Я не согласен ни с одним словом, которое вы говорите, но готов умереть за ваше право это говорить... Эвелин Беатрис Холл

независимый интернет-журнал

Держись заглавья Кругозор!.. Наум Коржавин
x

Блядская жизнь

Рассказ

Опубликовано 28 Февраля 2018 в 09:41 EST

Владимир Резник
…она поднялась, легко поведя плечами, сбросила платье. Это была уже не та худая, угловатая девчонка - теперь это было плотное ухоженное тело сорокалетней рожавшей женщины, но в нём жила та же Ленка, которую не разглядел я тогда, раньше, не понял и не расслышал за шумом вечного застолья. Она наклонилась ко мне, и в её маслянистых, не утерявших свой прежний блеск глазах, мелькнули те самые - задорные блядские огоньки

- Ну что? Пойдём попаримся... а потом давай кутнём по-настоящему, как когда-то, вместе, а?!.
Гостевой доступ access Подписаться

1.

Они бы­ли бля­дями, обе. Имен­но в том клас­си­чес­ком, сло­вар­ном зна­чении, ког­да не ра­ди за­работ­ка: "не те бля­ди, кто хле­ба ра­ди" - хо­тя сре­ди про­чих рав­ных они, ко­неч­но, вы­бира­ли ка­вале­ров, ко­торые мог­ли обес­пе­чить и хо­роший рес­то­ран, и по­дарок. Это не бы­ло глав­ным - им ну­жен был ку­раж: дым ко­ромыс­лом, буй­ное, шум­ное, за­гуль­ное ве­селье. Это бы­ло их страстью и их жизнью. Там, в этом уга­ре они, две уже за­мет­но по­тас­канные к сво­им двад­ца­ти трём вы­сокие мо­лодые жен­щи­ны, - се­рые и рас­плыв­ча­тые с ут­ра - пре­об­ра­жались в яр­ких, ве­сёлых и озор­ных соз­да­ний. Они не бы­ли кра­сави­цами, но в обе­их си­дел ка­кой-то ве­сёлый чер­тё­нок, ка­кой-то ого­нёк, при­мани­вав­ший к ним муж­чин - нет, не крас­ный фо­нарик дос­тупнос­ти - они бы­ли раз­борчи­вы, и на мо­их гла­зах не раз от­ши­вали чем-то не пот­ра­фив­ших им со­лид­ных ка­вале­ров. И вов­се не бы­ли они глу­пы или не­вежес­твен­ны.

Од­на из них - Кать­ка - бро­сила пос­ле вто­рого кур­са те­ат­раль­ный ин­сти­тут, на­мека­ла ту­ман­но на лю­бов­ную ис­то­рию с ве­ликим ре­жис­сё­ром, ве­дущим курс; но, ко­неч­но, это был миф, и её со­вер­шенно за­кон­но от­числи­ли за ле­ность и пос­то­ян­ные гу­лян­ки.

Вто­рая - Лен­ка - и не скры­вала, что выг­на­ли её с треть­его кур­са Ин­же­нер­но-стро­итель­но­го за то же са­мое: про­гулы, пь­янс­тво и хро­ничес­кое без­делье. По­куро­лесив ка­кое-то вре­мя, Кать­ка че­рез ка­вале­ров ус­тро­илась кас­те­лян­шей в ба­ню - за­ведо­вать прос­ты­нями и по­лотен­ца­ми. Ра­бота бы­ла не пыль­ная, не де­неж­ная, за­то не от­ни­мала ни вре­мени, ни сил, да­вала пол­ную сво­боду и, что важ­но, прик­ры­тие от статьи "ту­не­ядс­тво", под ко­торую её всё рвал­ся под­вести рай­он­ный учас­тко­вый ми­лици­онер.

То ли был он дей­стви­тель­но упёр­тым за­кон­ни­ком, то ли Кать­ка ему не да­ла, но зуб он на неё имел, и при слу­чае ста­рал­ся на­пакос­тить. Лен­ка пе­реби­валась слу­чай­ны­ми за­работ­ка­ми, ра­боту не тер­пе­ла во­об­ще ни­какую, из­бе­гала её все­ми си­лами, но, в от­ли­чие от под­ру­ги, со сво­им мес­тным мен­том на­ходи­лась в при­ятель­ских от­но­шени­ях (об ос­но­ве ко­торых бы­ло нес­ложно до­гадать­ся), и он её не тро­гал.

