ГОСПОДЬ ЛИШИЛ ВСЕГО, ОСТАВИВ СЛОВО...

О НОВОМ АВТОРЕ "КРУГОЗОРА"

Елена Катишонок родилась и до 1991 года жила в Риге, Латвия. Закончила филологический факультет Латвийского Университета. В настоящее время живёт в Бостоне, США, преподаёт русский язык, занимается редакторской работой и переводами.

Елена дебютировала в 2005 году сборником стихов "Блокнот" (издательство Hermitage Publishers), а в 2006  - в том же издательстве - вышел роман "Жили-были старик со старухой". Стихи появляются снова в 2008 году - это "Охота на фазана" (бостонское издательство M-Graphics Publishing), в соавторстве с Евгением Палагашвили, - поразительный сплав мастерских фотографий со стихами, им созвучными, и сборник стихов "Порядок слов" (2009), также изданный M-Graphics Publishing. В 2009 году роман "Жили-были старик со старухой" попал, наряду с пятью другими претендентами, в "короткий список" престижной российской литературной премии "Русский Букер". В том же году в издательств M-Graphics Publishing вышло продолжение "Стариков..." - роман "Против часовой стрелки", а в начале 2011 года - новый роман "Когда уходит человек".
 

Купить с доставкой новую книгу Елены Катишонок можно на сайте издательства  www.mgraphics-publishing.com   

По всем вопросам обращаться по электронной почте mgraphics.books@gmail.com   или info@mgraphics-publsihing.com   или по телефону 781-990-8778 (рабочие дни с 8:30 до 4:00)
 

* * *

Земную жизнь пройдя до половины,
Мы продолжаем жить - в чужой стране.
В своей судьбе - как в жизни - неповинны,
Бредём, а путь чем дальше, тем странней, -
Пока ещё способны к удивленью.
Хотя и непривычно нам, и ново,
На всё глядим очами Годунова,
Растерянность оправдывая ленью.
Политики решают наши судьбы,
А мы молчим, чтоб не гневились судьи.
Нам говорят, что снова злой чечен
Ползёт на берег, точит свой кинжал...
Где то дитя, что спросит: "А зачем?.."
Ребёнка нет;
           а взрослых только жаль -
Все смотрят в сторону.
           И, право, был ли мальчик?
Пусть на слуху Чечня, десант и Нальчик,
Народ безмолвствует.
Народ опять покорен.
Тот самый, что был вырезан под корень,
И тот, кто в землю врос -
                       или был вбит -
                                      по горло...

Но как узнать, испуганно иль гордо
Народ безмолвствует?
                  Или молчанье мудро,
А варево политики так мутно,
Что нас объединяет общий стыд
И мы молчим, чтоб не спросить: а ты?..
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Молчим, забыв, что бедного Иова
Господь лишил всего, оставив Слово...

ДОМ, КОТОРЫЙ ПОСТРОИЛ ТЫ

Вот дом, который построил Джек,
Билл или Том, но давно уже.
И я давно живу в этом доме,
Совсем не помня о Джеке и Томе.
Стоит мой дом у самого озера.
Хоть и ноябрь, но не приморозило,
Ветки кустов и деревьев голы.
Дом стоит здесь долгие годы.
Может, сам по себе он вырос?
Двор завёл просторный, на вырост;
Справа - только решётка мостика,
Берег, камни - всё очень простенько.
Нет ни коровы, ни пастуха.
Воздух замер, вода тиха.
Нет пшеницы и нет синицы...
Может, домик мне только снится?
Может, Джек совсем ни при чём?
Я открою своим ключом:
Вот он, звякает на колечке;
Посидим с тобой на крылечке.
Под подошвами шорох листьев,
На стекле паутина виснет.
Переступим через порог,
Согревайся: ты весь продрог.
...У камина - детишки Тома
Или Джека, хозяина дома;
А быть может, семейство Билла -
Перепутала или забыла,
А ведь думала - ни при чём...
Я открою своим ключом
Тот, застывший на глади озера
(Хорошо, что не приморозило)
Настоящий мой белый дом
Под стеклом, как под тонким льдом.

