Я не согласен ни с одним словом, которое вы говорите, но готов умереть за ваше право это говорить... Эвелин Беатрис Холл

независимый интернет-журнал

Держись заглавья Кругозор!.. Наум Коржавин
x

Мир (без) Брэдбери

Мир миру твоему, великий фантазёр

Опубликовано 2 Февраля 2019 в 07:20 EST

Сара Азарнова
…он есть и будет, потому что он нам нужен - как тропа в лесу, как лунная дорога в море, как звездопад... Благодаря Брэдбери мы открывали нечто в себе, и, в благодарность, сохранили это ни с чем не сравнимое чувство открытия…
Гостевой доступ access Подписаться

НО­ВЫЙ АВ­ТОР "КРУ­ГОЗО­РА"

Са­ра Азар­но­ва - эс­се­ист, ли­тера­тур­ный кри­тик, пе­ревод­чик, жур­на­лист. Ро­дилась в Мин­ске в 1954 г. Окон­чи­ла Бе­лорус­ский уни­вер­си­тет по спе­ци­аль­нос­ти срав­ни­тель­ное язы­коз­на­ние. Ра­бота­ла в те­ат­ре и биб­ли­оте­ке. В 1989-м эмиг­ри­рова­ла в США. Жи­ла в Сан-Фран­циско. Ра­бота­ла в кол­ледже и в ре­дак­ции га­зеты. В 2002-м пе­ре­еха­ла в штат Мас­са­чусетс. Пуб­ли­кова­лась в ли­тера­тур­ных из­да­ни­ях. Кни­га сти­хов и про­зы: Сов­ре­мен­ная рус­ская за­рубеж­ная ли­тера­тура: И БО­ГУ СВЕЧ­КА, И ЧЕР­ТУ КО­ЧЕР­ГА (Эс­се очер­ки сти­хот­во­рения): "По­бережье" Фи­ладель­фия 2014.

Ви­кипе­дия: "Рэй Дуг­лас Брэд­бе­ри (англ. Ray Douglas Bradbury; 22 ав­густа 1920 го­да, У­оки­ган, США - 5 и­юня 2012 го­да, Лос-Ан­дже­лес) - аме­рикан­ский пи­сатель, из­вес­тный по ан­ти­уто­пии "451 гра­дус по Фа­рен­гей­ту", цик­лу рас­ска­зов "Мар­си­ан­ские хро­ники" и час­тично ав­то­би­ог­ра­фичес­кой по­вес­ти "Ви­но из оду­ван­чи­ков".

За свою жизнь Брэд­бе­ри соз­дал бо­лее вось­ми­сот раз­ных ли­тера­тур­ных про­из­ве­дений, в том чис­ле нес­коль­ко ро­манов и по­вес­тей, сот­ни рас­ска­зов, де­сят­ки пь­ес, ряд ста­тей, за­меток и сти­хот­во­рений. Его ис­то­рии лег­ли в ос­но­ву нес­коль­ких эк­ра­низа­ций, те­ат­раль­ных пос­та­новок и му­зыкаль­ных со­чине­ний.

Брэд­бе­ри тра­дици­он­но счи­та­ет­ся клас­си­ком на­уч­ной фан­тасти­ки, хо­тя зна­читель­ная часть его твор­чес­тва тя­готе­етк жан­ру фэн­те­зи, прит­чи или сказ­ки.

"Ме­ня про­сят пред­ска­зывать бу­дущее, а я хо­чу его пре­дот­вра­тить".
(Рэй Брэд­бе­ри)

"На­уч­ная фан­тасти­ка всег­да бы­ла и бу­дет сказ­кой, ко­торая учит мо­рали".
(Рэй Брэд­бе­ри)

Бу­дет лас­ко­вый дождь, бу­дет за­пах зем­ли,
Ще­бет юр­ких стри­жей от за­ри до за­ри,
И ноч­ные ру­лады ля­гушек в пру­дах,
И цве­тение слив в бе­лопен­ных са­дах;
Ог­негру­дый ко­мочек сле­тит на за­бор,
И ма­линов­ки трель выт­кет звон­кий узор.
И ник­то, и ник­то не вспо­мянет вой­ну -
Пе­режи­то-за­быто, во­рошить ни к че­му.
И ни пти­ца, ни ива сле­зы не проль­ёт,
Ес­ли сги­нет с Зем­ли че­лове­чес­кий род.
И вес­на… и вес­на встре­тит но­вый рас­свет,
Не за­метив, что нас уже нет.

(Са­ра Тис­дейл, "Бу­дет лас­ко­вый дождь" (пе­ревод Ле­они­да Жда­нова) из сбор­ни­ка "Мар­си­ан­ские хро­ники")

Дав­ным-дав­но, в той без­воз­врат­ной жиз­ни, ко­торая все рас­став­ля­ла по сво­им мес­там раз и нав­сегда, моя тет­ка ра­бота­ла в книж­ном ки­ос­ке на од­ной из цен­траль­ных улиц Мин­ска. По­жалуй­ста, не по­думай­те, что эта ра­бота ей дос­та­лась лег­ко - от­нюдь! Она ее унас­ле­дова­ла от сво­ей под­ру­ги, ко­торая уш­ла на пен­сию и по­реко­мен­до­вала ее на теп­лое мес­течко. Са­ма тет­ка от­ли­чала кни­ги друг от дру­га, в ос­новном, по цве­ту, и ис­поль­зо­вала их по пря­мому наз­на­чению - для бар­терных сде­лок с зуб­ны­ми вра­чами, па­рик­ма­хера­ми и про­дав­ца­ми мяс­ных от­де­лов в ма­гази­нах. Мне дос­та­валось то, о чем ни она, ни они ни­ког­да не слы­хали и, сле­дова­тель­но, ни­какой цен­ности им не при­дава­ли. Так в мою жизнь вош­ла "Биб­ли­оте­ка сов­ре­мен­ной фан­тасти­ки", а с ней - Стру­гац­кие, Ази­мов, Сай­мак, Шек­ли, Кларк, Лем и - Брэд­бе­ри.

