Битое стекло

 

Может ли в нашей жизни случиться неожиданности?

Каждый утвердительно кивнёт головой, а уверенно владеющий словом не преминет и блеснуть: «Конечно, может! Встреча, знакомство, повышение или понижение по службе, происшествие (к примеру, дорожно-транспортное), женитьба, замужество, отцовство (скажем, внебрачное), подозрение в воровстве, обвинение в плагиате. Да мало ли что ещё может произойти вдруг, неожиданно! Вплоть до внезапного ухода к праотцам...».

Согласиться, что ли? В подтверждение привести, что ли, фотографию по моему знакомству с двумя замечательными мальчуганами? Так тому и быть: ни я до сего дня, 23 марта 2023 года, ни сном ни духом не ведал об их существовании в славном городе Ташкенте, ни они ничего знать не знали обо мне, никогда и нигде не видели ни моего лица вживую, ни какого-либо его изображения.

А теперь вброшу – отнюдь не безосновательно! – антитезис: на Планете Земля ничего в жизни человека – в любом возрасте! – беспричинно не происходит. Иначе говоря, неожиданностей – нет!

Практически нет.

Гипотетически – могут иметь место.

Можно и гипотезу проверить.

Скажем, некая группа психоаналитиков решит провести исследование: «Как поведёт себя человек, который уснёт в своей квартире, а проснётся на Луне?».

Для проведения такой работы нужно финансовое и материально-техническое обеспечение со стороны какого-либо сверхбогатого человека (или госказны). Нувориши были ещё до нашей эры. И потом. И сейчас есть. И даже с приставкой супер. И в разных странах: США, Мексика, Россия, Китай, другие.

Итак, экспериментаторы находят на улице добровольца-простолюдина. Излагают ему легенду процесса: мол, для съёмок фильма нужен не актёр, но обыкновенный человек, который ложится вечером в свою кровать, спит, а утром просыпается будто на Луне, пейзаж которой будет создан искусственно соответствующими декорациями. Предлагают ему хороший гонорар, который обещают выплатить сразу после составления договора. Обыватель соглашается. И всё идёт по обусловленному плану: деньги, приём снотворного. А потом крепко спящего человека перевозят на стартовую площадку, переносят в космический корабль и в сопровождении двух настоящих астронавтов в самом деле отправляют на Луну. В пути следования бодрствующие поддерживают подопытного в состоянии сна. А на естественном спутнике Земли совершают остальные процедуры: делают инъекцию, чтобы человек через час проснулся; облачают его в настоящий скафандр; оставляют пояснительную записку и необходимые инструкции; а сами на луноходе отъезжают подальше. Объект эксперимента постепенно приходит в себя. И когда он осознаёт, что действительно находится на Луне, – вот это настоящая неожиданность! А скрытая камера снимает все его действия, движения, поведение, мимику лица, издающие им звуки и слова…

Кстати, он объект исследования или субъект? Как правильно-то с точки зрения философских категорий? Впрочем, ему, подопытному, лунатику, будет не до философии!..

А зачем нужен такой эксперимент?

А зачем люди в течение тысячелетий изобретали и создавали всё новые и новые виды смертоносных устройств?

Зачем придумали атомную бомбу?

Зачем учёные и инженеры пошли дальше и создали бомбу водородную, нейтронную, лазерное оружие?

Зачем в этом деле подвизался Андрей Дмитриевич Сахаров?

Чтобы получить звание академика и таковым в Истории остаться?

Остался!

А зачем позже стал диссидентом и оппозиционером?

Чтобы его засчитали правдолюбом и защитником человеческого достоинства людей?

Засчитали!

Однако как бы там ни было, он сделал свой немалый вклад в создание сверхмощных средств поражения и массовых убийств!

А мог бы в самом начале этого дела отказаться от него! Не влезать!

Но он ведь трудился не один. Не стал бы интересоваться ядерной физикой, а занялся бы, скажем, энтомологией, но ведь свято место пусто не бывает: нашёлся бы другой, кто свои исследования довёл бы до создания бомбы. Связи между людьми, отношения между ними во многом имеют признаки и свойства животного мира: нужен вожак. Это было в самих ранних стадиях развития человеческого стада и продолжается досель: вождь, князь, царь, император, президент. И каждый из них требовал и требует: «Давай! Давай! Давай!». Потому имели и имеем то, что вся история человечества – это силовая, насильственная реализация стремлений и желаний: покорение одного племени другим, завоевание одной страны другой, навязывание своей воли одним государством другому.

