Александр Столяров: режиссер не от мира сего

Говорят: по внешности не судят. Полезная премудрость. Избыток субъективизма, помноженный на отсутсР’В­твие объективного опыта, действительно, мешает понять человека. Впрочем, ироничный Оскар Уайльд устами лорда Генри в романе "ПорР’В­трет Дориана Грея" заявляет: "Только пустые, ограниченные люди не судят по внешности". И пускай, думаю, не судят: ведь если кому и стоит браться за это, так только людям мудрым и "повидавшим".

 Но иногда сталкиваешься с настолько уникальными людьми, отмеченными настолько яркой индивидуальностью и таким, почти осязаемо, глубоким внутренним содержанием, что обмануться невозможно ни мудрецу, ни глупцу. Судьба отметила их печатью избранности. Увидев такого человека, всякий чувР’В­ствует: перед ним - белая ворона, некто ни от мира сего…

  Смотрю на порР’В­трет Александра Столярова, режиссера, сценариста, писателя, поэта, композитора, художника-мультипликатора - и ясно вижу эту печать, эту "потусторонность", словами Владимира Набокова. Перед мной даже не лицо, а скорее лик. Тот случай, когда глаза, на самом деле, зеркало души. Его взгляд, всегда серьёзный и печальный, даже когда шутил, - темные воды, как на моей любимой картине Поленова. Этот взгляд сканирует тебя и, наверняка, все про тебя знает. Про таких людей я говорю - бездонные. В их внутреннюю тишину бросаешь камешек и никогда не слышишь глухого отзвука его падения.  

..Александр Николаевич Столяров родился в 1959 году в Украине в г. Мукачево Закарпатской области. Окончил Львовский политехнический институт по специальности "Архитектура", затем Высшие курсы сценаристов и режиссеров (мастерская научно-популярного кино А.Н. Герасимова). Много работал на киевском и российском телевидении. Фильмография  Александра Столярова насчитывает более сотни документальных и художественных фильмов. Один из авторов цикла "Острова" на телеканале "Культура". Создатель и художественный руководитель детского театра "Театр Андерсена". Член Союза кинематографистов РФ и Российской академии кинематографических искусР’В­ств "Ника".

Номинант премий "Ника" и "Тэффи" за ленту "Герман и Кармалита" о супружеском союзе двух самостоятельных творческих личностей: Алексея Германа и Светланы Кармалиты. Призер многочисленных российских и зарубежных фестивалей. Вот лишь призы за лучшую режиссуру на некоторых из них: фильм "Хорал" взял гран-при на фестивалях в Нойбранденбурге (Германия) и Дьёре (Венгрия); фильм "Понять человека" - на фестивале христианского кино в Риме; фильм "Достоевская девочка" удостоился гран-при на фестивале "Покров"; фильм "Давай убьем музыканта" - на фестивале "Россия: Екатеринбург", а "Старец Паисий и я, стоящий вверх ногами" - на фестивале "Лучезарный Ангел". Столяров награжден орденом имени преп. Нестора Летописца.

Автор песен, пьес, прозы. Выпустил несколько сборников повестей и рассказов. В 2015 году вышло избранное писателя - сборник "Неправильная сказка". Жил в Ирпине под Киевом.

Еще, как мечталось, жить бы да жить, но, к несчастью, 26 июля 2017 года Александр Николаевич Столяров скоропостижно скончался. Ему было всего 57 лет…

Александр был убежден: "Ты живешь, только когда отдаешь. Когда берешь - ты умираешь". В этом смысле мы отчасти можем найти себе утешение в мысли о том, что, как художник, Александр Столяров никуда не ушел: он здесь и сейчас беседует с нами своими фильмами, книгами - отдает себя через них.

"Алтарь современного кинематографа - касса", - говорит он в своем фильме "Памятник Параджанову". Но Столяров пришел в режиссуру не ради славы и денег. Если бы захотел - и то, и другое было бы у него в избытке. Но он выбрал путь быть честным перед собой и зрителем, то есть путь не ремесленника, а художника.

"Суть профессии режиссера - вызывать у зрителя доброе чувР’В­ство, свет в душе" - считал он. И подход к съемочному процессу был у него тоже принципиально непрагматический, несовременный: "Фильм снять о человеке невозможно. Можно только полюбить этого человека. И если удается эту любовь запихнуть в кадр - кино случается". "Все мои фильмы о том, как мне хочется жить, как должно быть".