60-ые при­нес­ли нам Бул­га­кова, На­боко­ва, Сол­же­ницы­на, Три­фоно­ва, Гла­дили­на, За­мяти­на, Мак­си­мова, Ев­ту­шен­ко, Воз­не­сен­ско­го, Шук­ши­на, бар­дов - да что там го­ворить, они от­кры­ли нам уши, а по­том - гла­за и рты! Ро­дите­ли, ко­торые пе­решеп­ты­вались по уг­лам, толь­ко под­ли­вали мас­ла в огонь: "А ты слы­шал?.. Вы­пус­ти­ли... На­печа­тали... Пе­реве­ли...". Жизнь ме­нялась пря­мо на гла­зах. Боль­шинс­тво из мо­их сверс­тни­ков в то вре­мя и в том мес­те жи­ли "в сво­ей го­лове" - в ми­ре, где ре­аль­ность, дан­ная нам в ощу­щени­ях, под­ме­нялась ре­аль­ностью, по­дарен­ной нам во­об­ра­жени­ем и пи­та­емой кни­гами, филь­ма­ми и нес­конча­емы­ми раз­го­вора­ми на кух­не.

Вмес­то чер­но-бе­лых улиц на­шего детс­тва и юнос­ти, где пах­ло пе­рега­ром, мо­чой и пи­щевы­ми от­хо­дами, мы бро­дили по тро­пам За­зер­калья, где зе­лень пе­реме­жалась с си­невой, не­бо встре­чалось с мо­рем, а до Лу­ны бы­ло по­дать ру­кой.

Я не со­бира­юсь пе­речис­лять всех и всё, что пос­те­пен­но, по кап­ле, по стро­ке вли­валось в на­шу кровь из не­ис­ся­ка­емо­го ис­точни­ка пе­чат­но­го, из­ре­чен­но­го и про­пето­го сло­ва, но ког­да, бла­года­ря щед­рым, рос­кошным, ге­ни­аль­ным пе­рево­дам Каш­ки­на, Райт-Ко­вале­вой, Лун­ги­на, Пас­терна­ка, Мар­ша­ка, Тар­ков­ско­го-па­пы, Но­ры Галь, Бо­риса За­ходе­ра, Ни­колая За­болоц­ко­го, а по­том - Брод­ско­го, Ак­се­нова и мно­гих, мно­гих дру­гих (кла­ня­юсь и це­лую ру­ки всем!), к нам приш­ли Хе­мин­гу­эй, Сэ­лин­джер, Ка­поте, Ке­ру­ак, Хел­лер, Хар­пер Лее, Вулф, Вон­не­гут, Ки­зи, и на­ши про­вин­ци­аль­ные ду­ши по­сели­лись в но­вой Все­лен­ной, ко­торой, как и по­лага­ет­ся, не бы­ло пре­дела. Имен­но тог­да я по­няла (и до сих пор соз­наю), что хо­чу пе­рево­дить, а не пи­сать, по­тому что а). все хо­рошее уже на­писа­но, и не­чего "пре­ум­но­жать сущ­ность сверх не­об­хо­димос­ти", то есть, "су­етить­ся вок­руг ди­вана", и б). это са­мый прос­той спо­соб пе­ресечь лю­бую гра­ницу.

В пос­ледние три де­сяти­летия су­щес­тво­вания Со­вет­ско­го Со­юза Брэд­бе­ри был са­мым из­вес­тным и са­мым по­пуляр­ным аме­рикан­ским пи­сате­лем. Толь­ко Ази­мов, Хе­мин­гу­эй и Сэ­лин­джер мог­ли в ка­кой-то сте­пени с ним срав­нить­ся. В круп­ных (и мел­ких) го­родах воз­ни­кали и раз­мно­жались, как гри­бы, клу­бы его чи­тате­лей и по­чита­телей. Для лю­бого ува­жа­юще­го се­бя со­вет­ско­го под­рос­тка, а так­же счи­та­юще­го се­бя ин­телли­ген­том мо­лодо­го ин­же­нера, бы­ло не­воз­можным (и неп­ри­ем­ле­мым) не чи­тать и не об­суждать на ве­черин­ке, на ра­боте или в зу­бов­ра­чеб­ном крес­ле "451? по Фа­рен­гей­ту", "Мар­си­ан­ские хро­ники", "Ви­но из оду­ван­чи­ков", "...И гря­нул гром", "Бу­дет лас­ко­вый дождь", "Че­ловек в кар­тинках", "Зо­лотые яб­ло­ки сол­нца" и т.д., и т.п.

 Для ог­ромно­го чис­ла со­вет­ских чи­тате­лей это бы­ла лю­бовь с пер­во­го взгля­да - чис­тая, не за­мут­ненная ни­каки­ми по­лити­чес­ки­ми под­во­хами, ко­торые, ес­тес­твен­но, пос­то­ян­но ис­ка­ли - и на­ходи­ли - цен­зо­ры в про­из­ве­дени­ях за­рубеж­ных ав­то­ров, не при­дер­жи­вав­шихся яв­но про­ком­му­нис­ти­чес­ких взгля­дов.