День под­руг на­чинал­ся не ра­но - со­бира­лись они в Кать­ки­ной ра­бочей кла­дов­ке да­леко за пол­день, стро­или пла­ны, пи­ли для раз­минки что-то лёг­кое: шам­пан­ское или су­хое ви­но, ку­рили, тре­пались и к ве­черу от­ча­лива­ли, уже пе­ре­одев­шись и нак­ра­сив­шись, на оче­ред­ное прик­лю­чение.

Собс­твен­но,  в ба­не я с ни­ми обе­ими и поз­на­комил­ся, ког­да ус­тро­ил­ся ту­да по про­тек­ции на ра­боту бан­щи­ком - да, да, для это­го нуж­на бы­ла серь­ёз­ная про­тек­ция. Но это от­дель­ная ис­то­рия.

Бы­ли они внеш­не до­пол­ня­ющи­ми друг дру­га про­тиво­полож­ностя­ми. Пыш­ная, бе­локу­рая, валь­яж­ная, рас­су­дитель­ная Кать­ка и ху­дая, смуг­лая, чер­но­воло­сая и жи­вая Лен­ка. Раз­врат­ные, ле­нивые и не­путё­вые - бы­ли они обе при этом уди­витель­но доб­ры­ми соз­да­ни­ями и всег­да, со­вер­шенно ис­крен­не и без­возмез­дно, ста­рались по­мочь лю­бому по­пав­ше­му в бе­ду. Не знаю - слу­чай­ность ли это или дей­стви­тель­но есть в жен­ском рус­ском ти­паже неч­то та­кое, от­че­го вы­ходят и мой рас­сказ, и чувс­тва, ис­пы­тыва­емые мной к этим ге­ро­иням, по­хожи­ми на ве­ликое мно­жес­тво гу­ля­ющих по рус­ской ли­тера­туре сю­жетов о пад­ших, но доб­рых жен­щи­нах, чи­тая ко­торые чувс­тву­ешь се­бя как-то не­лов­ко. Труд­но по­верить мне до сих пор в пре­об­ра­жение и прос­ветле­ние Ка­тюши Мас­ло­вой или в ре­аль­ность не­кото­рых ге­ро­инь Дос­то­ев­ско­го, но что тут по­дела­ешь - они, эти две под­ру­ги - бы­ли имен­но та­кими. Они дей­стви­тель­но ис­крен­не и бес­ко­рыс­тно ста­рались по­мочь. По­мог­ли они и мне, не быв­шим ни их близ­ки­мю на тот мо­мент, ни уж тем бо­лее ин­тимным зна­комым - это то­же слу­чилось, но нем­но­го поз­же.

А вля­пал­ся я тог­да в глу­пую ис­то­рию с пи­вом. И це­на воп­ро­са-то бы­ла три ко­пей­ки (бук­валь­но в три: имен­но на них под­нял мой бан­ный на­пар­ник, не по­сове­товав­шись со мной, це­ну на про­дава­емое на­ми пи­во) - ок­руглил, что­бы сда­чу не от­счи­тывать, - вот и за­вели на нас де­ло. Ко­пей­ки, а де­ло это лег­ко мог­ло пе­рерас­ти в серь­ёз­ную по тем вре­менам уго­лов­ную статью о спе­куля­ции. И вот тут-то эти две со­вер­шенно чу­жие мне де­вицы про­яви­ли жи­вей­шее учас­тие в мо­ей судь­бе: наш­ли нуж­ных ад­во­катов, к ко­торым мы вмес­те ез­ди­ли на кон­суль­та­ции, ка­ких-то зна­комых вы­соко­пос­тавлен­ных мен­тов, и так до сих пор я и не знаю - зас­тупни­чес­тво ли их по­мог­ло, или сра­бота­ли ка­кие-то дру­гие, не­ведо­мые мне си­лы, но от­де­лал­ся я тог­да лёг­ким ис­пу­гом: штра­фом на до­воль­но нез­на­читель­ную сум­му. Ко­неч­но, на ра­дос­тях я приг­ла­сил обе­их мо­их спа­ситель­ниц в рес­то­ран, и по­гуля­ли мы от ду­ши. Вот, собс­твен­но, от­сю­да, с это­го мо­мен­та и на­чались на­ши бо­лее тес­ные от­но­шения - да, и ин­тимные в том чис­ле, но вот как раз они бы­ли толь­ко со­путс­тву­ющи­ми - при­ят­ным до­пол­не­ни­ем к дру­жес­ким, не бо­лее то­го. Вско­ре я ушёл из ба­ни - на­чина­лась Пе­рес­трой­ка, за­вязал­ся ка­кой-то биз­нес, но с обе­ими де­вица­ми от­но­шения сох­ра­нил, пе­ри­оди­чес­ки встре­чал­ся: вы­пива­ли, гу­ляли, об­ме­нива­лись но­вос­тя­ми и сплет­ня­ми, бол­та­ли - они бы­ли ин­те­рес­ны­ми со­бесед­ни­цами.