Вот и психоаналитики описанным выше экспериментом искали бы ответа на вопрос: на какие участки мозга и центральной нервной системы нужно воздействовать, какими средствами и способами необходимо оперировать, чтобы бесшумно и бескровно вывести человека из строя?

А теперь ещё один тезис: сегодняшняя встреча с мальчишками, замечательно и радостно позирующими перед объективом моего планшета, зрела, по меньшей мере, лет 6. На стадии посева семян встречи, в конце 2017 года, эти мальчики, хоть и младенцами, но уже были на свете. А я переехал в квартиру, в которой провёл все последующие дни и ночи и которая расположена неподалёку от места фотосъёмки. И съезжать с этого жилья, даже при желании, не собираюсь. Не могу. Некуда.

Моя встреча с мальчишками состоялась, как ни парадоксально, благодаря битому стеклу. Оно и заглавие дало настоящему повествованию. Вначале воспринималось мной как рабочее название. Но когда потянулась череда дополнений и исправлений, казалось бы, к готовому материалу, раз за разом понимание крепло и вынесло вскоре решение: именно этот заголовок – самое то.

В пространствах жилых массивов сегодняшнего Ташкента битое стекло под ногами не очень часто, но встречается (раньше, лет 20-25 назад, было не редким явлением). В основном осколки стеклянных полулитровых бутылок из-под портвейна №53 (ещё в советские времена прозванного в народе бормотухой) – наиболее ходового алкоголя для простолюдинов среднего и более старшего возрастов, не имеющих постоянного места работы. И, как ни прискорбно, русских людей. Это те из них, кто в год развала СССР… Многие считают крах Державы неожиданным. Нет же! Вызревал лет 70! А может, и 100!

Да, не все люди нетитульной нации в первый год объявления Узбекистаном своей независимости и в последующие несколько лет мигрировали за его пределы. По разным причинам так и остались в своих жилищах. Не все из оставшихся, которые в начале последнего десятилетия ушедшего 20-го века были малышами, детьми, подростками, в своей взрослой жизни нашли более-менее приличное место. Такие после окончания школы в вуз не поступали. Перебивались случайными заработками. И сейчас, когда на календаре не 1991-й год, а 2023-й, они, как и прошлые лет 20, разместившись на травке в тени дерева или на какой-нибудь из скамеек между жилыми четырёхэтажками советских времён, устраивают вдвоём, втроём, вчетвером доступное им, с позволения сказать, пиршество. Такое свойственно спальным районам столицы, расположенным на окраинах. А в местах высотных новостроек, коих поразвелось чересчур (об этом здесь больше ничего не скажем! требует отдельного разговора!), не разгуляешься: ни травки, ни тенёчка, ни укромных скамеечек…

Опорожнённые бутылки (в первом заходе – чаще всего одна, реже две-три) после того, как члены вольной компании разбредаются в разные стороны, так и будут валяться на месте увеселения: давно, не менее 20 лет, пустая стеклотара нигде не принимается. Это – одно из множества отличий текущих дней Независимой Республики Узбекистан от её бытности в советскую эпоху. Почему-то предприятия по производству стеклянных бутылок, коих в Ташкенте и по стране немало, не хотят заниматься переплавкой вторичной стеклотары в новые изделия. Неужто они из комплекса сырьевых компонентов обходятся дешевле?

Брошенные бутылки могут пролежать и день, и два, и больше. Но, рано или поздно, разбиваются. Чаще всего мальчишками. Просто так. Или из озорства. Или в игре кто самый меткий, бросая камнем в бутылку, установленную на некоем расстоянии от соревнующихся.

Вот откуда берётся битое стекло под ногами!

А в давно минувшие и невозвратные времена в народе ходила такая шуточная история: «Зарплату имею неплохую, пустых бутылок каждый месяц сдаю на 30 рублей, а до получки всё равно не хватает!». Для молодёжи нужно пояснить смысл этой байки: работали приёмные пункты стеклотары, и пустые бутылки нигде бесхозно не валялись; чтобы получить 30 рублей, нужно было сдать 250-300 бутылок; значит, человек в семье и с собутыльниками должен был ежемесячно выпивать порядка 150 литров всякой жидкости (минеральная вода, лимонад, пиво, вино, водка). Упор – конечно, в сторону алкогольных напитков. И, конечно, при таких делах не дотянешь до зарплаты!