Лю­бовь, ко­торую пи­тала к Брэд­бе­ри не­пово­рот­ли­вая ма­шина со­вет­ской про­паган­ды, зап­равляв­шая, в чис­ле про­чих, и пе­чат­ной ин­дус­три­ей, бы­ла не столь бес­ко­рыс­тной. Бы­ла при­чина то­му, что его про­из­ве­дения пе­рево­дили ве­лико­леп­ные мас­те­ра сво­его де­ла, и из­да­вались они мил­ли­он­ны­ми ти­ража­ми. На­уч­ная фан­тасти­ка в Со­вет­ском Со­юзе бы­ла нас­квозь про­низа­на иде­оло­ги­ей, чьи да­леко иду­щие це­ли сос­то­яли в соз­да­нии и опи­сании еди­ного, го­моге­низи­рован­но­го, пред­на­мерен­но сте­риль­но­го, бес­кон­фликтно­го и бес­клас­со­вого об­щес­тва, ос­но­ван­но­го, ес­тес­твен­но, на его со­вет­ской мо­дели. Со­от­ветс­твен­но, боль­шинс­тво со­вет­ских пи­сате­лей-фан­тастов соз­да­вали имен­но та­кой си­яющий, ве­лико­леп­ный, "чуд­ный но­вый мир". По кон­трас­ту, те нем­но­гочис­ленные тре­вож­ные ан­ти­уто­пичес­кие ро­маны и рас­ска­зы за­рубеж­ных ав­то­ров, ко­торые пуб­ли­кова­лись в стра­не, опи­сыва­ли со­вер­шенно дру­гое бу­дущее, со страш­ны­ми, за­час­тую не­поп­ра­вимы­ми ка­тас­тро­фами, не­вос­полни­мыми по­теря­ми, мно­гочис­ленны­ми фак­то­рами рис­ка, под­сте­рега­ющи­ми че­лове­чес­тво в бу­дущем, ко­торое, бла­года­ря вы­вихам ис­то­рии и ошиб­кам лю­дей, прев­ра­щалось в без­ду­хов­ный, по­дав­ля­ющий сво­боду и за­час­тую смер­то­нос­ный мир. В этой иде­оло­гичес­кой па­радиг­ме Рэй Брэд­бе­ри был приз­ван иг­рать роль звон­ко­голо­сой ли­тера­тур­ной ка­нарей­ки в бес­прос­ветной уголь­ной шах­те.

Но мил­ли­оны со­вет­ских чи­тате­лей бы­ло не так-то прос­то об­ма­нуть. Они зна­ли, что Брэд­бе­ри, нес­мотря на его "мар­си­ан­скую" по­зицию (ну как же, жи­тель да­лекой, не­из­ве­дан­ной, не­понят­ной зем­ли - Аме­рики!), был, по су­ти, од­ним из них - ре­бен­ком, на­пуган­ным тем­но­той, по­терян­ным в за­путан­ном, не­объ­яс­ни­мом, прак­ти­чес­ки не­поз­на­ва­емым ми­ре, и из­му­чен­ным бес­ко­неч­ны­ми и бес­плод­ны­ми уси­ли­ями об­рести хоть ка­кой-то кон­троль над этим ми­ром и над сво­ей жизнью. Брэд­бе­ри был иде­аль­ным пи­сате­лем для под­рос­тков, а Со­вет­ский Со­юз, по су­ти сво­ей, был стра­ной под­рос­тков и пе­рерос­тков, за­тор­мо­жен­ных в сво­ем раз­ви­тии жизнью в "ко­ролевс­тве кри­вых зер­кал", из ко­торо­го не бы­ло воз­можнос­ти выр­вать­ся. От­сю­да и пря­мая, не­пос­редс­твен­ная связь с его ми­ром - раз и нав­сегда. Нес­мотря на то, что он был зна­мени­тым аме­рикан­ским пи­сате­лем, Брэд­бе­ри с его прон­зи­тель­ным, ис­крен­ним, ин­тимным го­лосом и дет­ским вос­при­яти­ем ми­ра, был од­ним из нас. Он вос­при­нимал мир - и бо­ял­ся его, и тос­ко­вал по не­му, - так же, как и мы. Это бы­ло сног­сши­батель­ным от­кры­ти­ем для мо­его по­коле­ния. Я до сих пор (спро­сите ко­го хо­тите, они под­твер­дят!) хо­жу по ми­ру с от­кры­тым ртом, спо­тыка­ясь и па­дая, впи­тывая в се­бя его ве­лико­лепие и бе­зумие, его стра­хи и ра­дос­ти, его свет и ть­му...