2.

В тот раз, в на­чале во­семь­де­сят вось­мо­го, в ту не­доб­рую, уже по­пахи­ва­ющую гря­дущи­ми та­лона­ми, нер­возностью, не­уве­рен­ностью и пред­вку­шени­ем че­го-то страш­но­го вес­ну, Лен­ка при­еха­ла од­на и сра­зу с по­рога ого­роши­ла но­востью:

- Кать­ка за­муж вы­ходит!

То, что обе они пос­то­ян­но прис­матри­вали се­бе му­жей, ни­какой тай­ной не бы­ло, и я не осо­бо уди­вил­ся:

 - Здо­рово! И кто этот счас­тлив­чик?

 - Югос­лав! - през­ри­тель­но от­ве­тила Лен­ка, сде­лав пе­ред этим длин­ную па­узу, во вре­мя ко­торой ус­пе­ла бо­сиком - туф­ли она сбро­сила в при­хожей и пом­ча­лась даль­ше в кол­готках - до­бежать до сто­ла на кух­не и вы­пить на­литую мной за­ранее боль­шую рюм­ку конь­яка. За­тем, уже рас­по­ложив­шись по­удоб­нее на ку­хон­ном та­буре­те и за­курив, при­нялась рас­ска­зывать:

- Мы их сня­ли в При­бал­тий­ской...

- Сня­ли?.. Ну, Ле­ноч­ка, ты бы хоть как-ни­будь за­ву­али­рован­ней вы­ража­лась. Ты трав­ми­ру­ешь мою нравс­твен­ность, - по­пытал­ся схох­мить я, но Лен­ка не при­няла иг­ри­вого то­на:

- Да иди ты в жо­пу! Да, сня­ли! Что ты из ме­ня Мать Те­резу де­ла­ешь? - Это бы­ло что-то но­вое. Я всег­да из­бе­гал в об­ще­нии с ни­ми ма­лей­ше­го мо­рали­заторс­тва и но­таций - да и кем бы я выг­ля­дел - сам же са­мым бес­со­вес­тным об­ра­зом этим и поль­зо­вал­ся, но и она обыч­но не фор­му­лиро­вала так жёс­тко. Как пра­вило, это бы­ло: "Поз­на­коми­лись"  или "Они к нам под­се­ли за сто­лик" - ми­лое, но по­нят­ное всем сто­ронам ар­го.

- Ну, лад­но-лад­но - не дуй­ся, - я не со­бирал­ся ссо­рить­ся.

- Да стро­ите­ли, обыч­ные ра­ботя­ги - этот, прав­да, ка­кой-то бри­гадир у них или про­раб, - это Лен­ка про­из­несла с осо­бым от­вра­щени­ем. Сло­во "про­раб" из её нак­ра­шен­ных тём­но-крас­ной по­мадой пух­лых губ зву­чало осо­бен­но вуль­гар­но и вы­зыва­ло от­вра­щение са­мим сво­им зву­чани­ем. - А Кать­ка, ду­ра, за­пала на не­го. И вот со­бира­ет­ся за­муж и у­ехать с ним хо­чет, - тут гу­бы её скри­вились, го­лос зад­ро­жал, и я с удив­ле­ни­ем по­нял, что Лен­ка - взрос­лая, би­тая, ви­дав­шая ви­ды ба­ба (в ба­не за ней зак­ре­пилась клич­ка "Ко­пыто" - рас­ска­зыва­ли, что уме­ла она креп­ко ляг­нут про­тив­ни­ка или на­зой­ли­вого уха­жёра в са­мые чувс­тви­тель­ные мес­та) - со­бира­ет­ся зап­ла­кать. И вдруг по­думал я, что за го­ды зна­комс­тва и дос­та­точ­но неп­ростые си­ту­ации, в ко­торых мне при­ходи­лось её наб­лю­дать, я ни ра­зу не ви­дел её пла­чущей. Вся­кой ви­дел: пь­яной в хлам; с си­няка­ми на ро­же и на ляж­ках - би­той оче­ред­ным лю­бов­ни­ком - ви­дел; пос­ле то­го, как за­тащи­ли её в гос­ти­нич­ный но­мер и всласть по­из­мы­вались три кав­казца - ви­дел; да­же с руб­ца­ми на зад­ни­це, ког­да вы­поро­ли её рем­ня­ми два кур­санта во­ен­но­го учи­лища, ко­торых она про­дина­мила - то­же ви­дел, пос­ле это­го она две не­дели спа­ла толь­ко на жи­воте. А вот пла­чущей - ни ра­зу.

