Музыкальные вечера в Гамбурге

Окон­ча­ние (На­чало)

ЗАЛ ELBPHILHARMONIE 

От­прав­ля­ясь в Гам­бург ми­нув­шим   ле­том,  я по­лучи­ла пре­дуп­режде­ние ни в ко­ем слу­чае не упус­тить воз­можность по­бывать в не­дав­но от­кры­той - выс­тро­ен­ной по пос­ледне­му сло­ву сов­ре­мен­ной ар­хи­тек­ту­ры для кон­цер­тных за­лов - став­шей уже зна­мени­той  Elbphilharmonie.

И мое пер­вое впе­чат­ле­ние свя­зано имен­но с по­сеще­ни­ем это­го за­ла. Он рас­по­ложен в  устье  Эль­бы, и яв­ля­ет со­бой вы­сот­ное зда­ние из кир­пи­ча в ос­но­вании и из стен, выг­ля­дящих надс­трой­кой, из   неп­ро­бива­емо­го стек­ла, по­хоже­го на   проз­рачный крис­талл, име­ющий очер­та­ния вол­ны, пре­лом­ля­ющий свет. От­сю­да, с вы­соты, есть   прек­расная  воз­можность  из фойе кон­цер­тно­го за­ла обоз­ре­вать ок­рес­тнос­ти го­рода. По су­ти - это рос­кошный ту­рис­ти­чес­кий центр, про­ект для не­го соз­да­ли   ар­хи­тек­то­ры  Жак Хер­цог и Пь­ер де Ме­рон, а от­крыл­ся он 11 ян­ва­ря 2017 го­да.

   На­род прив­ле­чен к это­му мес­ту в ко­лос­саль­ном ко­личес­тве. От  стан­ции  мет­ро  к  зда­нию Элб фи­лар­мо­нии прой­ти не­дале­ко, и при­ят­но по на­береж­ной Эль­бы, об­ве­ва­ющей ве­тер­ком, но уже на под­сту­пах к зда­нию в пер­вый раз на­тал­ки­ва­ешь­ся на труд­ности.  Где вход - сра­зу не по­нят­но.  Всю­ду   вдоль   зда­ния - заг­ражде­ния.

 На­конец,   вход  най­ден, вас и ва­шу сум­ку про­вери­ли. В Мос­кве сей­час точ­но так же, что ж - пра­виль­но, в не­надеж­ное вре­мя жи­вем. Да­лее сле­дова­ло под­нять­ся на вось­мой этаж, прой­ти по ко­ридо­ру   к дру­гому лиф­ту и по­пасть   на 12-й этаж. У гран­ди­оз­ной     Elbphilharmonie  два за­ла: Боль­шой на 2150 мест и Ма­лый - на  550. Мне пред­сто­яло ид­ти в Боль­шой. Вы­сота,    про­тяжен­ность и объ­ем это­го за­ла  дей­стви­тель­но оше­лом­ля­ли. Но дой­ти до не­го от лиф­та то­же бы­ло неп­росто, по­чему-то пря­мой путь по ко­ридо­ру был пе­ресе­чен сту­пеня­ми то вниз, то вверх… Их впол­не мож­но бы­ло не де­лать, ос­та­вив пол ров­ным. Ведь зал рас­счи­тан   на лю­бите­лей му­зыки, а не  на тре­ниро­ван­ных спорт­сме­нов… Та­кие же сту­пени - по-мо­ему, аб­со­лют­но не­нуж­ные,  приш­лось пре­одо­левать и в зри­тель­ном за­ле. А вот мес­та бы­ли бо­лее, чем ком­форта­бель­ные.   На­конец,   уда­ет­ся   сесть   и ог­ля­деть­ся. Да, дух  это зре­лище зах­ва­тыва­ет. В вы­соту со все­ми яру­сами и бал­ко­нами  зал ка­жет­ся ги­гант­ским. Ес­ли наз­вать пар­те­ром ря­ды у сце­ны, то они сво­еоб­разно раз­де­лены на груп­пы, кое-где рас­по­ложе­ны ас­си­мет­рично, но в стро­гом со­от­ветс­твии, кое-где при­под­ня­ты   и   пе­рего­роже­ны. На­верх  я не под­ни­малась, но по ви­ду бал­ко­ны то­же бы­ли при­хот­ли­во   кое-где изог­ну­ты и при­под­ня­ты, так что име­ющим би­леты ту­да при­ходит­ся  пре­одо­левать до­пол­ни­тель­ные сту­пени. Чу­до сов­ре­мен­ной ар­хи­тек­ту­ры в этом кон­цер­тном за­ле не­сом­ненно тре­бу­ет  от пуб­ли­ки пре­одо­лений в вос­хожде­ни­ях. Над всей гро­мадой за­ла спо­кой­ный свет ис­то­ча­ет ги­гант­ский све­тиль­ник. 