  По своему внутреннему складу Александр был искателем. Наверное, о таких сказано: "Блаженны алчущие и жаждущие правды". Нашел ли он свою правду? Думаю, да. Она и являлась основным содержание его многочисленных фильмов.

Нашел он и свой стиль: режиссерский почерк Столярова легко узнаваем. Внутренняя цельность, собранность, строгая простота, как в поздней поэзии Пастернака, элегантная тонкость, ироничное повествование, при этом ощущение сопричастности к чему-то исключительно важному, вневременному, как в фильмах Тарковского.

 "У Саши в работах была своя интонация. Я мог не знать, что смотрю его работу, но чувР’В­ствовал: это он", ? отмечал режиссер Андрей ТорР’В­стенсен.                                                                                                                                     

  Ощущение от погружения в пространство его фильмов лично у меня примерно такое, как от пьес Чехова, где отсутсР’В­твует "сквозное действие", зато есть подспудное внутреннее единство всего со всем; где драматизм и ирония соседствуют, взаимосочетаясь; где все главное утоплено в подтекст, в, так называемое, чеховское "подводное течение".

Режиссер не навязывает свою точку зрения на изображаемое - он стоит у кромки реки Леты и, внимательно наблюдая за её неспешным ходом, также неторопливо беседует со зрителями.

Роман Балаян хорошо сказал: "Кино - это всегда полет в нелетную погоду". Учитывая принципиальность Александра и его нежелание делать из кино, как произведения искусР’В­ства, медийный коммерческий продукт, можете вообразить, насколько нелетной была та самая погода. По сути дела кино снималось ценой его собственной жизни.

"Он кино мог сделать из чего угодно, из пуговицы, из окурка, из падающих листьев, из скрипящей двери, он тонко чувР’В­ствовал природу кино и понимал, что кино делается не из текста", ? вспоминает режиссер документального кино, сценарист Сергей Головецкий. Александр снимал кино так, как поэт пишет стихи. Просто в данном случае у поэта в руках было не перо и не старенькая клавиатура, а профессиональная кинокамера.

Работал Столяров удивительно быстро. Все делал сам: писал сценарий, снимал, озвучивал. Делал около десяти картин в год. Коллеги вспоминают: к нему обращались продюсеры, когда надо было спасать ситуацию.

 Главными героями его фильмов становились талантливые, интеллигентные люди, глубоко мыслящие и чувР’В­ствующие, неравнодушные. Много сил Александр отдал проектам "Острова" и "Больше чем любовь" на канале Культура. Фильмы, созданные в рамках этих телециклов, рассказывают о творческом и духовном пути гениев и выдающихся талантов разных стран и эпох. Среди них: "Я - Моцарт", "Памятник Параджанову", "Нана + Ираклий=Кино",  "Александр Вампилов: я буду жить долго-долго...", "Из жизни Венедикта Ерофеева", "Лу Саломе. Жизнь без любви", "Милый лжец Василий Качалов", "После Пушкина"  - и еще много других замечательных фильмов. Их основная задача - просветительская, и она решена без грамма морализаторР’В­ства и одиозной риторики.

Один из моих любимых фильмов Столярова - "Я - Хармс". Полагаю, мало что есть в кинематографе интереснее того, когда поэт рассказывает о поэте. Мне кажется, так возникает уникальная форма сотворчества, которую можно сравнить с особым понятием японского искусР’В­ства, наиболее полно раскрывшемся в практике коллективного стихосложения, а именно - с совместностью. Профессор-японист, искусР’В­ствовед, писатель Евгений Штейнер говорит о совместности, как о некой духовной общности, о душевной сопричастности, когда духовные силы нескольких сердец объединяются в единое сердце, и этот опыт становится основной для их дальнейшего духовного роста.

Думается, все фильмы Александра Столярова созданы на волне этой самой совместности, которую Александр умел в себе расслышать, даже если его собеседник-сомысленник, о котором он собирался рассказать зрителю, давно ушел из жизни.

Тут следует сделать еще одно обобщение: все фильмы Столярова - рассказ о жизни человеческого духа. Александр был верующий человеком, христианином. Разумеется, к официозу нынешней РПЦ, к гламурным попам на гелендвагенах, к обиженным "верующим", оскорбляющимся даже сказкам Пушкина - ко всему этому философские размышления и духовные поиски Столярова не имеют ни малейшего отношения.

