденным более перспективным, чем автомат Федорова. Впрочем, не исключено, что один оружейник просто «подсидел» другого! Но, хорошо хоть до доноса в ОГПУ дело не дошло…

В том же 1926 году мастер Ковровского завода Сергей Гаврилович Симонов (1894-1986), ранее помогавший Федорову в модернизации его автомата, предложил модель собственного. Но комиссия отвергла и её – похоже, пулемет Дегтярева, так понравившейся Буденному, не терпел конкурентов! И лишь в начале 30-х годов в СССР всерьез озаботились необходимостью армии в легком скорострельном стрелковом оружии: пистолет-пулеметах, автоматических и самозарядных винтовках. Рассматривая их уже не как подвиды ручных пулеметов, а как самостоятельные типы оружия, призванные частично заменить винтовки Мосина и резко усилить огневую мощь пехоты. Свою роль сыграло и то, что Симонова отправили совершенствовать свою новую модель винтовки на Ижевский завод – подальше от Дегтярева. Там главным конкурентом Симонова стал Токарев: их винтовки не раз соперничали на конкурсах.

Первой на вооружение в 1936 году была принята автоматическая винтовка Симонова АВС-36, успешно прошедшая все полигонные испытания. Можно сказать, что это был уже полноценный автомат или, как говорят в США, штурмовая винтовка. Механизм работал на системе отвода пороховых газов в специальную камеру с поршнем (у автомата Федорова был короткий ход ствола), скорострельность в автоматическом режиме достигала 800 выстрелов в минуту.

Правда, в основном она предназначалась для стрельбы одиночными, палить очередями разрешалось только в особых случаях – и винтовку выдавали не просто подготовленным бойцам, а опытным и выдержанным. Но даже это не смогло предотвратить ряд несчастных случаях, причиной которых была своеобразная конструкция винтовки, частью которой был особый запирающий блок. Если солдат забывал его вставить, не заметив «лишнюю деталь», то при выстреле затвор вылетал ему прямо в лицо. 

Пик производства АВС-36 пришелся на 1937-39 г.г. (всего более 65 тысяч), но уже в 1938-м был объявлен новый конкурс на новую винтовку – более надежную и легкую, и уже не автоматическую, а лишь самозарядную. На ней и победила винтовка Токарева, принятая на вооружение как СВТ-38. Впрочем, Симонов не сдавался и отчаянно «пробивал» свою самозарядную СВС-18, тоже признанной превосходной. В 1939-м году Симонов дошел до самого ЦК КПСС, но там ему сказали, что «товарища Токарева лично знает сам товарищ Сталин». После этого Симонов на два года «сошел с дистанции», но потом получил всесоюзную славу создателя самозарядного противотанкового ружья (ПТРС). Оно с честью прошло через всю Великую Отечественную (трофейные использовались немцами под маркой Panzerbuchse 784), воевало в Корейской войне, использовалась в обеих Чеченских войнах, а несколько экземпляров в 2014-2015 г.г. состояли на вооружении «народной милиции» ЛНР.

Микроскоп в руках плотника

Генштаб РККА неспроста решил принять на вооружение именно самозарядную, а не автоматическую винтовку: теперь речь шла о полной замене винтовок Мосина, для начала в стрелковых подразделениях. Осенью 1939-го Тульский оружейный завод прекратил выпуск «мосинок» и полностью переключился на производство СВТ-38. Ими успели вооружить несколько дивизий, принявших участие в Финской войне – где у винтовки были выявлены ряд недостатков. Впрочем, в самом главном из них Токарев был не виноват. Его винтовка состояла из 143 деталей, включая 22 пружины – и некоторые из них не выдерживали сильных морозов.

143 детали винтовки Токарева

Возможно, будь на месте Токарева кто-то другой, его винтовку бы сняли с производства (как АВС-36), но ведь его знал сам товарищ Сталин! Поэтому Токареву дали пару месяцев на срочную доработку, за которые он устранил эти недостатки, плюс снизил вес винтовки до 3,8 кг – и это вместе с полным магазином на 15 патронов (отдельно 300 грамм весил штык-нож). Для сравнения, АК-47 с пустым магазином весил 3,87 кг, а главный конкурент СВТ, американская самозарядная M1 Garand целых 4,3 кг!

С июля 1940-го усовершенствованная винтовка под маркой СВТ-40 стала выпускаться на всех заводах, где до этого производили винтовку Мосина. Причем, был прекращен и выпуск снайперского варианта винтовки Мосина, чьим несомненным достоинством была высокая дальность и точность выстрела – в этой ей уступала не только поставленная на линию производства снайперская СВТ-40, но более поздняя СВД. Причина проста: автоматика поглощала часть энергии выстрела. Впрочем, тогда, при наличие на складах достаточного количества снайперских «мосинок», проблемы не было: ими вооружались специальные снайперские группы, охотившиеся на важные цели, а вот СВТ-40 с оптикой получили «снайперы первой линии», поддерживавшие свои стрелковые роты точными выстрелами – они выбивали вражеских командиров, пулеметчиков (именно для этого потом создали СВД). Но когда потом в Советской армии снайперские «мосинки» отправили на пенсию, оставив только СВД, вплоть до конца 90-х существовал ничем невосполнимый дефицит снайперского оружия дальнего действия.

