ТАК СЕГОДНЯ В РОССИИ

С "Кругозором" поделился наболевшим заключённый, отбывающий наказание в исправительной колонии строгого режима. О чём пишут из подобных мест? Ясное дело: о загубленной судьбе. Однако данное письмо, изобилующее фактами, сражающими своим цинизмом, потрясает непроходящей болью человека, который на собственном примере убедился в зловещей пропасти, что образовалась между сегодняшним российским государством и вполне лояльными ему гражданами.  Пропастью между тем, что написано в законах, в том числе главном из них - Конституции, - и тем, что делается тем же государством в реальной жизни, девальвируя слова "честность", "справедливость", и превращая двойные сандарты в норму.  Потрясает, наконец, это письмо опасением за детей и внуков: а вдруг нынешний беспредел растянется во времени и настигнет их тоже?..

КАК МЕНЯ НАЗНАЧИЛИ УБИЙЦЕЙ И НАСИЛЬНИКОМ

22 мая 2009 года в Амурской области было совершено убийство малолетних Волковой В.А. и Тебиевой Е.Р. Через два дня их тела с колото-резанными ранами нашли в лесополосе недалеко от города Шимановска.
        
Ещё через день - 25 мая - в Шимановский следственный отдел явился неизвестный (данные о личности которого безосновательно засекречены следователем) и сообщил, что подозревает в убийстве... меня. При этом дал мне весьма нелестную характеристику: мол, я вообще склонен к совершению подобных действий. Однако конкретных фактов, подтверждающих это: места и хоть примерное время совершений мною преступных деяний почему-то обойдены молчанием. Источник же своей осведомленности "свидетель" вообще наотрез отказался назвать.

Словом, налицо - обычная клевета.

В тот же день, 25 мая 2009 года, следствием были допрошены несовершеннолетние Рябова А.Е. и Кочергова М.А.. Они занимались попрошайничеством, а я по своей наивности некоторое время их подкармливал, не скрывая этого, поскольку в силу своих депутатских обязанностей курировал их неблагополучные семьи. И вот они в этот день дали показания о том, что якобы я предлагал одной из них...  вступить со мной в сексуальную связь.

Уже на следующий день, 26 мая 2009 года я был задержан по подозрению в совершении двойного убийства. А 27 мая в Шимановский следственный отдел явился некто "Ч",  (впоследствии сам изобличенный в совершении этого преступления) и описал приметы человека, который, якобы, выезжал из леса на машине в день совершения преступления. Указанные им приметы один в один совпадали с моими. "Ч" указал также на мой личный автомобиль и постарался вспомнить цифры. (Газета "Амурская правда" №160 (26737) от 3 сентября 2009 года: Из интервью руководителя Шимановского следственного отдела СК РФ по Амурской области Игоря Бауло).

С этого момента следствие прониклось чувством уверенности, что преступником  являюсь именно я. Однако никаких доказательств моей причастности к совершению преступления следственные органы не добыли. Да и как могли добыть их, если я преступления не соершал?!

Но допустимый срок содержания меня под стражей в качестве подозреваемого истекал. И в Шимановский следственный отдел 30 мая 2009 года повторно вызывают Рябову А.Е. и Кочергову М.А., которые на этот раз дают уже другие показания, устраивающие следствие. Они и стали поводом для возбуждения против меня уголовного дела по части 3 ст.132 УК РФ. Благодаря этому продление содержания меня под стражей стало законным. Теперь все усилия предварительного следствия были направлены исключительно на установление моей причастности к совершению убийства.

Суды Амурской области, продлевая сроки содержания меня под стражей, слепо шли на поводу у органов следствия и, нарушая закон, поневоле сами  стали участниками травли невиновного человека.

Я ИМ ВЕРЮ: ОНИ МОГУТ МЕНЯ УБИТЬ, А СЫНА АРЕСТОВАТЬ

На меня оказывалось сильнейшее физическое и психологическое давление. Унижения, издевательства, избиения, угрозы убить,  применение наркотических или психотропных средств, шантаж - только чтобы заставить меня сознаться в совершении преступления.

 Мало того: мою причастность к убийству подтверждали проведенные следствием (?!) экспертизы, согласно которым у меня в машине были обнаружены волосы убитых, а также волокна с их одежды, а на самой одежде, в свою очередь, - якобы, волокна от чехлов с сидений моего автомобиля. Меня предупредили: если я продолжу упорствовать, то будет арестован мой сын. 20 августа 2009 года, после очередного интенсивного избиения в ИВС при МВД   г.Благовещенска, я был вынужден написать заявление о "явке с повинной", в котором сознался в совершении убийства. Так я стал "убийцей".

21 августа 2009 года бригада врачей "Скорой помощи" № 4 г. Благовещенска в составе врача Куклина В.В. и фельдшера Дятловой Н.В., вызванной моим адвокатом, зафиксировала нанесенные мне телесные повреждения и сотрясение головного мозга. Несмотря на требования врачей, мне, однако, отказали в медицинской помощи и клиническом обследовании.

Через несколько дней - 24 августа 2009 года - меня погрузили в личный автомобиль марки "Лада-Калина", не предназначенный для конвоирования, и в сопровождении только оперативных сотрудников милиции повезли в ИВС при ОВД г.Шимановска. По пути автомобиль остановили и приказали мне  выйти из машины. Один из сотрудников милиции достал пистолет, приставил его к моей голове и сказал, что если я буду отказываться от своих показаний, то меня застрелят "при попытке к бегству". Эту угрозу, озвученную оперативным сотрудником милиции, я после всего испытанного во время предварительного следствия воспринял как вполне реальную. Но ещё через два дня - 26 августа - всего за несколько часов до "закрепления" моих признательных показаний на месте преступления, был случайно задержан... настоящий убийца (!).

