Ревнуя к Копернику

"Страна была ему мачехой, но люди... таких людей, как в России, я уверена, нет нигде в мире, осмелюсь предположить,  нет даже в Израиле", - выплеснула свои мысли и чувства в эссе об этой удивительной личности писательница и давний друг и автор "Кругозора" Ирина Чайковская.

На российском телеканале "Культура" посмотрела фильм "Любить" (1968) Михаила Калика - и снова удивилась и ужаснулась: как прицельно власть убирала с дороги все талантливое, незаржавелое, новаторское. Вот еще один фильм, дошедший до зрителя-cовременника в ограниченном числе копий, да и то в искалеченном виде - без согласия автора фильм был перемонтирован, а авторская копия уничтожена.

То, что сегодня мы можем посмотреть на ютюбе, - версия картины, восстановленная режиссером в 1990 году. Фильм не устарел, он очень свеж и актуален, и при этом он доносит до нас аромат времени - 1960-х, когда что-то приоткрывалось перед людьми и страной, брезжило, мерцало, но так и осталось намеком и обещанием, сменившись затем, в кондовые брежневские времена, привычными лозунгами и словесами.

Лента  Михаила Калика, человека со сложной, изломанной властью судьбой, - о чем впереди, - напомнила хуциевские картины - и показом людей на московских улицах, и бесконечнымдождем, и интересом к отдельному человеку, и философичностью, вырастающей из простых вроде бы сюжетов на тему... даже страшно сказать... любви.

Режиссер взял четыре новеллы о любви современных ему авторов (Ион Друцэ, Авенир Зак, Исай Кузнецов и Юрий Казаков с соавтором) и дал их, предварив опросом на московских улицах, когда люди 60-х, мужчины и женщины всех возрастов, отвечают на вопрос, что значит "любить"? Но это не все. Каждую киноновеллу сопровождает эпиграф из библейской "Песни песней", а между ними идут кадры с молодым и лучезарным отцом Александром Менем, говорящим о своем понимании любви. Добавьте к этому музыку Микаэла Таривердиева и идеально выражающее эпоху вокальное сопровождение ансамбля Людвиковского и "Поющих гитар" - и вы получите представление о структуре этой необычной даже для сегодняшнего дня ленты.

Немного о сюжетах.

Московская квартира, играет музыка, девушки и юноши с молодыми счастливыми лицами, они что-то говорят, танцуют - тут и Марианна Вертинская, и Валентин Никулин, и Игорь Кваша, и Андрей Миронов... Скольких из них уже нет на свете! И вдруг, когда музыка замолкает, из примитивного, с бобинами, магнитофона несется женский голос - признание в любви какому-то незнакомому человеку, вечно уезжающему и все равно бесконечно любимому.

Вторая новелла. На лестничной клетке совсем еще мальчик в зимнем пальто и ушанке прощается с девчушкой, затем он выходит в петербургскую морозную и метельную ночь и садится в пустой промерзший трамвай (о трамваи нашей юности!)

Там в углу плачет молодая женщина-кондуктор - прекрасная и, видно, одна из первых киноролей Алисы Фрейндлих. Суть новеллы - в истории этой простой женской души, преданной и брошенной, но не переставшей любить.

 Сюжет третьей новеллы напомнил мне известный роман итальянского классика Алессандро Мадзони "Обрученные", когда молодая пара ну никак не может найти места, чтобы остаться вдвоем. Эта новелла очень органично сыграна Львом Круглым и Светланой Светличной. Уже не помню, какие препятствия встречались на пути у юных итальянцев, у наших героев препятствия были чисто советские: гостиница, в которой вечно "мест нет", уборщица-фурия, прогоняющая из подъезда пару, уставшую от скитаний по бульварам, полицейский патруль, при виде которого мирно сидящие на скамеечке он и она срочно ретируются...

Четвертая новелла - самая узнаваемая, конечно, это Ион Друце и его поэтическая история из жизни двух молдаван из одного села - красавца-погонщика Мирчи и поджидающей его на дороге Нуцы. Две последние новеллы как-то особенно хороши, я думаю, что они не забудутся теми, кто посмотрит фильм.