В Ташкенте уже много лет русские люди, не имеющие постоянной работы, а также некоторые пенсионеры, промышляют сбором макулатуры и пластиковых бутылей, свободно разбрасываемых, где придётся, детьми, подростками, юношеством и взрослыми особями двуногих.

Подножный корм! А без иронии – непорядок! Его причины – воспитание! Вернее, детишки растут, но должных и действенных поучений не получают! Наоборот – лицезреют дурные примеры от тех, кто старше! Таковы нравы! Таков менталитет!

Собранное добро принимается в специальных пунктах. А с некоторых пор – в основном в местах, где стоят ёмкости для сброса мусора от жильцов близлежащих многоэтажек. Штатный работник мусорки организует на свои средства приём ходовых отходов и тут же наличными деньгами расплачивается со сдатчиками. Он также привлекает 2-3-4-х безработных (разумеется, за какую-то плату по правилу не отходя от кассы) для разбора свалки в баках и отбора того, что можно будет переправить, куда следует. Всё, что годно к переработке и использованию, увозится автотранспортом разной грузоподъёмности. Иногда с одной мусорки отъезжает тяжёлый КАМАЗ, кузов которого под завязку забит всякой всячиной. Главный мусорщик пункта, видимо, всякий раз за отправление получает наличными. Система сложилась! На виду у всех, но партизанская!..

Итак, причина и повод моего знакомства с симпатичными мальцами, фото которых сразу и представлено в начале нашего повествования, – битое стекло под ногами.

Вот-вот: наконец-таки можно перейти к основному изложению!

И сразу сделать первый прицельный выстрел: осколки стекла, связавшие нашего аксакала и пацанчиков-красавчиков, не с бутылок из-под портвейна №53! И вообще не бутылочное!

Как было отмечено выше, в конце 2017-го я переехал, а мальцы где-то уже существовали в виде младенцев (им ведь сейчас, полагаю, лет по семи-восьми). Мой четырёхэтажный многоподъездный дом расположен в 10-ти минутах ходьбы до Академии футбола. Огромная территория. Внушительного вида трёхэтажный учебный корпус с внутренним двориком. Вид здания можно представить буквой П, усложнённой боковыми отростками. В одноэтажном ответвлении слева от главного входа в здание расположены кухня и большая столовая. Поодаль от всего основного сооружения, ближе к входу на территорию Академии, стоит высокий спортивный зал. Сбоку от учебного корпуса есть и небольшие подсобные постройки (типа амбарчиков и сарайчиков). И, конечно же, имеется футбольное поле. Даже два: стандартного размера и малое (тоже значительное, по периметру 300 метров).

По кромке большого поля я и бегал по утрам. В 2019-м готовился там к участию в международных полумарафонах. В марте прошёл Первый Ташкентский, а в ноябре – Первый Самаркандский. На обоих одолел дистанцию (21 км 95 м) с запасом в среднем 45 минут относительно лимита (3 часа). В среднем потому, что в Самарканде трасса труднее, много подъёмов: бег по улицам города, в котором некогда правителем был Амир Темур, а позже – его внук Мирзо Улугбек, потребовал большего времени, чем ташкентский. Оба раза финиша достигал раньше более сотни молодых участников. Конечно, и до меня закончило дистанцию немало спортсменов. Но где же мне тягаться с профессионалами в расцвете сил и лет! Мне, тогда имеющему за плечами 72 смены одного времени года другим: зимы – весной, лета – осенью!..

Потом в Академии футбола началась реконструкция трибун и застилка большого поля искусственным покрытием (взамен естественного дёрна). И я, готовясь ко Второму международному полумарафону в Ташкенте, бегал по кромке малого поля. Но тут грянула пандемия ковид-19.

Неожиданно? А вот и нет! Независимо оттого, природное это явление или кем-то устроенное специально, причины этого бедствия кроются в деятельности человечества столетиями и особенно в веке 20-м. «Пили, человек, пили сук, на котором сидишь!..» – первая из моих статей, когда вирус рассвирепел и разбушевался. Затем последовали и другие.

Узбекский стиль: паника (иницируемая сверху), строгий карантин, запрет на движение личного автотранспорта, обязательная маска на лице, милицейские блокпосты по городу и даже в разных точках одного и того же жилого микрорайона.