На свадь­бу я не по­шёл, ог­ра­ничил­ся по­сылом бу­кета и ока­зал­ся прав - по рас­ска­зам той же Лен­ки, за­кон­чи­лось буй­ное гу­ляние ог­ромной кол­лектив­ной дра­кой, бить­ём стё­кол и по­суды - ви­димо, ска­зались сла­вян­ские кор­ни серб­ско­го же­ниха и но­вой род­ни. Кать­ка у­еха­ла с му­жем в Югос­ла­вию, с Лен­кой я ви­дел­ся всё ре­же и ре­же.

В один из сво­их не час­тых - раз в нес­коль­ко ме­сяцев - при­ез­дов она рас­ска­зала, что пе­рез­ва­нива­ет­ся с Кать­кой и да­же пе­репи­сыва­ет­ся. Я пред­ста­вил се­бе Лен­ку пи­шущей пись­мо, тща­тель­но вы­водя­щей бук­вы и вы­сунув­шей от нап­ря­жения язык, зас­ме­ял­ся и нап­расно: ока­залось, что она не пре­уве­личи­ва­ет по сво­ему обык­но­вению, и что пись­ма дей­стви­тель­но су­щес­тву­ют. Они у неё бы­ли с со­бой. Взя­ла ли она их, что­бы про­демонс­три­ровать мне? - вряд ли. Эти нес­коль­ко кон­вертов, пе­ретя­нутые ап­течной ре­зин­кой, бы­ли по­тёр­ты и яв­но бол­та­лись в её пе­репол­ненной вся­ким ба­рах­лом сум­ке не пер­вый день. И пом­ни­ла она их поч­ти на­изусть. Кро­ме бы­товых под­робнос­тей и нес­коль­ких грус­тных шу­ток в Кать­ки­ном сти­ле, мне за­пом­ни­лась од­на - про то, что она всег­да меч­та­ла вый­ти за­муж за мил­ли­оне­ра, и вот, на­конец, её меч­та ис­полни­лась: её муж по­луча­ет нес­коль­ко мил­ли­онов ди­наров (по то­му кур­су это бы­ло что-то вро­де па­ры со­тен дол­ла­ров) в ме­сяц - мне вре­залось в па­мять ощу­щение тре­воги, скво­зив­шее че­рез на­иг­ранность ко­рявых и, час­тень­ко, без­гра­мот­ных фраз. Чувс­тво­вал­ся страх. Мы ведь из сво­его да­лека ни­чего не ви­дели и не по­нима­ли, что наз­ре­ва­ет. А там, на мест, уже ос­тро пах­ло опас­ностью, уже ви­село в спёр­том воз­ду­хе Бал­кан пред­чувс­твие гря­дущей бе­ды.

Прош­ло бук­валь­но па­ру не­дель, и Лен­ка не­ожи­дан­но объ­яви­лась сно­ва. Поз­во­нила, нап­ро­силась в гос­ти, бы­ла на удив­ле­ние смир­на и ти­ха, а под ко­нец ви­зита, вый­дя из ван­ной, уже одев­шись и нак­ра­сив­шись, на­лила се­бе и мне, все ещё ва­ляв­ше­муся под оде­ялом на раз­ло­жен­ной тах­те, ви­на и пред­ло­жила тост:

- Да­вай выпь­ем за ме­ня.

- Всег­да го­тов, - хмык­нул я, -  а есть по­вод?

- Я за­муж вы­хожу.