Скажу еще раз: фильм "Любить" Михаила Калика даже сегодня кажется прорывным в кинематографе. Поразительно, как удалось режиссеру не сделать свой фильм ни бытовым, ни ходульным. В книге о Маяковском Дмитрий Быков,  критикуя стихи поэта "Письмо товарищу Кострову из Парижа о сущности любви" (1928), пишет что-то вроде того, что Маяковский заменяет реальное описание чувства неестественными гиперболами. Не соглашусь, мне даже кажется, что в фильме Михаила Калика есть что-то от духа Маяковского...

Любить -
это с простынь
бессонницей рваных,
срываться
ревнуя к Копернику,
его, а не мужа Марьи Иванны,
считая своим соперником.

Посмотрев следом за фильмом "Любить" автобиографическую картину Михаила Калика "И возвращается ветер" (1991 год), которая есть на ютюбе, я уверилась в этом ощущении.

Этот режиссер, в работах которого так много детей и детства, три раза на протяжении своих "киномемуаров" пишет на экране: "Впереди, мне казалось, меня ждет только радость".

Кадры с волнами ласкового Черного моря, с прибрежной галькой, блеском волн, корабликом, чайками и захлестывающей тебя радостью  несколько раз возникают в фильме, рассказывающем о судьбе человека, который с детства не желал терпеть унижений, хотел, чтобы все было "по праву". "Как же ты будешь жить в этом поганом мире!"- огорчается мать Миши,  словно провидя будущее сына.

Михаил Наумович Калик в 1951 году, будучи студентом ВГИКА (мастерская Григория Александрова), был арестован по 58-й статье и осужден на 10 лет - по обвинению в еврейском буржуазном национализме.

В фильме этому посвящено несколько кадров. Вот некий режиссер,  учитель молодежи, говорит о советском интернационализме, приводя в пример эпизод из фильма Григория Александрова "Цирк", где над черным мальчонкой поют  колыбельную русский, грузин и еврей. Скажу от себя: кадры с евреем Соломоном Михоэлсом (рядом с ним сидит Вениамин Зускин) несколько раз из фильма изымались, потом снова возвращались в зависимости от конъюнктуры и "линии партии".

А за несколько лет до этой лекции  в эвакуации в Алма-Ате мальчик Миша Калик, присутствуя с отцом на  съемках "Ивана Грозного" Сергея Эйзенштейна, слышит, как  актриса Турчанинова громко, на весь павильон,  возмущается: роль русской боярыни режиссер отдал Серафиме Бирман! "Слава Богу, что хоть царя Ивана не Соломон Михоэлс играет!"

И вот он, Соломон Михоэлс, в гробу, поезд привез его мертвое тело в Москву из Минска, где, якобы, его сбил грузовик. Студент ВГИКа Михаил Калик стоит в скорбной толпе возле гроба. - Смотри, - показывает ему сокурсник на скрипача, взобравшегося на снежную крышу и играющего поминальную мелодию. - Плач по убиенному, - отзывается Миша. Сокурсник оглядывается: "Что ты сказал?"

Следующая сцена уже в лагере. Авторы фильма ничего не поясняют - и боюсь, что не все из сегодняшних молодых поймут, что сокурсник донес на Михаила: он-де оспаривает официальную версию гибели "еврейского националиста" Михоэлса - и завертелась репрессивная машина.

Подскажите, был ли в наше время фильм, где показан "сталинский лагерь" 1950-х, где вообще показан сталинский лагерь, во всей его обыденной жути. Каторгу времен Достоевского нам показали, фашистские лагеря - тоже, а вот советский концентрационный лагерь я что-то не припомню... Невозможно без ужаса смотреть сцену, когда в метель и стужу конвойные (злющий "вологодский конвой") на лошадях и пешие зэки везут сани с умершими. Голые тела с дощечками-номерками на лодыжках велено закапывать прямо в снег - даже "рогожки" конвою жаль для умерших.

Вот один из лагерников тихо запевает "Широка страна моя родная" и шепчет Мише на ухо: "Посмотреть бы на эту страну сверху: вышки да часовые, вышки да часовые". И тут опять мне впомнился Маяковский, писавший, правда, о дореволюционной России:

Ты с боков на Россию глянь-
и куда глаза ни кинь,
упираются небу всклянь
 горы, каторги и рудники.

 В советские времена ситуация поменялась разве что в сторону умножения "каторг и рудников".