Занятие кино было для него духовной, отчасти даже религиозной практикой: "Дух веет, где хочет - хоть в кино, хоть в театре". Правда, утверждал, что собственно духовных картин у него немного - в основном культурологические. Рассказывал, что кино начиналось как плотское, сугубо развлекательное, коммерческое предприятие. Затем пришло кино душевное и, наконец, духовное, за которое никто не знает, как браться.

Под духовным он понимал такой кинематографом, где кино становилось способом разговора с Абсолютом: когда можно задать вопрос, почувР’В­ствовать ответ и это чувР’В­ство передать зрителю. У каждого этот, самый важный из разговоров, свой, поэтому, по словам Александра, нет смысла подражать Тарковскому. 

И именно потому, что кино - сильнейший способ прямого воздействия на сознание, человек, решающий в ближайшие энное количество лет называться режиссером, принимает на себя огромную ответсР’В­твенность. "Если ты не болеешь чужой болью, не лезь в кадр, не бери интервью". "Кино - очень опасное дело. Вы можете снять кино и изуродуете жизнь тысячам. Они будут ходить якобы живые, но Вы сделали из них мерР’В­твецов", - говорил Столяров и снимал кино, облагораживающее души.

  Например, в фильме "Понять человека" режиссер размышляет над тем, что есть любовь. Он вспоминает своего близкого друга, ушедшего из жизни, смотрит на пожилую учительницу, которая, потеряв память, позабыла давно повзрослевших учеников, но продолжает их любить, и приходит к выводу, что: "Любовь  остается в человеке даже тогда, когда его оставляет память. Любовь не зависит от человека, но человек живет ею и только ею".       Он смотрит видео, на котором его умерший друг почему-то снял совершенно незнакомых людей - иностранцев и рассуждает: "Случайно попавшие в кадр люди. Их нельзя  понять, но можно полюбить. Вот и все, что я могу. Если любовь исходит из сердца, как далеко она простирается? И что там, на окраине любви? На окраине любви - память. Когда уходит, растворяется во времени память, любовь возвращается в сердце. Когда уходит человек, остается его любовь. Любовь не зависит от человека. Нельзя понять человека без любви. Любая попытка объяснения его умом будет ложь. Но человека можно любить".

В фильме  "Моя жена больна шизофренией" режиссер не углубляется в симптоматику, не исследует причины и последствия заболевания - он рассказывает историю души людей, больных психическим заболеванием, а также их близких. В фильме это заболевание осмысляется как духовный вызову человеку, как что-то, очень близко предстоящее к тайне души. Болезнь, по мысли создателей фильма, тоже требует самопознания и рефлексии, и может стать инструментом, объединяющим сердца.

Один из самых известных фильмов Столярова - "Старец Паисий и я, стоящий вверх ногами". Это игровой художественный фильм о старце Паисие Святогорце. По сюжету  выпускник Института кино и телевидения Пётр, ставший послушником Спасо-Преображенского монастыря, расположенного в деревне Нещеров под Киевом, в качестве послушания, по благословению настоятеля, делает фильм о старце Паисии, который живет в этом монастыре и известен многими чудесами. Только вместо обычного канцелярского жизнеописания старца у молодого человека выходит живое, непосредственное, очень ироничное с юмором повествование о человеке, который видит земную красоту, любит её, а сквозь неё видит красоту и мудрость мира духовного.

Александра Столярова немало критиковали за естественность и особую душевную теплоту получившегося образа, за то, что снял не "под копирку". К сожалению, ценить человека при жизни у нас не принято, и лишь после его смерти мы вдруг обнаруживаем, что рядом с нами жил гений, и что его творения имеют непреходящую ценность.

Радует только то, что многие художественные, документальные и анимационные фильмы Столярова загружены в интернет и доступны для просмотра всем желающим.

Закончить этот очерк мне бы хотелось словами Александра Столярова о культуре. Вообще изначально я хотела, чтобы в этом материале как можно чаще звучал его голос, да не знаю, справилась ли…

"Культуру создает наше общее желание. Это такой воздух, который кристаллизуется в театр ли, в кино ли. Культура, если это действительно культура, она над всеми войнами. Она не только от слова "культ": всё, что есть в нас лучшего, и есть костяк культуры, её стержень. И то, что я делаю, это культурологическое кино. Я говорю о том лучшем, что в нас есть. И это лучшее нужно сохранить. Пускай кино всего лишь консервы, но оно консервирует это. Как можем, так и сохраняем".