Рэй Дуг­лас Брэд­бе­ри ро­дил­ся в 22 ав­густа 1920 г. в Ил­ли­ной­се, умер 5 и­юня 2012 г. в Лос-Ан­дже­лесе. Его рож­де­ние от­ме­чала толь­ко его семья, весть же о его смер­ти мгно­вен­но раз­неслась по все­му ми­ру, вклю­чая и вир­ту­аль­ный. Семья бы­ла бед­ной, выс­ше­го об­ра­зова­ния он так и не по­лучил. "Ме­ня вы­рас­ти­ли биб­ли­оте­ки", - пи­сал он. В бла­годар­ность за это он про­водил каж­дую сво­бод­ную ми­нуту в биб­ли­оте­ке - чи­тал, пи­сал, меч­тал, - и всю жизнь под­держи­вал биб­ли­оте­ки все­ми дос­тупны­ми ему средс­тва­ми. Свой дом он по­кидал ред­ко и не­охот­но, же­нат был всю жизнь на од­ной жен­щи­не, вы­рас­тил че­тырех до­черей, ез­дил ма­ло, но про­жил яр­кую, на­пол­ненную прик­лю­чени­ями и пу­тешес­тви­ями жизнь. Это бы­ли прик­лю­чения ду­ха, а не те­ла; пу­тешес­твия во Все­лен­ной и во вре­мени.

Брэд­бе­ри по­мог нам по­чувс­тво­вать вкус ви­на из оду­ван­чи­ков, вкус жиз­ни.

 Дав­ным-дав­но, в глу­боком детс­тве, ког­да мир был боль­шим и прек­расным, мы зна­ли этот вкус, но по­том вы­рос­ли и по­забы­ли. Хо­тя, ка­залось бы, что мо­жет быть про­ще:

"Возь­ми ле­то в ру­ку, на­лей ле­то в бо­кал - в са­мый кро­хот­ный, ко­неч­но, из ка­кого толь­ко и сде­ла­ешь единс­твен­ный тер­пкий гло­ток; под­не­си его к гу­бам - и по жи­лам тво­им вмес­то лю­той зи­мы по­бежит жар­кое ле­то… Ле­карс­тво иных вре­мён, баль­зам из сол­нечных лу­чей и праз­дно­го ав­густов­ско­го по­луд­ня, ед­ва слыш­ный стук ко­лес те­леж­ки с мо­роже­ным, что ка­тит­ся по мо­щёным ули­цам, шо­рох се­реб­ристо­го фей­ер­верка, что рас­сы­па­ет­ся вы­соко в не­бе, и ше­лест сре­зан­ной тра­вы, фон­та­ном бь­ющей из-под ко­сил­ки, что дви­жет­ся по лу­гам, по му­равь­ино­му царс­тву, - всё это, всё - в од­ном ста­кане!"

В идил­ли­чес­ких опи­сани­ях за­терян­но­го го­род­ка Грин­та­уна из шта­та Ил­ли­нойс, ко­торый нав­сегда ос­та­нет­ся в се­реди­не бла­гос­ло­вен­ных для Аме­рики 20-х го­дов (Пер­вая ми­ровая уже от­гре­мела где-то да­леко, Вто­рая ми­ровая ещё не ско­ро, тень Ве­ликой Деп­рессии ещё не ом­ра­чила жизнь лю­дей), каж­дый из нас по­чему-то уз­на­ёт свой го­род, своё детс­тво, сво­их дру­зей. Тог­дашние аме­рикан­ские маль­чиш­ки ни­чем не от­ли­ча­ют­ся от сов­ре­мен­ных, в мно­гочис­ленных за­оке­ан­ских тё­туш­ках улав­ли­ва­ют­ся чер­ты род­ных лю­дей, а ба­буш­ка Дуг­ла­са Спол­динга - это на­ша ба­буш­ка.

Для ме­ня Брэд­бе­ри - преж­де все­го апо­фе­оз детс­тва, а так­же все­го дет­ско­го, что жи­вет во взрос­лом че­лове­ке. И я го­ворю не толь­ко в "Ви­не из оду­ван­чи­ков", но и о том ощу­щении чу­да, ко­торое про­низы­ва­ет всё, что он на­писал, и ко­торое так зна­комо тем, кто не за­был сво­его детс­тва. Брэд­бе­ри - не толь­ко и не столь­ко фан­таст, сколь­ко фан­та­зер. Он по­нимал в жиз­ни го­раз­до боль­ше, чем мы. Он был ре­алис­том и ви­дел, что прог­ресс из­ме­ря­ет­ся не ус­пе­хами тран­сна­ци­ональ­ных монс­тров, про­из­во­дящих мил­ли­ар­ды при­коль­ных элек­трон­ных иг­ру­шек, а из­ме­нени­ями в че­лове­чес­ком соз­на­нии. Он был ате­ис­том и знал, что Б-га нуж­но ис­кать не в душ­ных хра­мах, а внут­ри каж­до­го из нас. Б-г есть - где-то в глу­бинах на­шего "я". Он был гу­манис­том и по­нимал, что мир ка­тит­ся в тар­та­рары, а ос­леплён­ное фаль­ши­вым блес­ком "иг­ру­шек" об­щес­тво пот­ребле­ния лишь ус­ко­ря­ет этот про­цесс. Он не ве­рил в че­лове­чес­тво, но ве­рил в лю­дей. Он был кос­мо­поли­том вне по­лити­ки - и по­тому его кни­ги охот­но пе­чата­ли и в псев­до­пури­тан­ской Аме­рике, и в от­го­родив­шемся от "бур­жу­аз­но­го ми­ра" Со­вет­ском Со­юзе. Брэд­бе­ри был вол­шебни­ком, а для нас­то­яще­го вол­шебни­ка не сос­тавля­ет тру­да прой­ти сквозь же­лез­ный за­навес. Нас­то­ящая лю­бовь не пре­одо­лева­ет гра­ницы - она их иг­но­риру­ет.