Но глав­ной не­ожи­дан­ностью ока­залась сце­на! Она пред­став­ля­ет со­бой сце­ничес­кую пло­щад­ку, ок­ру­жен­ную пуб­ли­кой, за­пол­ня­ющей пар­тер и яру­са со всех сто­рон! Так что му­зыкан­ты по окон­ча­нии выс­тупле­ния дол­жны кла­нять­ся по­оче­ред­но  то од­ной, то дру­гой сто­роне за­ла, по­рой вы­нуж­денно ста­новясь спи­ной к од­ной из них.  Сце­ничес­кая пло­щад­ка для ис­полне­ния клас­си­чес­кой му­зыки, выг­ля­дящая как аре­на цир­ка,    выз­ва­ла у ме­ня не­до­уме­ние - при всей рос­кошной мас­штаб­ности ин­терь­ера. 

По­каза­лась не впол­не от­ве­ча­ющей сти­лю за­ла для слу­шания му­зыки от­делка и ок­раска стен, ку­да бо­лее умес­тная для сов­ре­мен­но­го рес­то­рана или ба­ра. Но мне объ­яс­ни­ли, что это пок­ры­тие улуч­ша­ет акус­ти­ку. Воз­можно. Тут я не ком­пе­тен­тна. Но хо­рошая акус­ти­ка обес­пе­чена и в ста­рых, зна­комых мне за­лах Пе­тер­бурга, Мос­квы и Бос­то­на… Акус­ти­ка в та­ком ог­ромном за­ле, как зал Elbphilharmonie, тре­бу­ет осо­бого уси­ления. И ра­ботал над этим   вы­да­ющий­ся спе­ци­алист, приг­ла­шен­ный из Япо­нии -  Ясу­хиса То­ёта.

Приз­на­юсь,   мне по­каза­лось, что звук в за­ле гул­кий как на вок­за­ле, а не как  в хра­ме, где он под­ни­ма­ет­ся к ку­полу или в ста­рых зда­ни­ях, пос­тро­ен­ных для кон­цертов… Су­щес­тву­ют  дру­гие мне­ния.

ПОДАРКИ ОДНОГО ВЕЧЕРА

Итак, в прог­рамме ве­чера бы­ли два про­из­ве­дения, и оба при­меча­тель­ные. В кон­церте Ас­то­ра Пь­яц­цоллы,  рож­денно­го в Ар­генти­не ком­по­зито­ра (1921-1992), поль­зу­юще­гося ны­не ог­ромным ус­пе­хом во всем ми­ре,  со­лиро­вала рус­ская ис­полни­тель­ни­ца на ак­корде­оне Ксе­ния Си­доро­ва. И весь ор­кестр во гла­ве с ди­риже­ром То­масом Хен­дел­бро­ком  пол­ностью был под­чи­нен то­му нас­тро­ению   и  сос­то­янию, ко­торое пе­реда­вала сво­ей вир­ту­оз­ной иг­рой на этом инс­тру­мен­те она. Это бы­ла му­зыка   го­род­ских ок­ра­ин, фаб­ричных гуд­ков, ве­чер­не­го том­ле­ния, вски­пания и уга­сания страс­тей, бе­шенс­тва   рит­ма и его  уга­сания,  ка­залось, где-то за­водят па­тефон, вот-вот заз­ву­чит пес­ня,   по ас­фаль­ту   от­пе­чата­ет­ся чей-то шаг,  ожи­вут кад­ры ста­рых филь­мов…Это бы­ло что-то глу­боко на­род­ное, и го­лос ак­корде­она ка­зал­ся иде­аль­ным вы­рази­телем.