Академию футбола закрыли на замок. Никто из 10-15 человек, в основном среднего возраста и старше, совершавших по кромке футбольного поля утренний моцион, тогда доступа на территорию не имел. Я же, как и прежде, перелезал через решётчато-металлический забор высотой где-то два с половиной метра. Так до карантина сокращались расстояние и время, необходимые для попадания на территорию Академии. А когда заперли калитку, которая, ходи я через неё, удлиняла бы мой путь метров на 150, тогда уж мой способ попадания в просторы спорта стал единственно возможным. И я продолжал свои тренировки, но только по бетонной дорожке, идущей за главным зданием, параллельно ему (чтобы никому не мозолить глаза – ни сторожам, ни другим сотрудникам Академии, которые всё-таки приходили на работу).

В связи с забором вспомнилась ещё одна байка советских времён, вернее – анекдот.

Старшина производит перекличку новобранцев – салаг по армейскому жаргону.

— Иванов?

— Я!

— Петров?

— Я!

— Череззаборногузакидайло?

— Я!

— Ничего себе фамилия!

— Я!

Реконструкция большого поля и трибун продолжалась, и я где-то в мае (год, напомню, 2020-й) перешёл, надеясь, что и это мне сойдёт с рук, на пустырь, расположенный несколько левее от входа в главный корпус (если стоять лицом к зданию). Замерил периметр этого свободного пространства: 170 метров. По нему и стал накручивать свои утренние забеги. И 30-го числа очередного месяца пробегал количество кругов, равное сумме дней, прожитых на свете моим самым младшим внуком Азимом (родился 30 апреля 2020 года), продолжателем моей фамилии, производную от имени моего отца. В общем, когда Азимчику исполнилось полгода, я в его честь намотал 180 кругов. Это 30 км и 600 м. За 4 часа 22 минуты и 40 секунд непрерывного бега. И без питья воды.

Мои забеги по периметру пустыря были столь регулярными, ощутимыми и значительными, что земля под моими ногами чувствовала старания человека, отвечала на них и постепенно сформировала круговую тропу. Тот самый случай, когда и один – в поле воин. Ниже – снимок в подтверждение.

А летом 2021-го началась кардинальная реконструкция главного здания Академии. Его буквально раздели и снаружи, и внутри. Ниже – вид корпуса со стороны входа.

И всё выносили на мой пустырь. Следующий снимок – очередная иллюстрация к моему рассказу – был сделан в начале возникновения свалки. Со временем покрыто было всё пространство. И по тому, как небрежно и даже безразлично относились ко всему, что выносилось из здания, было ясно, что абсолютно всё, кроме стен, будет заменено на новое: все полы, двери, окна, мебель, кровля и прочая.

Полная реконструкция захватила и другие здания и постройки Академии. Продолжалась полтора года. И, как говорится, влетела госбюджету в копеечку.

«Хлеб всему голова» – русская поговорка очень давнего происхождения. Её для нынешнего Узбекистана можно слегка перефразировать: «Спорт – всему голова!». Особенно – мордобойный! А что делать?! – На что-либо сверхординарное, требующее больших знаний, способностей, высокой профессиональной квалификации, ума, таланта, настойчивости, мы, узбеки, не способны! Тем паче что ПиППУ (Первый и Пожизненный Президент Узбекистана) ещё на заре Независимости провозгласил: «Именно через спорт наша страна может скорее и вернее заявить о себе в мире и добиться всеобщего признания». Потому и вкладываемся не только в бокс, но и в детско-юношеский футбол! В надежде, что Узбекистан когда-нибудь попадёт на чемпионат мира! И станет то ещё одним громким достижением, которым будут гордиться руководители всех мастей и рангов! А также, так сказать, нация!..

(Следует отметить, что молодёжная сборная Узбекистана по футболу одержала победу над командой Ирака в финале Кубка Азии U-20. Матч, прошедший 18 марта 2023 года в Ташкенте, завершился со счётом 1:0. Футболисты и тренеры, выигравшие этот Кубок, получили 33 автомобиля Gentra. Церемония награждения прошла 20 марта у столичного стадиона «Бунёдкор». На машинах белого цвета сделаны надпись «Подарок президента» и логотип Кубка Азии U-20. Эти сведения взяты из сообщения Национального информационного агентства УзА.)