Он так­же был про­роком и, как и мно­гие пи­сате­ли-фан­тасты, с умо­пом­ра­читель­ной про­зор­ли­востью пред­ска­зал по­яв­ле­ние (и ис­чезно­вение) мно­гих ве­щей, ко­торые сей­час нам ка­жут­ся обы­ден­ны­ми и пов­седнев­ны­ми.

Вот не­кото­рые из них:

На­уш­ни­ки. Ге­рои ро­мана Рэя Брэд­бе­ри 451? по Фа­рен­гей­ту, вы­шед­ше­го в 1953 го­ду, но­сили ра­ди­оп­ри­ем­ни­ки-втул­ки под наз­ва­ни­ем Ра­куш­ки. Они яв­ля­ют­ся пря­мым про­тоти­пом сов­ре­мен­ных на­уш­ни­ков, пер­вая мо­дель ко­торых по­яви­лась лишь че­рез 26 лет пос­ле вы­хода ро­мана - в 1979 го­ду. Жур­на­лис­ты Wall Street Journal уве­рены, что за изоб­ре­тение Bluetooth нам то­же сле­ду­ет бла­года­рить Брэд­бе­ри.

Те­леви­зоры с плос­ким эк­ра­ном. Чле­ны фу­турис­ти­чес­ко­го об­щес­тва, опи­сан­но­го в 451? по Фа­рен­гей­ту, нас­толь­ко же одер­жи­мы ма­тери­аль­ны­ми бла­гами, как и мно­гие сов­ре­мен­ные лю­ди. В час­тнос­ти, в ро­мане упо­мина­ет­ся лю­бовь ге­ро­ев к плос­ким те­леви­зорам раз­ме­ром во всю сте­ну.

Со­ци­аль­ная сеть. В этой же фан­тасти­чес­кой ан­ти­уто­пии Брэд­бе­ри пи­шет о так на­зыва­емых сте­нах - су­пер­совре­мен­ных те­леви­зорах, с по­мощью ко­торых ге­рои про­из­ве­дения об­ща­ют­ся друг с дру­гом на рас­сто­янии. Поз­же соз­да­тели со­ци­аль­ной се­ти Facebook наз­ва­ли так ком­му­ника­ци­он­ный узел, с по­мощью ко­торо­го поль­зо­вате­ли мо­гут от­прав­лять и по­лучать со­об­ще­ния.

Ав­то­моби­ли с ис­кусс­твен­ным ин­теллек­том. В рас­ска­зе Рэя Брэд­бе­ри Пе­шеход фи­гури­ру­ет "ум­ная" ма­шина, ко­торая са­ма арес­то­выва­ет глав­но­го ге­роя и от­во­зит его в пси­хи­ат­ри­чес­кую боль­ни­цу. Та­кие ма­шины уже по­яви­лись на до­рогах США, как часть про­ек­та ком­па­нии Google. Ра­зуме­ет­ся, они не вы­пол­ня­ют ни­какой зло­вещей мис­сии, как в Пе­шехо­де, и зна­читель­но ме­нее со­вер­шенны, чем фан­тасти­чес­кие ав­то­моби­ли Брэд­бе­ри. По­ка.

Бан­ко­маты. В кни­ге 451?  по Фа­рен­гей­ту Брэд­бе­ри пи­шет о ма­шинах, силь­но на­поми­на­ющих сов­ре­мен­ные бан­ко­маты. Кли­ен­ты бан­ка име­ют 24-ча­совой дос­туп к сво­им вкла­дам.

Смерть кни­ги. К счастью, в от­ли­чие от ре­аль­нос­ти, опи­сан­ной в 451?  по Фа­рен­гей­ту, се­год­ня кни­ги не зап­ре­щены, од­на­ко бу­маж­ные то­ма, на дан­ный мо­мент, пос­те­пен­но вы­тес­ня­ют­ся элек­трон­ны­ми кни­гами или "таб­летка­ми", ку­да при же­лании мож­но за­качать це­лую биб­ли­оте­ку. Сам Брэд­бе­ри до пос­ледне­го был про­тив, что­бы его про­из­ве­дения вы­ходи­ли в "циф­ро­вом" фор­ма­те. Он го­ворил, что вир­ту­аль­ные кни­ги "пах­нут вых­лопны­ми га­зами". Впро­чем, в но­яб­ре ми­нув­ше­го го­да пи­сатель все же дал сог­ла­сие на пуб­ли­кацию Фа­рен­гей­та в элек­трон­ном ви­де, так как этот пункт с не­дав­них пор яв­ля­ет­ся обя­затель­ным при зак­лю­чении кон­трак­та с боль­шинс­твом круп­ных из­да­тель­ств.

Тем не ме­нее, в от­ли­чие от мно­гих сво­их кол­лег, Брэд­бе­ри был не толь­ко - и не столь­ко - пи­сате­лем-фан­тастом, сколь­ко не­уто­мимым и не­ук­ро­тимым фан­та­зером. Его ко­раб­ли не бы­ли "бе­зум­ной меч­той тех­нокра­та", как, к при­меру, ко­раб­ли Ар­ту­ра Клар­ка (пом­ни­те "Кос­ми­чес­кую Одис­сею 2001"?), они бы­ли пря­мым про­дол­же­ни­ем его меч­ты, где че­ловек и его сре­да оби­тания яв­ля­ют­ся еди­ным, гар­мо­нич­ным ор­га­низ­мом. В изу­митель­ном рас­ска­зе "...И гря­нул гром" Брэд­бе­ри пы­та­ет­ся убе­дить нас, па­рази­тов, что ВСЁ и ВСЕ за­висят друг от дру­га и свя­заны меж­ду со­бой. На­поми­наю сю­жет: бо­гатень­кие от­прав­ля­ют­ся в прош­лое охо­тить­ся на ди­нозав­ров, один из та­ких охот­ни­ков нас­ту­па­ет на ба­боч­ку и, вер­нувшись из пу­тешес­твия во вре­мени, за­меча­ет, что он из­ме­нил ход ис­то­рии. Ока­зыва­ет­ся, мы в от­ве­те не толь­ко за тех, ко­го при­ручи­ли, но и за всех ос­таль­ных!