- Вот здо­рово, - раз­ве­селил­ся я, - а что ж мол­ча­ла? - На­вер­но, это бы­ло не сов­сем то, что она на­де­ялась ус­лы­шать, и, бур­кнув что-то нев­ра­зуми­тель­ное, она ста­ла со­бирать­ся. Мне сто­ило боль­ших тру­дов ус­по­ко­ить её, уса­дить и ус­лы­шать, на­конец, всю ис­то­рию. Она ни­чем не от­ли­чалась от ис­то­рии её под­ру­ги. С той лишь раз­ни­цей, что му­жик был не югос­лав, а швед, и не стро­итель, а, как ска­зала Лен­ка, "ле­соруб". Впро­чем, по­том вы­яс­ни­лось, что так она и её то­вар­ки на­зыва­ла всех шве­дов, и что её-то муж ока­зал­ся как раз не ле­сору­бом, а бри­гади­ром то ли элек­три­ков, то ли мон­тажни­ков. Кра­сивый, рос­лый и очень не­моло­дой швед - я ви­дел его один раз, ког­да при­ехал пе­редать Лен­ке у вхо­да в гос­ти­ницу "Пул­ков­ская" ка­кие-то за­бытые ею ве­щи. Ни на свадь­бу, ни на про­воды я, ко­неч­но, не по­шёл - да ме­ня ник­то, собс­твен­но, и не звал.

3.

Я ни­чего не слы­шал о них поч­ти два го­да. Вре­мя, за­пол­ненное, как нам тог­да вос­торжен­но ка­залось, лом­кой все­го ста­рого, нес­лось с та­кой ско­ростью, что ког­да Лен­ка поз­во­нила, я раз­го­вари­вал с ней так, слов­но рас­ста­лись мы вче­ра, и был из­рядно удив­лён, ког­да она рас­ска­зала, что при­еха­ла она не од­на, а с го­дова­лой доч­кой - ма­ме при­вез­ла внуч­ку по­казать. Рас­ска­зала она, что и Кать­ка в Югос­ла­вии ро­дила сы­на, при­мер­но в то же вре­мя, что и она - чуть-чуть рань­ше. А вот встре­тить­ся нам не уда­лось. Я был зак­ру­чен ка­кими-то но­выми про­ек­та­ми, да и Лен­ка бо­ялась ос­та­вить ма­лень­ко­го ре­бён­ка да­же не­надол­го со ста­рой и боль­ной ма­терью.

Прош­ло боль­ше де­сяти лет. Всё из­ме­нилось: не ста­ло стра­ны, в ко­торой мы жи­ли, не уз­нать го­род, быв­шие друзья не хо­тели уз­на­вать друг дру­га при встре­че, а вот этот го­лос, за­дор­ный, наг­ло­ватый и с лёг­кой хри­пот­цой - я уз­нал сра­зу.

 - Лен­ка - ты?

 - А как нас­чёт то­го, что­бы схо­дить в ба­ню?

 - Ну, ес­ли вот так - без здрас­те и сра­зу в ба­ню, тог­да это точ­но ты.

 - Лад­но, лад­но, не сен­ти­мен­таль­ни­чай - вот там и поз­до­рова­ем­ся.

Я поз­во­нил в ба­ню, в ко­торой ког­да-то ра­ботал, и в ко­торой мы поз­на­коми­лись, и за­казал от­дель­ный но­мер - те­перь это бы­ло прос­то: ба­ня ста­ла час­тной. Но­вые вла­дель­цы пе­рес­тро­или её, прев­ра­тив в со­лид­ное и сов­сем не де­шёвое, как в на­ше вре­мя, за­веде­ние. В но­мере, ко­торый нам да­ли, кро­ме рус­ской па­рил­ки, са­уны и не­боль­шо­го бас­сей­на бы­ла ком­на­та для от­ды­ха с ди­ван­чи­ками и сто­лом, ку­да нам и при­нес­ли за­казан­ный обед и ка­кое-то спир­тное - это они дос­тавля­ли из бли­жай­ше­го рес­то­рана.

Здесь всё из­ме­нилось - мы ког­да-то и меч­тать не мог­ли, что мож­но бу­дет ус­тро­ить та­кой сер­вис в той пят­надца­тико­пе­еч­ной по­мой­ке, в ко­торой и прош­ла часть на­шей мо­лодос­ти.