[Победный кубок вместе с капитаном команды принял Президент Узбекистана. И бурно выражал, как это водится у чемпионов, свою радость. Люди это видели на каналах УзТВ. А на видеороликах в интернете – и сейчас можно полюбоваться.

В сверхдержаве США последние несколько президентов – обладатели своих, личных, как минимум, десятков миллионов долларов. А у Дональда Трампа – больше трёх миллиардов. Но никто из них из своего кармана (а тем более – из госказны!) никаких презентов спортсменам не делал и не делает.

У главы же Узбекистана официальные доходы и состояние таковы, что их на три дня не хватило бы ему и семье (если подойти по строгим меркам бухгалтерского сальдо). Но он – раз! – и преподносит от своего имени подарок стоимостью более полумиллиона долларов! Номер, непостижимый ни для предприимчивости Илона Маска, ни для изобретательности Дэвида Копперфильда! А ларчик (узбекский – и не только!) просто открывается: средства государственного бюджета вождь держит в своём кошельке; да население и весьма неразвитое, и сверхтерпимое!

К тому же для обывателей, коих не меньше 95% от общей массы населения, жесты крупных благодеяний от имени главы государства (то машины, то квартиры, а то – два в одном флаконе!) – это как в давние века соболья шуба с царского плеча, или золотошвейный халат – с ханского: ах, какой он хороший, отец нации! какой великодушный! как он любит нас! вот бы тоже заслужить его доброту! получить от него щедрый, богатый подарок! надо в спорт отдать нашего сыночка (доченьку)!

И нескончаемый сериал «Карманный госбюджет» – продолжается!..]

Ниже – тот же ракурс здания, что на предыдущем снимке, но после реконструкции (фото от 23 марта 2023 года). Слова крупными буквами над входом означают: Ташкентская городская академия футбола.

Мой пустырь тоже пустили в дело: свалку вывезли куда-то, землю распланировали, покрыли искусственным ковром, окружили высокой оградой. Теперь там работает футбольная секция для малолетних. Конечно, платная: в Узбекистане со времён обретения Независимости бесплатным остался только атмосферный воздух. И пока не придумали ни одного пути-способа взимания денег за вдохи и выдохи…

С началом свалки на моём пустыре я там, понятно, не бегал, а перешёл на кромку большого футбольного поля, которое тогда уже было реконструированным.

Напомню: настоящее повествование начато 23-го марта текущего 2023 года. Несколько дней тому назад территория Академии стала многолюдной: проводятся соревнования команд футбольных школ столицы и областей страны. На большом поле играют старшеклассники, трибуны заполнены тренерами, сопровождающими лицами, родителями, случайными и неслучайными зрителями (ниже – снимок, сделанный 24 марта).

На противоположной от трибун стороне есть два длинных ряда пластиковых стульев. Стулья закреплены на общем каркасе на металлических трубах. Ряды стоят не параллельно, а последовательно, в продолжение друг друга, но с разрывом, заполненном баннерами. Причём установлены так, что граничат с беговой дорожкой (на снимке она тёмно-зелёного цвета). На этих сиденьях располагаются команды (вместе с тренерами и другими лицами), ожидающие своей очереди выхода на поле. Понятно, что не все сидят чинно и терпеливо на стульях: встают, ходят туда-сюда по беговой дорожке, а то и вовсе присаживаются на корточках. То есть та сторона совсем неудобна для утреннего бега.

Можно было бы выходить на тренировку спозаранку, чтобы заканчивать не позже 8-ми часов, пока ещё игры не начались. Но у меня такой режим возможен не каждый день: я ведь пишущий человек (и совершенно независимый от кого бы то, или чего бы то ни было!), занят делом, не поддающимся нормированию и регламентации, нередко засиживаюсь за ноутбуком далеко за полночь и в таких случаях выхожу на стадион позже.

25-го марта я дважды в первой половине дня побывал в Академии футбола – в 8:30 и 10:30. Хотел заснять людское столпотворение на сидениях и беговой дорожке, расположенных на противоположной стороне от трибун. Не получилось: то ли суббота – день отдыха, то ли соревнования завершились накануне. Так что, снимок – без людей (справа от баннеров и сидений – это малое поле).

