КАЗУС

Я лежу в  этой больнице уже  более шести лет.  И удивить меня чем-нибудь очень трудно. Навидалась такого, что вспоминать не хочется. Впрочем, если бы лежала в другой больнице, впечатления были такими же либо еще хуже.  Можно сказать, что привыкла ко всему. К тому, как наш персонал старается унести домой все, что лежит  плохо. И даже то, что лежит хорошо. Не будут же они в самом деле покупать себе лекарства, когда работают в больнице! И не только себе, но и  всем членам  своей семьи и близким родственникам! Зачем покупать молоко, когда можно просто открыть холодильник и взять. И хлеб можно не покупать. И сахар. И соль. И вот уже какая-никакая, а экономия.

Именно такое поведение персонала не дает мне забыть о покинутой "биологической" родине. Все привычное, свое, до боли. И то, как все обсуждают подарки, которые получили от благодарных больных на Новый год или Пейсах. И то,  с какой укоризной смотрят наши нянечки и сестры на родственников тех больных, что поскупились и не принесли им даже обычной коробки шоколадных конфет. И слова типа: "мы тут с вашего брата пылинки сдуваем, а вы хоть бы одну конфетину привезли нам из Питера", стали настолько привычными, что их порой не замечаешь или просто пропускаешь мимо ушей.

Но даже на таком привычном фоне случай, произошедший со мной этой ночью, кается мне необычным и  даже зашкаливающим.

Все началось с благотворительного бутерброда еще неделю назад.  Наши работники увидели с балкона, что на улице около больницы мужчина в характерной для верующих иудеев одежде, раздает бутерброды. Сиделка одной из больных и старшая медсестра отделения  помчались вниз с пустыми руками, а вернулись с мешками, напоенными снедью, в каждой руке.

Бутербродов, как мне сообщили, было два вида: с тунцом и сыром. Я выбрала с сыром.  И получила булку, разрезанную пополам, смазанную внутри майонезом, с двумя большими кусками желтого сыра. Я майонез не ем. Поэтому оторвала небольшой кусочек булки и взяла большой кусок сыра, надкусила его и чуть не потеряла сознание. В глазах потемнело. Я решила, что умираю.

Сыр застрял в горле. Невероятным усилием удалось протолкнуть его внутрь.  Я долго приходила в себя. Вспомнила кинофильм "Высокая мода", в котором так умер мужчина в такси. Вечером рассказала о происшествии своей приятельнице, с которой  произошел аналогичный случай в Париже. Она предупредила меня, что завтра начнет болеть гортань, которая может даже опухнуть.
 
Гортань начала болеть  утром следующего дня. А потом начало болеть горло. Еще через день начался насморк. Потом - кашель. Связаны ли эти симптомы с тем, что я не могла проглотить кусок сыра, не знаю. Но вот уже неделю я болею.  Правда, температура была всего один день. А так в основном меня достает кашель. Ночью он становится просто невыносимым. Я начинаю задыхаться. А днем практически ничего нет.

Вчера я выпила стакан теплого молока на ночь в надежде, что лучше буду спать. Но кашель душил меня, и о сне пришлось забыть. Около двенадцати ночи я позвонила на сестринский пост и попросила дать мне таблетку от кашля.

  У нас таблеток от кашля нет, - услышала я голос дежурной
медсестры. - Вы говорите, что кашель вас мучает? А я только что заходила к вам в палату, и вы храпели.

  Он у меня приступами. Когда приступ прекращается, я дремлю.

  Не знаю, что и сказать вам. Без назначения врача я никакую
таблетку дать вам не могу.

  Тогда вызовите врача, - предлагаю я. В нашей больнице  по ночам
дежурит их несколько.

  Мы из-за кашля врача не вызываем, - слышу в ответ. - У нас в
отделении кашляют еще двое. И к ним тоже не вызывали.

  Возможно, у них кашель другой. Или им так не докучает. А мне
мешает спать.
 
  А почему вы вечером не вызвали врача, когда дежурила другая
медсестра? - слышу я очередной перл.

  Потому что вечером он меня так не беспокоил.

  У меня есть таблетка кодеина. Но я не решаюсь дать вам. А вдруг
вы меня потом продадите врачу, что я дала ее вам без разрешения?

  Зачем мне вас продавать?

  Откуда я знаю... - с сомнением в голосе отвечает медсестра. -  В ее
составе морфий. Вы знали об этом?

  Но я не морфинистка. И с одной таблетки на морфий не подсяду. В
детстве, когда кашляла, мама мне давала кодеин.

  Так то в детстве, а сейчас реакция вашего организма нам
неизвестна.

  Так даете или нет? - начинаю заводиться.

  Нет, сама не решаюсь.

  Так позовите врача и дело с концом!

  Мы из-за кашля врача не вызываем! - она теряет терпение. - У
меня есть другая таблетка, но она не поможет.

  А зачем мне другая, если она не поможет?

  Не знаю, что и ответить вам. А вдруг?

Я отключаюсь от нее. И думаю: "Какой прелестный сюжет подбрасывает мне жизнь  для небольшого юмористического рассказа, главным героем которого станет всеми уважаемая медсестра с многолетним опытом работы в Союзе". О чем и сообщаю ей, когда она заходит  ко мне палату, чтобы проверить капельницу у моей соседки.

Слышу в ответ: "Когда я выйду на пенсию, я тоже начну писать рассказы, и мой первый рассказ будет о вас!"  Вероятно, ждать придется еще очень долго, так как, несмотря на свои 64 года, она пока на пенсию не собирается.