Ксе­ния Си­доро­ва иг­ра­ла, то вос­хи­щая по­рази­тель­ной тех­ни­кой,   быс­тро­той пе­ребо­ра кла­виш,  то  вслу­шива­ни­ем  в от­зву­чав­шее, про­дол­же­ни­ем иг­ры нес­пешно и пог­ру­жено  в этот мир  тос­ки и чувс­твен­ности… Слу­шать и гля­деть на нее бы­ло  эс­те­тичес­ким нас­лажде­ни­ем, мо­лодая му­зыкан­тша не­обы­чай­но хо­роша со­бой.  Ди­тя   21-го ве­ка Ксе­ния Си­доро­ва - од­новре­мен­но и яв­ле­ние в ми­ре му­зыки это­го ве­ка. Сво­ему   инс­тру­мен­ту  она от­кры­ва­ет путь в клас­си­чес­кое ис­кусс­тво.  То­нень­кая, строй­ная   в чер­ных брю­ках, бе­лой блу­зе и на вы­соких каб­лу­ках она од­новре­мен­но при­над­ле­жит   клас­си­ке и эс­тра­де, вы­соко­му ис­кусс­тву и фоль­кло­ру, ко­торый она сво­им ис­полне­ни­ем воз­во­дит в ранг вы­соко­го ис­кусс­тва.

Уро­жен­ка Лат­вии, Ксе­ния Си­доро­ва по­лучи­ла глав­ную пре­мию, уч­режден­ную прин­цем У­эль­ским, пос­ле   окон­ча­ния  лон­дон­ской Ко­ролев­ской му­зыкаль­ной ака­демии. Ее дос­ти­жения оче­вид­ны, и не уди­витель­но, что   приг­ла­ша­ют эту  со­лис­тку луч­шие ди­риже­ры ми­ра.

В тот ве­чер под уп­равле­ни­ем   ди­риже­ра То­маса Хен­дел­бро­ка проз­ву­чала и   сим­фо­ния А. Двор­жа­ка №8.

 И все-же я ду­маю, что  выс­тро­ен­ный по ар­хи­сов­ре­мен­ным ори­ен­ти­рам, этот зал бо­лее при­над­ле­жит ту­рис­ти­чес­ко­му цен­тру, чем стро­го клас­си­чес­ко­му мес­ту для слу­шания му­зыки.

Су­жу ещё по прос­то­му про­яв­ле­нию пуб­ли­кой не­под­го­тов­леннос­ти: ап­ло­дис­менты раз­да­вались меж­ду час­тя­ми ис­полня­емых про­из­ве­дений, че­го ни­ког­да не бы­ва­ет в  кон­цер­тных за­лах, ку­да при­ходит пос­то­ян­ная и прос­ве­щен­ная а­уди­тория.

 Зна­комс­тво с   дру­гим кон­цер­тным за­лом, ста­рин­ным, тра­дици­он­ным   дос­та­вило мне  бе­зого­вороч­ное нас­лажде­ние. Зал ста­рой гам­бург­ской фи­лар­мо­нии на­зыва­ет­ся Laeiszhalle.

Он по­хож с ви­ду на зда­ние те­ат­ра, это и был ког­да-то мю­зик-холл. А   ин­терь­ер  его на­поми­на­ет  при­выч­ные род­ные за­лы фи­лар­мо­нии в Пе­тер­бурге и в Мос­кве. Мож­но ска­зать, что пре­об­ла­да­ет бе­лый цвет. Это цвет стуль­ев с   крас­ной бар­хатной обив­кой, цвет стен сце­ны и за­ла… Тут праз­днич­но и у­ют­но.  

