СЕКРЕТ

Пос­ле зав­тра­ка ма­ма от­пра­вила Борь­ку гу­лять: «Иди, иди – не­чего те­бе до­ма си­деть. Вон по­года ка­кая хо­рошая, а я при­берусь по­ка», – ска­зала ма­ма и стро­го до­бави­ла: «Толь­ко что­бы я те­бя из ок­на всё вре­мя ви­дела».

– А мя­чик мож­но? – спро­сил Борь­ка.

– Мож­но, – раз­ре­шила ма­ма.

Борь­ка, тол­стень­кий и не­ук­лю­жий «мед­ве­жонок» пя­ти лет от ро­ду, с пых­тень­ем по­лез под кро­вать за мя­чиком. Под кро­ватью ока­залось мно­го че­го ин­те­рес­но­го из ра­нее по­терян­но­го: две ма­лень­кие ма­шин­ки, ста­рый та­пок, пульт от те­леви­зора и ку­риная лап­ка, спря­тан­ная здесь, ви­димо, их со­бакой День­кой на чёр­ный день. Борь­ка сра­зу же за­был про мя­чик и стал иг­рать­ся с ма­шин­ка­ми, под­нял пыль, ко­торой под кро­ватью то­же хва­тало, и рез­ко чих­нул, боль­но при­ложив­шись с раз­ма­ху лбом об пол.

– Ма­ма, – за­орал Борь­ка: – Ма­ма! Я уда­рил­ся!

При­бежав­шая на крик ма­ма за но­ги вы­тащи­ла Борь­ку из-под кро­вати вмес­те с ма­шин­ка­ми, по­сади­ла на кро­вать и спро­сила:

– Ну, что слу­чилось, счастье моё?

– Я ло­бом уда­рил­ся! – по­жало­вал­ся Борь­ка.

– Не ло­бом, а лбом, – поп­ра­вила его ма­ма: – Дай пос­мотрю.

Взя­ла Борь­ку за от­то­пырен­ные уши ру­ками и ста­ла вни­матель­но раз­гля­дывать Борь­кин лоб.

– А и нет ни­чего! – и звон­ко чмок­ну­ла Борь­ку в ушиб­ленное мес­то. – А мя­чик-то где?

– Не знаю, – раз­вёл ру­ками Борь­ка: – Не­ту мя­чика. Вот! – и по­казал ма­ме ма­шин­ки.

– Ну, лад­но, – ска­зала ма­ма., – иди гу­лять.

На дет­ской пло­щад­ке во дво­ре до­ма бы­ло толь­ко сол­нце, ко­торое ве­село щу­рилось из пе­соч­ни­цы. И Маш­ка, со­сед­ка Борь­ки по подъ­ез­ду, вре­дина и во­об­ра­жуля, ка­чалась на ка­челях. В ко­рот­ком плать­ице, свет­ло­воло­сая и ко­нопа­тая Маш­ка взле­тала так вы­соко и так за­дор­но при этом хо­хота­ла, что Борь­ка то­же не­воль­но ра­зулы­бал­ся. Но по­шёл не к Маш­ке, а к ска­мей­ке, где и при­нял­ся во­зить свои ма­шин­ки. Маш­ка тут же пе­рес­та­ла ка­чать­ся: сос­коль­зну­ла с ка­челей, по­дош­ла и вста­ла у Борь­ки за спи­ной. Пос­то­яла, пос­мотре­ла, а по­том и го­ворит:

– Хо­чешь, сек­рет по­кажу?

– Ка­кой сек­рет? – Борь­ке ста­ло ин­те­рес­но.

– Ма­лень­кий! – ко­кет­ли­во от­ве­тила Маш­ка и пош­ла к пе­соч­ни­це.

За пе­соч­ни­цей, воз­ле кус­тов ши­пов­ни­ка, она ос­та­нови­лась и ста­ла ко­вырять но­гой пе­сок. Борь­ка по­дошёл поб­ли­же, по­том ещё бли­же – где же сек­рет? Маш­ка в пос­ледний раз про­вела го­ленас­той но­гой по пес­ку и, по­казы­вая паль­цем вниз, ше­потом спро­сила:

– Ви­дишь?

– Неа, – от­ве­тил Борь­ка.

– Ду­рак ка­кой! – огор­чи­лась Маш­ка.

Се­ла на кор­точки, под­ста­вив сол­нцу рас­ца­рапан­ные ко­лен­ки, и ста­ла ру­кой бе­реж­но сма­хивать пе­сок в раз­ные сто­роны. Ещё од­но дви­жение ма­лень­кой ла­дош­ки, и в пес­ке заб­лесте­ло кро­хот­ное озер­цо, слов­но ль­дин­ка на сол­нце. А под ль­дин­кой пе­рели­валось все­ми цве­тами ра­дуги что-то вол­шебное, та­инс­твен­ное и не­веро­ят­но кра­сивое.

– Ну, ви­дишь те­перь? – тре­бова­тель­но спро­сила Маш­ка.

– Да­аа! – пе­рех­ва­тило ды­хание у Борь­ки.

Это был сек­рет!..

Прош­ли го­ды. Опять при­лете­ла вес­на и зак­ру­жила, запь­яни­ла го­лову ноч­ным пе­ни­ем со­ловь­ёв, за­пахом цве­тущей си­рени и ощу­щени­ем здо­ровья, бес­при­чин­но­го счастья и дол­гой, очень дол­гой и, на­вер­ное, веч­ной жиз­ни. Бо­рис си­дел на ска­мей­ке воз­ле до­ма, зак­рыв гла­за и под­ста­вив ли­цо сол­нцу, и упи­вал­ся этим вне­зап­но ох­ва­тив­шим его чувс­твом: пил его, мож­но ска­зать, взах­лёб.

Пос­лы­шались чьи-то лёг­кие ша­ги, и Бо­рис не­хотя от­крыл гла­за – к подъ­ез­ду шла Ма­ша. Сол­нце све­тило ей в спи­ну, и ка­залось, что де­вуш­ка не идёт, а ле­тит, под­го­ня­емая сол­нечным вет­ром. Фи­гура и по­ход­ка бо­гини, нимб во­лос над го­ловой – это ан­гел спус­тился на Зем­лю с не­бес. У Бо­риса слов­но пе­лена с глаз упа­ла, или у не­го вов­се их не бы­ло до это­го дня. Ма­ша по­дош­ла к ска­мей­ке и с лю­бопытс­твом пос­мотре­ла на обал­девше­го Бо­риса.

– Ма­ша! – вско­чил со ска­мей­ки Бо­рис. – Ка­кая ты… – у не­го вне­зап­но пе­ресох­ло в гор­ле и про­пали нуж­ные сло­ва, – кра­сивая!

– Прав­да? – об­ра­дова­лась Ма­ша.

– Прав­да!

– А хо­чешь, Бо­ря, я от­крою те­бе один ма­лень­кий сек­рет? Ду­рак ты, Бо­ря! Я всю жизнь та­кая, а ты…

Не бо­лит, не пла­чет­ся,
В па­мяти за­село:
Ро­зовое плать­ице
И па­нам­ка бе­лая,
А кур­но­сый ма­лый
Ей да­рил бу­кетик.
Что же с на­ми ста­ло…
Где же эти де­ти?
Не го­рюй, лю­бимая!
Ес­ли бы ты зна­ла –
Не мор­щинки ви­жу я
И гла­за ус­та­лые.
Ви­жу луг не ско­шен­ный,
Слы­шу го­лос звон­кий.
Де­воч­ки из прош­ло­го,
Ябе­ды-дев­чонки…