Казалось бы, настал конец моему кошмару. Где там! 27 августа 2009 года следователь, с учетом изменившейся ситуации, обманным путём уговорил меня взять на себя вину в совершении преступления по ст.135 УК РФ ("совершение преступления группой лиц по предварительному сговору, организованной группой или преступным сообществом (преступной организацией). Это в обмен на прекращение уголовного дела по ранее вменяемой мне ст. 132 УК РФ (насильственные действия сексуального характера). Причём - с освобождением меня из-под стражи до суда. Я поверил.

К этому времени многие российские СМИ, ссылаясь на информацию следственного комитета Амурской области, неоднократно и задолго до окончания предварительного следствия, не говоря уже об окончательном решении суда, публиковали ложные, порочащие мои честь, достоинство и деловую репутацию как депутата городского Совета, сведения о том, что в моем жилище при обыске обнаружена "обширная коллекция детской порнографии и порнографический ролик" с моим участием. Совершенно очевидно, что, руководствуясь чувством страха и предвидя неминуемую ответственность за совершенные против меня преступления, органы предварительного следствия Амурской области делали все возможное, чтобы не выпустить меня на свободу.

Но прекрасно понимая, что обвинения меня в насильственных действиях сексуального характера по отношению к несовершеннолетним (ст. 132 ч.3 УК РФ), ничем не подтверждены, следственные органы 14 сентября 2009 года возбуждают против меня еще два уголовных дела. Причем, как и прежде, голословно. Зато уже три эпизода, взятые вместе, с точки зрения уголовного преследования, как бы дополняют личность подсудимого и картину преступления.

Стараясь собрать хоть какую-нибудь доказательную базу моей виновности, следственные органы пошли на открытое нарушение норм и требований уголовно-процессуальнного кодекса. Не без оснований надеялись на поддержку судебных инстанций, в которой они так нуждались, ибо представленное обвинительное заключение...  не соответствовало материалам уголовного дела (!).

Перечислять грубейшие нарушения, с которыми собраны представленные в суд доказательства, можно долго. Практически все доказательства такие. Другими словами, надлежащая доказательная база отсутствовала в полном объеме. А что суд? Он, осознавая это, но явно имея цель (задание?) несмотря ни на что меня осудить, пошёл на то, чтобы внести и свою лепту в общую копилку преступлений.

Умышленно игнорируя требования УПК РФ, суд признал недопустимые доказательства - допустимыми. Мало того - принял к рассмотрению обвинения в совершении преступлений, уголовные дела по которым не возбуждались вообще. К тому же, не прекратил уголовные дела по обвинению в совершении преступлений, факт событий которых, отсутствовал, что было установлено еще в предварительным следствием.

А чего стоит приговор того суда! В описательно-мотивировочной части приговора указываются обстоятельства, которые суд счёл установленными, хотя они не подтверждались предварительным следствием и на судебном заседании. Суд грубо исказил в приговоре показания свидетелей в судебном заседании, что нетрудно заметить в протоколе судебного заседания. Свои выводы суд обосновал на догадках и предположениях. Без всяких объяснений суд отказался учесть показания прямых свидетелей, говорящих о моей невиновности. В то же время, Несмотря на существенные противоречия в показаниях потерпевших, суд не указал: на какие из них он ссылается, а какие - отвергает. Ну, и, наконец, ни в какие ворота не лезет, что суд не учел вопиющего: неоднократно в ряде потерпевшие признавали, что говорили неправду. И прочее, и прочее, что не требует дополнительных доказательств, ибо подтверждается материалами уголовного дела.

Как, скажите, доверять такому  суду? Не суд, а судилище!
 

ЗА ДЕТЕЙ И ВНУКОВ СТРАШНО

...Шимановск - небольшой провинциальный город с населением в 20 тысяч человек, где все знают друг друга, и всё друг о друге. Я, живя в этом городе свыше 16 лет, и занимая должности военного комиссара и руководителя муниципального предприятия, являлся публичной личностью, каждый мой шаг просматривался и обсуждался. Люди оказало мне доверие, избрав депутатом городского Совета по вопросам социальной политики.

Работая в горсовете, я всегда занимал принципиальную, бескомпромиссную позицию, особенно в вопросах планирования и расходования городского бюджета. Вот и нажил немало врагов на разных уровнях.

Стал одним из инициаторов отрешения от должности мера города Шимановска - В.В. Бауло, сын которого - И.В. Бауло - являлся руководителем Шимановского следственного отдела.

Я могу только догадываться о причинах, породивших мою личную трагедию, и всё это беззаконие. Доказательств этих догадок у меня нет. Сейчас я заключенный. Моя история известна многим, не все поверили, что я преступник. Но они не в силах помочь - слишком не равны силы, не в пользу большинства. Таковы реалии сегодняшнего дня.
 
Подлое предательство государства, которому я искренне верил и преданно служил, вызывает непроходящую боль. Оно бросило меня без защиты, и ни одно высокое должностное лицо не пожелало прервать эту преступную цепь в отношении меня и моей семьи. А я по наивности всегда верил, что у  моей России больше общего со мной, нежели с теми мерзавцами, что учинили этот беспредел. В этой стране жить моим внукам и правнукам, хочу быть уверенным, что никогда не коснется их моя участь. Что в числе наиважнейших задач новой России всегда будут стоять правовое равенство, свобода и защита каждого её гражданина.
 
P.S…    21 марта 2012 года судья Верховного Суда РФ  Зеленин С.Р. , не запрашивая  материалы уголовного дела, произвольно отказавшись от
исследования и оценки, а также приведенных в жалобе доводов,  отказал в удовлетворении Надзорной жалобы Распутина Виктора Юрьевича.
 
Время "Ч" продолжается…