12 но­яб­ря 1971 го­да, на­кану­не за­пус­ка Ма­рине­ра 9 на ор­би­ту Мар­са, Брэд­бе­ри по­сетил сим­по­зи­ум в CalTech, где при­сутс­тво­вали пи­сатель Ар­тур Кларк, жур­на­лист У­ол­тер Сал­ли­ван и уче­ные Карл Са­ган и Брюс Мюр­рей. Там он про­читал свое сти­хот­во­рение "Ес­ли бы толь­ко наш го­рохо­вый сте­бель был вы­ше..." ('If Only We Had Taller Been.')

При­вожу от­ры­вок (в сво­ем не­ук­лю­жем пе­рево­де):

Я - ко­ротыш­ка с ве­ликой меч­той.
Я за­пус­каю ра­кету из од­но­го уха в дру­гое,
На­де­ясь, что моя во­ля силь­нее не­мощ­ной пло­ти,
На­де­ясь из пос­ледних сил
                                   ус­лы­шать го­лос Все­лен­ной...
И - мы дос­тигли Аль­фы Цен­тавра!
О гос­по­ди, как мы гро­мад­ны!

Сей­час, пос­ле его смер­ти, мне уже не ка­жет­ся стран­ным, что мой яс­но­видя­щий "New Yorker" на­печал в и­юне (The New Yorker, June 4 & 11, 2012) не­боль­шую за­рисов­ку Брэд­бе­ри. К пе­чати он был под­пи­сан, ког­да пи­сатель был еще жив, и, ока­залось, что это его пос­ледняя пуб­ли­кация. На­зыва­ет­ся она "Возь­ми ме­ня до­мой" (Take Me Home), и опи­сыва­ет са­мые свет­лые, слад­кие, вол­шебные дни ле­та, ко­торые бы­ва­ют толь­ко в детс­тве. Мое детс­тво то­же прош­ло в се­ни ог­ромно­го де­рева, ко­торым был Брэд­бе­ри, по­тому что ес­ли ты ле­жишь под де­ревом или си­дишь на де­реве и чи­та­ешь кни­гу, то это де­рево и есть твой мир...

 "...Сей­час, вспо­миная детс­тво, я по­нимаю, как труд­но со мной бы­ло род­ным и друзь­ям. Это бы­ло сплош­ное бе­зумие, су­мато­ха, вос­торг, ис­те­рия и од­но ув­ле­чение за дру­гим. Я пос­то­ян­но орал и ку­да-то бе­жал, по­тому что бо­ял­ся, что жизнь за­кон­чится пря­мо сей­час, пос­ле обе­да... Ког­да я опус­кался на зем­лю, я пу­тешес­тво­вал во вре­мени, пи­та­ясь раз­го­вора­ми взрос­лых, ко­торые теп­лым лет­ним ве­чером со­бира­лись на крыль­це и вспо­мина­ли прош­лое. 4 и­юля, ког­да за­кан­чи­вались фей­ер­верки и ког­да мои дя­ди, по­кури­вая си­гары, ве­ли фи­лософ­ские дис­куссии, а те­ти, братья, сес­тры и пле­мян­ни­ки по­еда­ли мо­роже­ное и за­пива­ли его ли­мона­дом, нас­ту­пало ма­гичес­кое, пе­чаль­ное, чу­дес­ное вре­мя - вре­мя ог­ненных ша­ров...

Да­же в этом воз­расте я ощу­щал ко­неч­ность ми­ра, его крат­косроч­ность, ми­молет­ность... Мой де­душ­ка не­дав­но умер, и я пом­нил его так явс­твен­но, как буд­то он был ря­дом. На праз­дник мы с ним за­жига­ли свеч­ки в бу­маж­ных фо­нарях, за­пус­ка­ли их в не­бо, дол­го смот­ре­ли, как они про­лета­ют над де­ревь­ями, над крыль­цом, ос­ве­щая ли­ца мо­их род­ных, и уле­та­ют к звез­дам... Ночью мне сни­лось, что один из ша­ров вер­нулся и за­летел ко мне в ок­но.

Че­рез 25 лет я на­писал "Ог­ненные ша­ры", рас­сказ, в ко­тором нес­коль­ко свя­щен­ни­ков уле­та­ют на Марс в по­ис­ках лю­дей доб­рой во­ли. Это бы­ла моя дань де­ду и ле­ту. Один из свя­щен­ни­ков был спи­сан с не­го, и те ог­ненные ша­ры, ко­торые он уви­дел на Мар­се, ока­зались мар­си­ана­ми, па­рив­ши­ми над мер­твым, пе­ресох­шим мо­рем".

У Брэд­бе­ри не бы­ло пре­тен­зий к жиз­ни. Они бы­ли пар­тнё­рами и по­лучи­ли друг от дру­га по мак­си­муму. Он знал за­коны этой жиз­ни, и от­то­го его ти­хий уход не вы­зыва­ет го­речи, а лишь свет­лую пе­чаль. Вол­шебник прос­то ушёл, по­тому что приш­ло Вре­мя.