ОТРЕЧЕНИЕ

Сколько раз прокричал петух
На заре, тридцать раз или трижды?..
Луч рассветный давно потух,
Слово сказано. Но узришь ты
Ровный взгляд и спокойный лик -
Ведь опустит глаза едва ли
Иль губу прикусит на миг
Тот, кого не раз предавали.

СНЕГ

Так происходит лишь во сне:
Свет шёл не с неба,
Но с неба падал ровный снег,
А свет - от снега

На мир струился целый день,
Да день торопкий:
Скорее тёплый шарф надень,
Ступай по тропке

Между сугробов, чтоб застать
Свеченье снега...
Но серый сумрак, словно тать,
Сокрыл полнеба.

Хоть на часах всего лишь три,
Включили вечер.
Оранжевые фонари
Идут навстречу.

СИЕСТА В КАФЕ

Чашка бледно улыбалась
Отпечатком чьих-то губ;
Поцелуй застыл, расплавясь
На кофейном берегу.

Словно пара насекомых,
Ножки тонкие воздев,
Стулья спят в дневной истоме;
Чья-то кепка на гвозде.

Слышен моря пьяный лепет
В яркой сонной тишине...    
Сигареты зябнет пепел      
И мечтает об огне.          

ТУМАН

Под мутной лупою тумана
Не видно берега реки;
И вместо школы в дверь шалмана
Вливаются ученики.
Палач берёт работу на дом,
К обедне душегуб спешит,
Оставив тёплый труп в парадном.
Изящно скроен, дурно сшит
Костюм пустой торчит в витрине,
Пока блуждает манекен
В тумане, голым телом синим
Скользя меж голых синих стен.
Потом уверенно и рано
На день легла такая мгла,
Что мир в испарине тумана
Родить и поглотить могла.

ПОД КЛЁНАМИ

Хорошо в пять часов под клёнами,
Где от жёлтых листьев светло.
Между ветками, раскалёнными
Октябрём, синеет стекло,
Но прохладнее, чем в апреле.
Что-то суетное ушло.
Стрелки движутся еле-еле -
Время мешкает. В полумраке
Мы с тобой рассмотреть успели
На коре документ о браке:
"Ann + Bobby = ..." Дупло.
Расписались внизу собаки.
От багровых листьев тепло.
Правда, странно: деревья греют
Одинаково в разных странах,
Хоть и Bobby, и Ann стареют,
Как и мы с тобой... Постоянна
Симметрия корней и крон,
Рассекаемая экраном
Пожелтевшей травы. Ворон
Пожилая чета на крыше
Чистит перья. Земля тиха,
И строка становится тише
У смолкающего стиха.   

МАРТ

Тогда был март, на этот март похожий.
Был март, но притворялся февралём.
Спилили во дворе огромный клён,
И он лежал, убит и обезножен,
Как на снегу начертанный углём.
Опилки пахли плахой.
Под дождём
Темнел, сутулясь, обнажённый пень,
Стыдясь, что не отбрасывает тень.

ОДУВАНЧИК

Лейтенантик
Метит - в полковники,
Одуванчик
Грезит - в подсолнухи;
Время к старости
Да на пенсию:
Сединой подёрнешься,
Плесенью.

Знать, судьба тебе -
Подзаборником,
Не подсолнухом,
Не полковником, -
Под высоким солнцем
Пускать ростки:
Хоть на три строки,
Хоть на две строки...

ОСЕННИЙ ЭТЮД №1 

Пожелтели вязы и буки,
Учат школьники аз и буки,
А графитовая ворона
Глаз косит на пожар у клёна.
Только старые девы-ели
Жёлчной завистью зеленели
И внимали снова и снова,
Хоть и слышали слово в слово,
Шепелявый шёпот каштанов
О парижских кафешантанах.