Кстати, знаменитая женщина-снайпер ВОВ Людмила Михайловна Павличенко, уничтожившая 309 вражеских солдат и офицеров, работала с обоими винтовками, но предпочитала именно СВТ-40 за возможность быстро сделать еще один-два выстрела, не тратя время на ручную перезарядку!

К началу Великой Отечественной промышленность успела выпустить чуть более миллиона СВТ-38 и СВТ-40, из них 30 тысяч снайперских. Основная часть пошла на срочное перевооружение дивизий, перебрасываемых к западной границе. При этом перевооружение было разумно продуманным: сначала самозарядные винтовки получали именно стрелки (ими полностью вооружалось стрелковое отделение), ротные и батальонные снайперы, а вот все прочие - связисты, артиллеристы, штабные, водители – пока пользовались винтовками и карабинами Мосина.

Вторгшиеся в СССР немецкие войска имели летом 1941-го на вооружении примерно 180 тысяч автоматов (пистолет-пулеметов) MP-40 и ни одной самозарядной винтовки! У их союзников дела обстояли еще хуже. Разве что финны сумели в ходе «зимней войны» собрать несколько тысяч трофейных АВТ-36 и СВТ-38, а также выпустить до лета 1941 года 8 тысяч автоматов Suomi - но на 17 финских дивизий этого явно не хватало. А теперь представьте себе, что их встретили сотни тысяч советских самозарядных винтовок и десятки тысяч ППД-40! Неоспоримый перевес был в нашу пользу, и это только по стрелковому вооружению – так что уверенность в победе Красной Армии строилось не только на лозунгах, но и на фактах. Но эта огромная и прекрасно вооруженная армия была просто разгромлена. Почему – историки спорят до сих пор. Но возможно, как одна из версий, права одна мрачная шутка: защитники Брестской крепости смогли продержаться целый месяц потому, что не получали приказов из штаба.

Немцы тут же стали подбирать себе ценные трофеи: к концу 1941-го СВТ-40 уже официально числилась на вооружении Вермахта под маркой SiGewehr 259/2(r). Точное их число не называлось, но историки утверждают о десятках тысячах «онемеченных» винтовок Токарева. Причем, вооружались ими пехотные офицеры, солдаты штурмовых групп и антипартизанских «ягдкоманд», то есть немцы действительно высоко ценили это оружие!

К сожалению, этого нельзя было сказать о советских солдатах. Многие подготовленные бойцы погибли или попали в плен в 41-м, а пришедшие им на смену мобилизованные сразу же не подружились со «светкой» - как называли в Красной Армии СВТ. Начиная с осени 1941-го, в штабы посыпались многочисленные донесения о том, что самозарядная винтовка ненадежна, постоянно ломается и вообще негодна.

Но почему? Неужели все качественные СВТ достались немцам, а советским солдатам остался брак? Конечно же нет, причина была не в винтовке. Просто СВТ-40, равно как и остававшиеся СВТ-38 и АВТ-36, требовали бережного ухода, в первую очередь, постоянной тщательной чистки. Это у «мосинки» было достаточно вынуть затвор и протереть его куском портянки, чтобы не скрипел песок, но автоматика СВТ от такого обращения загрязнялась, забивалась и выходила из строя. Это были микроскопы в руках плотников! Еще больше не повезло автоматическим вариантам винтовки: производившейся в 1941-44 г.г. АВТ-40, и кустарно переделанной под возможность ведения огня очередями СВТ-40. Солдаты палили из них как из пулеметов, перекаливая ствол и заклинивая затворную часть – после чего их оставалось только бросить.

Поэтому планы о выпуске в 1942 году двух миллионов СВТ-40 сократили в 10 раз, а всего за время войны было выпущено лишь около 650 тысяч СВТ-40 и АВТ-40. Впрочем, даже это было больше, чем смогла осилить промышленность Германии: 115 тысяч крайне неудачных самозарядных Gewehr 41 (1942-43) и 405 тысяч уже более совершенных Gewehr 43 (1943-45), во многом «слизанных» с СВТ-40. Стоит отметить, что в Финской армии трофейные СВТ-38 и СВТ-40 состояли на вооружении до 1958 года, а потом были проданы фирме Interarmco, успешно реализовавшей их в США – американские любители оружия охотно покупали эти легендарные винтовки!

К концу Великой Отечественной капризная «светка» оставалась в руках лишь тех, кто за ней ухаживал с любовью и обращался уважением. И в их руках это было мощное и грозное оружие, во многом превосходящее нынешние «калаши» (чье единственное достоинство это безотказность). Ну а когда потом создавался пантеон оружия победы, куда торжественно внесли Т-34, Ил-2, ППШ-41 и получившую вторую молодость «мосинку», то про СВТ-40 просто забыли.