"По­нима­ешь, вна­чале жизнь да­ёт нам всё. По­том всё от­ни­ма­ет. Мо­лодость, лю­бовь, счастье, дру­зей. Под за­навес это ка­нет во ть­му. У нас и в мыс­лях не бы­ло, что её - жизнь - мож­но за­вещать дру­гим. За­вещать свой об­лик, свою мо­лодость. Пе­редать даль­ше. По­дарить. Жизнь да­ёт­ся нам толь­ко на вре­мя. Поль­зуй­ся, по­ка мо­жешь, а по­том без слез от­пусти. Это ди­ковин­ная эс­та­фет­ная па­лоч­ка - од­но­му Бо­гу из­вес­тно, где про­изой­дёт её пе­реда­ча".

Жизнь да­ёт­ся для то­го, что­бы пос­вя­тить её лю­дям - та­ково его жиз­ненное кре­до. Он сле­довал ему сам и без лиш­не­го ди­дак­тизма учил то­му же дру­гих:

"Каж­дый дол­жен что-то ос­та­вить пос­ле се­бя. Сы­на, или кни­гу, или кар­ти­ну, выс­тро­ен­ный то­бой дом или хо­тя бы воз­ве­дён­ную из кир­пи­ча сте­ну, или сши­тую то­бой па­ру баш­ма­ков, или сад, по­сажен­ный тво­ими ру­ками. Что-то, че­го при жиз­ни ка­сались твои паль­цы, в чём пос­ле смер­ти най­дёт при­бежи­ще твоя ду­ша. Лю­ди бу­дут смот­реть на взра­щен­ное то­бою де­рево или цве­ток, и в эту ми­нуту ты бу­дешь жив".

Я не со­бира­юсь пи­сать ре­ферат о его твор­чес­тве. Для это­го есть Ин­тернет. Прос­то се­год­ня, как и всег­да, мне хо­чет­ся ска­зать "спа­сибо". Для ме­ня Брэд­бе­ри был до­каза­тель­ством (и до­казал), что ВСЁ воз­можно, и не толь­ко воз­можно, но и дос­ти­жимо. Я не мо­гу ска­зать, что он был при­чиной на­шей им­мигра­ции (уве­рена, что при­чин всег­да боль­ше, чем од­на, и что мы их не всег­да осоз­на­ем), но то, что Брэд­бе­ри жил в Аме­рике, сде­лало ее нам­но­го по­нят­нее, бли­же и теп­лее для нас. К сты­ду сво­ему дол­жна приз­нать­ся, что при­вез­ла с со­бой нес­коль­ко его кни­жек: си­нень­кие "Мар­си­ан­ские хро­ники", се­рень­кий "...И гря­нет гром", оран­же­во-чер­ный "451? по Фа­рен­гей­ту", жел­тень­кую "Ви­но из оду­ван­чи­ков"... На­до мной все сме­ялись и за­яв­ля­ли, что это, при­мер­но, как ехать в Ту­лу со сво­им са­мова­ром, но тог­да я с ни­ми рас­стать­ся не мог­ла, а сей­час, про­читав все это по-ан­глий­ски, и не хо­чу.

Брэд­бе­ри - боль­ше, чем толь­ко аме­рикан­ский пи­сатель. Он, как Пуш­кин, был граж­да­нином и по­этом Все­лен­ной. Ма­лень­кая ил­люс­тра­ция:

АМЕ­РИКА

Здесь есть меч­та, ко­торая зо­вет
Тех, кто бе­рет би­лет на са­молет
И в поз­дний час сре­ди не­бес­ных трасс
Га­да­ет: к счастью иль к бе­де?
А мы, как ры­бины в во­де,
Плы­вем, счи­тая: всю­ду так, сво­боден всяк
И пруд бес­край­ний - сам се­бе ку­мир.
Но даль­ний мир не ви­ден нам, глуп­цам.
Прис­та­ло ль нам бра­нить дру­гих,
Кто по во­де, по не­бесам стре­мит­ся к нам?
Но мы твер­дим: уж слиш­ком мно­го их.
А са­ми ищем рай се­бе на ста­рость -
Лю­бой да­лекий край,
Чтоб в нем про­жить, сколь нам ос­та­лось.
"Опом­ни­тесь!" - уве­щева­ет Чад.
"Вы спя­тили? - ара­бы во­пи­ют. -
Мы от­да­ли б се­бя, что­бы за­быть тот ад.
Не­уж­то взгляд ваш слеп? Сво­боды воз­дух - хлеб.
Сво­боды ро­ща - ваш при­ют,
Так раз­верни­тесь к ней ли­цом,
Ды­шите каж­дым де­рев­цом".
Но нет. Для нас - са­мо со­бой
Сво­бода, что да­рова­на судь­бой.
Де­сят­ки, сот­ни рвут­ся каж­дый день
Под эту сень
Из ми­ра, что не­щад­но их ис­торг.
Спро­си у них: Аме­рика пло­ха?
От­вет - в гла­зах. Ну что та­ить гре­ха?
А мы: "Ах, что за шум, к че­му та­кой вос­торг?"
Пой­ми - вда­ли от бедс­твий и вой­ны
Все лю­ди счастья по­пытать воль­ны.
А ты цвет­ной лис­та­ешь ка­талог,
Про­цент выс­чи­тыва­ешь, гля­дя в по­толок,
И нев­до­мек те­бе, что здесь - маг­нит,
Меч­та, ко­торая ма­нит.