С кон­цертом мне нес­лы­хан­но по­вез­ло. Я по­пала на од­ну из прог­рамм фес­ти­валя Мар­ты Ар­ге­рих - вы­да­ющей­ся, приз­нанной   во всем ми­ре пи­анис­тки. Впер­вые я слу­шала ее мно­го лет на­зад в Мос­кве на де­кабрь­ских ве­черах  С. Рих­те­ра в му­зее  име­ни А.  С. Пуш­ки­на.

И вот спус­тя го­ды но­вая встре­ча.   Обыч­но Мар­та Ар­ге­рих   выс­ту­па­ет в ан­сам­бле с дру­гими не­за­уряд­ны­ми му­зыкан­та­ми, и они не прос­то хо­рошо иг­ра­ют то или иное про­из­ве­дение, они про­ника­ют­ся им, жи­вут им, рас­тво­ря­ют­ся в нем, и ос­тавля­ют ощу­щение со­вер­шенно­го от­кры­тия.

От­кры­ти­ем   и проз­ву­чала   Фан­та­зия   а -Моль    опус  73    Р. Шу­мана(1810-1856)  для ви­олон­че­ли и фор­те­пи­ано  в ис­полне­нии Ми­ши Май­ско­го и Мар­ты Ар­ге­рих.

 Два нес­равнен­ных му­зыкан­та вслу­шива­лись в зву­чание друг дру­га, впле­тали в не­го свои  те­мы, да­вая им вы­рас­ти, раз­вить­ся, дос­тичь апо­фе­оза, и во всем они шли на од­ном ды­хании, на вза­им­ной под­дер­жке  в ат­мосфе­ре влас­ти зву­ка как выс­ше­го дос­ти­жения му­зыкаль­ной мыс­ли.

Дру­гим по­дар­ком ве­чера бы­ло выс­тупле­ние   вмес­те  с Мар­той Ар­ге­рих  аме­рикан­ско­го пев­ца, ис­полни­теля мно­гих опер­ных пар­тий на сце­не Мет­ро­поли­тен-опе­ра   То­маса Хэм­псо­на.

 Для ка­мер­но­го ис­полни­тель­ства нуж­ны дру­гие крас­ки, и То­мас Хэм­псон вла­де­ет ими в со­вер­шенс­тве.   Мно­го лет то­му на­зад в за­ле бос­тон­ско­го Symphony  я слу­шала  в его ис­полне­нии  во­каль­ный  цикл   Г. Ма­лера на сти­хи   Ф. Рюк­керта   " Пес­ни об умер­ших де­тях", и за­пом­ни­ла и про­из­ве­дение, и  дра­мати­чес­кое ис­полне­ние   пев­ца.  Но­вую встре­чу я жда­ла. Он  и   Мар­та Ар­ге­рих ис­полня­ли    20   пе­сен Р. Шу­мана на сло­ва Г. Гей­не(1797-1856) - "Ли­ричес­кие ин­термец­цо". Этот ан­самбль по­казал­ся вол­шебным. В этом цик­ле мно­го во­каль­ных ми­ни­атюр, хо­рошо зна­комых рос­си­янам, бла­года­ря уни­каль­ным пе­рево­дам   рус­ских пе­ревод­чи­ков… "Во сне я горь­ко пла­кал" пе­ревод (Р. Мин­ку­са), "От­ра­вой пол­ны мои пес­ни" (пер. Л. Мея), "На се­вере ди­ком"( пер. М. Лер­монто­ва неп­ревзой­ден­ный, но свои дос­то­инс­тва и у пе­рево­да Ф. Тют­че­ва), "В си­янье теп­лых май­ских дней"( пер. .Ар­га­мако­ва)… Впер­вые я слу­шала эти ше­дев­ры на язы­ке ори­гина­ла.