Тогда уж покажу и очень долгий ряд стульев по краю соседнего поля (его покрытие – дёрн и другая естественная растительность), установленный по длинной стороне, вдоль ограды и стены. Напомню: до капитальной реконструкции Академии её ограждение было решётчато-металическим. Таким оно осталось лишь в передней части, да и то – не прежнее, а полностью новое. А все остальные метры прямоугольника, площадь которого, наверно, не меньше 5-ти гектаров, – за каменной стеной. Надёжной! Неприступной! Не перелезешь! Стену можно прозвать великой китайской!..

Кстати, сиденья малого поля – это с трибуны поля большого: там установили новые. А старыми – одарили-украсили китайскую стену! Не выбрасывать же стулья-то! Но на них практически никто и не сидит: малое поле – не для матчей, а лишь тренировок, когда поле основное занято.

А бывший мой пустырь – отдан детишкам: там соревнуются футболисты младшего возраста.

И вот 23-го марта я заметил бегающих двух мальчишек по периметру бывшего моего пустыря с внешней стороны ограждения. Неужто мини-поле не примыкает к глухому забору территории, воздвигнутому во время реконструкции, а там есть какая-то дорожка?! Надо проверить! Направился туда – и точно: есть пространство, пусть узкое, пусть бетонированное, но вполне годное для бега. Прошёл вдоль стены до конца. Завернул налево. Там коридор между ограждением мини-поля и деревьями довольно широкий. И грунтовый, как прежде. Прошёлся до следующего поворота налево. Там тоже весьма широкое пространство (мелкая щебёнка) между ограждением мини-поля и прямой, длинной канавой в бетонных лотках. Та самая канава, которая видна на снимке с моей тропой по сторонам тогдашнего моего пустыря (снимок дан выше).

Но!

Буквально через метр-полтора после поворота немалая площадь густо усыпана обломочками битого стекла! Не меньше трёх квадратных метров!

То, что осталось от свалки, начавшейся летом 2021-го!

Как же так, что рабочие не убрали!

Почему это дело проигнорировали мастер и прораб?!

Но ведь и после них мини-поле, устроенное на месте бывшего моего пустыря, действовало и эксплуатировалось уже не меньше полугода!

И никто – ни тренеры, ни другие ответственные лица Академии, ни технички (каждый день две женщины убираются по всей территории), ни родители (в основном мамочки), приводящие своих детишек на тренировку! – никто не возмутился таким ужасным, нетерпимым обстоятельством! Будто все на время, когда приближались к осколкам стекла, а тем паче – ступали на них, полностью теряли зрение, становились слепыми!

А дети, особенно когда бегают (в бег они частенько срываются – им же хочется быстрее, быстрее!), нередко падают!..

Время, когда я наткнулся на эту опасную зону, было где-то около 9 часов утра. Я походил туда-сюда, спрашивая у попадавшихся мне работников Академии грабли. Все только пожимали плечами.

Решил отправиться домой, позавтракать, найти у кого-нибудь из соседей нужный инструмент и вернуться для уборки битого стекла.

Не доходя до выхода, увидел подъехавшего руководителя Академии за рулём Спарка. Ага, ты-то мне и нужен! Мы с ним давно знакомы. Молодой человек в сравнении со мной. Да и вообще: лет 35 ему, не больше. А может, даже не старше моего первого внука (тому 32). Но дело не в возрасте, а в том, что он вначале даже не желал вникать в мои слова. Обычно же при редких, случайных и мимолётных наших встречах улыбался вежливо и прикладывал ладонь к сердцу. Это – дань менталитету: аксакалов надо чтить (хотя бы поверхностно и походя). К тому же он кое-что знает из моих данных, неафишируемых и, в общем-то, в нынешние времена мало кому интересных. А именно: в 2021-м я подарил ему свою книгу «В потоке дней порой бывает сладко, но и случается, увы, наоборот», тогда недавно изданную в Москве. Вышла в серии «Шедевры литературы», твёрдая обложка, издание дорогое хотя бы в разрезе издательских расходов. Две коробки после долгих мытарств (не выпускали из столицы РФ!), наконец, прибыли ко мне. В книге есть кое-что и про спорт, футбол, мои тренировки, Академию футбола. И я чуть ли не на следующий день после занесения коробок в свою квартиру на 3-м этаже презентовал экземпляр детско-юношескому футбольному шефу: с каждым десятилетием его последующей жизни этот томик ему будет интереснее и дороже.

Я сразу предупредил директора: «Вам, руководителю, эту книгу никому показывать нельзя. Могут последовать неприятности...».