(2006, Пе­ревод Еле­ны Пет­ро­вой)

Труд­но пред­ста­вить се­бе мир без Брэд­бе­ри, по­тому что он был всег­да. И это поз­во­ля­ет на­де­ять­ся, что он есть и бу­дет, по­тому что он нам ну­жен - как тро­па в ле­су, как лун­ная до­рога в мо­ре, как звез­до­пад... Бла­года­ря Брэд­бе­ри мы от­кры­вали неч­то в се­бе, и, в бла­годар­ность, сох­ра­нили это ни с чем не срав­ни­мое чувс­тво от­кры­тия нав­сегда.

Для ме­ня Брэд­бе­ри был и ос­та­ет­ся воп­ло­щени­ем всеп­ро­ника­ющей и все­объ­ем­лю­щей влас­ти кни­ги, то­го, что она мо­жет со­вер­шить. Она уте­ша­ет, учит, вдох­новля­ет, и, са­мое глав­ное, ме­ня­ет. Брэд­бе­ри по­мог мне най­ти свою тро­пин­ку в ле­су жиз­ни. Он был и ос­та­ет­ся од­ним из са­мых боль­ших по­дар­ков, ко­торые я по­лучи­ла.

Мир ми­ру тво­ему, ве­ликий фан­та­зер!

Не пропусти интересные статьи, подпишись!
facebook Кругозор в Facebook   telegram Кругозор в Telegram   vk Кругозор в VK
 

Слушайте

 

Читайте также

ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ

За женскую мудрость

Дорогие наездницы, не списывайте со счетов своих старых, умудрённых опытом, спортивных коней, ведь когда-то вы с ними участвовали в скачках и порой занимали призовые места.

Павел Балибар февраль 2025

РЕЗОНАНС

Мысли вслух

…- это табу, вот только религиозный еврей с пейсами для вас любимая неисчерпаемая тема. Евреи умеют над собой посмеяться, но делают это в меру и деликатно. Представьте себе, что в ваших спектаклях один из сценических героев - религиозный еврей, шутит над запорожским казаком с таким же искромётным юмором, остроумно и талантливо, как это делаете вы, высмеивая иудея. Не представляете? И я тоже.

Павел Балибар январь 2025

ПРОЗА

Газонная травка (Рассказ)

Сколько раз проходя мимо нашего дома, я возмущался про себя. Ну что нельзя разве сделать широкую дорогу, чтобы не опасаться толчка плечом от встречного незнакомца, уложить ровно асфальт, дабы не спотыкаться на ухабах, заменить бордюры, разбить газоны и посадить там свежую травку! В Англии растет ведь. Там управились, а у нас все никак. Оказалось, что можно и у нас.

Никита Николаенко январь 2025

НОВЫЕ КНИГИ

Мифы, легенды и курьёзы Российской империи XVIII–XIX веков. Часть восьмая

Пьетро-Мира Педрилло, любимый шут императрицы

Граф Нарышкин
«По крайней мере, принц не скажет, что его приняли сухо!»

Исторические курьёзы. «Признайтесь, однако же, что есть в России одна вещь, которая так же хороша, как и в других государствах»

Игорь Альмечитов январь 2025

ЗЛОБА ДНЯ

Почему бегут украинские солдаты?

Если армия держится не на энтузиазме, а на страхе, то она начнет разваливаться, когда страх смерти перевесит страх перед наказанием…

Сергей Дяченко февраль 2025

СТРОФЫ

ВАСИЛИЙ БУСЛАЕВ

Васька мошной трях да трях
на семи углах,
по всем концам звон стоит,
ретивое веселит,
развернись, душа,
до последнего гроша.

Дмитрий Аникин февраль 2025

ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ

За женскую мудрость

Дорогие наездницы, не списывайте со счетов своих старых, умудрённых опытом, спортивных коней, ведь когда-то вы с ними участвовали в скачках и порой занимали призовые места.

Павел Балибар февраль 2025

ПРОЗА

Трудные дни

Радость может свалиться, как снег на голову, а беда – как сосулька. Прошла всего неделя, как проводили отца, и случилась беда. У матери воспалился аппендикс – и её, когда Костя был в школе, отвезли с работы в больницу.

Валерий Румянцев февраль 2025

БОЙТЕСЬ ДАНАЙЦЕВ (ПАДЛАДАР)

У Гарика Стуликова открылся дар. И так он, падла, неожиданно открылся, что Гарик, когда сообразил, что, собственно, произошло, чуть не дал дуба прямо в метро. Умирать, наверняка, и так-то не самое большое удовольствие, а умирать, находясь уже под землей – это как-то совсем нетрадиционно. Но – обо всем по порядку!

Валерий Андронов февраль 2025

Держись заглавья Кругозор!.. Наум Коржавин

x

Исчерпан лимит гостевого доступа:(

Бесплатная подписка

Но для Вас есть подарок!

Получите бесплатный доступ к публикациям на сайте!

Оформите бесплатную подписку за 2 мин.

Бесплатная подписка

Уже зарегистрированы? Вход

или

Войдите через Facebook

Исчерпан лимит доступа:(

Премиум подписка

Улучшите Вашу подписку!

Получите безлимитный доступ к публикациям на сайте!

Оформите премиум-подписку всего за $12/год

Премиум подписка