Есть среди лагерных сцен и такая. Шестое марта 1953-го. Зеков выстраивают в зоне, начальство должно сделать важное объявление, по колонне катится: "скопытился". Мордоворот из охраны читает по бумаге о смерти вождя, пытаясь изобразить слезы. Лают овчарки, гудит гудок. Сцена и страшная, и комическая. И среди всего этого шума сосед шепчет Мише: "Миша, сегодня по еврейскому календарю Пурим. Он сдох именно в Пурим". Опять поясню для непонимающих: праздник Пурим установлен в честь избавления евреев от персидского вельможи Амана,  в незапамятные времена хотевшего истребить весь народ Книги.

В 1954 году Михаил Калик был освобожден, реабилитирован, а затем и восстановлен во ВГИКе  (мастерская Сергея Юткевича). Но  судьба его как кинорежиссера  сложилась печально.  Ему не давали ни снимать, ни показывать свои фильмы зрителю.

Закономерно, что в 1971 году Михаил Наумович репатриировался в Израиль. Фильм-биография не зря называется строчкой из Экклезиаста "И возвращается ветер". Ветер возвращается на круги своя, Михаил Калик вернулся на прародину всех евреев - в Израиль.

В картине есть такой эпизод. Евреи-отказники собрались на пикник в лесу, они повесили на березе флаг Израиля с магендовидом, расстелили скатерть с питием и едой, спели русский романс и песню на иврите - и вдруг милиция. Два простых парняги в форме не могут понять, кто это, бразильцы или шведы. Так и не разобравшись в национальности отдыхающих и испытывая в жаркий день желание пропустить по кружке пива, милицейские уезжают. Как же этому рады те, кого арестовывали, унижали, кого насильно держали в стране: "Они удрали!"

Михаил Калик в следующий раз приедет на родину в 1989-м. Камера покажет лицо "камео" из фильма "Любить" постаревшего, но по-прежнему обаятельного Валентина Никулина, такую же, как была, привлекательную Светлану Светличную и растроганное лицо самого режиссера.

Страна была ему мачехой, но люди... таких людей, как в России, я уверена, нет нигде в мире, осмелюсь предположить,  нет даже в Израиле. Хочу поздравить режиссера Михаила Калика  со славной датой - девяностолетием. Его замечательный фильм "Любить", без сомнения,  будет смотреть еще не одно поколение россиян, и не одно поколение режиссеров будет на нем учиться

На фото - Михаил Калик на съемочной площадке. 1965 год. Фото с сайта: newswe.com

Хочу поздравить режиссера Михаила Калика  со славной датой - девяностолетием", -

На канале "Культура" посмотрела фильм "Любить" (1968) Михаила Калика - и снова удивилась и ужаснулась: как прицельно власть убирала с дороги все талантливое, незаржавелое, новаторское. Вот еще один фильм, дошедший до зрителя-cовременника в ограниченном числе копий, да и то в искалеченном виде - без согласия автора фильм был перемонтирован, а авторская копия уничтожена.

То, что сегодня мы можем посмотреть на ютюбе, - версия картины, восстановленная режиссером в 1990 году. Фильм не устарел, он очень свеж и актуален, и при этом он доносит до нас аромат времени - 1960-х, когда что-то приоткрывалось перед людьми и страной, брезжило, мерцало, но так и осталось намеком и обещанием, сменившись затем, в кондовые брежневские времена, привычными лозунгами и словесами.

Калик - на съемочной площадке. 1965 год. Фото с сайта: newswe.com

Лента  Михаила Калика, человека со сложной, изломанной властью судьбой, - о чем впереди, - напомнила хуциевские картины - и показом людей на московских улицах, и бесконечным дождем, и интересом к отдельному человеку, и философичностью, вырастающей из простых вроде бы сюжетов на тему... даже страшно сказать... любви.

Режиссер взял четыре новеллы о любви современных ему авторов (Ион Друцэ, Авенир Зак, Исай Кузнецов и Юрий Казаков с соавтором) и дал их, предварив опросом на московских улицах, когда люди 60-х, мужчины и женщины всех возрастов, отвечают на вопрос, что значит "любить"? Но это не все. Каждую киноновеллу сопровождает эпиграф из библейской "Песни песней", а между ними идут кадры с молодым и лучезарным отцом Александром Менем, говорящим о своем понимании любви. Добавьте к этому музыку Микаэла Таривердиева и идеально выражающее эпоху вокальное сопровождение ансамбля Людвиковского и "Поющих гитар" - и вы получите представление о структуре этой необычной даже для сегодняшнего дня ленты.

Немного о сюжетах.