Это – потому, что действия в основной повести «ПиППЁ жил, ВиППЁ жив, ТиППЁ будет жить» вроде бы и происходят в вымышленной стране и что произведение местами будто бы и строится на элементах фэнтэзи, но всё настолько узнаваемо и к тому же иллюстрировано подлинными фотоснимками, что сомневаться не приходится в том, кто они, ПиППЁ и ВиППЁ (соответственно, Первый и Второй Пожизненный Правитель Ёйжуличбанда).

Так что, выпускник Ташкентского института физкультуры, конечно, понимал (в отличие, от других людей в пределах Академии), что Марат-ака, хоть и появляется регулярно в совершенно простецком виде (старенькие, дешёвенькие кроссовки, штаны и футболка), хоть и ведёт себя весьма скромно, но он – не из простушек.

А тут хотел поскорее избавиться от меня и уйти по своим – директорским! – делам. Не без труда, но я добился, чтобы он прошёл со мной. По пути с ним здоровались за руку встречные мужчины, кивали головами мамочки, а мне приходилось поджидать его. Наконец я дошёл до той самой опасной зоны, и моё движение перешло в паузу. Директор, идущий за мной, хотел обойти меня.

Я остановил его, выставив руку:

— Под ноги смотрим!

Он недовольно глянул вниз и понял, в чём дело. Прошёл два шага к канаве:

— Видите, там разбитая бутылка, – сказал мне.

— Да, но здесь не бутылочное стекло, а оконное, – возразил я спокойным голосом. – И опасная зона не с носовой платок, а как целая комната. То, что осталось от выброшенных рам во временах капитальной реконструкции.

И ежу было понятно, что так оно и есть. И если без обиняков, то ситуация выражалась одним словом: безобразие!

— Если имеются грабли, дайте мне, и я все эти осколки уберу, – продолжил я.

Из того, что директор ответно мямлил, было ясно, что он не знает, есть ли в Академии грабли, или нет. Впрочем, это – нормально: не руководитель же большого предприятия заведует такими инструментами, или пользуется ими!

— Ладно! Пока! – бросил я, повернулся и быстро направился к выходу.

Вернулся где-то через час. С граблями, совком и веником.

Над стекольным безобразием трудилась вторая из техничек, которая полгода назад, по окончании долгосрочной реконструкции, была принята на работу взамен прежней, уволившейся с началом ремонтно-строительной эпопеи. Конечно, получила хороший нагоняй от директора: весь её недовольный и даже хмурый вид без слов говорил об этом.

Техничка, женщина среднего роста, довольно полная, с гладким белым лицом, не старше лет 35-ти, узбечка, успела убрать осколки, свободно лежавшие на земле, которых вместе с мелкой щебёнкой, попадавшей в совок при заметании, уже было больше половины 15-литрового ведра. Но, оказывается, немало осколков, втоптанных в землю. Чтобы выковыривать их – и понадобились грабли.

Активно, усердно, настойчиво поработал я больше получаса. Ведро наполнилось. Его, объёмное и тяжелое, я отнёс в мусорный бак, стоящий в конце боковой части главного корпуса. Довольно далеко, метров 120-130. Вернулся, и мы с техничкой набрали ещё полведра. Но втоптанных в почву осколков стекла, разбросанных там, там и там, было ещё немало.

— С утра работаете, – сказал я техничке по-узбекски. – Устали, конечно. Вы идите, а тут я сам докончу. Давайте я ещё раз снесу содержимое ведра в мусорку…

— Нет, я сама, – возразила она тихим голосом и ушла, унеся тяжесть.

После неё я поработал минут 30. Осколки то заметал в совок, то подбирал поштучно рукой. Два раза опорожнял совок в стоящий неподалёку пластиковый бак.

И вдруг!..

Вдруг свершилось чудо! Два мальчугана подключились к делу! Да, да, именно те самые, которые были показаны в самом начале моего рассказа! Один темноволосый, другой – с огненно-каштановой растительностью на голове.

Минут пять поработали вместе. Стали находиться небольшие и вовсе мелкие осколки, но острые и наиболее опасные.

— Вам мамы велели помогать мне? – обратился я к брюнету.

— Нет, мы сами.

— Молодцы какие! Спасибо!

Вот тогда-то я их и сфотографировал. А большие пальцы руки, направленные ими вверх, – это они тоже сами: так с тех пор, как появились цифровые гаджеты, принято у позирующих всех возрастов.