 А вот Лен­ка из­ме­нилась ма­ло, раз­да­лась толь­ко нем­но­го, но ей это шло: скруг­ли­лись, смяг­чи­лись ос­трые ког­да-то уг­лы, дви­жения ста­ли плав­ней - те­перь это бы­ла зре­лая, ухо­жен­ная жен­щи­на. Мы пи­ли, за­кусы­вали и го­вори­ли, го­вори­ли... Лен­ка жи­ла в ти­хом зе­лёном при­горо­де Сток­голь­ма, где по ули­цам бро­дили оле­ни, а в пар­ках но­сились не­пуга­ные бел­ки, с тем же му­жем и дву­мя деть­ми-под­рос­тка­ми. Маль­чик был нем­но­го, на пол­го­да пос­тарше де­воч­ки, и мой уже при­лич­но за­тума­нен­ный спир­тным мозг как-то не сра­зу уло­вил, что здесь что-то не так. Толь­ко че­рез ка­кое-то вре­мя я со­об­ра­зил и, ко­неч­но, не удер­жался.

 - По­годи, по­годи, а как это у них та­кая ма­лень­кая раз­ни­ца в воз­расте? И ты ведь доч­ку ро­дила пер­вой - я же пом­ню!

 - Пом­нишь... ну, мо­лодец, что пом­нишь, - Лен­ка пом­рачне­ла, на­лила сно­ва мне и се­бе. - А Кать­ку пом­нишь?

 - Ко­неч­но, пом­ню, о чём ты, мы прос­то ещё не доб­ра­лись до неё в раз­го­воре.

 - Ну, вот и доб­ра­лись, - ти­хо ска­зала Лен­ка. - Вот да­вай за неё и выпь­ем. Не чо­ка­ясь.

То, что она по­том рас­ска­зала, бы­ло и прос­то, и страш­но од­новре­мен­но, как бы­ва­ет, ког­да, ка­залось, став­шие обы­ден­ны­ми со­бытия, мно­гок­ратно ви­ден­ные и уже при­выч­ные, но всег­да про­ис­хо­дящие с кем-то там, да­леко, на эк­ра­не те­леви­зора, вне­зап­но втор­га­ют­ся в твой ти­хий мир и про­ис­хо­дят с то­бой, с тво­ими близ­ки­ми. Ведь на эк­ра­не стре­ля­ют в ко­го-то дру­гого, смер­тни­ки взры­ва­ют­ся где-то да­леко и ка­лечат чьи-то чу­жие жиз­ни, бо­ле­ет и уми­ра­ет кто-то дру­гой.

 Кать­ка не ус­пе­ла убе­жать. В са­мом на­чале той вой­ны она по­пыта­лась вы­ехать, но сна­чала муж не хо­тел от­пускать ре­бён­ка, по­том му­жа заб­ра­ли в ар­мию, а убе­гать бы­ло уже не­куда - вой­на бы­ла пов­сю­ду. Ре­бёнок вы­жил чу­дом - по­доб­ра­ли родс­твен­ни­ки му­жа, ус­пе­ли сдать в дет­дом, а поз­же по­гиб­ли и са­ми.

Лен­ка, прим­чавша­яся, как толь­ко это ста­ло воз­можным, в ра­зод­ранную на мел­кие клоч­ки быв­шую Югос­ла­вию, по­пав, по счастью, в ко­рот­кий про­межу­ток за­тишья в той ве­ками неп­рекра­ща­ющей­ся рез­не, смог­ла отыс­кать его. По­мог­ли швед­ский муж, по­ехав­ший с ней, у ко­торо­го наш­лись ка­кие-то друзья сре­ди ми­рот­ворцев, и день­ги, ко­торые она рас­со­выва­ла всем, от ко­го хоть что-то за­висе­ло. Они вы­вез­ли ма­лень­ко­го Кать­ки­ного сы­на в Шве­цию, где с ог­ромны­ми труд­ностя­ми из-за от­сутс­твия пра­виль­ных до­кумен­тов усы­нови­ли. А вот Кать­ки­ну мо­гилу так и не наш­ли - на­вер­ное, где-то в об­щей яме за­копа­ли.