Московская квартира, играет музыка, девушки и юноши с молодыми счастливыми лицами, они что-то говорят, танцуют - тут и Марианна Вертинская, и Валентин Никулин, и Игорь Кваша, и Андрей Миронов... Скольких из них уже нет на свете! И вдруг, когда музыка замолкает, из примитивного, с бобинами, магнитофона несется женский голос - признание в любви какому-то незнакомому человеку, вечно уезжающему и все равно бесконечно любимому.

Кадр из фильма "Любить"

 Вторая новелла. На лестничной клетке совсем еще мальчик в зимнем пальто и ушанке прощается с девчушкой, затем он выходит в петербургскую морозную и метельную ночь и садится в пустой промерзший трамвай (о трамваи нашей юности!)

Там в углу плачет молодая женщина-кондуктор - прекрасная и, видно, одна из первых киноролей Алисы Фрейндлих. Суть новеллы - в истории этой простой женской души, преданной и брошенной, но не переставшей любить.

 Сюжет третьей новеллы напомнил мне известный роман итальянского классика Алессандро Мадзони "Обрученные", когда молодая пара ну никак не может найти места, чтобы остаться вдвоем. Эта новелла очень органично сыграна Львом Круглым и Светланой Светличной. Уже не помню, какие препятствия встречались на пути у юных итальянцев, у наших героев препятствия были чисто советские: гостиница, в которой вечно "мест нет", уборщица-фурия, прогоняющая из подъезда пару, уставшую от скитаний по бульварам, полицейский патруль, при виде которого мирно сидящие на скамеечке он и она срочно ретируются...

Кадр из фильма "Любить"

Четвертая новелла - самая узнаваемая, конечно, это Ион Друце и его поэтическая история из жизни двух молдаван из одного села - красавца-погонщика Мирчи и поджидающей его на дороге Нуцы. Две последние новеллы как-то особенно хороши, я думаю, что они не забудутся теми, кто посмотрит фильм.

Скажу еще раз: фильм "Любить" Михаила Калика даже сегодня кажется прорывным в кинематографе. Поразительно, как удалось режиссеру не сделать свой фильм ни бытовым, ни ходульным. В книге о Маяковском Дмитрий Быков,  критикуя стихи поэта "Письмо товарищу Кострову из Парижа о сущности любви" (1928), пишет что-то вроде того, что Маяковский заменяет реальное описание чувства неестественными гиперболами. Не соглашусь, мне даже кажется, что в фильме Михаила Калика есть что-то от духа Маяковского...

Любить -
это с простынь
 бессонницей рваных,
срываться
ревнуя к Копернику,
его, а не мужа Марьи Иванны,
считая своим соперником.

Посмотрев следом за фильмом "Любить" автобиографическую картину Михаила Калика "И возвращается ветер" (1991 год), которая есть на ютюбе, я уверилась в этом ощущении.

Этот режиссер, в работах которого так много детей и детства, три раза на протяжении своих "киномемуаров" пишет на экране: "Впереди, мне казалось, меня ждет только радость".

Кадр из фильма "Любить"

Кадры с волнами ласкового Черного моря, с прибрежной галькой, блеском волн, корабликом, чайками и захлестывающей тебя радостью  несколько раз возникают в фильме, рассказывающем о судьбе человека, который с детства не желал терпеть унижений, хотел, чтобы все было "по праву". "Как же ты будешь жить в этом поганом мире!"- огорчается мать Миши,  словно провидя будущее сына.

Михаил Наумович Калик в 1951 году, будучи студентом ВГИКА (мастерская Григория Александрова), был арестован по 58-й статье и осужден на 10 лет - по обвинению в еврейском буржуазном национализме.

В фильме этому посвящено несколько кадров. Вот некий режиссер,  учитель молодежи, говорит о советском интернационализме, приводя в пример эпизод из фильма Григория Александрова "Цирк", где над черным мальчонкой поют  колыбельную русский, грузин и еврей. Скажу от себя: кадры с евреем Соломоном Михоэлсом (рядом с ним сидит Вениамин Зускин) несколько раз из фильма изымались, потом снова возвращались в зависимости от конъюнктуры и "линии партии".

А за несколько лет до этой лекции  в эвакуации в Алма-Ате мальчик Миша Калик, присутствуя с отцом на  съемках "Ивана Грозного" Сергея Эйзенштейна, слышит, как  актриса Турчанинова громко, на весь павильон,  возмущается: роль русской боярыни режиссер отдал Серафиме Бирман! "Слава Богу, что хоть царя Ивана не Соломон Михоэлс играет!"