Вы­рази­тель­ность сло­ва в во­кале у То­маса Хэм­псо­на за­вора­жива­ла, пе­реда­вая сме­ну тон­чай­ших ду­шев­ных сос­то­яний, вло­жен­ных ве­ликим по­этом в сти­хи. А фор­тепь­яно под при­кос­но­вени­ем к не­му паль­цев Мар­ты Ар­ге­рих на ак­компа­немент не по­ходи­ло сов­сем. Это зву­чали слов­но  не кла­виши, а стру­ны сер­дца, пе­реда­вая ску­пым сдер­жанным зву­ком тай­ное глу­бокое пе­режи­вание. Оно до­пол­ня­ло ис­полнен­ное   пев­цом, уси­лива­ло и прод­ле­вало вло­жен­ные  им  эмо­ции, до­гова­рива­ло за не­го  и ос­тавля­ло в ат­мосфе­ре  пог­ру­жения   в  сос­то­яние глу­бокой ме­дита­ции…

ТЕПЛО ДЛЯ ДУШИ

В этом кон­церте проз­ву­чала сыг­ранная  оча­рова­тель­ной мо­лодой скри­пач­кой Аки­ко Су­ванай  со­ната И. Брам­са(1833-1897), хор про­пел  его пес­ни … Бы­ло так­же от­радно ус­лы­шать на­шего со­оте­чес­твен­ни­ка Алек­сан­дра Мо­гилев­ско­го за ро­ялем, ак­компа­ниру­ющим хо­ру.  Вся ат­мосфе­ра ве­чера, в ко­тором зву­чали Р. Шу­ман и  И. Брамс  бы­ла прек­расна.

Что еще сог­ре­ло ду­шу? В фойе за­ла на вто­ром эта­же, ку­да под­ни­ма­ет ста­рин­ный лифт, на по­чет­ном мес­те сто­ит до­воль­но боль­шой бюст П.И. Чай­ков­ско­го, а над ним по­вешен пор­трет ве­лико­го ком­по­зито­ра на­шего вре­мени А. Шнит­ке.

 Не­пода­леку от вхо­да в зал ус­та­нов­лен  не­обыч­ный па­мят­ник Брам­су. Ком­по­зитор за­печат­лен   на че­тырех сто­ронах  ку­ба, и на каж­дой у не­го дру­гое вы­раже­ние ли­ца. Он пред­ста­ет вдох­но­вен­ным, или пог­ру­жен­ным в мыс­ли, или бес­ко­неч­но пе­чаль­ным, или сос­ре­дото­чен­ным. И в каж­дый его лик хо­чет­ся вгля­дывать­ся. Ис­то­ричес­ки Гам­бург свя­зан с име­нами вы­да­ющих­ся де­яте­лей ис­кусс­тва. По­это­му так от­радно бы­ло пос­то­ять пе­ред па­мят­ни­ком Лес­синга, пь­есы ко­торо­го я изу­чала в го­ды уче­бы. В од­ной из них -"Эми­лия Га­лот­ти" прос­ла­вилась в 16 лет  ве­ликая рус­ская ак­три­са Ма­рия Ер­мо­лова… По­это­му я так жда­ла встре­чи с па­мят­ни­ком ве­лико­го по­эта Г. Гей­не… И хо­тя этот па­мят­ник по­казал­ся мне нес­пра­вед­ли­вым по от­но­шению к кра­сиво­му по­эту, изоб­ра­жен­но­му в бо­лез­ненном из­ло­ме, он то­же за­пом­нился…

Выс­тро­ен­ный за­ново пос­ле вой­ны, Гам­бург - спо­кой­ный, кра­сивый, с кир­пичны­ми зда­ни­ями, свет­лы­ми стан­ци­ями мет­ро, по­ез­да в ко­тором хо­дят в чет­ком и быс­тром гра­фике, те­ат­ром опе­ры и ба­лета, дра­мати­чес­ки­ми те­ат­ра­ми,   пред­стал пе­редо мной, слов­но прош­ло­го  Вто­рой ми­ровой вой­ны не бы­ло. Но мне - ку­да де­вать­ся от горь­ко­го чувс­тва, ко­торое ны­не ад­ре­совать не­кому?.. Жизнь зас­тавля­ет ес­ли не за­бывать, то не ос­та­нав­ли­вать­ся на прош­лом.

Ис­кусс­тво в этом по­мога­ет.

Гам­бург се­год­ня