 Лен­ка рас­ска­зыва­ла всё это прос­то, без па­фоса, и ни на гла­зах, ни в го­лосе её не бы­ло слёз. Я слу­шал её мол­ча и ду­мал, что ес­ли бы эту ис­то­рию мне рас­ска­зал кто угод­но дру­гой - я бы не по­верил. А вот этой раз­врат­ной, бес­путной и лжи­вой Лен­ке (а вра­ла она рань­ше фан­тасти­чес­ки мно­го, с упо­ени­ем, за­водясь нас­толь­ко, что са­ма уже на­чина­ла ве­рить в то, что со­чини­ла) - ве­рю.

 Мы по­сиде­ли ещё нем­но­го мол­ча. Ещё раз вы­пили, по­кури­ли. По­том она под­ня­лась, лег­ко по­ведя пле­чами, сбро­сила платье. Это бы­ла уже не та ху­дая, уг­ло­ватая дев­чонка - те­перь это бы­ло плот­ное ухо­жен­ное те­ло со­рока­лет­ней ро­жав­шей жен­щи­ны, но в нём жи­ла та же Лен­ка, ко­торую не раз­гля­дел я тог­да, рань­ше, не по­нял и не рас­слы­шал за шу­мом веч­но­го зас­толья.

Она нак­ло­нилась ко мне, и в её мас­ля­нис­тых, не уте­ряв­ших свой преж­ний блеск гла­зах, мель­кну­ли те са­мые, за­дор­ные, бляд­ские огонь­ки:

- Ну что? Пой­дём по­парим­ся... а по­том да­вай кут­нём по-нас­то­яще­му, как ког­да-то, вмес­те, а?!.

Не пропусти интересные статьи, подпишись!
facebook Кругозор в Facebook   telegram Кругозор в Telegram   vk Кругозор в VK
 

Слушайте

ТОЧКА ЗРЕНИЯ

Трамп безбашенный

«Не так давно Владимир Зеленский был комиком в Украине…» Ну и что, что комиком? Президент Рейган играл в Голливуде роли дешевого ковбоя – и так прожил до 50 лет! И этот господин Рональд, «актер второго плана» и легкого кино-жанра, стал одним из величайших президентов США!

Виталий Цебрий март 2025

СТРОФЫ

Защита жизни

Первые стихи Седаковой появились в печати тридцать лет назад. С тех пор каждое ее стихотворение, перевод, статья, обращение-событие.

Александр Зах март 2025

ИСТОРИЯ

В судьбе поэта - судьба страны

Чем же обернулось для самой этой «Страны рабов» убийство Великого Поэта на самом взлете его гениального дарования? Нетрудно догадаться, что она была им проклята и ровно через 100 лет, в годовщину его рождения в 1914г.началась Первая Мировая Война, которая стоила России несколько миллионов жизней и вскоре приведшая к её полному обнищанию и ещё большему количеству жертв в ходе последующих революции и Гражданской Войны.

Бен-Эф март 2025

НОВЫЕ КНИГИ

Мифы, легенды и курьёзы Российской империи XVIII–XIX веков. Часть десятая

Легенда о проволоке на пробке шампанского, знаменитой вдове Клико и любви русских к игристым винам!

Исторический нравоучительный анекдот. Граф Александр Васильевич Суворов: «Вот твой враг!»

Генерал М. П. Бутурлин. «Заставь дурака Богу молиться...»

Игорь Альмечитов март 2025

ИСТОРИЯ ВОЕННОГО ДЕЛА

Статистика знает все, но можно ли ей доверять?

Причиной шока были трехзначные числа, обозначавшие количество сбитых самолетов членов антигитлеровской коалиции на Восточном и Западном фронтах ТВД. Выяснилось, что пилоты немецкой 52-й истребительной эскадры Эрих Хартманн, Герхард Баркхорн и Гюнтер Рахлл за годы войны сбили 352 (348 советских и 4 американских), 301 и 275 самолетов соответственно.

Эдуард Малинский март 2025

Держись заглавья Кругозор!.. Наум Коржавин

x

Исчерпан лимит гостевого доступа:(

Бесплатная подписка

Но для Вас есть подарок!

Получите бесплатный доступ к публикациям на сайте!

Оформите бесплатную подписку за 2 мин.

Бесплатная подписка

Уже зарегистрированы? Вход

или

Войдите через Facebook

Исчерпан лимит доступа:(

Премиум подписка

Улучшите Вашу подписку!

Получите безлимитный доступ к публикациям на сайте!

Оформите премиум-подписку всего за $12/год

Премиум подписка