И вот он, Соломон Михоэлс, в гробу, поезд привез его мертвое тело в Москву из Минска, где, якобы, его сбил грузовик. Студент ВГИКа Михаил Калик стоит в скорбной толпе возле гроба. - Смотри, - показывает ему сокурсник на скрипача, взобравшегося на снежную крышу и играющего поминальную мелодию. - Плач по убиенному, - отзывается Миша. Сокурсник оглядывается: "Что ты сказал?"

Следующая сцена уже в лагере. Авторы фильма ничего не поясняют - и боюсь, что не все из сегодняшних молодых поймут, что сокурсник донес на Михаила: он-де оспаривает официальную версию гибели "еврейского националиста" Михоэлса - и завертелась репрессивная машина.

Подскажите, был ли в наше время фильм, где показан "сталинский лагерь" 1950-х, где вообще показан сталинский лагерь, во всей его обыденной жути. Каторгу времен Достоевского нам показали, фашистские лагеря - тоже, а вот советский концентрационный лагерь я что-то не припомню... Невозможно без ужаса смотреть сцену, когда в метель и стужу конвойные (злющий "вологодский конвой") на лошадях и пешие зэки везут сани с умершими. Голые тела с дощечками-номерками на лодыжках велено закапывать прямо в снег - даже "рогожки" конвою жаль для умерших.

Вот один из лагерников тихо запевает "Широка страна моя родная" и шепчет Мише на ухо: "Посмотреть бы на эту страну сверху: вышки да часовые, вышки да часовые". И тут опять мне впомнился Маяковский, писавший, правда, о дореволюционной России:

Ты с боков на Россию глянь-
и куда глаза ни кинь,
упираются небу всклянь
горы, каторги и рудники.

 В советские времена ситуация поменялась разве что в сторону умножения "каторг и рудников".

Есть среди лагерных сцен и такая. Шестое марта 1953-го. Зеков выстраивают в зоне, начальство должно сделать важное объявление, по колонне катится: "скопытился". Мордоворот из охраны читает по бумаге о смерти вождя, пытаясь изобразить слезы. Лают овчарки, гудит гудок. Сцена и страшная, и комическая. И среди всего этого шума сосед шепчет Мише: "Миша, сегодня по еврейскому календарю Пурим. Он сдох именно в Пурим". Опять поясню для непонимающих: праздник Пурим установлен в честь избавления евреев от персидского вельможи Амана,  в незапамятные времена хотевшего истребить весь народ Книги.

В 1954 году Михаил Калик был освобожден, реабилитирован, а затем и восстановлен во ВГИКе  (мастерская Сергея Юткевича). Но  судьба его как кинорежиссера  сложилась печально.  Ему не давали ни снимать, ни показывать свои фильмы зрителю.

Закономерно, что в 1971 году Михаил Наумович репатриировался в Израиль. Фильм-биография не зря называется строчкой из Экклезиаста "И возвращается ветер". Ветер возвращается на круги своя, Михаил Калик вернулся на прародину всех евреев - в Израиль.

В картине есть такой эпизод. Евреи-отказники собрались на пикник в лесу, они повесили на березе флаг Израиля с магендовидом, расстелили скатерть с питием и едой, спели русский романс и песню на иврите - и вдруг милиция. Два простых парняги в форме не могут понять, кто это, бразильцы или шведы. Так и не разобравшись в национальности отдыхающих и испытывая в жаркий день желание пропустить по кружке пива, милицейские уезжают. Как же этому рады те, кого арестовывали, унижали, кого насильно держали в стране: "Они удрали!"

Михаил Калик в следующий раз приедет на родину в 1989-м. Камера покажет лицо "камео" из фильма "Любить" постаревшего, но по-прежнему обаятельного Валентина Никулина, такую же, как была, привлекательную Светлану Светличную и растроганное лицо самого режиссера.

Страна была ему мачехой, но люди... таких людей, как в России, я уверена, нет нигде в мире, осмелюсь предположить,  нет даже в Израиле. Хочу поздравить режиссера Михаила Калика  со славной датой - девяностолетием. Его замечательный фильм "Любить", без сомнения, будет смотреть еще не одно поколение россиян, и не одно поколение режиссеров будет на нем учиться.