— Правильно, правильно! – одобрил я их позы, улыбки и выставления пальцев.

Но когда при позировании перед объективом в моментах любительской фотосъёмки большой палец руки не обязателен, а то и неуместен, – мне этот o’key, эта приправа-специя по-американски на все случаи жизни, не нравится, или вовсе раздражает меня.

— Ты здесь с мамой или папой? – спросил я у тёмноволосого.

— С мамой.

— Покажи мне её.

— Там, – махнул он рукой в сторону отдалённой скамейки.

— Пойдём, покажешь.

При нашем приближении одна из трёх женщин в тревоге поднялась с места.

— Нет, нет! Всё нормально! – тут же сказал я. – Хочу выразить вам благодарность за вашего сына и его друга. Они сами, по своей инициативе, пришли помогать мне. Это значит, что такое качество в них заложено по рождению. Оно – либо имеется внутри человека (в крови, точнее – в генах), либо нет. Если есть – тогда и правильное воспитание во благо. Если же нет – тогда весьма проблематично внушить человеку нечто по-настоящему позитивное. В вашем мальчике – есть!

— Спасибо! – счастливая улыбка ещё больше украсила симпатичное лицо молодой женщины.

Слева – Эмин, справа – Алан.

Мы с Аланом вернулись на место, и опять-таки втроём продолжили зачистку площадки от мелких осколков оконного стекла.

Вскоре к нам присоединились ещё несколько малышей, по всей видимости, вдохновлённые примером двух первых моих помощников и моей оценкой их поступка. Дети поняли, что данное дело – нужное, полезное, благородное, достойное похвалы. И настолько увлеклись им, что вовсе забыли обо мне. А в моей голове и душе уже мелькали тени будущего документально-художественного произведения. И я попросил детей на секунду посмотреть в мою сторону.

На фото: девочка – Эвита, слева от неё – Алан, за ней – Алибек, справа от него – Эмин (голова – солнечная!), последний – Камрон.

И подумалось, что было бы хорошо, если и лица матерей попали бы в мой материал, кое-что из мерцания которого я уже понимал сквозь магический кристалл (выражение Пушкина).

Слева направо (в скобках имена детей): Камила (Алан); Алия (Алибек); Фируза (Эмин и Эвита).

[За мамочками, через зелёное пространство, тротуар, ещё зелень и бетонную площадочку, – виден вход в спортивный зал с комплексом помещений административно-хозяйственного назначения. О сооружении с высоким потолком (метров 10) было сказано выше, когда повествование от эксперимента над обывателем, во сне отправленным на Луну, от рассуждений по бормотухе и потребителям этого зелья, не имеющим постоянной работы, от описания партизанского оборота денег на мусорках, – словом, когда изложение, наконец, дошло до Академии футбола, тогда её спортзал и появился в течении слов.]

Когда я, взяв в руки грабли, веник и совок, собирался уйти, гляжу – в мою сторону идёт директор (а я его все последние полтора часа и не видел, не замечал!). Протянул мне руку. Пожал мою. На другой своей руке вытянул вверх большой палец.

Он, шеф-воспитатель, главный из ответственных в Академии за становление подрастающего поколения футболистов, их безопасность, здоровье, продвижение, а также за всю огромную территорию организации, – он, я уверен, не совсем, не полностью представлял, что его o’key, если относить ко всем стадиям одоления стекольного безобразия, если смотреть в разрезе всех перипетий и нюансов действий, видных и невидных, явных и скрытных, а также всего настоящего произведения, которого он и предполагать не мог, которое и в моём сознании ещё лишь витало в виде каких-то видений-привидений и только теперь близко к завершению, тогда данный o’key – это самое то, что надо!

Жаль, очень жаль, что настоящий мой литературный труд, как и другие мои постсоветские писания, Нигоре недоступны! Последнее из своего, что я успел ей прочитать, – это эссе «Несвобода – не жизнь», вышедшее в журнале «Звезда Востока» (№ 2, 1991 г.).

Отмечу заодно: тогда большинство узбекистанцев ещё даже не слышало слова компьютер, у меня же он появился в конце 1990-го. Интернет – вообще пришёл в Ташкент лишь в первые годы текущего столетия. Засим названное эссе – доступно всем с 2004 года.

Даты работы над материалом: 23-29 марта 2023 года.

Ташкент.